Неудачник здесь только ты

      День был хуже некуда. К таким дням Наруто было не привыкать, но общее положение дел его удручало. В карманах была всего пара монет, а это значило, что он либо сегодня поужинает, либо завтра позавтракает. Наруто скрипнул зубами и, заурчав желудком, решил, что оставит деньги на завтра. Если он поест сейчас, то наутро всё равно захочет есть. Лучше уж утолить голод один раз.       То, что старик не заплатил ему, нарушило не только планы на ужин. Узумаки не отличался особой брезгливостью, но даже он не мог быть настолько грязным. Кожа и волосы чесались неимоверно. Хотелось бросится в пыль, как это делали собаки, и счесать с себя всё лишнее. Но увы, пыль в таких случаях не помогала, Наруто проверял. Он хотел сходить в онсен и помыться, но теперь денег нет даже на еду. Так что придётся мыться в холодной и грязной реке, которая течёт рядом с городом.       Вообще Наруто стал уставать от Нибосимы. Он заработал в этом городе столько, сколько мог заработать, и его обокрали те, кто мог обокрасть. Пора было уходить из города. - Ох, как же я замотался, даттебаё! – Наруто осторожно просочился в своё жилище. Пожалуй, это место было единственным, что держало его в Нbбосиме. Свой угол, пристанище. Дом, в конце концов.       Между домом и землёй, как это и принято, находился фундамент. Но в небогатых кварталах фундамент делали некачественно, поэтому под домом часто бывали щели. Наруто и поселился в одной из таких щелей. Дом множество раз перестраивался, поэтому получилось, что первый этаж значительно поднялся, и Узумаки мог спокойно стоять там в полный рост. Вопреки обыкновению, земля под домом была сухая и утрамбованная, так что на ней было приятно лежать. С потолка-пола не сочилась влага, лишь иногда сыпалась пыль. Крысы тут тоже не жили, слишком просторно. Вход в эту щель был завешен грязной тканью, сливающейся со стеной дома.       Наруто обвёл гордым взглядом своё жилище. Любой беспризорник мог только мечтать жить так. Он даже постарался и нашёл себе матрас и тумбочку. Тумбочка была старая, разваливающаяся, но не гнилая. В ней лежал один комплект хорошей одежды, пара свеч и самое заветное – фотография. Узумаки хотел выбросить её, сжечь, разорвать, но каждый раз руки замирали. На этой фотографии была изображена его… семья. Наруто старался не вспоминать это слово. У него больше не было семьи. - Что ещё за брат? – наконец смог выдавить Саске. Они с Айко мчались по крышам вслед за наглым оборванцем. Это продолжалось уже несколько минут, но открыть рот Саске смог только сейчас.       Это происшествие в привычную картину мира ну никак не вписывалось. От Намикадзэ ждать можно было чего угодно, и обычно он был готов к этому. Но вот то, что неугомонная Айко назовёт грязного уличного парнишку своим братом, было как-то слишком. Дочь Хокаге и принцессы клана Узумаки, гордость учителей, верная подруга, чёрт с ним, даже красивая девочка! Сестра этого убожества? В голову Саске закралась мысль, не сошёл ли кто-нибудь из них с ума. Просто неожиданные последствия стресса… - Мой брат – Наруто, – голос Айко звучал отдалённо. Она словно была не здесь, а где-то там, в прошлом. – Только сейчас я понимаю, что у нас была странная семья. Я знала, что Наруто мой брат, но мы не жили вместе. Точнее, то вместе, то порознь. Когда мы пошли в Академию, Наруто перестал ночевать у нас. Мы иногда ужинали вместе, иногда играли. А когда ему исполнилось восемь, он пропал. Родители сказали, что его убили… - Айко резко замолчала.       Её лицо приобрело мрачную сосредоточенность. Такой Айко Саске видел впервые. Девочка всегда старалась улыбаться, радоваться, смеяться, и обычно это раздражало. Но сейчас от взгляда на такую Айко Саске становилось не по себе. Он настолько привык к её весёлости, что не догадывался, что Айко тоже может быть больно.       В голове наконец немного прояснилось. Даже удалось вспомнить мальчишку, который всё стремился вызвать его на бой. Мелкий, неуклюжий парнишка со смешными полосками на щеках. Теперь понятно, почему они показались ему знакомыми. Этот Наруто никогда не воспринимался им, как брат Айко. Слишком уж нелепым и неумелым он был. Дочери Хокаге всегда всё удавалось легко, а вот мальчишка неизменно плёлся в конце. Любые шалости, которые пытался организовать Наруто, либо публично запрещала Айко, либо публично их возглавляла. Как бы Саске не старался, вспомнить мальчишку отдельно от Намикадзэ не получалось. Наруто был лишь бледной тенью своей сестры. Неудивительно, что о нём никто не помнил.       Было ещё кое-что, что Саске попытался загнать вглубь своего сознания. Ему было неприятно слышать из уст Айко «мой брат». Он, Саске Учиха, был ей братом. Они с детства были вместе, не то, что этот оборванец. Судя по тому, что говорила Намикадзэ, они толком-то и не общались! А туда же, брат…       Попытки придушить иррациональную злость на блондина успехом не увенчались. Тем временем они уже приблизились к месту, куда спрыгнул заморыш.       Саске понадобилась пара секунд, чтобы понять, куда подевался Наруто.       Всё же удивительно, какие мерзкие есть места в таком городе, как Нибосима. Они забрели в совсем уж нищий квартал. Дома заваливались то на один бок, то на другой. Расположение окон потеряло всякую логику. Одно окно могло находится сразу же под другим. Непонятно, одно было совсем под потолком, а второе совсем у пола? Одна стена могла быть совсем без окон, а во второй были такие дыры, что это и стенами уже нельзя назвать. Здесь была не только грязь, получающаяся из влажной пыли, но и копоть. Особенно были закопчены верхние этажи. Вся эта грязь так сливалась, что отличить от стены тряпку было довольно сложно.       Учиха невольно поморщился. Жить в таком месте…. Его передёргивало лишь от мысли, чтобы спуститься вниз.       «И всё же ему тут самое место!» - мысленно заключил наследник клана. Грязный мальчишка очень хорошо вписывался в непритязательную местность.       Айко же отвращением не страдала и легко спрыгнула вниз. Девочка решительным шагом направилась к пологу. - Стой! – прошипел Учиха, приземляясь рядом. – Ты уверена, что ты этого хочешь?       Саске сам плохо понимал, чего «этого». Что можно сказать человеку, которого ты считал мёртвым четыре года? - Саске… Понимаешь, он жив! – голос подруги дрогнул. – Я похоронила его, плакала… А теперь он жив! Я должна узнать, точно ли это он! И если да… Если да… Я отведу его в Коноху. И у меня снова будет брат! – Айко схватила его за руки, словно боялась, что он будет держать её.       Саске резко вырвал руки. Слова Намикадзэ резанули по нему. Почему, почему ему так важно, что Айко не считает его братом?! Он всегда считал, что ему плевать. Айко всегда была рядом, такая простая и весёлая. Им не обязательно было разговаривать, чтобы понимать друг друга. В то же время ему казалось, что сокомандница и вовсе не была нужна. Есть брат, отец, мать… Так почему же сейчас так неприятно и хочется придушить мальчишку, как только тот покажется из своей помойки?       То, что Айко сможет уговорить парня, Саске не сомневался. Намикадзэ умела забалтывать людей как никто другой. Она так легко заводила разговоры, находила правильные слова и заражала всех своим оптимизмом. Этот заморыш точно не устоит перед обаянием дочери Хокаге. Да и кто откажется пойти в деревню, где его будет ждать еда и крыша над головой? «Но от воды он явно откажется!» - мстительно подумал Саске, проважая Айко взглядом.       Наруто уютно устроился на матрасе. Встреча с Учихой окончательно выбила его из колеи. Надменное, совершенно чистое лицо молодого шиноби вызывало ярость. Наруто сжимал и разжимал кулаки. Так хотелось вернуться и как следует врезать этому красавчику, чтобы тот не зазнавался. Он видел презрение в глазах парня.       Презрение – это чувство, которое преследовало Наруто всю его жизнь. Он всегда был не таким, как все. Неудачник, беспризорник, недостойный. Это уже не коробило, не огорчало. Только вот простить надменность шиноби у него не получалось. Бабки на рынке, тётки на улицах, дети знатных особ – всё это было понятно. Он лишь грязный оборвашка у их замшелых величественных ног. Но вот шиноби… Он был раньше одним из них. «Даттебаё, кто дал право этому ублюдку смотреть на меня, как на пыль под ногами?!» - Наруто несильно ударил кулаком матрас.       Айко едва могла унять дрожь. Всё внутри неё тряслись и переворачивалось. То, что происходило, просто не могло быть правдой. Происходящее казалось дурным сном или гендзюцу.       Она сразу узнала голос брата, стоило ей только его услышать. Потом она начала наблюдать за тем, как Саске и похожий на её умершего брата парень препираются. В этом было что-то неправильное. Обычно Саске делал что-то такое, что выводило её из себя. А при воспоминании о Наруто в голове сразу появлялась его улыбка – чистая, светлая и очень весёлая. Эти полоски на щеках, волосы одуванчиком и крутой норов. Просто сомнений не было, что это её брат. Особенно полоски. Такие могут возникнуть только у тех, кто имел контакт с девятихвостым лисом. У неё тоже были такие, но к шести годам исчезли. От злого тона, которым говорил её брат про шиноби, приходилось вцепляться пальцами в ладони.       Времени, да и желания, задуматься не было. Сначала она просто не могла пошевелится и осознать. Всё же увидеть в грязном мальчишке в лохмотьях своего брата очень сложно. Что же с ним случилось?       В детстве она не задумывалась, почему они с Наруто не всегда живут вместе. Просто каждый раз, когда они встречались, Айко казался волшебным. Она жадно запоминала голос, привычки, выражение синих глаз.       Наруто не был похож на других детей. Почти все, кроме, разве что, Саске, пытались к ней подлизаться. Ну как же, молодая принцесса клана растёт. Наруто же охотно с ней ругался и спорил. Он вёл себя так естественно, как никогда не вёл себя даже Саске. Молодой Учиха старался сдерживаться, не давая своим чувствам выйти наружу. Айко же так хотела искренности от сверстников… Ещё в присутствии брата её чаще хвалили. Это было так приятно, что даже грубые замечания братца не расстраивали. И всё всегда искупляла его улыбка.       Когда Наруто умер, все странности постепенно отошли на второй план, а потом и забылись. Но вот сейчас воспоминания роем проносились перед глазами, а мозг упорно показывал на несостыковки. Поэтому с приятным чувством предвкушения встречи смешивалось что-то непонятное, тревожное…       Айко откинула полог и вошла внутрь. Здесь оказалось куда просторнее, чем показалось снаружи. Можно было даже стоять и не бояться, что ты заденешь головой потолок.       Обстановка была крайне непритязательна. Тумбочка и кусок ткани валялись прямо на земле. Айко сама для себя решила, что ни за что не хотела бы жить в таком месте. Но на осмысление этого у дочери Хокаге были лишь доли секунды. Намётанный взгляд шиноби успел уловить быстрое движение.       Если честно, Наруто как бойца она не воспринимала всерьёз. Во всех спаррингах она всегда выходила победительницей, поэтому волнения, что братец может причинить ей вред, не было. Но вот серьёзный взгляд голубых глаз настораживал. В нём была та холодность, которая появлялась у людей, начинавших работать в АНБУ. - Наруто, это я… - лучших слов не нашлось. Они застряли в горле и мешали дышать. - Кто «я»? – раздражённо осведомился парень. Он был чуть ниже самой Айко. Рука крепко сжимала металлический сенбон. - Твоя сестра! – более уверенно закончила Айко. Вот теперь то всё будет хорошо! Наруто её вспомнит и они пойдут домой. А там мама и папа. Они то уж точно смогут объяснить, почему Наруто оказался так далеко от дома, почему они не жили вместе, почему сейчас эти глаза продолжают смотреть на неё всё так же холодно.       Айко словно упала со скалы, забравшись на неё. На мгновение стало так легко! А потом в глазах брата засверкала такая ярость и Намикадзэ пошатнулась. - Ах, сестра… – рука опустилась с защитной позиции у груди вниз. – ВАЛИ ИЗ МОЕГО ДОМА К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ, НАМИКАДЗЭ АЙКО! – Наруто заорал резко и зло.       Айко опешила. Так не должно было быть! Усталый, голодный, замученный брат должен был ей обрадоваться и схватиться как за спасательный круг, а не орать на неё. От громкого крика ей на голову посыпались пыль и шелуха. - Почему?! – тоже закричала в ответ Айко. – Как ты вообще здесь оказался?! Мне сказали, что ты умер!       У Наруто внутри всё перевернулось. Вот, значит, как! Эта холёная доченька Хокаге, вся из себя идеальная и чистая, заявляется к нему в дом и сообщает, что он, видите ли, мёртв! Он, может, не согласен с этой версией!       «Они даже не смогли честно ей всё рассказать! Вот пусть и разгребают, ррродители!» - Как видишь – я живой! Зачем пришла, с-с-сестрёнка? Неужто соскучилась за пять лет? – не выдержал Наруто. Внутри всё кипело. Он ушёл от той жизни уже давно и не собирался возвращаться к ней даже на минуту. - Нет! – выкрикнула красноволосая девчонка, так похожая на мать. Единственного человека, по которому Наруто действительно скучал первое время. – То есть да… Где ты был всё это время? Мама, отец, я – мы все волновались! Тебя считают мёртвым! Пошли со мной, вернёмся домой!       На секунду у Наруто в глазах потемнело. От ярости. Сейчас ему хотелось только одного – выпихнуть свою сестру из дома и никогда её больше не видеть. Эта наглая ложь сестры лишь больше выбешивала. Ах, оказывается, родители волновались! Действительно, так волновались, что Хокаге резко растерял свои умения и не смог найти восьмилетнего мальчика! Это же такая сложная задача для такого человека, как Хокаге! Задницу свою от величественного кресла не оторвать, намертво приклеилась! - Родители? Вот и спроси у них, как же так получилось, что я здесь оказался, – едва сдерживаясь, сказал Узумаки. – Глядишь, может, воскресший я поможет им сказать правду. - Не говори так! – Айко выглядела растерянной. – Отец бы не стал мне врать! Ты лжёшь! Я никуда не уйду, пока ты не расскажешь правду, даттебаса! – она обвинительно указала на него пальцем. - Пошли, Коноха – твой дом! Тебе здесь не место. У нас тебе будет лучше!       Наруто надавил большим пальцем на острый край сенбона. Если бы он не сделал этого, то уже острая игла торчала бы из шеи его сестрички. - Так «у нас» или дома? – не смог удержаться он от шпильки – И лучше?! Давай, расскажи мне, как лучше мне было чувствовать ненавидящие взгляды у себя за спиной, получать тумаки от взрослых, быть разочарованием для своих родителей! Мой дом здесь! А ТЫ… – ПРОВАЛИВАЙ! – грязная тряпка взлетела в воздух. Из узкого проёма вылетела Намикадзэ. Её руки были скрещены, словно ей пришлось защищаться от удара.       Хотя, почему словно? Всё говорило именно о том, что Айко просто выбили из-под дома. Но вот в голове Саске это не хотело укладываться.       Во-первых, его сокомандница была не из тех людей, которых хоть кто-нибудь выгонял из дому. Если не работала её харизма, то работал авторитет Хокаге. Да и сама Айко умела постоять за себя и точно не дала бы себя выбивать из дома. Ну и во-вторых, не мог же это сделать этот тощий оборванец?       Айко же пролетела чуть ли не до стены соседнего дома. Тормозила она прямо ногами об землю, из-за этого поднялась туча пыли, которая на мгновение закрыла весь обзор. Саске даже подумал, не «включить» ли Шаринган, но потом опомнился – слишком много чести оборванцу.       Когда пыль улеглась, Саске смог увидеть небывалую картину: опустившую руки Намикадзэ. И в прямом, и в переносном смысле. Айко стояла, опустив руки, смотря в пол, плечи были ссутулены, а ноги чуть подгибались. Эта поза держалась недолго. Вскоре сокомандница подняла пустые глаза.       С такими глазами иногда приходил Итачи. Он работал в АНБУ, так что неудивительно, что с ним случалось всякое. Мама удерживала его, когда он был маленький, от того, чтобы он не побежал к Итачи играть.       «В такие моменты не до игр, Саске. Итачи видел сегодня что-то очень плохое, ему надо подумать над этим» - говорила ему мать. «Что такого он мог видеть?» - он надувал губки и обиженно смотрел на Микото. «Вырастешь – поймёшь»       Действительно, став чуть старше, Саске начал понимать. Очень трудно видеть, как обрывается чья-то жизнь. И не врага – к этому всё давно привыкли, а сокомандника, друга. Ты возвращаешься один, хотя мог бы вернуться с ним. Не помог вовремя, не оказался там, где нужно, не успел, и всё. Нет больше человека. А ведь его дома ждала семья, друзья, жизнь. И ты видишь то, что мог бы видеть он, и словно от твоей души оторвали кусок. Это рассказал ему старший брат, когда Саске всё же смог к нему пробраться.       И сейчас было жутко от того, что Айко имела такой взгляд, не переживая потери.       Наверное, именно поэтому Саске двинулся к проёму. Но его решительность была сбита острым краем сенбона, чуть не мазнувшим по подбородку. Пришлось уходить от удара, а глаз успел заметить движение рук. Печать.       Жар опалил лицо и руки. Огненный шар надувался и нёсся на него. Саске успел дёрнуться в сторону, уходя с основной линии удара. Дальше, не обращая внимание на огонь, он подхватил Намикадзэ и прыгнул на крышу. Сейчас Айко просто не могла сражаться, а у него слишком сильно разболелись глаза. Шаринган включился произвольно, стоило ему только оказаться в опасности. Но вот чакроканалы не были ещё разработаны, поэтому глаза болели и казалось, что он ослеп.       Когда он всё же смог более чётко видеть мир, то на участке между домами уже никого не было. Парнишка исчез, пыль улеглась, остались только борозды, прочерченные Айко. «Сбежал, трус! Хотя чего ещё ждать от такого.» - о том, что они сами сбежали от удара, Саске предпочитал не думать. Не под огнём же им было стоять? Он пока не был готов к тому, чтобы стать окороком. А то, что мальчишка просто ушёл обратно под дом, показалось Саске слишком нелепым.       Искать Наруто не было смысла. Мальчишка явно знал эту местность лучше них, и искать его было так же сложно, как и иголку в стоге сена. Да и если бы они нашли его, их ждала бы только драка.       В голове так и звучал голос отца: «Это лишь оправдания. Ты жалкий трус, который боится столкнуться с неприятностями. Стоило оборванцу показать достойный отпор, как мой сын сразу же бежит, как заяц от пожара, позабыв всю гордость клана Учиха.»       Но, слава Ками, отец был лишь в его воображении, в отличие от Айко. Девочка сидела на крыше, смотря пустым взглядом вниз. Её волосы, обычно немного поднимавшиеся над плечами, сейчас печально обвисли. - Пойдём, – хрипло сказал Саске, подхватывая сокомандницу под локоть. – Нам стоит уйти прежде, чем на шум сбегутся люди.       Айко подняла на него глаза и кивнула. Они двинулись к отелю.       Оба молчали. Айко просто была в шоковом состоянии, а Саске боролся со своим внутренним отцом. Было мучительно стыдно сбегать так от какого-то мальчишки, даже не шиноби. То, что Узумаки пару лет получал подготовку как профессиональный шиноби, не имело значения. Чему можно научиться за пару лет?       Саске не знал, как будет смотреть в глаза отцу. Теперь даже плевок заморыша казался заслуженным.       Оба пришли в отель потрёпанные и подавленные. Какаши-сенсей лишних вопросов задавать не стал и просто позволил своим ученикам спокойно уснуть.       Рано утром они выдвинулись в путь. Вся их маленькая команда молчала. Сакура, видимо, чувствовала, что сейчас открывать рот было совсем не время, Какаши-сенсей молчал по обыкновению, а Саске…       Саске же кипел от злости. Как?! Как их победило это ничтожество? Откуда он вообще технику огненного шара знает? В лесу у зайцев научился? В Академии такому точно не научат. Он пережил по вине этого оборванца унижение. И теперь Узумаки Наруто не стоит показываться ему на глаза. Он Учиха, а Учиха не терпят унижений.       А ещё, в тайне даже от самого себя, Саске прятал под этой злостью страх. Он уже побывал практически у Шинигами, и очень не хотел туда возвращаться. Наруто пустил огненный шар практически прямо в него. Будь Саске чуть менее расторопным, то от него остались бы угольки. Так он отделался лишь парочкой ожогов.       Но пугала даже не близость смерти, а что парень так хладнокровно, практически не задумываясь, пустил в него шар. Он знал, что это могло убить Саске, серьёзно задеть сестру, но всё равно сделал это.       Итачи говорил, что убить в битве один на один сложно. Когда противников много, ты убиваешь не особо задумываясь. Но вот когда ты смотришь противнику в глаза, дерёшься только с ним – это совершенно другое. Ты перестаёшь видеть во враге врага, ты начинаешь видеть человека. Сможет ли он, Саске, так же пустить огненный шар прямо в грудь противнику?       Айко же бежала вперёд, не оглядываясь. Красные волосы были собраны в высокий хвост, который развевался за её спиной. В ней не осталось вчерашней растерянности. Только сосредоточенность. Она целенаправленно двигалась вперёд. И Саске понимал её сейчас, пожалуй. Если бы он узнал, что его мёртвый брат воскрес и явно не рад тебя видеть, то точно бы хотел понять, что же за чертовщина происходит. Или произошла раньше.