***
Лёгкий морозец щекотал щетину матёрых моряков, на совесть выполнявших свою повседневную рутину. Шёл третий день плавания, пока что тихого и ничем не отличающегося от других путешествий. За бортом плескались волны, прокладывающие кораблю дорогу к неизведанным горизонтам, редкие ледяные островки, совсем недавно вынырнувшие из морских глубин, разбивались о края корабля, а ветра ласкали паруса быстрого судна. Капитан стоял у штурвала и смотрел то на весело разговаривающих матросов, то на извечные и похожие друг на друга скалы. Рядом стоял Гист, отдающий приказы в редкие минуты перерывов между его бесконечными рассказами и анекдотами. Он делился поучительной историей с оттенками иронии про своё приключение в бостонском трактире. Шэй улыбался во весь рот, слушая его речи, но попутно не забывал цеплять взглядом окружающий мир и происходящие в нём изменения, хотя некоторые вещи всё равно упускались из виду. Тут он заметил, как на борт корабля поднялось создание невысокого роста и с любопытством осматривалось вокруг себя, изучая детскими глазами все красоты природы. Местные воды и в самом деле казались волшебными. Хрустальная гладь расстилалась до самого горизонта светло-бирюзовой тканью, усыпанной бриллиантовой крошкой. В их прочную поверхность врезались лучи золотого светила, порождая красные, голубые и зелёные огни. Они покрывали полотно яркой радугой, изредка перемежаясь с серыми выступами, и только тёмно-карее пятно с багровыми полосами пачкало синюю ткань. Когда видишь эту раскрашенную всеми цветами мира картину впервые, в памяти остаётся поистине великолепное впечатление. Лилиан поднялась на капитанский мостик. Руки она спрятала под мышками, горло хорошенько обмотала шарфом, а голову скрыла под широким капюшоном. Это не мешало её щечкам и носику порозоветь, ресницам склеиться, а глазам периодически слипаться от ярких лучей и шаловливых брызг. Если бы она была ещё меньше ростом, а большую часть времени проводила в неподвижном состоянии, её легко можно было бы спутать с фарфоровой куколкой, изображающей маленького ребёнка и красующейся на витрине у богачей. — Как на горизонте? — спросила она из приличия, хоть почти ничего в этом не смыслила. — Спокойно. — ирландец улыбнулся, кивнув в нужную сторону. — Решили размяться? — Да. Если точнее: посмотреть, что творится наверху. — Вы выбрали для этого самое подходящее время. — без обиняков заявил Гист. — Вы, кстати, хорошо себя чувствуете? У некоторых с непривычки может развиться морская болезнь. — О, вовсе нет. Я прекрасно себя чувствую. — на лице мелькнула редкая улыбка. — Спасибо за беспокойство. — Вам не следовало бы появляться на палубе в такой холод, мисс Скайлер. — посоветовал Шэй, поворачивая штурвал в левую сторону. — Легко простудиться. — Уверяю Вас, мастер Кормак, мне это не грозит. — Раз вы уверены… Ирландцу не оставалось ничего иного, кроме как пожать плечами и обратить взгляд к недосягаемой линии. Насколько он помнил, Лилиан в самом деле болела редко, а её не пойми откуда пришедшей стойкости мог бы позавидовать любой смельчак. Впрочем, чаще всего она была осторожна, нежели рисковой. Она продумывала все свои действия наперёд, выбирала наилучший вариант, который не пугал последствиями, и следовала ему. Из-за этой привычки она не умеет импровизировать и действовать спонтанно — слишком сложно. В этом же была её прелесть. Она не умела играть. Ему думалось, что стоит застать бедолагу врасплох, как она тут же потеряется в лесу неожиданностей и неясностей, станет беззащитной и совсем невинной, и без хорошего помощника Лилиан просто не найдёт дороги в бесконечном мире демонов. На горизонте показался фрегат с белоснежными парусами и странными знаками по его краям. Разглядеть флаг не удалось, а доставать подзорную трубу не было ни времени, ни желания. Шэй не предал приближающемуся судну большое значение, о чём сильно пожалел спустя несколько мгновений. На них посыпался железный дождь, повредивший корпус корабля и задевший грот-мачту. Из-за внезапной отдачи некоторые моряки пошатнулись, включая стоящих на капитанском мостике людей. Если Шэй и Гист попривыкли к такому роду неприятностей, то Лилиан явно была выбита из привычной колеи внезапной атакой. Её округлые от ужаса глаза бегали из стороны в сторону, совсем не понимая, что происходит и из-за чего на них напали, но в данном случае объяснение было до тошноты простое: обыкновенная людская жадность. — В трюм, быстро! Крик Шэя пробил разум девушки насквозь и вывел из состояния оцепенения. Наконец-то она нашла в себе силы сорваться с места и броситься к укрытию. Голос капитана ни на минуту не утихал: завизжали пушки, забарабанили фальконеты, разбившие нос вражеского корабля в щепки. Для линейного залпа не хватало ещё нескольких метров, но именно от него зависел исход боя: кто первым выстрелит, тот и будет насмехаться над костями проигравших. Пока что вся надежда лежала на орудия Пакла, которыми команда "Морриган" не побрезговала воспользоваться, и стала нещадно бить по нахалу. С вражеского корабля срывались доски, покрытие, рвались канаты, но потопить его парой быстрых выстрелов оказалось недостаточно. Команда заряжала пушки, ждала приказа капитана о начале атака. — Огонь! Свистящий звук, огненный гром и мужские крики разрезали воздух со скоростью света, и не привыкшей к столь ужасной какофонии звуков человек мог бы свихнуться. Поначалу закладывало уши, душа зависала между небом и землёй, а голова ходила ходуном из-за мелькающих со всех сторон ядер. Странное, полумёртвое состояние, начавшееся так же внезапно, как вся эта сумятица, долго не укладывающаяся в сознании, как что-то алогичное или из ряда вон выходящие. Но совсем скоро гул стал утихать, а голова пыталась разобраться, то ли бой уже прекратился, то ли громкие выстрелы разорвали барабанные перепонки в кровь. Чтобы узнать это, нужно высунуть голову из трюма и осмотреть обстановку. Но вылезать наружу Лилиан совсем не хотела. Прижимаясь к дереву, она крепко накрепко сжимала в руках карманную книжку в чёрной обложке и беззвучно шевелила губами. Внезапно девушка почувствовала, как корабль с чем-то столкнулся. Для тарана слишком слабый удар, больше похоже на сближение при абордаже. Но кто же цеплял кошки? Когда слух стал постепенно возвращаться к ней, девушка различила возгласы ликования. Нетерпение возобладало над страхом. Лилиан смогла оторвать спину от корпуса корабля и встать на ноги, однако они совсем не держали тело, из-за чего приходилось всякий раз на что-то опираться. Только бесконечно тянущаяся лестница с высокими ступенями отделяла её от внешнего мира и от застрявшего в голове вопроса: что, всё-таки, случилось? Одна плоскость сменялась другой, голубое небо становилось ближе, а крики команды отчётливее распознавались среди постороннего гула. Вскоре она уже стояла на самых верхних ступенях, и тогда ответ нашёлся сам собой. На борту валялись многочисленные щепки и поломанные доски, и их было так много, что достаточно пройтись по палубе босиком один раз, а заносы так вопьются в пятки, что до конца жизни будут напоминать о себе. Местами виднелись пятна свежей крови, но мертвецов здесь не было. Кого-то ранили, но, судя по продолжительной дорожке из широко расположенных друг от друга багровых следов, тянущихся к самому борту корабля, не смертельно. Пара матросов как раз стояла неподалёку, держа мушкеты в руках, а на капитанском мостике находился старпом, пристально всматривавшийся в чужую посудину. Поднявшись ещё на одну ступеньку, Лилиан познакомилась и с напавшим на них врагом. Всем, что от него осталось. Корабль стал кладбищем для своих же хозяев, развращенных долгой улыбкой фортуны и пожелавших большего могущества, чем они имели до этого. Но сегодня их удача закончилась и оборвала нить жизни, длившейся до безобразия долго для таких подонков. Их возмездие пришло в лице могущественной богини войны, нёсшей на плечах бесстрашных вестников своей воли. Единственное, на что они теперь способны, — это молить о прощении. Лилиан покинула трюм. Всё было не так плохо, как она себе представляла, сидя в тихом полумраке, и даже душа, убедившись в счастливом стечении обстоятельств, перестала носиться между небом и землей и вернулась на своё законное место. В самом центре вражеского судна стоял мужчина с шоколадными волосами и тёмными — как агат — глазами. Белеющий шрам пересекал его лицо как яркая молния, придающая ему мужественность, красоту и избранность. С широких, шершавых губ срывались кубы теплого пара, выдававшие его учащенное дыхание, вызванное скорой, но столь удачной битвой. Одежда, испачканная кровью, облегала упругие мышцы капитана, а окровавленные мечи красиво сверкали, пустившись в пляс с солнечными зайчиками. Перед ней стоял морской волк во всём своём великолепии, одновременно манящий и животной опасностью, и необузданным нравом. Вскоре он вышел из образа славного героя и вернулся к обычному, не менее благородному воплощению капитана. На матросов посыпались быстрые приказы: проверить трюм, каюты, обыскать трупы, вынести всё ценное, а затем сжечь корабль вместе с останками. После Шэй убрал своих верных напарников в ножны, перепрыгнул через борт и уже стоял на своей "Морриган", осматривая её со всех сторон и оценивая нанесенный ущерб. Пока команда суетилась, Гист позволил себе отойти от штурвала и, уже сделав собственные оценки состоянию корабля, начал возмущенную тираду. — Боже правый, эти разбойники чуть не потопили "Морриган"! Она просто в ужасном состоянии! — Так мы далеко не уплывем… — раздосадовано прошептал Шэй, заметив разодранный в клочья парус грот-мачты. — Придётся делать остановку… У нас ближайшее место только у Галифакса? — обратился он к старпому, который тут же ошарашенно посмотрел на капитана. — Да с нас там столько денег сдерут за ремонт, что легче новый корабль купить! — Кристофер всплеснул руками, показывая всю абсурдность предложения. — У нас нет другого выбора. Я уверен, что нам удастся снизить цену. Тем более, мы сможем что-нибудь продать из захваченных грузов. — Кормак указал в сторону ящиков и свертков, которые команда вытаскивала из потайных мест. — Ну… Если ты уверен, что у нас получится… — отговаривать друга от этой затеи старпом не стал, но всё же придирчивые сомнения никак не оставляли его в покое. — Более чем. — только сейчас Шэй обратил внимание на стоящую неподалёку девушку, смотревшую на них совершенно растерянным взглядом. Чтобы окончательно не довести Лилиан до нервного срыва, Кормак решил успокоить её тревожные мысли путём простого, но необходимого разговора. — Ты хорошо себя чувствуешь? Не тошнит? — Нет. — для дополнительной проверки Скайлер сглотнула слюну и, убедившись, что она не лезет обратно, кивнула, окончательно подтвердив свой ответ. — Пока я в порядке… — А я что говорил? — старпом спустился к парочке, по обыкновению держа руки по швам. — Женщина на корабле — к несчастью. — Простое совпадение… — попытка оправдаться содержала в себе заметную долю неловкости, а нервные телодвижения, проявляющиеся в виде бесконечного потирания плеч ладонями, лишний раз это подтверждали. — Простите, мисс Скайлер, — уловив её нерадушное настроение, Гист поспешил исправить ситуацию, — я не хотел Вас оскорблять своими словами. У меня просто… — Вырвалось. — вступился за друга Шэй и мягко улыбнулся девушке, надеясь сгладить возникший камень преткновения. — Мы все взволнованы сегодняшним происшествием, но чем скорее мы доберёмся до Галифакса, тем быстрее об этом забудем. — Да, конечно. — Лилиан согласилась на удивление быстро, а после перевела взгляд с Шэя на Кристофера и, достаточно искренне, произнесла. — Я не в обиде, мастер Гист. — Тогда не будем терять времени даром. — окончательно приняв на себя роль рулевого как в метафоричном, так и в прямом смысле этого слова, ирландец отправился к штурвалу. Ценный груз перекочевал с корабля на корабль в достаточно короткие сроки, и теперь ничто не мешало побитому судну вернуться в безмятежное плавание, пусть и не в самом лучшем своём виде. Курс взят на ближайшее поселение, где отважную «Морриган» могли бы отлатать и сделать ещё краше, чем прежде. Но прежде нужно хотя бы добраться до нужного края света, а уже потом отдаться мечтаниям об обновлённом судне. Шэй искренне надеялся, что больше на их пути не будет подобных неприятностей. В противном случае, он и его команда рискует пойти на дно морское.***
Тихие леса, обжитые людьми лишь на самую малость, возвышались на многочисленных пригорках, скрывая за своими зарослями множество тайн и затихших разбойников. Последние, к большому счастью местных жителей, водились в самом сердце здешнего куска земли, где их никто не мог достать и передать в руки закона. В остальном же поселение ничем не отличалось от других, расположенных на большой земле: ворчливые жители, пара драчунов на всю округу и наглеющие с каждым днём продавцы. Десяток с лишним домов, находящихся под неустанным наблюдением красномундирников, мог предложить заезжим людям всё, что они пожелают — от алкогольного напитка до хорошей койки на несколько дней. Именно этим и собирались заняться Гист с Шэем, наконец-то разобравшись с портовыми ремонтниками. Кристофер оказался прав насчёт здешних златолюбов: жадны до безобразия, а чужие проблемы и несчастья их совершенно не волновали. Сбросить цену на ремонт корабля не удалось, зато груз, забранный с вражеского судна, брюзгам пришёлся по вкусу, что немного компенсировало затраты на починку. Осталось лишь найти ночлег на время ремонта, и Кормак всё ещё был полон надежд, что ему удастся сговорить хотя бы хозяина местной таверны на более низкую плату. В конце концов, они были знакомы, да и ирландец один раз спас его заведение от вконец опьяневших мужиков, ставших пугать клиентов и рушить всё, что попадалось им под руку. Он не особо любил припоминать людям старые долги, но раз ему на пятки наступала такая гадкая ситуация, другого варианта просто не оставалось. По дороге к таверне старпом пару раз оглядывался вокруг себя, пытаясь найти лицо, так внезапно исчезнувшее из его поля зрения. Уже совсем отчаявшись, Гист не утерпел и обратился напрямую к идущему рядом другу: — А куда пропала наша прелестная спутница? — Лилиан? — переспросил Шэй, будто помимо девушки с ними была как минимум дюжина прелестных спутниц. — Отправилась в лес. — По грибы, по ягоды? — с ироничной усмешкой уточнил Гист. — Я так и не понял. — Кормак притормозил, хотя установить с собеседником зрительный контакт. — Она лишь успела спросить, где нас искать, и буркнула что-то про лес, прежде чем я увидел её спину. — А ей известно, что здесь водятся хищники? — брови старпома сдвинулись к носу. — Думаю, да. — немного поразмыслив над заданным вопросом, ответил Шэй с большой уверенностью. — Если я правильно помню, она выросла где-то недалеко отсюда. — Взаправду? — теперь Гист на самом деле изумился. — Юная леди горазда на сюрпризы. — Пожалуй. — пожал плечами Кормак. — Я уверен, Лилиан сможет о себе позаботится. Всё-таки она училась у лучших… Лучших… Когда-то они и правда были такими. Самоотверженные, верные своему делу, больше их нет живых. Ни Лайама, ни де ла Верендри, даже Хоуп больше не меряла землю своими шагами, их голоса не разносились над цветущими долинами, а дыхание не тревожило путешествий ветра. Прошлое мертво. Последние косточки, долго терзавшие сердце зрелого мужчины, медленно обращались в пепел воспоминаний, уступали место покою и смирению. Как маленькие раны, они постепенно затягивались, и будут становиться всё меньше и меньше до тех пор, пока отметины о совершённых ошибках не исчезнут вовсе. Но есть ещё и шрамы. А от них невозможно избавиться. Подобно мифической твари, они долго мучают свою жертву перед смертью, терзают острыми когтями сердце, не позволяют даже вскрикнуть, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания… И один такой шрам оставил на душе Кормака самый болезненный след. — Я смотрю, ты совсем раскис. — Гист потрепал расчувствовавшегося товарища по плечу. — Думаю, немного виски тебя освежит. — У тебя от всех забот одно лекарство?… — без особого энтузиазма спросил Шэй. — Да. Но поверь мне, ничего лучше от душевных терзаний ещё не придумали! — Так и к бутылке приложиться недолго. — заметил Кормак, ещё замедлив свой шаг при виде нужной таверны. — Ну так нужно знать чувство меры. А от пары рюмок тебе ничего не будет, готов штанами поклясться! — если жизнь после смерти существует, Гист наверняка бы переродился в хитрого чёрта, сидящего на плече у суеверных крестьян и соблазняющего их на мелкие пакости, и его зову просто невозможно было бы противостоять. Шэй и не стал, ведь прекрасно понимал, что в противном случае Кристофер от него не отвяжется. — Будь по-твоему… — с тяжёлым вздохом проговорил мужчина, остановившись у дверей. — Надеюсь, поможет.***
Замызганные грязью окна пропускали через себя последние лучики уходящего солнца, делящие комнату светлыми отрезками на маленькие сектора. Некоторые из них были заполнены людьми, которые набивали пузо пивными напитками и свежей едой, а другие совсем пустовали, плачась о своей одинокой судьбе голым столам. Где-то в уголке, скрытом от пьяных глаз, сидели Шэй и Гист, рядом с ними виднелось по паре рюмок и почти опустевшая бутылка с купажированным виски. Оба улыбались и смотрели то друг на друга, то на разлинованную доску, лежащую перед ними. Кристофер оказался прав насчёт целебной силы крепких напитков, ведь после третьей рюмки ирландец думать забыл о призраках прошлого и полностью отдался безобидному развлечению вместе с весёлым другом, чей смех гремел на весь дом получше самого мощного взрыва. — Вот человек, уже пятую партию выигрывает! — раздосадовано, но в то же время с восхищением сказал старпом, когда напарник съел последнюю фишку белого цвета. — Везучий же! — Удача — это миф. — душа, конечно же, купалась в лучах собственной славы, пусть она и была вызвана победой в простых шашках. Но это было не единственной вещью, какой он мог похвастаться. Например, за его спиной похоронено немало боёв, которым мог бы позавидовать любой уважающий себя капитан. — А я всё равно в неё верю. — самоуверенно заявил Гист, откинувшись на спинку стула, и стал доливать остатки алкоголя по рюмкам. — Вот хоть ты тресни, а я… — Кристофер стукнул по столу ладонью, затем взял ею рюмку и выпил содержимое залпом, — я верю. Двери таверны неспешно распахнулись. Порог заведения пересекла низенькая девушка, тут же ставшая скользить взглядом по комнате и сидящим в ней людям. Зацепив спрятавшихся в углу мужчин, она неспешно отправилась в их сторону. Вскоре перед Шэем возникла Лилиан с уставшим, но счастливым лицом. Она широко улыбалась, и на эту улыбку ирландец смотрел до тех самых пор, пока на стол не посыпались сочные фрукты, цвета её красных губ. — Я яблочек принесла… — зачем-то объяснила она и робко взглянула на капитана. — Твои любимые, Шэй. — Мои любимые? — удивился он, повертев в руках один из плодов. Мужчина не знал, чему удивляться больше: тому, что она вообще нашла эти яблоки, или же тому, откуда она узнала о его вкусовых предпочтениях. — Они же не растут в это время года… — Кто ищет, тот найдет. — девушка пожала плечами, после чего обратилась к более бытовой теме. — Как обстоят дела с ночлегом? Удалось снять пару комнат? — Да. Нам даже удалось сбить на них цену. — ответил ирландец чуть более раскрепощённо. — Замечательная новость. — Лилиан облегчённо вздохнула, а затем, немного ссутулившись, продолжила. — Я бы с удовольствием посидела с вами, но я очень устала… — В таком случае, Вам не помешает немного отдохнуть. Наши комнаты последние три от лестницы. — сообщил Гист, указывая на нужные двери ладонью. — Благодарю. Я возьму последнюю, если никто не против. — она посмотрела сначала на одного тамплиера, затем перевела взгляд на другого и, поняв, что никто из них не против, быстро кивнула и тут же направилась к старенькой лестнице. — Чудна́я девица. — прокомментировал Кристофер, потянувшись за алым яблоком и потерев его о выступающую часть рубахи. — Но добродушная и умная. Откуда такая? — Из этих мест. — коротко ответил Кормак, надкусив немного яблока. — Это ты уже говорил. Ну а поподробней? — Гист всё никак не унимался, а его немалый интерес выдавали наклонённый вперёд корпус и пристальный взгляд. Шэй уже хотел было открыть рот, чтобы поделиться с другом всеми сведениями, но внезапно он поймал себя на страшной мысли — он ничего о ней не знал. Единственное, о чём ему было известно, так это о её бегстве от замужества. Она нашла защиту и приют в братстве, а после стала одной из учениц Ахиллеса. Вот и всё. Никогда больше он ей не интересовался, никогда не думал и ни о чём не спрашивал. Есть и есть. Жива — ну и хорошо. Зачем знать больше о человеке, который шарахается от собственной тени и не годится ни на какую другую роль, кроме как следить и наблюдать. Самому себе Кормак признался, что она изменилась в лучшую сторону. А может, она была такой и тогда, просто он не видел этого? Не зря же их вечно сравнивали друг с другом и ставили Лилиан ему в пример… Ох, Боги, как же долго они были вместе и в то же время так далеко друг от друга… Шэй молчал. Он сник и не знал, как признаться Гисту в своём неведении. Почему-то девушка многое о нём знала… А откуда? Они же совсем не говорили на подобные темы. Вообще ни о чём не говорили. Их беседы ограничивались словами "Привет" и "Пока". В один момент ирландцу стало стыдно перед Гистом, перед Лилиан, да в конце концов перед самим собой. — Ну, дружище… — осуждающе покачал головой Кристофер, снова облокачиваясь на спинку стула в небольшом разочаровании. — Это не дело. О друзьях надо знать всё, что они позволяют о себе рассказать. Или же ты всё ещё ей не доверяешь? — Поначалу не доверял. Но после слов магистра понял, что ошибся на её счёт. — Значит, настало время наверстать упущенное. Поверь, женщины любят, когда ими интересуются. — поделился старпом своим драгоценным опытом. — Даже если это отрицают. — Тебе ли не знать. — усмехнулся Шэй, когда решил в ближайшем будущем исправить неловкую ситуацию и поговорить с девушкой по душам, и в этот момент ему стало немного жаль, что Лилиан ушла так скоро. — Уверен, ты не одной юбки не упустил. — Для меня это самый лучший комплимент, капитан. — искренне воскликнул мужчина. — Ну что, вернёмся к игре? Через некоторое время они снова передвигали черно-белые фишки, сосредоточившись на стратегии и желании задавить противника своими навыками. Шэй пропустил пару шашек, съевших его славных воинов, и всё потому, что из головы не вылезала всё одна и та же мысль: а какие яблоки любит она?