***
Кофе был отвратителен, но Сенека, казалось, не замечал этого, и продолжал отпивать остывший напиток, погрузившись в раздумья. Вот-вот закончится все это безумие, и жизнь пойдет своим чередом. Как он будет жить дальше, Сенека старался не думать. Что будет, если Китнисс не выживет? Или наоборот, если она останется в живых? Где-то глубоко в душе, все же он надеялся, что сможет лично надеть на Эвердин корону победителя, и, возможно, даже сможет поговорить с ней, и извиниться, за то, что ей пришлось пережить. Новый выстрел пушки заставил Сенеку вздрогнуть. Он медленно поставил чашку на стол и поднял взгляд на экран. Сердце глухо ухнуло вниз в страхе, что сейчас он все же увидит смерть Китнисс. Камера крутнулась на месте, задевая зеленые листья, и сфокусировалась на бледно-синем лице девушки, глядящей в небо стеклянным взглядом. В руке Лисы из пятого дистрикта лежали черные ягоды — смертельно опасный Морник. Сенека пожалел, что не находится в комнате управления и не может сейчас видеть местоположение Китнисс, хотя ровно пять минут назад видел, как она с Питом бредет по лесу, в поисках пищи. Он испугался, что именно эти ягоды может найти и Эвердин. — Пи-и-ит! — раздался пронзительный крик Китнисс. Комок нервов, сплетенный в животе Крэйна, потихоньку ослаб, давая вздохнуть полной грудью — она еще жива. Китнисс мчалась по кустам, не замечая тонкие прутья кустарников, хлеставших ее по лицу. — Пит! — испуганно кричала Эвердин. Сенека разозлился, цедя сквозь зубы: «Какого черты ты орешь? Чтобы Катон поскорей нашел тебя?» Мелларк выскочил ей на встречу, непонимающе озираясь. Китнисс за секунду оглядела его, а потом выбила из его рук черные смертельные шарики. — Пит! Это же Морник! Одна ягода убьет тебя! — взвилась она, и бросилась ему на шею, переживая, что могла потерять его. Крэйн продолжал с минуту просто смотреть, пока не понял, что-то происходит. Это заметили и Китнисс с Питом. Новый выстрел пушки и в небе появилось изображение двух трибутов — Цеп и Лиса. Изображение переместилось на Катона в крови. Он тяжело дышал и был ранен, но все-же одержал победу над Цепом, из груди которого грубо выдернул копье. — Темнеет, — хмуро сказал Пит. — Нагнетают к финалу, — кивнула Китнисс и оглядела темное небо. Сенека как можно спокойней поднялся из-за стола, сдерживаясь, чтобы не побежать в комнату управления. В считанные часы все будет кончено, а может быть раньше. Распорядители неотрывно смотрели на арену, просчитывая возможные действия. — Господин Крэйн, финал, — доложила Люсия. — Вижу, — раздраженно ответил Сенека, вглядываясь в голографическую плоскость. — Трибуты находятся в разных концах арены, так они долго не встретятся, — сказал один из распорядителей. Сенека судорожно думал, как привести Катона к Питу и Китнисс, пока он был слаб. — Столкни их, — наконец сказал Крэйн, понимая, что пожар как тогда с Китнисс может помочь, но сильно ослабит трибутов. — Выполняю, — сказала Люсия и несколько раз нажала на пульт. Сенека поднимался на мостик, чтобы не было соблазна как-то помочь Эвердин. — Выкинь их по бокам, — послышался голос Зейна. Крэйн резко обернулся, понимая, что речь совсем не об огне. ПЕРЕРОДКИ! Какого черта они делают? Два монстра для Катона, три для Пита и Китнисс. Голографические изображения огромных собако-оборотней уже бежали по арене к своим целям. Сенека наклонился вниз, вглядываясь в голограмму. В начале игры он представлял себе финал несколько иначе. Конечно, Китнисс он заметил еще в тренировочном центре, но даже не думал, что она так долго останется жива, а он может так привязаться к совершенно незнакомому человеку. Рисковать своей карьерой, чтобы помочь. Ведь кроме него, никто из распорядителей не проникся к ней так глубоко. Иначе бы и вопросов не возникло, кому помогать, и можно было бы просто подарить ей победу. Хотя, все же стараниями Хеймитча спонсоры для нее нашлись. — Что происходит? — настороженно спросил Пит. Он напряженно оглядывался, чувствуя приближающуюся опасность. Китнисс достала стальную стрелу, ища источник непонятного шума. Переродки приближались к ним, как и к Катону, чтобы столкнуть их. Если, конечно, им удастся уйти от них. Иначе победителя может не остаться. Катон бежал по лесу, пытаясь увернуться от монстров. Он метнул свое копье, но промахнулся. Кровь запеклась на голове Катона, глаза бешено метались, выглядел он абсолютно безумным. — Бежим! — Крикнула Китнисс, дергая Пита за руку. В нескольких метрах от них уже светились красным светом глаза переродков. Огромные челюсти щелкали, казалось, у самых ног, так, что даже слюна монстров попадала на одежду. Рассредоточиться было нельзя, по бокам было по переродку, один сзади. Рык раздавался на весь лес. — Рог! Туда! — выдохнула Эвердин, из последних сил припустив вперед. Пит на больной ноге старался не отставать, чувствуя позади себя зловонное дыхание. Им казалось, что впереди безопасно, каких-то пару сотен метров отделяли их от железного сооружения. — Быстрее, Пит! Сенека несколько раз глубоко вздохнул. Он видел, как координата Катона приближается к рогу с другой стороны. Схватки не избежать. Крэйн не сомневался, что эти игры он запомнит на всю жизнь. В голове стучали только слова Сноу: «Один победитель, Сенека». Китнисс и Пит забрались на рог, заглядывая вниз на высоко прыгающих псов с пеной в пасти. Зрелище жуткое, даже для Сенеки. Особенно зная, как сделаны эти переродки — погибшие трибуты пригождаются именно для этого. — Ужас, — прошептала Китнисс, поворачиваясь к Питу. Она и не успела заметить, как Катон поднявшийся сразу за ними, схватил сзади Мелларка, прикрывшись им как щитом и пятясь, отходил назад. Китнисс приоткрыла от удивления рот и выхватила стрелу, заправив в лук. — Ну же, давай Китнисс, стреляй, — безумно хрипел Катон. — Мы упадем, а ты победишь. Ведь так и должно быть, правда? Я ведь больше ничего не умею, только убивать. Сенека вцепился в поручень. Его лицо, приобрело оттенок красной жилетки, находившейся на нем. Китнисс тяжело дышала, тетива туго дрожала, прислонившись к ее губам. — Ну же, стреляй, — вновь выговорил Катон. Пит, крепко прижатый пытался высвободиться из мертвой хватки. Он покраснел и почти задыхался. В любой момент Катон мог свернуть ему шею. Мелларк пальцем постучал по руке Катона, показывая Китнисс цель для стрелы. Несколько раз он постукивал по тыльной стороне ладони, пока Эвердин не поняла. Секунда, другая, глубокий вдох, Сенека дышал вместе с ней синхронно, и выстрел. Хлесткий звук стальной стрелы рассек воздух, вонзившись в руку Катона, и Пит, воспользовавшись этим, высвободился и толкнул его вниз. Переродки, наконец, получили долгожданную добычу, вонзившись в мягкую плоть. Китнисс и Пит осторожно заглянули вниз. Увиденное было ужасным и Китнисс не выдержала, дернув новую стрелу из колчана, избавляя Катона от мучений. Сенека вновь поразился ее душевным качествам. — Свет, дайте им свет, — прокашлялся Крэйн, обратившись к распорядителям. Китнисс и Пит осторожно спускались вниз, когда переродки разбежались. — Светает, — заметил Пит. — Да, это конец, — сказала Эвердин и обняла Пита. В голове Сенеки опять застучал голос президента, и он в одно мгновение оказался у пульта управления. — Внимание, трибуты, внимание! Прошлое правило, которое гласило, что может быть два победителя, если они родом из одного дистрикта, упраздняется. Победитель может быть только один, да прибудет с вами удача, — как можно тверже выговорил Сенека. Он отключился и закрыл ладонью рот, обхватив себя второй рукой. Никогда ему еще не давались решения так тяжело. Крэйн точно знал, что Китнисс не сможет убить его. Где-то в глубине души он надеялся, что Пит, совершит самоубийство, избавив всех от проблем. — Ну же, Китнисс, ты должна победить, — сказал Пит, отходя на несколько шагов назад. — Нет, Пит! Я этого не сделаю! Сердце Сенеки билось со страшной силой. Он бы все отдал, чтобы закрыть глаза и когда откроет, все уже было бы кончено. Но приходилось смотреть на это. Распорядители расслабленно наблюдали за последними минутами игры. Китнисс осторожно поискала что-то в кармане. Ее рука чуть подрагивала, и она раскрыла зажатый кулак. — Китнисс, нет! — вскрикнул Пит, увидев содержимое. От неожиданности, глава распорядителей и сам подскочил с кресла. В ладони Китнисс были зажаты ягоды Морника. Сенека в ужасе наблюдал за картиной. В голове стучали абсолютно дурные мысли: «Ну же, предложи их ему!» — Ты веришь мне? — спросила Эвердин, беря Пита за руку. Он лишь кивнул, протягивая раскрытую ладошку. Китнисс рассыпала горсть ягод поровну. Она поискала глазами камеру, будто заглядывая в глаза самому Сенеке. Пальцы нервно задрожали, и Крэйн быстро сунул руки в карманы брюк. — Вместе? — шепнула Китнисс. — Вместе, — ответил Пит. Они медленно подносили руки ко рту. Сенека просто не мог поверить, в происходящее. Распорядители вопросительно смотрели на главу, хотя им и было все равно, будет ли победитель, или не останется ни одного. Крэйн попытался сглотнуть, чтобы увлажнить горло, но рот был абсолютно сухой, как после длительной пробежки. Ягоды были слишком близко ото рта Китнисс, и Сенека за мгновение просто перестал понимать, как дальше он будет жить, если она будет мертва. — Н-Е-Е-Т! Подождите! — закричал Сенека в микрофон, под удивленные взгляды распорядителей. Китнисс и Пит замерли, не понимая, что им делать дальше. — Поздравляем с победой в семьдесят четвертых голодных играх! — выдохнул Сенека и отключил микрофон. — Заберите их немедленно! — выдал приказ глава, и зашагал прочь из комнаты управления, с надеждой, что больше никогда не встанет у руля этого безумия.Глава 12
25 июня 2018 г. в 13:32
Примечания:
Дорогие читатели, заранее прошу прощения, за такое оформление текста. Впервые пишу и публикую с телефона. Как появится возможность добраться до компьютера, все будет исправлено. В любом случае, приятного чтения.
Проворачивая аферу с дарами для трибутов у рога изобилия, Сенека точно знал — финал уже скоро. Китнисс так близка к победе, и одновременно недосягаемо далека. Успех всей затеи был не только в руках главы распорядителей, но и в удаче и умениях самой Китнисс. Остались только сильные и хитрые противники.
Сенека вглядывался в темноту леса, где осторожной поступью Китнисс пробиралась к рогу за лекарством для Пита. Ее добрая и чистая душа приводила Крэйна в замешательство, никогда раньше он не видел таких самоотверженных людей, готовых подвергать свою жизнь опасности ради других. Сенека не хотел думать о том, что действительно чувствует Китнисс к Питу, только ли жалость или симпатию, но мысли упорно лезли в голову, услужливо подсовывая образ их поцелуя в пещере. Сенеке были не чужды романтические чувства, поэтому он их давил, как только мог, хотя и был бы не против, хоть раз поцеловать такую смелую девушку.
Крэйн очень внимательно следил за каждым шагом трибутов, он уже видел подобные битвы. Конечно, его бы устроил вариант, чтобы сейчас у рога Катон убил Лису, и в дальнейшей схватке погиб от рук Цепа, смертельно ранив его самого, тогда останутся только Китнисс и Пит. Игры можно считать завершенными. Хотя, Сенека и знал, о недовольстве президента и его категорического неприятия двух победителей. Останется избавиться от Пита. Крэйн прекрасно понимал, Китнисс не сможет убить его. А вот за него он такую гарантию дать не мог.
— Господин Крэйн, президент на связи, — вырвал его из размышлений один из распорядителей.
Сенека мысленно выругался. Не зря его вспомнил. Он поднялся на смотровую площадку, где на столе поблескивало прозрачное изображение президента, и с недобрым предчувствием опустился на стул.
— Господин президент, доброе утро, что-то случилось? — кивнул Крэйн, пытаясь сохранять полное спокойствие.
— Сенека, здравствуйте. Нет, ничего не случилось, лишь хотел узнать, как скоро можно ждать окончания игр? — наигранно-добродушным голосом спросил Сноу, хотя, если прислушаться, можно было понять, что лишь холодная сталь звучит из уст президента.
— Уже скоро. Думаю, сегодня или завтра, — честно ответил Сенека.
— Чтож, сроки меня вполне устраивают. И кто же победитель? — прямо спросил президент.
Сенека не понимал, что именно он должен ответить, и что хочет услышать Сноу.
— Полагаю, вскоре мы это узнаем. В этот раз мы стараемся не помогать кому-то конкретному, — солгал Крэйн и почувствовал, как по позвоночнику стекает горячая капля пота.
— Вы же помните, что за семьдесят три года победитель был только один? — вновь поставил на место Сенеку Сноу, напомнив, что только он диктует правила и решает все.
— Конечно, — кивнул, глава распорядителей и сжал под столом руки до белых костяшек, — мы найдем удобное время, чтобы отменить предыдущее правило.
Похоже, президент был удовлетворен разговором и, холодно попрощавшись, отключился. Сенека, закрыв глаза, с облегчением откинулся на спинку высокого кожаного кресла. Ему хотелось окунуться в негу спокойствия, которое в последнее время ему только снилось. Мгновение было прервано громким выстрелом пушки, и Крэйн вскочив на ноги, кинулся к парапету. Зрение не сразу сфокусировалось на картинке, на изображении, казалось, смешалась земля и небо. Но уже через секунду стало понятно, Цеп оторвал от лежащей на земле Китнисс Мирту и несколько раз жестко приложил головой о стену рога.
Сенека в ужасе замер, понимая, что следующая его цель это Эвердин. На лице Китнисс был глубокий порез, и кровь размазалась по лбу.
— Я делаю это не ради тебя, ради Руты, — сказал Цеп, обернувшись к Китнисс.
Китнисс испуганно кивнула и отползла назад, а потом припустила бежать. Сенека увидел у нее в руках серый мешочек с цифрой двенадцать, который она изо всех сил прижимала к себе. Значит, она все-таки смогла добраться до лекарства. Крэйн облегченно выдохнул, когда она скрылась в густой листве. Он кинул взгляд на арену — Катон был далеко, и это радовало.
Осталось пятеро. Сенека понимал, чья это будет финальная битва. Неравная. Хотя, он и не сомневался в силе Китнисс. Крэйн медленно спустился к распорядителям, которые были в восторге от побоища и предстоящего финала.
— Господин Крэйн, каковы дальнейшие указания? — спросила Люсия.
Сенека задумчиво потер бороду, мельком бросив взгляд на Китнисс. Она аккуратно размазывала мазь по гноящейся ране, а Пита била крупная дрожь от распространившейся инфекции. Смерть для него была бы лучшим выходом, но он стойко держался.
— Наблюдаем, — резко кинул Сенека и вышел из комнаты управления.