P.S. Я тебя люблю.

Der 17. August       Теплый порыв ласкового летнего ветра, проникая через приоткрытое окно, слегка колышет тонкую ткань занавесок, приятно охлаждая кожу. На настольных часах противным красным цветом высвечивается 04:21 АM, а за окном уже начинает светать. Пытаюсь рассмотреть что-то на стене: сам не знаю, что я там ищу. Ты тоже не спишь? Я почти уверен в этом. Чувствую твое нервное дыхание и еле заметное ворошение… Жарко - даже ночная прохлада не спасет от этой духоты.       Мы лежим в одной кровати, притворяясь, что спим - хотя оба знаем, что это не так. Это наш ритуал: каждый раз мы клянемся, что это в последний раз, каждый раз утром, преодолевая смущение, здороваемся и расходимся по своим делам - и каждый раз мы, не в силах сдержать обещание, вновь встречаемся в моей комнате, сливаясь в порыве страсти и всепоглощающей похоти. Мы - словно наркотик друг для друга, от которого не в силах отказаться. После трехчасового секс-марафона, когда усталость отдает легкой болью в каждой кости и мышце, мы усердно притворяемся спящими, боясь пошевелиться – это смешно, но это продолжается уже несколько лет. У меня нет сил. Нет, не так! У меня нет смелости признаться, что я люблю его, и у него все точно так же. Я почти уверен в этом. Я хочу в это верить. Глава 1. Воспоминания. Начало.       Я встретил тебя три года назад - но кажется, что это было вчера. 2014 год, я - молодой семнадцатилетний парнишка из провинции, наконец-то вырвавшийся из-под опеки властных родителей. Романтика свободы, большой город – моя мечта и мое наваждение - так бывает с каждым. Когда ты молодой (смешно - говорю, как старикан) - весь мир лежит у твоих ног. Сентябрь – первый месяц студентов, первый месяц свободы, Университет, новые знакомства, новые лица, новые развлечения – все мы утопаем в этом хаосе, пока он не становится обыденным, превращаясь в повседневность. Да, в дни моей первой свободы я и встретил тебя.       В один из вечеров мы, по обыкновению, собрались в одной из комнат общежития после отбоя для «приятного времяпрепровождения». Первый алкоголь - студенты вообще мало интересуются учебой, внимание девушек, первые «взрослые игры». В такие вечера всегда все начинается обыденно: музыка, разговоры об учебе, городе, планы на то, чтобы собраться всей группой и сходить куда-нибудь, что в итоге редко когда получается.       Потом алкоголь развязывает языки, и бывшие школьники переходят на игры более смелые - на что-то вроде правды или желания, где все желания имеют эротический подтекст, а все вопросы идут в том же русле. После же, ночью, при свете карманного фонарика, смущенно хихикая, мы начинаем игру в бутылочку, которая так же начинается с простых касаний губ, а заканчивается первыми неопытными попытками целоваться взасос, а самые смелые переходят на французские поцелуи. Ну а после, свалив все матрасы на пол, мы лежали одной большой кучей, где кто-то дремал, а кто-то шепотом обсуждал секс или его отсутствие.       Да, именно в один из таких вечеров я встретил тебя: второкурсник, душа компании, окружен девушками. И после наше общение продолжилось: ты помогал мне делать домашнее задание, звал на прогулки с девчатами – мы стали друзьями. Что ты во мне нашел? Я не знаю, но мы сблизились, а на следующий год уже жили в одной комнате в общежитии номер 7 на третьем этаже, которая каждую пятницу превращалась в место сбора всей студенческой разношерстной компании.       Тогда, наверное, я и понял, что влюбился в тебя. В твой растрепанный вид после пробуждения, в то, как ты лениво чешешь живот, заваривая себе кофе, переминаясь с ноги на ногу. В то, как ты сидишь на кровати по-турецки, и, матерясь, споришь с кем-то в университетском чате.       Мы жили вместе, твои девушки сменялись быстрее, чем я успевал запоминать их имена.       Когда же все началось? Новый, 2015 год - мы, как обычно, устроили «попойку» у нас в комнате. Час ночи, шум, музыка, алкоголь. К двум часам все закончилось, и я вызвался пойти и докупить еще напитков - просто хотелось отдохнуть от этого шума, просто больше не хотелось видеть, как очередная твоя девушка что-то щебечет тебе на ухо, сидя на твоих коленях. Просто больше не хотел видеть, как твоя рука нежно поглаживает ее талию. К моему удивлению, ты вызвался пойти со мной. Тогда я этого не хотел, но ты, убедив третьего добровольца остаться в тепле, вышел за мной.       Мы быстро добежали до ближайшего ларька, который внаглую игнорировал запрет на продажу спиртных напитков после десяти часов, и, накупив пива и мартини, поспешили рассчитаться с продавщицей - то ли армянкой, то ли узбечкой - признаться, никогда не умел их различать. Пьяная женщина улыбнулась нам и пожелала счастливого нового года, продолжив смотреть на маленьком экране настенного телевизора какую-то новогоднюю программу (или что у нас обычно там крутят?).       Снег медленно падал крупными хлопьями на землю. Я люблю такие ночи: тихие, когда на улице тепло, снег крупными хлопьями падает на одежду, а кое-где на небе можно рассмотреть мерцающие звезды. Ты закурил, и, запрокинув голову, тоже любовался этим сказочным пейзажем, выдыхая серые облака едкого дыма. Никогда не любил курящих, но ты особенный - ты и курил по-особенному: в тебе мне нравилось все. Стеклянные бутылки противно стучали в черном пакете при каждом шаге, и этот звон эхом раздавался на всю пустынную улицу.       Я в очередной раз увлекся видом крупной снежинки на своем пальто, когда в меня прилетел снежок. Ты стоял немного позади и улыбался, пряча руки за спину. Я люблю твою улыбку. Следуя твоему примеру, я тоже откинул пакет в ближайший сугроб, и, схватив мокрый снег, бросил его в тебя, но, очевидно, промазал. После непродолжительного и неравного боя ты, заливаясь смехом, повалил меня в сугроб, закидывая снегом. Что тогда пошло не так? Чем я себя выдал? Но, убирая случайно попавший мне на лицо снег, ты несмело коснулся моих губ. И снова, а потом еще раз. Поцелуй становился настойчивее, и я сдался. Мы целовались прямо на улице под падающим снегом, лежа в сугробе, в Новый год. Это было, словно сон.       Сколько прошло времени? Я не помнил, да и не хотел знать. После очередного поцелуя ты упал рядом в сугроб, и, смеясь, вновь швырнул в меня снегом. — Нас уже заждались, — улыбнулся ты, вставая и отряхиваясь от снега, после чего подал мне руку, помогая подняться, — Ну-с… Идем, дружище. И, взяв свой пакет, продолжил путь. Я стоял, как истукан, в моей голове творился хаос, на душе бушевал ураган эмоций. Ты обернулся и махнул рукой: — Ну же… Идем! — И я пошел.       Так началась наша история, история наших встреч и чувств… Или, может, я один думаю так? Кто я для тебя? Я не знаю.       Первое число мы встретили ближе к обеду, когда солнце уже упрямо светило в глаза сквозь не задернутые шторы. Ночью или утром - я уже не помню – был пьян, ты выпроводил всех гостей и даже свою Дашу... Или Марию? Я никогда не запоминал их имена.       Как обычно, проснулся ты взъерошенный и немного помятый из-за похмелья. По своему обыкновению ты посидел некоторое время на кровати, зевая и протирая глаза. Зимнее солнце играло в линиях твоих мышц и я смотрел на тебя, зачарованный этим зрелищем. — С Новым годом! — махнув мне рукой со своей кровати, улыбнулся ты. Я лишь кивнул.       И снова алгоритм, который я знал уже наизусть: ты встаешь, и, переминаясь с ноги на ногу, включаешь чайник. Тишина комнаты заполняется жужжанием прибора. Ты делаешь две кружки ароматного кофе и ставишь одну возле меня, а из другой, обхватив ее ладонями, отпиваешь глоток, закатывая глаза, и садишься на свою кровать. — Ты как? — в его голосе чувствуется тревога - наверное, я выглядел ужасно. — Голова немного болит, а так - все прекрасно, – улыбнулся я. Ты лишь выдавил смешок и продолжил пить свой кофе.       А потом... Все произошло так внезапно, что я думал, что это всего лишь сон: ты отставляешь кружку на стол и перебираешься ко мне на кровать. Твоя ладонь накрывает мои глаза, и в следующее мгновение я чувствую горячие губы на своей шее, на губах, на ключицах, твоя сильная рука нежно поглаживает мой живот, талию и плавно переходит на бедра. Я задыхаюсь от наслаждения и похоти, тянусь за очередным поцелуем и чувствую через ткань ночных шорт твой член. Я забыл, как дышать.       Ты целовал меня, а я отдавался новым чувствам и ощущениям полностью, без остатка - тогда я был счастлив. Впиваясь в мои губы очередным властным поцелуем, попросту вторгаясь в мой рот своим языком, ты взял мою руку и положил себе на член. Не нужно было слов - я все понял и так. Я начал поглаживать твой член через ткань - ты тихо скулил, продолжая целовать меня, а после, когда терпеть не было сил уже у обоих, ты стянул с меня боксеры, вслед за ними полетели и твои ночные шорты и мы, утопая в тумане поцелуев и еле слышимых стонов, надрачивали друг другу. Ты излился первым, пачкая свой пресс, мою руку и мой живот, тяжело дыша и размазывая свое семя по моему телу, ты кусал мочку моего уха и срывался на новые поцелуи. Пытка, сладкая пытка – и я последовал за тобой. После мы долго лежали. Твоя рука еле ощутимо гладила мое бедро, и каждый думал о своем.       Как и следовало ожидать, ты пришел в себя первым. Все так же улыбаясь, ты скинул все белье на пол, обтирая свое тело моим пододеяльником и бурча под нос «стирать – все равно стирать». Душ, завтрак. Коридоры общежития потихоньку начали наполняться людьми. Кто-то проснулся, кто-то почти проснулся. Мы разошлись по своим делам. В тот день ты не вернулся ночевать в комнату, и на следующий тоже, как и на третий день. От соседа я узнал, что ты ночуешь у своей пассии. Наверное, это правильно… Ты – это не я. Ты - нормальный.       Вернулся ты лишь на четвертые сутки - как обычно, веселый и заражающий окружающих своим позитивом. Ты метался по комнате, как ураган, что-то оживленно рассказывая мне и Кате, которая пришла ко мне «на чай». А после бросил что-то наподобие «Собирайся, мы через полчаса идем в кино. Отказы не принимаются», и, схватив свое полотенце, помчался в сторону душа.       Верил ли я, что пойдем мы вдвоем? Нет. Это был не первый раз, когда Кирилл звал меня сходить с ним и его девушкой и ее подругой в кино, парк или еще куда-либо. Единственными изменениями были лишь девушки этого самого Кирилла, которые менялись с завидной частотой. Но грех жаловаться на уровень мозгов девушек - ведь, посмотрев на такого парня, как Кирилл, это происходит на «раз-два». Высокий, с идеальным телом, длинными пальцами, зелеными, как луг, глазами и тонкими губами, на которых вечно играет улыбка. Умный, спортивный, в каждой бочке затычка, поет, танцует и ругается матом – мечта.       Кино, конечно, редкостное дерьмо - уж простите. Да и вид постоянно липнувшей к моему "другу" девушки меня не радовал, как и ее подруга, которая тоже пускала на него слюни, но, в отличие от милой подружки, была смесью человека, лошади и осинового кола. После кино, как и обычно, пошли в кафе, а потом еще долго гуляли по городу. Затем проводили девчат до их общежития и направились к себе. По правде сказать, я думал, что он снова останется ночевать у нее. А если быть точнее - я думал, что нашей дружбе пришел конец.       Комната встретила нас тишиной и прохладой. Ты юркнул в темноту, а я принялся закрывать дверь, матерясь и прося включить свет, так как ни черта не было видно. Но мою просьбу ты, конечно же, проигнорировал. Замок звоном оглушил тишину, оповещая, что миссия выполнена и дверь закрыта, и в тот же момент я почувствовал руки у себя на талии, проникающие под куртку, и горячее дыхание на шее. — Кирилл? — дрожащим голосом позвал я. — Шшш… Тише, - такой горячий шепот, если про шепот вообще можно так сказать. Руки становились настойчивее, лёгкие покусывания на шее лишь больше заводили, — Что же ты со мной делаешь?       Вопрос в темноту комнаты. Кому он был адресован? Если бы я знал... Я сам не знаю, что со мной происходит. Куртки полетели на пол, что-то с грохотом упало им вслед - но это сейчас не имело совершенно никакого значения. Вслед за ними полетели свитер, рубашка, джинсы. Вновь и вновь я тонул в твоих умелых ласках. Ты помнишь, как хорошо нам было? Кирилл после очередных поцелуев и покусываний спустился ниже и поцеловал мой уже стоявший член, потом снова и еще раз, а потом взял его в рот и я забыл, как дышать - жадно глотал воздух и постанывал в кулак. Надолго меня не хватило - буря эмоций и сам факт осознания того, что ты, такой сильный, красивый и любимый, в этой темноте стоишь на коленях и пытаешься взять мой член глубже, поглаживая мои ягодицы – заставил меня, пусть и неумело, кончить. Я даже не смог ничего сказать - просто забыл, как говорить. Ты откашлялся и сплюнул, но лишь поднялся на ноги и поцеловал меня вновь. Вкус собственной спермы и поцелуи лишь заводили еще больше.       Ты взял мою руку и обхватил ею свой член, прошептав только одно «Пожалуйста», и стал надрачивать себе ею. Меня накрыло, меня тогда реально накрыло. — Я тоже хочу попробовать, — сказав это, я лишь толкнул его ближе к кровати, заставив сесть, и принялся облизывать его член. Ты лишь глухо стонал, пытаясь схватить мои короткие волосы в кулак. Потом попробовал взять член в рот, аккуратно обводя головку языком, срывая этим действием очередной стон с твоих губ. Не было стыда, не было отвращения – напротив, была лишь похоть - и мне это нравилось. Я старался, я правда старался, вспоминая все просмотренные порноролики и пытаясь вспомнить, как актрисы с экрана делали это. Ты лишь глухо стонал, тихо повторяя: «Зубы...». Всю ночь, пока не стало светать, мы лишь молчали и целовались, прижимаясь друг к другу как можно ближе. А под утро, лежа в одной кровати развернутые в разные стороны, мы усердно притворялись, что спим… С тех пор мы вот уже больше трех лет притворяемся каждый чертов раз. Глава 2. Воспоминания. Тени минувших дней.       Сентябрь, 2016 год. Третий курс. Я наконец-то начал работать, хотя все еще в большинстве своем зависел от родителей. Днем учеба, консультативные занятия и курсы, а вечером работа. Свободного времени для беззаботной юности уже было не так много, что, если честно, меня не особо волновало. Что действительно было важно – ты заканчиваешь в этом году учебу на бакалавриате. Мы не говорили о будущем, мы не говорили о том, какими станут наши отношения после твоего выпуска. Мы по-прежнему были друзьями, но мы по-прежнему спали друг с другом - хотя дальше минета никогда не заходили. Однажды, после очередной "встречи", ты, сидя на краю кровати и пряча лицо в ладонях сказал, что так больше не может продолжаться. Я думал так же, но это все равно было больно.       Тогда ты просто встал, оделся и ушел. Ушел и не вернулся. Вновь мы встретились лишь через месяц - тогда я узнал, что ты стал снимать квартиру и живешь со своей очередной девушкой. Наверное, этого стоило ожидать. Если честно, я был готов к разрыву отношений - я уже отпустил тебя, но у тебя были другие планы…       Мы вновь стали видеться, все выходные проводя втроем. Это одновременно было и счастьем, и страшной пыткой.       И снова Новый год. И вновь шумная компания, и вновь мы идем вдвоем за выпивкой, которая, что было ожидаемо, закончилась к середине ночи. Все точно так же, как год назад… Вновь эти хлопья снега, холодное мерцание звезд, тишина улицы и эхом раздающийся звон бутылок в черном пакете.       Мы быстро дошли до подъезда, ты что-то рассказывал - видимо, что-то смешное. Признаться, я тогда не слушал. Мы входим в лифт. Ты нажимаешь кнопку девять и лифт с шумом начинает подъем. Я прислоняюсь к зеркалу сзади, прикрыв глаза - голова болела ужасно. Где-то посередине шестого и седьмого этажа ты опускаешь пакеты на пол и нажимаешь кнопку «stop». — Все нормально? — прикладывая руку к моему лбу, спрашиваешь ты. — Да, просто голова побаливает, — я улыбаюсь.       В следующее мгновение я чувствую твои губы. Жар прикосновений растекается по всему телу, ноги становятся ватными и я вновь сдаюсь, позволяя твоим губам властвовать над моим лицом, шеей, губами. Ты на минуту отстранился, и, поправив прическу, нажал на кнопку. Лифт вновь зажужжал и поехал дальше.       Твоя квартира встретила нас шумом и музыкой. Ты быстро бросил пакет на стол, и, отнекиваясь от компании, сказал, что мне плохо и меня нужно проводить домой. После чего, не спрашивая моего разрешения, вновь накинул куртку и вытолкнул меня в подъезд, наскоро прощаясь с ребятами.       Мы вышли на улицу. Мороз приятно щипал кожу. Ты закурил, вызывая такси. Машина подъехала через пару минут. Салон встретил нас запахом табака и перегара. Таксист устало протер глаза, и, пожелав счастливого Нового года, уточнил адрес, после чего машина тронулась.       Куда мы приехали? Я не знал, да и не хотел знать. Мы быстро поднялись на второй этаж и ты открыл дверь, пропуская меня внутрь. Квартира встретила нас теплом и мягким светом светильника. В воздухе витала атмосфера уюта, которая позволила мне впервые за долгое время расслабиться. — Это дом моих родителей - они сейчас в отпуске, — уточнил ты, сбрасывая куртку и пропадая где-то в темноте одной из комнат.       Я, последовав твоему примеру, быстро скинул куртку, повесил ее на свободное место. Тут же рядом оставил свои кроссовки и проследовал в ту комнату, где минутой ранее исчез ты.       Это была кухня. Ты уже заваривал две кружки кофе, а на столе лежала развороченная аптечка и две таблетки и стакан воды немного поодаль. Ты кивнул в сторону таблеток: — Обезболивающее, — уточнил ты.       Я быстро забросил пилюли в рот и запил. В следующий момент возле меня возникла кружка ароматного кофе. Ты сел напротив и отпил глоток горячего напитка. Мы так и сидели: пили кофе, молча глядя друг на друга. Когда эта игра в молчанку надоела обоим, ты встал, быстро убрал обе кружки в раковину, и, взяв меня за руку, потянул в одну из комнат, которая оказалась твоей. Ты упал на кровать, распластавшись по ней, как звезда, и, хлопая рукой, предложил последовать твоему примеру. И я лег.       Дыхание сбилось, одежда уже была сброшена на пол, твои руки блуждали по моему телу, а язык вырисовывал одному лишь тебе известные узоры на моих сосках, задевая их. Я стонал бесстыдно, давая волю своим чувствам.       Ты спустился ниже и я почувствовал твои губы на внутренней стороне бедер. — Кирилл… Грязно, — простонал я. — Тогда у тебя пять минут, — выдохнул ты, — я больше не могу ждать, малыш.       Я скрылся в ванной. Не знаю, сколько я там был и зачем вообще мне в голову пришла мысль «почистить» себя, но через какое-то время ты постучал в дверь. Я быстро завернулся в полотенце и выскочил из ванной, которую следом занял ты.       И вот лежу – дрожу, ожидая тебя… Смешно, грешно, но я больше над собой не властен. Через мгновение в дверях появился ты: капельки воды стекали по телу вниз, пропадая в складках полотенца на бедрах. Ты подошёл ближе, наклонился и поцеловал меня так, что звезды посыпались из моих глаз. В следующее мгновение ты отпрянул, и, перебирая мои волосы, уставился на меня в упор своим затуманенным от похоти взглядом. Слов больше было не нужно - я сел на кровати и скинул полотенце с твоих бедер. Поцелуй, еще один и еще. Провёл языком по горячей плоти - ты застонал. Я старался, я правда старался – ты стонал, рычал, сильнее сжимая мои волосы, пытаясь протолкнуть свой член глубже, вызывая рвотные позывы и сухой кашель. Очередной толчок - и твой член выскальзывает из моего рта и я чувствую, как горячее семя изливается на мое лицо.       Ты присаживаешься рядом, размазывая свое семя по моему лицу, целуя, вызывая мурашки по всему телу. А после просто валишь меня на кровать, переворачивая на живот. Кусаешь плечи, покрываешь мелкими поцелуями спину, и через мгновение я чувствую твой язык на своих ягодицах, еще ниже, в ложбинке... Ты касаешься языком моей дырочки и тело накрывает дрожь - мне никогда не было так хорошо. Ты кусаешься и продолжаешь ласкать меня своим языком, а я уже срываюсь на крик и лишь прошу не останавливаться. Мне нужно еще. Я чувствую твой язык, твои пальцы – это было прекрасно. На минуту ты отстраняешься и достаешь из кармана маленький тюбик, выдавливаешь прозрачную жидкость на пальцы и принимаешься ласкать ею дырочку, растягивая ее и покрывая шею поцелуями. — Будет немного больно. Ты уверен? — спрашиваешь ты, натирая свой член, — Говори сейчас - после я уже не смогу остановиться. — Я хочу, — прохрипел я, лишь сильнее прижимаясь к Кириллу.       Ты был нежен: входил аккуратно, позволяя привыкнуть к каждому сантиметру твоего члена. Режущая, колющая боль пронзала все тело, но при этом не было сил остановиться. Постепенно боль отходила на второй план, уступая место новым, ранее не известным мне ощущениям. Очередной толчок - ты задеваешь простату. Я выгибаюсь с очередным стоном, подаваясь назад.       Пошлые шлепки, мои стоны и твое рычание – все слилось в одну мелодию похоти и страсти. Ты изливался в меня снова и снова, а я пачкал твою постель снова и снова. Под утро мы просто валились от усталости и удовлетворения.       К осени я уже снимал квартиру и каждые выходные мы сливались в этом танце страсти и каждое следующее утро мы говорили, что это в последний раз. Вот и сейчас, два года спустя, мы лежим в одной кровати, притворяясь спящими. За окном светает. Через пару часов мы опять разойдемся, пообещав друг другу, что это точно было в последний раз. И вновь встретимся в этой комнате в следующие выходные. Глава 3. Der 26. August. Кирилл       Коридоры университета наполняются шумом. Девять часов - у студентов начинаются занятия, последние на этой неделе. Хотя официально до начала учебного года еще больше двух недель - учебная жизнь уже началась. Первокурсники расхаживают по коридорам, знакомясь со своим новым домом, а старшие курсы бегают по коридорам от кафедры к кафедре: кто-то сдает хвосты, кто-то пытается записаться на консультативные занятия раньше других, иные бегают по делам студсовета.       У нас, магистров, дел по самое горло. И вот, как и обычно, наша маленькая группа магистров стоит у кафедры, ожидая преподавателя. Кто-то переписывается по телефону, иные что-то обсуждают. Скучно и хочется спать. Ольга противно липнет ко мне, строя планы на выходные, будто у меня своих дел нет. — …Мы ведь идем? — девушка дергает меня за рукав. — Прости, обещал Андрею сходить с ним на мотокросс, — улыбнулся я. — Что? Опять этот Андрей? — возмутилась Ольга… Ну, начинается. – Ты задолбал уже со своим Андреем! — Успокойся, — спокойно произнес я. — Да надоело уже, ты встречаешься со мной или с этим пидорасом? — девушка сорвалась на крик, привлекая ненужное внимание. — Не неси чепухи, можешь пойти с нами. Ему я обещал первому, так что без обид, — я развел руками. — Никуда я с ним не пойду! Мне от одного вида этого шлюховатого педика тошно! — Не говори того, чего не знаешь! И прекрати оскорблять моего друга своей грязной ложью! — Ложью? Да весь универ знает, что твоего Андрюшечку, как суку, ебет Торпильский из Студсовета… Только ты один видишь в нем хорошее. — Я, не сдержавшись - просто больше не мог терпеть - влепил этой истеричке пощечину. Кукла: внешность есть, а мозгов - ни капли… Слезы? Ну, давай - дави на жалость, выставляя меня мудаком. Бесишь.       Черт, опять эти крики. И какой еще к черту Торпильский? Этот болван в вечно помятом свитере? Ну нет, этого быть не может! Как назло, в сторону кафедры идет Андрей с... с... Торпильским? Серьезно? Почему же так больно? Что со мной? Срываюсь с места, и, сам не понимая почему, налетаю на бедного Олега. В коридоре поднимается шум, кто-то кричит.       Хватаю Андрея и прижимаю к стене… Такой красивый, такой идеальный. Эти карие глаза, эта белая кожа, рыже-каштановые волосы, эта россыпь мелких веснушек... Осознание приходит мгновенно - столько лет, столько лет я не мог понять самого главного – я люблю тебя. В последний раз пинаю бедного Олега и прижимаюсь к Андрею. Мой! Не отдам никому! Только мой! Я впиваюсь в его нежные губы - сопротивляется… — Люди... Идиот, люди, — дрожит, всегда дрожит, когда возбужден. — Мне все равно, — я вновь припадаю к его губам… Сладкие, такие нужные - как родник среди бесплотной пустыни. Кто-то снимает происходящее на камеру телефона, кто-то свистит… К черту все, в пекло! Я люблю тебя. Люблю - я готов кричать об этом на весь мир. Ты сдаешься и отвечаешь на поцелуй. Ты тоже меня любишь? Да… Я знаю это, теперь знаю. Я такой идиот. — Я люблю тебя, — шепчу, ненадолго оторвавшись от твоих губ, — Люблю! — Я Люблю тебя, — робко отвечаешь ты, — Всегда любил.       Да! Да! Я знал это! Так начинается наша история… P.S.: Я Тебя Люблю.