// the RING //

— Психолог просит совета у психолога. Это прекрасно, — хмыкнула коллега, когда мы вместе пошли на обед. Ну так себе обед — часа в четыре вечера. Вот что значит заступать на ночную смену в Горячей линии службы спасения. Я безразлично ковыряла в рамёне палочками. — Лучше скажи мне — что это за херня? Это вообще нормально? Влюбляться сразу же, как только рассталась с предыдущим парнем. — Это нормально, что люди бывают мудаками. Вот, к примеру, как твой бывший, — задумчиво жевала кусочек курицы девушка. — Откуда мне знать, что Ильхун не окажется таким же… — Просто прогони его по парочке тестов. Что? — Ты вот сейчас прикалываешься? — Ага. Да уж, помогла. Спасибо огромное! Больше никогда не обращусь за советом к психологу… Как бы странно это сейчас не звучало! — А поговорить вы не пробовали? — попыталась вразумить меня коллега. Я вздохнула, пожав плечами. — Он тоже ничего не понимает. — Да вы просто находка друг для друга. Просто переспите — а там уже будете думать. — Заебись. Может, нам ещё ребёнка завести, а потом подумать, что делать? — Коли совсем припрёт… — Боже, не представляю, как ты на Горячей линии жизни спасаешь! — Этим у нас занимаешься ты. Угу, спасла вот одну. Жизнь. На свою голову или задницу. А вообще, сегодня пришло неожиданное спасение от мыслей об Ильхуне — я начинаю заболевать, кажется. Голова трещит, состояние, будто пинали не один час и начинает болеть горло… Кашлянув, я сказала, что не хочу больше есть и лучше пойду поработаю. Спасу ещё пару жизней на свою жопу. Чихнув, прокляла весь тот стресс, в котором держу сама себя всё это время. Да уж, мне бы аспиринчика хлебнуть и чай с лимоном. Вот только кто меня болеть отпустит? Правильно, никто. А ещё пищит телефооооон… «Привет, приходи вечером в клуб?» Чон Ильхун. И тебе привет, сволочь такая! Специально в мессенджер написал, чтобы было понятно — прочла я сообщение или нет? А вот хрен тебе, решу проблему как взрослая женщина. Верно говорила бывшая этого прохиндея — пора взрослеть. Но что ему писать-то? Вот чёрт… «Не могу. Я на ночной смене». «А после? Собираюсь тут тусить до утра!» «Смотрю, защита тендера прошла отлично и деньги ваши». «Именно. Хочу отпраздновать это! К слову — я уже тут с коллегами, но после 19:00 они свалят, а я не хочу домой. Мне слишком хорошо». «Поздравляю тебя, Ильхун, честно. Но я очень плохо себя чувствую и, скорее всего, усну мёртвым сном до завтрашней дневной смены. Удачно тебе потусить, не пей слишком много и если что — сразу звони». Вздохнув, я приземлила своё бренное тело на стул и упёрлась взглядом в монитор. А отвечать ему в смс легче, чем я себе это представляла. Думаю, всё будет хорошо, пока я с ним не встречусь. Ругаться с ним и слать парня ко всем чертям я тоже не желаю — он, и правда, неплохой человек… Тут и пришло осознание, что я не хочу его терять. В руке завибрировал телефон — это Ильхун звонит. Грустно вздохнув, беру трубку. Вовсе не хочется, чтобы он слышал мой убитый голос… Рядом с этим парнем хочется быть сильнее, не такой, как все девушки. — Уже упился что ли? Всего пять часов, Ильхун! — шутливо отвечаю я, но спазм сковывает горло и я сдерживаю кашель. На том проводе раздался тяжёлый вздох. — Тебе сильно плохо? — Ой, да терпимо! Всего лишь начало простуды — горло и кашель. Температуры нет, выживу. — Я приеду за тобой. Во сколько ты заканчиваешь? — Перестань, слышишь? Я же всё это время как-то болела и справлялась одна… — А может я не хочу, чтобы ты снова справлялась одна? — Что ж, поздравляю. — Чонха! — рыкнул он и я осознала, что это всего лишь раз третий, когда он зовёт меня по имени. И все эти разы ничего обыденного в тоне голоса парня не было. Теперь я ощущала злость. — Если ты не скажешь, до скольки длится твоя смена, я позвоню на Горячую линию и буду домогаться до остальных работников… — Я заканчиваю в одиннадцать, адрес тебе тоже сказать?! — Не злись, дорогая моя, — смягчился тут же тон его голоса. На заднем плане я слышала чей-то смех и разговоры. С коллегами, точно… значит, не врёт. Боже, о чём я думаю?! — Буду вовремя, жди. Отключился, не дождавшись ответа. Как это в его стиле! Попросив аспирин у коллег, я запила таблетку достаточным количеством воды и вернулась к своей работе. Если попытаться не обращать внимание на головную боль — она станет меньше? Сомневаюсь, но попробовать стоит… не хочу, чтобы Ильхун меня видел разбитой. Сама не поняла почему и когда, но стало немного грустно. Вот зачем я это делаю и думаю? Это вообще не нормально, что я так спокойно отреагировала на измену бывшего и тут же нашла себе новую головную боль. Что это — страсть к самонасилию? Нравится чувствовать себя брошенной, униженной и так далее? Или, если настолько было насрать на измену того мудака… я навязала себе мысли о новых отношениях только потому, чтобы по-настоящему ощутить ту боль, которую не ощутила, завершив прошлые? Что за мудотня творится в моей голове? А что, если Ильхун просто заботится обо мне как о близком друге и только? Мы, девушки, горазды надумывать себе симпатию и любовь тогда, когда её и близко нет. Наверное, это в нашем ДНК. Боже, я же сама терпеть не могла таких девиц, которые слишком много фантазируют в мужском обществе. — Чонха! Ты домой собираешься? — помахал перед моим лицом коллега. Встрепенувшись, я отключилась от системы, сняв гарнитуру. — Охх… я сегодня себя плохо чувствую, вот и зависла немного. Спасибо тебе. — Да ничего. Ты на самом деле неважно выглядишь… может, завтра отгул возьмёшь? — Неееее, не стоит. Два дня и я буду как огурчик! — я с улыбкой подхватила свою сумку с полки, — До завтра. Отметившись на посту охраны, я сняла пропуск с шеи и грустно побрела в сторону дверей. На свежем воздухе мне стало хоть немного, но легче. Вздохнув, прикрыла веки, ощущая, как слабость распространяется по телу. Надо лечь! Срочно надо в койку и… — Чонха! — раздался знакомый голос. Вздрогнув, я повернула голову. — Ты здесь, — слегка удивлённый возглас. Парень хмыкнул, отделившись от машины и подходя ближе. — Не беспокойся, я нанял замену водителя. Едем домой… бог мой, да у тебя температура! — Вовсе нет, — стряхнула его руку со своего лба. Он перехватил мои пальцы, сжав их в своих. Улыбка больше не была такой ехидной и кривой, совершенно обезоружив меня. Вот и как ему грубить? — Поехали, дома всё узнаем и примем меры. — К кому мы едем? — У себя мне будет легче ухаживать за тобой, потому как у тебя я ничего не знаю, — пожал плечами Ильхун, потянув меня за собой. Мы спокойно шли к заднему сидению, а я уже просто наплевала на всё и следовала за парнем. Будь что будет. И вот я вновь захожу в его квартиру! Хмыкнув своим мыслям, смогла разуться и пройти в уже знакомую гостиную. Ильхун следовал за мной, поддерживая за талию, едва касаясь меня. Только я хотела пройти в комнату его сестры, как он тут же сменил мою траекторию, направив к своей спальне. — Вот уж круто — спать в кровати, где ты трахал свою бывшую… — Знай ты меня лучше, то поняла бы, что я тоже не горел желанием спать в той же койке. Поэтому, после расставания я покупаю новую кровать, — подмигнул мне парень, включая свет. — Проходи. — Сколько же лежбищ ты сменил? — Тебе лучше об этом не думать, — его дыхание коснулось моего уха. Вздрогнув, я прошла чуть дальше, чтобы быть от него в сторонке. — Найду тебе одежду, чтобы спать. Он вытащил откуда-то длинную футболку, обронив, что мне лучше не одеваться слишком тепло — температура же. На самом деле, этот махинатор хотел пялиться на мои ноги и задницу, в особо удачных ракурсах! Выдав эти догадки вслух я заслужила его улыбку, так он ещё и тут же свалил в кухню под предлогом поиска лекарств. Покачав головой, послушно переоделась и быстро забралась под одеяло, чтобы не доставить Ильхуну удовольствия лицезреть синяки на моих ногах после занятий с фитнес-тренером. Боже, кровать-то диво как хороша! — Легла? — постучал в дверь парень. Удивившись, я кашлянула. — Ага… — Надо было зайти раньше, — хмыкнул он, толкнув дверь. Вошёл с пакетом в руке и бутылкой воды, уже переодетый в домашние тренировочные брюки и майку. — Ого, у тебя есть татуировки, — проронила я, бегло оглядев жилистое подтянутое тело. — Уже раздела меня взглядом? Точно нет температуры… — Я тебе это и говорила, поэтому не следовало меня тащить к себе домой. — А ты не сильно сопротивлялась, — пожал он плечами, усевшись рядом со мной на кровать. Прикусив себе язык, подняла взгляд на Ильхуна. Сама дура, чего уж там. Но градусник он мне всё же выдал. Расспросив о том, что меня беспокоит, подобрал лекарства, проверил температуру, убедившись, что она не настолько большая. Я уже была готова выпить их, как тут выяснилось, что на голодный желудок нельзя. Проклиная его заботу обо мне, пришлось ждать приготовленного им бульона. — Ты не перегибаешь палку? — поинтересовалась я, когда Ильхун вернулся. Парень с улыбкой поправил мне подушки, поставив миску с бульоном на тумбочку. — Я просто забочусь о тебе. Что тут неправильного или плохого? — Ничего, просто… ой, да забей. Давай уже мне бульон и таблетки. Два часа ночи, я спать хочу. — Ворчунья, перестань, — расхохотался он, подав мне еду. — Только не торопись, ладно? — Окей, мамуля. — Схожу в душ, так что к моменту, когда я вернусь — чтобы суп был съеден, а таблетки выпиты. Будь хорошей девочкой, ладно? — Твой дом — твои правила, Чон Ильхун. Погладив меня по голове, он ушёл в ванную, оставив меня наедине с бульоном и лекарствами. Ну, и с мыслями! А их теперь было ещё больше… Чёртов Ильхун никак не помогает мне выкинуть ненужные домыслы. Он хочет заботиться обо мне, но это делают и друзья, и братья, мало ли кого он там во мне видит? Хотя, если учитывать психотип этого махинатора… Друга или сестру во мне он точно не видит. Переспать хочет? Вот это уже ближе к правде. Вздохнув, съела последнюю ложку и повернулась к лекарствам. Пора бы выпить их… Едва не облившись водой, открыла бутылку. Да уж. Приключений на свою задницу я точно набрала выше крыши! Отменных таких, с хорошим телом, парочкой-другой татуировок и ехидным взглядом, сопровождающим кривую улыбочку. — Всё! Теперь — спать, — вошёл Ильхун, бросив майку в кресло. Он обошёл кровать с другой стороны и, подцепив другой конец одеяла, стал укладываться. — Что?! Нет! Эй, Чон Ильхун, вали в другую комнату и другую кровать! — встрепенувшись, я последний голос сорвала, прокричав это. Парень рассмеялся, забираясь под одеяло. — Это моя кровать, Ким Чонха. — Но здесь сплю я! — И что теперь? — фыркнул он, сгребая свою подушку и глянув на меня. — Ты же сама сказала, мой дом — мои правила. — Блять… просто, блять! — закашлявшись, я попыталась вылезти из этого нового траходрома для его будущих баб. — Ты бесишь меня, Ильхун! — Успокойся и ложись уже спать, — дёрнул он меня за плечо, укладывая обратно. Вздохнув, я строго посмотрела на него, попытавшись вложить всю свою злость в этот взгляд. — Ворчунья, хватит сверлить меня своими волчьими глазищами. Спи. — Ильхун. — Чонха? — Ты засранец. Надеюсь, ты в курсе, — прошипела я, как тут же на меня налетел приступ кашля. Отвернувшись, я прокашлялась, чувствуя, что на глазах аж слёзы выступили. На плечо опустилась тёплая рука, потянув меня вниз. — Знаю. Самый большой засранец в твоей жизни, я полагаю. — спина опёрлась о его грудь. Проклиная весь этот мир я, похоже, наконец-то поняла, что тут происходит. Что происходит между нами. Хуйня происходит!