Равновесие

      Наверное, я не переживала о том, что мы все же с воплем сковырнемся с горы вниз, на дно ущелья, потому что это был не первый раз, когда я ехала по этому маршруту.       Для Тсуны, который сидел практически у меня за спиной (всего лишь через тонкую стенку) все происходило куда как напряжённей, можно сказать — привычно истерично. Отчасти, слушая его переживания, мне было стыдно перед окружающими, потому что брат явно перебарщивал. Но ничего нельзя было поделать, тем более что спустя некоторое время аркобалено все же не выдержал и явно «отключил питание» у моего мальчишки, что позволило остаток пути в тишине любоваться окружающими пейзажами.       — Ты выглядишь так, будто готовишься к войне, — как бы невзначай обронил Янг, скосив на меня взгляд.       — А по-твоему, я на каникулы приехала? — изогнула я бровь. — Впереди довольно сложное мероприятие, особенно если учесть тот факт, что с нами Реборн.       — Ты что, волнуешься, что он повздорит с отцами? — Шухей не отводил взгляда от дороги, но явно был не прочь нарушить тишину.       Я покачала головой и, откинувшись спиной на раскалившуюся от не по-весеннему палящего солнышка спинку сидения, тяжело вздохнула.       — Я боюсь того, что отцы его не будут воспринимать, как следует, и из-за этого он будет скидывать весь негатив на моего брата, — пробубнила я себе под нос, что, впрочем, было прекрасно расслышано близнецами.       — Ты описываешь его, будто какое-то чудовище, — покачал головой Янг и, не слушая моих доказательств, а по факту, просто не дав мне и слова вставить, продолжил. — Нам известно, что аркобалено солнца использует довольно грубые методы воспитания, однако никто из его учеников не умер или не был травмирован настолько, чтобы не иметь возможности вести полноценный образ жизни в дальнейшем. Он знает то, что он делает — перестань уже оспаривать его умения и опыт в целом.       Я насупилась, понимая, что он и кивающий в такт его словам близнец более чем правы. Однако понимать — это одно, а вот видеть изо дня в день то, как Тсуна подвергается постоянному стрессу, ударам ног, тычкам, пинкам и просто словесному унижению — другое. Единственное, что позволяло Саваде оставаться на плаву — его доброта. Удивительно, но это так. Будь брат хоть немного похож на меня, более мстительным и злопамятным, и вряд ли у киллера вышло бы более-менее подружиться с ребенком.       По мере приближения к монастырю под ложечкой сосало все сильнее и сильнее, и тут я уже не могла честно сказать того, по какому поводу. То ли я просто волновалась от предстоящей встречи; то ли я волновалась за учеников, ведь идти ножками предстояло немало, а для некоторых подобная нагрузка была в новинку; то ли из-за брата и того, что может сотворить с ним Реборн. А может моя интуиция что-то нашла и пыталась мне об этом сообщить.       Положа руку на сердце, я честно могла сказать, что мне хотелось развернуться и убежать.       — Так, а теперь к плохим новостям, — прочистив горло и дождавшись, пока интуристы покинут облегченно вздохнувший транспорт, повернулась к ним я. — Как вы могли уже догадаться, эта каменная лестница за моей спиной ведет именно к месту нашего назначения.       В большинстве своем народ немного посмирнел взглядами, однако в целом новость они восприняли вполне спокойно.       Не вполне спокойно, а с восторгом, отозвался Реохей, для которого адская конструкция, ведущая вверх в туман, выглядела как прекрасный способ размять отсиженные чресла.       — Встретимся наверху, — кивнула ему я. — Только ради всех святых — осторожно! Я не хочу играть в боулинг, где ты будешь в качестве шара, а я — кегли!       — Во имя экстрима!!! — я и вновь оказавшийся рядом со мной Хаято горестно вздохнули, провожая энеджайзер тяжелыми взглядами.       — Знаешь, я даже отчасти ему завидую, — покачала я головой. — Эта лестница никогда не вызывала у меня столько положительных эмоций.       — А ну вперед! — мимо пролетел мой брат, на четвереньках останавливаясь около начала подъема и бросая плаксивый взгляд назад, на Реборна. Аркобалено, скорее всего, как и Реохей увидел в препятствии впереди отличный способ потренироваться. — Умри и сделай это!       — О, Тсуна тоже решил потренироваться! — удивленно-восторженно воскликнул Такеши, подходя к нам. — Может и мне присоединиться? Выглядит интересно!       — Тсуна, рюкзак мой возьми! — быстро сориентировавшись, пока мой пылающий брат не сделает ноги, крикнула я, после чего бросила свой багаж ему. — И свой тоже!       — Я сделаю это! — ловко поймав груз и в прямом смысле схватив зубами свой рюкзак, мой брат рванул следом за Реохеем, судя по возгласу сверху нагоняя боксера и даря ему стимул к более быстрому подъему.       — Ну ты хитрюга конечно! — цыкнула зубом Аяме. — Жаль я не сообразила свой на боксера навьючить! Он бы и не заметил…       — Идем, — хмуро бросил ей Каору, забирая ее багаж и закидывая себе на спину.       — Ревнует? — вскинула я бровь, однако Одуванчик лишь закатила глаза и поспешила за хибаровцем.       — А как ты думала? — усмехнулась Киоко, которая все прекрасно слышала, но подошла лишь когда моя хвостатая спутница удалилась. — Но вообще братик уже мою сумку взял, — мило улыбнулась она. — Мы идем?       — Я буду замыкать, — качнула я головой. — С нами Ламбо, я понесу его, да присмотрю, чтобы никто не потерялся. Присматривайте друг за другом.       — Хорошо, встретимся наверху, — кивнули ребята и поспешили за всеми.       — Ох, знал бы, что столько карабкаться — не вызывался бы, — со слабой улыбкой протянул учитель, проходя мимо. — Савада-чан, смотри — ты обещала, что вид от монастыря стоит того, чтобы мы к нему поехали!       — Так проверьте на собственном опыте, — усмехнулась я. — Вид там потрясающий.       — Ух, уже хочу поскорее посмотреть на все с вершины! — воодушевленно поделилась со мной Нана, подходя к ступеням. — Ламбо-кун, ты сам пойдешь?       — Да! — запрыгал теленок. — Ламбо-сан сам доберется до вершины и покажет Реборну то, что он тоже хороший киллер! Нет, он покажет то, что он куда лучше!       — Шевелись, тупая корова! — Ламбо шустро запрыгал вверх, со стороны выглядя так, будто и правда пытается как можно быстрее добраться до финиша, а на деле спасаясь от неприцельной стрельбы Реборна.       Аркобалено пользовался благами Леона на полную катушку — явно пародируя Карлсона, только с лопастью над макушкой, он плавно полетел вверх, с высоты своего полета ненавязчиво присматривая за участниками похода и не давая Ламбо расслабиться.       — Я с вами, сестра Джудайме, — свернув глазами в сторону сестры, которая, к счастью, согласилась по моей просьбе носить очки, закрывающие верхнюю часть лица, отозвался Хаято. — Десятый мне не простит, если с вами что-то случится.       — Ладно, топаем, — тяжело вздохнула я, и, поправив ремень на штанах, поставила ногу на первую ступеньку.                     — Ламбо-сан добрался… — это невероятно, но Ламбо и правда добрался… Дополз. Нана несколько раз порывалась взять ребенка на руки, но упертый Бовино отказывался и полз дальше, почему-то бормоча о том, что даже я смогла в свое время смогла покорить эти демонические (цитата из Ламбо) ступени.       Я долгое время, пока шла следом за ними, пыталась понять то, при чем тут я, пока до меня не дошло — я оказалась в этом месте примерно в его возрасте! Ламбо откуда-то это знал, а потому явно поставил себе цель добраться до вершины во что бы то ни стало самостоятельно.       Глупый теленок не знал только того, что мне было семь, когда я начала участвовать в этом бесконечном марафоне, и к тому времени была физически закалена лучше него…       — О, вот мы и на месте! — Нана довольно вскинула руку с кулаком вверх, после, отойдя от спуска вниз, и огляделась вокруг. — Красота-то какая!       — Лепота… — фыркнула я, так же останавливаясь рядом с ней и бросая взгляд назад, на зеленое буйство под ногами.       После, тяжело вздохнув, пошла дальше и, на мгновение переведя дух, выпрямилась и, выйдя из-за поворота к воротам, с нотой ностальгии окинула взглядом монастырь, который располагался на двух вершинах, к которым шли вырубленные в камнях ступени. Между собой два корпуса соединялись навесным мостом, раскинувшимся над пропастью.       Помню, я долго привыкала к нему — жилые здания были с одной стороны, а вот тренировочная площадка — с другой, и мне приходилось несколько раз в день пользоваться этой пугающей дорогой. Однако по мере привыкания к окружающему миру, мост так же перестал быть чем-то страшным.       — Глядите, это монахи, — прошелся шепот среди окружающих меня учеников.       Став на носочки, я вытянула шею и из-за спин одноклассников так же смогла увидеть знакомые бритые макушки. Янг и Шухей, поклонившись им, поспешили во внутренний двор через импровизированные ворота.       Учитель, протолкавшись вперед, первым приблизился к встречающим нас, и, вполне привычно приложив руку к груди, поклонился моим отцам.       — Слушай, я ощущаю себя как-то не в своей тарелке, — сдавленным голосом поделилась со мной Одуванчик. — Да и рыжий какой-то бледненький…       — Я знаю, — кивнула я, следя за учителем, который затянул благодарственную речь. В принципе, все верно делал, тем более что хоть я и пригласила всех в это путешествие, но главным в этом походе все же был он. — Мы здесь именно поэтому.       — В смысле, — вскинула она бровь, глядя на меня снизу вверх с подозрением. — Ты так и не сказала того, почему мы так резко сорвались. Помню только то, что это было реально быстро, практически в приказном тоне для меня и этого, — она с нотой презрения кивнула на подошедшего парня, ответившего ей вскинутой бровью и демонстративно потершегося щекой о мое плечо.       Аяме воспылала практически чистой ненавистью, делая шаг ко мне и, обняв меня за предплечье руками, прижала к себе.       Акира насмешливо фыркнул и посмотрел на гневно топорщащую хвостики девушку подчеркнуто сверху вниз.       — Поговорю с… учителем и потом все объясню, — чуть запнувшись, я все же решила не замечать их разборок и, осторожно высвободившись из хватки девушки, сделала шаг назад и скрестила руки на груди. — Он и те мужчины на входе являются здешними старейшинами, которые в курсе всех этих проблем с нашим пламенем. Но! Никак не проявляй себя, пока не дам добро.       Не прекращая испепелять друг друга взглядами, мои хранители поспешили за группой туристов, а я, поравнявшись с учителями, остановилась и поклонилась.       — А ты подросла, — после разрешения разогнуть спину, поприветствовали они меня. — Скоро станешь завидной невестой, — тепло усмехнулись монахи в ответ на мою реакцию отрицания их слов, которая против воли вырвалась наружу. — Но не будем торопить события, — все же согласились со мной они. — Твой наставник уже ждет тебя в своих покоях. Поспеши.       Я вновь молча поклонилась в ответ и, опять получив разрешение разогнуться, направилась к отдельно стоящей постройке, где и обитал мой наставник.       — Учитель Белое Пламя, Александра прибыла, — сев за порогом, отчиталась я.       Мужчина, одетый в удобную, но простую одежду монаха, состоящую из штанов и заправленной в них просторной рубахи, согласно кивнул, продолжая читать что-то очень важное в свитке перед ним.       — Я получила ваше послание, но, пусть я и знаю о том, какую роль играют кольца в мире людей со способностью использовать Пламя Посмертной воли, я все же не очень хорошо понимаю то, какое отношение это имеет ко мне. — Честно поделилась с ним я, понимая, что даже если он и читает, какая-то часть него прекрасно меня слышит и воспринимает.       Мужчина кивнул и, закончив, отодвинул от себя пергамент.       — Зайди внутрь и закрой за собой дверь, — я беспрекословно повиновалась и, заняв место на небольшой подушке напротив мужчины, замерла, готовая внимать.       Я сколько угодно могла выделываться и хамить окружающим, огрызаться на Ноно и Реборна, но Белое Пламя авторитетом был наивысшим. Так что и повиновалась я с одного движения брови наставника.       — Недавно к нам с визитом пришел один господин, — тихо начал он, удостоверившись, что я полностью готова слушать. — И он принес с собой несколько вещей, информация о которых у нас была лишь из одного свитка — того самого, что мы отправили тебе невзирая на его ценность.       Я, благодаря за оказанную мне честь, поклонилась и, вынув из внутреннего кармана сокровище, положила то перед собой, после подвинула его ближе к наставнику.       Тот согласно кивнул, плавным движением подхватил артефакт и спрятал в ящике столика, на котором читал свиток.       — Этот человек не называл своего имени и не говорил того, откуда у него эти вещи, но сказал, что мы должны сохранить их у себя. Сказал, что скоро они пробудятся и начнут звать своих хозяев, а ему самому не удастся заставить их умолкнуть или как-то погасить. Как ты верно сказала ранее — это были кольца.       Он продолжил, вероятнее всего для галочки еще раз рассказывая мне то, что же такое баланс и как в нем участвуют кольца и соски. «Еще раз», потому что я это уже проходила, когда мне объясняли суть моего пламени.       — Недавно они засияли — ярко, неистово. Они будто услышали зов и пытались крикнуть в ответ. Это была страшная, неуправляемая сила, — нахмурился он.       А я раздраженно скрипнула зубами — кто-то у нас тут решил поиграть, да? Вопрос лишь в том — кто.       — Кто… — я невольно повторила последнее слово вслух и, поймав вопросительный взгляд наставника, произнесла более уверенно. — Кто принес — не важно. Я догадываюсь. Я хочу знать то, кто их создал. Неужели великий творец дядюшка Талбот?       — Он сотворил тебя, вылепив из огня, — согласно кивнул мужчина, а после, задумавшись, проговорил тише. — Я думал об этом, и твой вопрос посещал и мою голову. Я пришел к выводу, что твое появление как-то повлияло на мировой баланс. Кольца Вонголы, Маре и соски Аркобалено издревле были его основой. Но твое появление нарушило его, покачнуло. И, чтобы как-то его удержать, Талбот и создал еще один комплект. Вернее, не так — просто создать столь сильные артефакты не сможет даже он. Он создал их из тебя. Того, что осталось после твоего сотворения. Наш свиток был тем, что предсказало твое появление. Мир давно был готов и лишь ждал нужный момент и материал.       Под ложечкой болезненно засосало. Из меня… Учитель редко ошибался в своих выводах и, если он решил высказать их вслух, то, скорее всего это и было истиной. Но, все же, я не подозревала того, что я настолько сильно своим появлением изменю мир. Быть новой силой, которая угрожает равновесию — это не то, чему стоит радоваться. Это, скажем так, билет на вылет.       — Вонгола и прочие знают? — нахмурилась я, искренне надеясь на отрицательный ответ. К счастью, именно он и прозвучал, заставляя меня резко выдохнуть и расслабиться. — Благодарю.       — Ты наша ученица, мы вырастили тебя, — усмехнулся он. — Даже если ты покинула нас, ты навсегда останешься нашим учеником, какой путь бы не избрала. Мы не сборище по интересам, которым можно сбыть ненужного ребенка, чтобы потом забрать, когда надобность в нем неожиданно возникнет.       Я благодарно кивнула.       — Если меня не станет, что будет с той силой, что пришла со мной? — учитель вопросительно вскинул бровь, видимо не понимая меня до конца. — Вы сказали, что мое появление стало угрозой для мирового равновесия. Но если меня не станет, я исчезну, выходит, что и проблемы больше не будет? Вообще-то я все же очень хорошо понимаю то, почему я как-то повлияла на все это, — пожала я плечами. — Три-Ни-Сетте — это кольца Маре, Вонголы и соски Аркобалено. Я вообще не из этой области. А ведь помимо этих колец есть те же Шимон со своим наследником, который тоже не лыком шит. Я всего лишь еще один элемент, открывшийся этому миру.       Наставник, пожевав губами, покачал головой и невесело улыбнулся.       — Но ни один из них не является еще одним Небом. И даже тот человек, что принес кольца, не знает того, что может произойти в будущем, в которое ты войдешь, — потер он подбородок и вздохнул. — Вонгола несколько раз присылала своих наблюдателей в дни твоего пребывания здесь. И их целью была твоя оценка, как и то, что будет, если от тебя избавятся. Мы пришли к выводу, что твое существование уже заложено в картину нашего мироздания и даже если ты умрешь — новая сила все равно продолжит существовать. Но этот вывод был сделан без учета того, что ты тоже часть Неба. Вонголе неизвестно это — мы скрыли этот факт, не желая смерти ребенка.       Я нахмурилась и уставилась в пол. Небо… Нахватала себе своим чертовым перерождением регалий и не знаю, что с ними теперь делать. А делать что-то надо, потому что иначе могу получить большие проблемы. Хотя бы в виде своих хранителей, которые постоянно пытаются проверить меня на прочность, пока я им не… вломлю.       — Я не знаю, что мне делать. Это слишком сложно.       — Не сомневаюсь. Жизнь вообще сложна, — учитель повернул голову к двери и прислушался. — Твои хранители, эти двое… Они уникальны, как и ты. В чем-то вы все являетесь еще одним проявлением баланса — самостоятельного, отдельного от всего остального. Ничего не происходит просто так, Александра. Вы — тоже не просто так. Прими это и переставай пытаться открыть за раз все тайны этого мира. Все, что я хотел тебе сказать, я сказал. А теперь ступай. Кольца очень давно ждут, — перевел он тему. — Иди и забери.       — А?.. — открыла было рот я, но он отвернулся от меня к столу.       — Сама к ним иди. Они нас не подпускают, — донеслось сухое. — Согласились подпустить лишь старейшину Ло, и то, как мне кажется, лишь потому, что он очень стар и не сможет ими воспользоваться.       — Благодарю, — поклонившись, я поднялась на ноги и, сосредоточившись, постаралась «нащупать» родную мне энергетику.       Где-то совсем близко что-то встрепенулось, дернулось и закричало. Нет, не так — ВЗВЫЛО.       Множество голосов, голосов шепчущих, воющих, кричащих, смеющихся ввинтилось в уши, проникло в голову заставляя сжать оную руками в попытке заглушить шум и спасти рассудок.       — Александра! — рявкнул наставник, склоняясь надо мной. — Что ты творишь? Сосредоточься!       — Они… кричат!.. — стараясь перекричать шум в голове, ответила я, но голоса своего почти не услышала. — Как же они кричат!..       — Они твоя часть! — тяжелая плюха вместе с криком в голове поселила еще и звон, а я, закусив губу, поднявшись с колен, на которые упала из-за неожиданного удара, рванула в сторону крика.       Через двор, в еще одну небольшую пристройку, чтобы на входе столкнуться с бледными Аяме и Канеко, которые так же пытались закрыть уши.       Махнув в сторону двери и резко открыв ее, я первой ввалилась внутрь и, просто проигнорировав Ло находящегося рядом с взбесившимися артефактами, которые не давали ему подойти, разрядами тока отгоняя от себя, сгребла все пять в руку.       — А ну МОЛЧАТЬ!!! — рявкнула я, пропуская по руке адскую смесь пламени, которая по задумке должна была дать неплохой энергетический пендель разошедшимся железякам.       В голове все резко стихло и, судя по расслабившимся лицам моих друзей, не у одной меня.       Кольца, кажется, были весьма удивлены, но удивление это было каким-то предвкушающим, будто они просто выкинули что-то забавное, и теперь им было интересно то, чем же все закончится.       — Так, посмотрим, — тихо произнесла я, проверяя слух. — Вы со мной?       — А как же, — рядом нарисовалась Одуванчик, да и парень не стал медлить, пристроившись за вторым плечом.       Разжав ладонь, я скептичным взглядом окинула кольца. Те, поблескивая в падающем сквозь окна и дверь свете, явно пытались показать себя с самой лучшей стороны, пропуская блики и выкидывая разноцветные искорки.       — Они будто красуются, — подтвердил мое наблюдение рыжик, склоняясь ниже к ладони и щекоча дыханием кожу.       — Так, ну к Ородруину пойдет шеф, — усмехнулась Аяме, пальцем отодвигая обручальное кольцо в сторону. — Мне трилогия зашла, но участвовать не хочу. Не люблю жару. А вот это… — она замешкалась, после подхватила тонкий черный ободок с многоугольным камнем синего цвета. — Это мое. Тьма.       — Тогда мое вот это, — отозвался Акира, аккуратно забирая красное с четырьмя мелкими камешками синего, зеленого, красного и желтого цветов.       — Вам хотя бы не стыдно носить такие побрякушки, — вертя в пальцах обручальное кольцо, надула я губы. — А я в свои четырнадцать то ли замужем, то ли развелась. И пофигу что палец не тот, — кольцо село как влитое, своей поверхностью ловя блики, и благодаря им создавая впечатление, будто оно смеется. Миг, и по нему пробежалась мелкая рябь, и широкая золотая лента стала узкой. В диаметре она стала круглой, — удивленно вскинув бровь, я покрутила руку, оценивая метаморфозу и внутренне соглашаясь с таким подходом. Украшение теперь смотрелось гармонично и не бросалось в глаза.       — И что дальше? — на меня уставилось три пары глаз — старичок-монах тоже был весьма заинтересован, наблюдая за нами.       — Что, что, — буркнула я, надевая серебряное на тот же палец, в пару к золотому, а на другую руку зеленое на безымянный и серебряное с довольно поведшей ушами кошкой на средний. — Обвешалась, и ходить буду как елка новогодняя.       — Ты имеешь ввиду — Рождественская? — вскинул бровь рыжик.       Прикрыв на мгновение глаза и ощущая, как буквально трется о кожу и урчит золотой ободок, я согласно кивнула. Остальные кольца на моих пальцах ощущали себя не хуже, но все же более неуверенно, в отличие от моего основного.       — Значит так. Подумайте о том, что заставляет вас двигаться вперед. Что дает вам силу. Подумайте и представьте это в виде… А и ладно, сами догнали, — фыркнула я, наблюдая за тем, как, не дослушав меня и до середины, ребята быстро зажгли свои кольца.       Аяме как и до этого была обладательницей черного огонька, который плясал на темно-синей сердцевине и пускал голубые искорки.       Акира удивленно созерцал чуть более мощную «горелку», которая, исходя из рядом находящихся камешков, сливалась в единое пламя, переливающееся имеющимися цветами по очереди.       — А дальше? — и я вновь оказалась под перекрестьем взглядов.       — А дальше гасим и идем отдыхать, — легко пожала я плечами, разворачиваясь к выходу.       — Эй, а ты? — на пару возмутились они, но продолжить им не дал топот ног.       — Саша, что это было? — стоило мне перешагнуть порог, и в меня, сбивая на дощатый пол, врезался Тсуна. — Я почувствовал… Это было так… — он, сидя на мне, но явно не понимая этого, пытался руками показать то «как», но не мог передать переполняющие его эмоции. — Что случилось? У меня буквально волосы на голове дыбом стали! Леон всполошился, начав превращаться то в одно, то в другое!       — А, мой наставник меня поприветствовал, не заморачивайся, — усмехнулась я, садясь и придерживая его. — Все в порядке.       Тсуна, получив согласные кивки от моих хранителей и все еще молчаливо участвующего в общем замесе дедка-монаха, немного успокоился. После, неожиданно поняв то, что же произошло и на чем он сидит, резко взвился на ноги, споткнулся о собственную ногу и опять упал, в этот раз рядом со мной, и, наконец-то, полноценно покраснел, лопоча о том, что ничего такого не думал и не хотел.       Я, насмешливо покачав головой, приняла руку оказавшегося рядом Хаято, который бросился поднимать моего брата, но как джентльмен сначала помог даме, и аккуратно отряхнулась и скользнула взглядом по остальным участникам происходящего.       Мои хранители лыбились и были более чем довольны и умиротворены, будто кольца как-то их успокаивали и дарили хорошее настроение. Умиротворяли, да настолько, что они больше не пытались друг друга покусать, а вполне мирно стояли рядом.       А вот Реборн и, почему-то, Такеши, который прибежал со всеми, смотреть настороженно не перестали. И, если аркобалено явно пытался прочувствовать меня на уровне пламени, то Ямамото стоял с нечитаемым выражением на лице, будучи свидетелем того, как мне помог Хаято.       Это, честно сказать, немного напрягало, потому что я абсолютно не знала того, что мне делать — после замечания Аяме о том, что я была объектом симпатии для бейсболиста, я нет-нет, да ловила периферийным зрением его взгляды. Но, парень, как и в первые дни нашего знакомства, был практически проявление абсолютной невинности и источником не прекращаемого дружелюбия. Ни шага в сторону, лишь позволял себе объятия с Тсуной и Гокудерой, что было не совсем в почете у японцев, но делало парня именно таким, каким его и до этого привычно было видеть. Открытым и дружелюбным, одним из самых популярных парней школы и обладателем первого по многочисленности фан клуба.       — Саша, на пару слов, — все же не выдержал киллер и мне ничего не оставалось как, кивнув ребятам, поспешить за быстро уходящим в сторону ото всех аркобалено. — А теперь еще раз и честно.       — Мы с учителем друг друга поприветствовали, — гнула свою линию я, за что практически была пристрелена малышом, лишь в последний момент, при помощи пламени уходя в сторону. Хорошо, что он не серьезно — я в нижнем белье была бы последней каплей в череде потрясений окружающих нас людей за сегодня. — Реборн!       — Эти кольца, — прищурился малыш, глядя на мои руки. — Они…       — Похожи на те, что носил Ноно и его хранители, — согласно кивнула я. Смысл отпираться?       — Откуда они? — успокоился Реборн и сбавил давление, которым до этого пытался меня задушить. — Саша, эти вещи не игрушка. В мире полно колец способных концентрировать Пламя в одной точке, условно на камне, но ни одно из них не бывает просто в виде ободка. У тебя их два.       — Это я еще должна найти троих хранителей, — пробурчала я. — Мое золотое, — фыркнула я, рассматривая носки своих ботинок и размышляя над тем, как мне выкрутиться. — Я… не могу пока тебе этого объяснить, прости, — потому что иначе аркобалено узнает о том, кто я, а я этого не хочу. — Но я хочу. Однако не время. И я прошу тебя, чтобы ты не рассказывал об этом никому.       — Думаешь, что тебя отзовут обратно, если узнают, что ты обзавелась собственными хранителями и кольцами? — прищурился Реборн, после согласно кивнул. — Новые люди усилят Вонголу, только вот эти люди слушают не Тсуну, а тебя. Да… это проблема. Саша, — он внимательно посмотрел на меня. Думаю, открывшийся ему вид на бледного подростка со взглядом испуганного зверя, а я именно так, после его размышлений, себя я и ощущала, что-то все же в душе у аркобалено задел. — Девятый не хочет говорить о том, откуда ты. Вария тоже молчит. Легенда Иемитсу не прошла проверку — не было у него сестер или братьев. Ты сама молчишь, однако ты не обычный человек, ты владеешь пламенем и собираешь вокруг себя таких же людей. Ты наследница одной из семей? Нет, о чем я — ты же копия Тсуны, — тут же отказался от этой мысли он. — Кто же ты? Так похожа на Первого, не меньше, чем мой ученик. Алекса… — он отвернулся и, подпрыгнув, скрылся за углом дома, оставляя меня с бешено стучащим сердцем, и звоном в ушах.       Реборн живет давно, очень давно. Мог ли он встретить в свое время ее? Он уже как-то упоминал о том, что «я не могу быть ею»… Знал бы малыш то, насколько же он близок к настоящей отгадке. Ох, и правда — удивительный он. Начинаю понимать Бьянки с ее обожанием в адрес киллера — он действительно притягивает своими навыками. В определенные моменты мне завидно то, что он учит Тсуну, а не меня.       Но только в определенные, — я согласно угукнула своим мыслям, провожая вопящего от ужаса брата, которого киллер уже успел напугать чем-то. — Очень и очень определенные.