Каролина в стране кошмаров

Особняк. Все в лучших традициях старых фильмов ужасов, куда попадает благородная и невинная девушка, и откуда, увы, ей больше не суждено вырваться. От этой внезапно возникшей мысли брюнетка нервно сглотнула, вовсю уставившись на величественных размеров дом, дабы заставить себя поверить — он ее совершенно не пугает. На самом же деле, особняк казался ей безжизненной каменной глыбой, настолько огромной, что давил на Каролину одним своим готическим фасадом. И этот фонтан, в центре которого красовалась мраморная горгулья, тоже не придавал девушке особой уверенности. Может стоит бежать отсюда, пока не поздно? Нет. Она не может оставить Юи на растерзание этому странному поместью. К тому же, совсем неизвестно, жива ли она вообще? Может она тяжело больна, и потому от нее не поступало никаких вестей в течение целых шести месяцев. Нельзя было бросать блондинку на произвол судьбы: она ведь такая наивная. Просто маленький ребенок. Откинув в сторону все свои сомнения, Каролина схватилась за холодный металл круглой ручки и постучала в массивную дверь. Стук был глухим, но громким, и прошил тишину особняка гулким продолжительным эхом. Ничего не произошло. Ни намека на то, что дом вообще обитаем. Постучим еще раз, для пущей уверенности, а потом еще, и еще, пока в двери не останется трещина от яростного вбивания металла в дорогую древесину. И вот, когда брюнетка была готова уже колотить дверь от раздражения, она поддалась, и с тихим скрипом впустила незнакомку в дом. Едва войдя в особняк, взгляду открылся просторный, можно сказать даже, королевский, холл, и небольшие мраморные колонны по обе стороны от длинной лестницы, созданной из того же материала, ведущей на второй этаж и устланной красной ковровой дорожкой. Хм, прямо как в Голливуде — дорого и богато. Всю эту непозволительную, по мнению девушки, роскошь дополняли огромные картины и мягкий свет от восковых свечей, которые придавали внутреннему убранству поместья еще более готический вид. — Алло, кто-нибудь дома?! — голос девушки звонко отбивается от мраморных стен и быстро разносится по всему особняку Сакамаки. Ее точно должны были услышать, ведь она произнесла эту фразу так громко, как только могла, однако, ответом ей служила тишина. — Хьюстон, прие-е-ем! — снова кричит брюнетка еще более визгливым голосом, стараясь привлечь внимание жителей готического поместья, и уже думает подняться по лестнице наверх без разрешения, когда слуха касается чей-то нравоучительный тон: — Незачем так кричать. Вас, юная леди, было слышно и с первого раза, — Каролина буквально подпрыгивает на месте от неожиданности, оборачивается и встречается глазами с высоким пепельноволосым юношей, который недовольно поправляет очки, съехавшие на нос. Этакий очаровательный и крайне серьезный сноб, ростом выше ее на целую голову, который стоит, сложив руки на груди, и надменно смотрит на незнакомку, так нагло заявившуюся в дом, - Чем могу помочь? Внезапное появление мужчины за ее спиной настораживало, однако, Каролина быстро смекнула, что сейчас — это единственный живой человек, который отозвался на ее «ангельский голос» и мог помочь ей в поисках Юи. Обращение к ней смутило: он будто бы выплюнул его, акцентировав свое внимание на том, насколько отвратительны ее манеры и поведение, а весь его чопорный, щепетильный вид, и эти белые бархатные перчатки, так и кричали о том, что он — заносчивый педант с явным заскоком по части этикета. — Я ищу девушку по имени Юи, — брюнетка отошла от него на пару шагов, сохраняя дистанцию, на что парень никак не отреагировал, продолжая слушать, — от нее уже полгода ничего не слышно, поэтому я приехала сюда навестить ее. — Прекрасно. И кем вы ей приходитесь? — спокойный тон юноши и его пристальный взгляд заставили девушку поежится, будто бы она находится на допросе. — Я ее сестра — Каролина Комори, — незнакомка сложила руки на груди, повторяя жест упрямого высокого юноши, — а вы кто? Лицо пепельноволосого не изменилось, однако, было видно, что наглость девушки пришлась ему не по душе. Каролина давно раскусила его и поняла, что манеры для него — святая-святых, на которую он никогда не посягнет, а потому не станет реагировать на ее вызывающее поведение: — Рейджи Сакамаки. Приятно познакомится, мисс Комори, — пурпурные глаза юноши внимательно осмотрели брюнетку, а затем он жестом пригласил ее пройти наверх, следуя за ней, — прошу. Пока девушка увлеченно осматривалась в незнакомом ей доме, изучая обстановку, один из братьев Сакамаки оглядывал ее с неким недоверием: внешне она была совершенно непохожа на наивную малышку, которая жила с ними вот уже полгода. Темно-синие, практически черные волосы, достававшие ей до пояса, на свету отливали цветом сапфира и уж слишком отличались от недлинных блондинистых волос, а светлые васильковые глаза резко контрастировали с насыщенным кровавым оттенком глаз Юи, всегда больше напоминавшим выдержанное вино. — Так значит, вы — сестры? — недоверие так и сквозило в интонациях Рейджи, а потому девушка соизволила уточнить: — Сводные. Отец удочерил нас обеих, поэтому мы знакомы с самого детства. Лестница подошла к концу и взору открылась дверь из красного дуба, которую Сакамаки с легкостью распахнул перед девушкой, приглашая войти в гостиную. Она представляла собой большую освещенную залу с высокими потолками и огромными окнами. Тут так же, как и на первом этаже, были картины, светильники, но еще глаз радовал книжный стеллаж и мягкая мебель с синей бархатной обивкой. Кажется, обитателем этого дома очень нравится роскошь и богатая обстановка, а потому бархат является одним из главных элементов здешнего дизайна, который действительно придавал дому некое благородство, однако, тем не менее, не лишал интерьер некоторой вычурности. — Присаживайся, — юноша сразу дал понять, что девушке лучше дождаться его, сидя в гостиной на мягком диване, а не блуждая по особняку, — сейчас я позову Юи, а ты подожди меня здесь. Закончив объяснение, чопорный педант наконец-то удалился, оставив девушку наедине со своими мыслями, однако, долго пробыть в одиночестве ей не удалось: незнакомый парень со странными фиолетовыми волосами и темными кругами под глазами начал свой не менее странный диалог. Правда с кем говорил юноша, Каролина так и не смогла понять: либо с самим собой, либо с игрушечным плюшевым медведем, которого он трепетно прижимал к собственной груди, сидя на массивном дубовом подоконнике и глядя в окно: — Ты очень похожа на нее: такие же черты лица и длинные прямые волосы, хоть и цвет не совсем тот. Правда это так, Тедди? — незнакомец на секунду прикрыл глаза, а затем посмотрел на своего игрушечного друга, один глаз которого был прикрыт кожаной повязкой с тонкой золотой брошкой. — Похожа на кого? — поинтересовалась Каролина, отдаленно понимая, что вряд ли дождется ответа от столь подозрительного, и судя по всему, не совсем адекватного субъекта. И ее предположения подтвердились, но не потому, что парень с игрушкой в руках не захотел говорить, а потому, что на балконе, нависающим над гостиной и ведущем в прочие комнаты, появился еще один не менее ненормальный человек. — Действительно, у меня прямо дежавю — небрежно бросил красноволосый парень в шляпе, свесивший ноги с деревянного бортика перил и сейчас в упор смотрящий на брюнетку с темно-синими волосами, — может и эту стервочку стоит спустить полетать с балкона? В ответ на ироничный вопрос парень с медведем в руках только тихо засмеялся, а тот, что в шляпе, стал еще более пристально разглядывать Каролину, которая быстро сползла обратно на кресло, стараясь не удивляться слишком сильно. Или все же бояться? Это она пока не сумела понять, ибо внутри нее смешивались очень противоречивые чувства. После этого милого диалога девушка с уверенностью могла сказать лишь одно — самым лучшим вариантом для нее будет тот, где она сидит тихо, будто мышь, и не обращает на их придурковатые разговоры никакого внимания, иначе, рискует быть втянутой во что-то очень нехорошее. Конечно, если этого уже с ней произошло. — Вечно ты приходишь не вовремя, Рейджи. Я только вошел во вкус… — говорит еще один красноволосый парень с негодованием глядя на юношу, с которым брюнетке довелось столкнуться в холле особняка. Да-да, тем самым снобом. — Как вошел, так и выйдешь, Аято. У нас гости, поэтому изволь оставить ее в покое и вести себя вежливо, — Каролина переводит взгляд вверх к балкону, однако, на месте того парня в шляпе, сидевшего на лакированных перилах, видит Рейджи и другого юношу, судя по всему, брата незнакомца в элегантном головном уборе. Они похожи как две капли воды: волосы и глаза сразу выдают их кровное родство, чего не скажешь о их поведении. Чьи-то пальцы легко сжимаются на запястье Каролины, отвлекая внимание от новоприбывших в гостиную, и стоит ей обернуться, дабы послать нахала куда подальше, как парень в шляпе легко, почти невесомо, проводит языком по тыльной стороне ладони, словно пробуя ее кожу на вкус. Фу, это омерзительно. Что этот юноша себе позволяет?! Он все еще похабно улыбается, светясь восторгом от того, что его действия возымели такой мгновенный эффект, а брюнетка быстро выдергивает ладошку из его захвата, прекращая развратные лобзания, и гневно воззряется на нарушителя: — Держи свои лапы при себе! — Каролина буквально пышет яростью и откидывает с лица прядь волос цвета темного индиго, но не успевает продолжить гневную тираду ласковых выражений, крутящихся на языке, когда ее окликает знакомый девичий голос: — Кэрри! И кажется, что все раздражение разом отступило, ведь брюнетка ловит на себе взгляд таких родных и до боли знакомых глаз той, что она искала все это время. Исчезнув так неожиданно, Юи, сама того не понимая, оставила зияющую дыру в душе Каролины, и поэтому девушка просто не смогла спокойно смирится с тем, что больше никогда не увидит свою сестру. Она принялась лихорадочно искать ее, цепляясь за любую информацию, и вот, наконец, ее старания увенчались успехом. Блондинка быстро побежала вниз по лестнице, желая поскорее обняться с, пускай сводной, но такой дорогой сердцу, сестрой, и что самое интересное — даже ни разу не споткнулась. Воссоединение было слишком трогательным, ведь Юи так и кинулась на шею Каролины, крепко прижимая ее к себе. — Юи, я так долго искала тебя. С тобой все в порядке? — брюнетка была слегка выше блондинки, да и возрастом была немного старше, однако, это никогда не мешало девушкам быть дружными и заботится друг о друге так, словно они и правда кровные родственники. Слезы радости мелкими прозрачными дорожками побежали по щекам Кэрри. Казалось, что сцену воссоединения не испортят даже зрители, которые сейчас с интересом наблюдали за представлением. — Я думала, что больше не увижу тебя, — тихо шепчет Юи в шею Каролины, опаляя кожу прерывистым дыханием, и прижимает к себе так сильно, будто кто-то может забрать у нее персональный кусочек счастья, а затем ее лицо в миг преображается. Становится испуганным и затравленным, когда она собственными руками рушит всю идиллию, — зачем ты приехала сюда? — Я хочу забрать тебя отсюда. Увести прочь из этого странного дома и снова жить вместе, как и прежде, — блондинка задыхается от обилия эмоций, когда слышит слова своей сестры, и видно, как сильно ей хочется верить в них, но осознание правды слишком сильно давит на плечи. Свобода — это иллюзия. И братья Сакамаки, и этот чертов особняк, они никогда не отпустят ее, а сейчас, возможно, захотят заполучить еще одну жертву в свои когтистые лапы. — Наш отец…его…больше нет, — брюнетка продолжает говорить, но вот голос резко срывается на шепот, выдавая с головой все ее переживания и душевные страдания, — неделю назад у него случился сердечный приступ. Врачи вовремя забрали его, делали все, что в их силах, но он впал в кому. Пролежав в этом состоянии пару дней, он скончался, так не приходя в сознание, — теперь голос брюнетки уже заметно дрожал, а глаза стали мокрыми от обилия подступающих слез. — Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться в тот дом в одиночестве. Ты — единственный родной человек, который у меня остался, Юи. Прошу, поехали домой. — Она никуда не поедет. Это решено, — надменный голос красноволосого, который сейчас держит блондинку за плечи, резко выдергивает из разговора по душам, а Каролина вдруг замечает, что все свидетели их беседы давно расположились на диванах вокруг, и сейчас только наблюдают за происходящим. — Да кто ты, твою мать, такой, чтобы решать за нее? — самоуверенное заявление парня порядком разозлило брюнетку, отчего ее руки непроизвольно сжались в кулаки, желая подправить юноше его смазливую триумфальную физиономию. Каролина оглядывает усмешки молодых людей, развалившихся на бархатных креслах, и не понимает, чему они все так радуются? Тем временем в гостиной появился еще один новенький: блондин с кипельно-белыми волосами, на кончиках отливавшими розовым, который тоже присоединился к немому спектаклю, заняв свое место в первом ряду и сложив руки на груди, а Каролина вновь возвращается к самодовольному лицу перед собой и тихо выдыхает. Кажись, еще одно его «лидерское» высказывание, и он будет подбирать свои зубы с дорогого персидского ковра, когда в разговор вмешивается младшая Комори: — Кэрри, тебе нужно уехать как можно скорее и больше не возвращаться сюда, поняла? — огромные алые глаза Юи, быстро отрезвляют: страх в них так и скребет ребра, своими длинными когтями. Каролина понимает, что сестра пытается сказать ей что-то очень важное. Намекнуть. Но что она так отчаянно пытается объяснить ей? — я должна остаться здесь. Брюнетка уже хочет сказать хоть что-то, возразить, но ей не дают возможности ответить. Блондин с волосами пшеничного оттенка и яркими синими глазами вклинивается в перепалку: — Лучше тебе просто молчать и слушать, что говорит сестра. Возмущению старшей Комори нет предела. Она собирается шагнуть навстречу красноволосому и таки прописать ему пару раз кулаком, однако ситуация повторяется: на ее плечи ложатся чужие руки и удерживают на месте, не позволяя сдвинуться, а затем Каролина чувствует, как кто-то дышит ей прямо в затылок, вбирая запах ее синих волос: — А может оставим ее у себя? Две всегда лучше одной, — на шее выступают мурашки от таких неприличных действий, а глаза в ужасе распахиваются. Каролина вырывается из хватки, выходя из окружения этих психопатов, когда один из них оказывается прямо перед ней. — Лучше убьем ее прямо сейчас и избавим себя от лишней мороки. — Субару, прошу, не надо! — кричит Юи, когда парень вгрызается в шею Кэрри, чьи губы открываются, жадно хватая воздух, стараясь оставаться в сознании. Клыки легко прокусывают тонкую кожу на изящной шее, а парень ловко ловит губами каждый багровый ручеек, слизывает языком каждую выступающую каплю. Субару не любил неподчинение также, как и дерзких женщин, и их острые фразочки, считая все это непозволительным. Вот незадача: Каролина была именно такой девушкой, чем и безумно разозлила младшего Сакамаки. Отстранившись от ее тела, он разомкнул пальцы, отчего брюнетка быстро осела на пол, ибо трясущиеся от страха колени, не сумели удержать вес ее тела. Юноша сразу и недвусмысленно дал понять, кем является и что шутить с ним не стоит, и теперь угрожающе нависал над Каролиной, сидящей на паркете. Он все еще наслаждался ее запахом и вкусом, который ничуть не уступали Юи в своей аппетитности, но тем не менее, все же имели собственный букет и аромат. Блондинка была слаще любого самого сладкого десерта: ее кровь больше напоминала карамель, а брюнетка, в отличии от Юи, отдавала барбарисом с яркими нотками цитруса, которые еще больше распаляли желание Субару. Каролина поднесла руку к месту укуса, и взглянув на собственную окровавленную ладонь, ее начало слегка мутить. Она испуганно взглянула на Юи и все поняла: вот то, что хотела сказать ей сестра. — И правда, вылитая Корделия. Даже мимика та же, — парень в шляпе приподнялся с кресла и подошел к Кэрри, опускаясь на корточки. Снова взял ее руку, провел губами по тыльной стороне ладони, прямо как в прошлый раз, и медленно прокусил запястье, вбирая в себя сладкий кровавый нектар. Каролина зажмурилась, терпя ноющую боль, и попыталась оттолкнуть парня, но тот сам отстранился, глядя в васильковые глаза полные неприкрытого ужаса, и произнес, — мы с тобой еще повеселимся, маленькая шлюшка. — Ваше поведение оставляет желать лучшего. Негоже так общаться с гостями, — вклинился в разговор Рейджи, заставляя всех вампиров умерить свой разгорающийся пыл. В комнате теперь разливался непозволительно вкусный запах цитрусовых и парень чувствовал, как ему самому становится тяжело сдерживаться, однако, он не мог ударить в грязь лицом и позволить обижать их гостью больше позволенного. Это ее первый день в их уютном поместье. Пускай привыкнет, поймет, что ей никуда не деться, а затем уже можно будет не беспокоится о ее благополучии, тем более, что инструкций о сохранении ее жизни не поступало. Он снова поправил очки, а затем все так же спокойно произнес: — Мисс Комори, добро пожаловать в особняк Сакамаки.