***
Столовая в колледже была довольно просторной. Широкое прямоугольное помещение светлых тонов с закруглёнными краями сильно напоминало сверху форму стола, уже стоявшего дома, на кухне у самого Кайта. Длинная линия раздачи еды на подносы сейчас пестрила исключительно закусками да напитками, а сами подносы с уже готовыми наборами еды просто выдавались специальным аппаратом в стене сбоку от конца линии раздачи. «Повсеместные инновации!» — любил говорить мэр города. Видимо, он и вправду действительно верил в эту светлую идею, тщательно следуя ей где надо и, вобщем-то, не надо. Столовая не стала исключением. Кайт как обычно обедал один. Столов было достаточно много в любое время, а он любил поесть, посматривая видео в интернете через телефон, поэтому компания ему была не нужна. В бургере внезапно затесался волос. Длинный, чёрный, относительно толстый, один-единственный волос. Кайт сравнил этот волос с ещё одним, который только что сам вырвал из своей чёлки: по длине практически одинаковые, да и цвет, если так можно выразиться, идентичен. «Ну, говорят, волосы сами по себе падают, это норма», — усмехнулся он сам себе и продолжил залипать в новостных лентах. На часах было 13:27, времени ещё целая куча. Годных мемасиков было крайне мало, а вечная реклама в ленте была сплошь анимированной, и оттого особенно раздражающей. Но вот, листая вниз, Кайт увидел пост практически порнографического характера — милая фурри девушка, по-видимому, лисица, исключительно в одних тонких, почти незаметных трусиках. Он быстро пролистал пост, интуитивно опасаясь случайного взгляда кого-нибудь из, наверное, сотни студентов вокруг него в столовой. Хотя кто, чёрт возьми, будет пялиться ему в телефон, стоя сзади? Он, конечно, не в самом углу сидит, но и далеко не в центре… В любом случае, надо как-то доесть эту несчастную булочку да допить кофе. Терпкий вкус, отсутствие молока и всего одна ложка-упаковка сахара придавали этой трапезе некую игривость, в сочетании со становящимися всё более пошлыми мыслями Кайтрианна. Не долго думая, он взял свой поднос и без тени сомнения просто направился в самый угол столовой — немного еды на подносе было, а остальное не важно. Усевшись и убедившись, что никто вроде бы даже и внимания не обратил на его внезапную перестановку, он снова достал телефон. И на этот раз зашёл не в приложение соцсети, а сразу в Милкнет — приложение для гей-знакомств, использующее gps-навигацию. Интерес разгорался внутри Кайта, хотя куча сомнений всё ещё оставалась в нём — в конце концов, хоть он и давно осознал свою бисексуальность, большого опыта в отношениях и, тем более, в сексе с парнями у него и не было. Так, пара невнятных встреч да потрахушки на пьяной вечеринке, из которой он и не помнил ничего толком. А подкреплялось всё нежеланием показывать «вот это вот» своим родителям ни при каких обстоятельствах. Но вот желание узнать, сколько же таких же «цветных» у него в колледже, было неподдельным. Последний раз он заходил в приложение, быть может, недели две назад? Тогда он нашёл всего три аккаунта в непосредственной близости, в пределах колледжа. Зная точный план здания, двести метров «отсюда» могли означать как дальнее левое крыло, так и какой-нибудь офис через улицу с совершенно левыми людьми. Поэтому риск найти человека не из колледжа, при, казалось бы, очевидно близком расстоянии, был совсем нешуточный. Итак, момент истины… Обнаружилось свыше нескольких сотен контактов в пределах пяти километров. Применяем фильтр, ставим двести метров… Ого! Семнадцать людей! Всё-таки много, надо ограничить сразу до буквально пятидесяти метров, минимального значения фильтра. Применяем… Х-ха, целых четыре контакта. «Каждый десятый мужик по статистике пидор, а тут около сотни людей в столовке и ещё около сотни в ближайших кабинетах, делим пополам, и… Ну да, вполне очевидный результат — не каждый же тёмный пользуется Милкнетом, логично», — подумал Кайт. И вправду, из десяти потенциальных ненатуралов в Милкнете их целых четыре, неплохо. Первая анкета имела типичную аватарку с чужим рельефным торсом, звали владельца анкеты «хочу хочу», и было ему тридцать два года. Фу. Вторая анкета характеризовалась одним словом — анонимность. На аватарке третьей была чья-то милая мордашка в характерных молодёжных очках, с броским, но реальным именем, а также подробнейшим описанием себя и своих хотелок, прямо как тактико-технические требования какого-либо устройства. Неплохой вариант, вполне можно написать что-нибудь в попытках поговорить. Но сперва надо посмотреть последнюю анкету. А была она нетипичной — довольно жестокая, но не брутальная чёрно-белая пентаграмма, имя «No name» и подходящий возраст — двадцать один год. Практически ничего не написано, кроме высокого роста и крайне низкого веса, парень был явно из худощавых, хотя это сейчас не редкость. Что-то заинтересовало Кайта в этой анкете. Предыдущий вариант казался, конечно, жизнерадостным и доступным, но огромный перечень требований к партнёру для него несколько отпугивал, мало ли, что в головах у таких прынцесс, точнее, много ли. При этом, второй «анонимный» вариант никак не заинтересовал Кайта — вообще пустые анкеты воспринимаются несерьёзно, а тут хоть какая-то интрига… Нерешительность, время на часах в 13:53 и чувство такта не позволили Кайту сделать хоть что-либо, кроме как поставить пустой лайк на аватарке. Пора бежать на дальнейшие пары.***
Солнце немного скрылось за редкими, такими жидкими, облаками. Пасмурная погода, неутихающий, беспорядочный ветер и заметно снизившаяся температура не добавляли оптимизма к окончанию пар, но курилось заметно приятнее. Почему-то, на морозе ощущения от вдыхания в свои лёгкие нескольких тысяч токсичных химических элементов чувствовались, м-м-м, несколько ярче, чем попытки глотать едкий дым в духоте. Стоящие рядом однокурсники с разных групп усиленно молчали, немного поёживаясь от холода, слякоти и сырости. Арка же, под которой они стояли в курилке во дворе колледжа, всегда была свободно открытой всем ветрам — вот и получалось, что находиться тут без куртки больше десяти секунд было не очень приятно. Но стоять в очереди перед гардеробом ещё неприятнее. Хорошо, хоть сегодня Кайт закончил учиться раньше большинства однокурсников. — Слышь, а вы пойдёте на рейв вечером? — Народ переглянулся. — Ну, который в стадионе. — В такой дубак? Ага, щас… Будем там как курицы в холодильнике — подрыгивать… — О-о-о, да ладно, великая тусовщица Хлоя не идёт на тусу, шок и сенсация! Вообще-то, рейв будет внутри здания, представь себе, — язвительно ответил Хлое агитатор вечеринок. — Нет, Клаус, ты меня туда не заманишь. Дома посижу, трески наверну… И вообще, чё за туса такая, а я не зна… Кайт снова погрузился в мысли. Он вообще часто отвлекался на них почти в любой момент, немного выпадая из реальности. Любил он порядок, спокойствие и кристальную чистоту плана его дальнейших действий, но таковыми сейчас они не были. Ну-у, вечером будет залипать за компом. Ну-у, да, по плану завтра тоже вечером надо осилить ещё одну тему в рамках подготовки к экзаменам. Еду же сегодня готовит Ингрид, сестра Кайта, так что дел-то на вечер у него и нет. Хм-м… Может, списаться с тем непонятным парнем из Милкнета и устроить себе острые ощущения? Вполне вариант… Да и денег на этой неделе у него достаточно — вполне достаточно — а деньги уходят на любую авантюру, кто бы что ни говорил… Его перебили: — А ты? — Что я? — Кайт недоумённо уставился на Хлою. — Что думаешь насчёт тусы вечером? Пошли, а то ты так никуда и не выбираешься, чахлик комнатный. — Не чахлик я, епт… — Кайт медленно затянулся, выпрямляясь и неосознанно отрицая свою «чахлость». — Где это, во сколько и за сколько? — У Гэмпбелла, в клубе, вход с восьми, за десятку. — Десятка? Херасе… Ну… Не, дороговато. Я лучше домой всё-таки, чахнуть. С этими словами Кайт помахал рукой ребятам и таки поплёлся домой. Десять лир за вход на сомнительную тусу не казался ему привлекательным вариантом. Ну не любил он такие вечеринки. Зато перспектива как-нибудь списаться с неизвестным Ноунеймом из Милкнета казалась ему более интересной затеей: общение с людьми Кайт расценивал скорее как чтение книг, нежели фонтанирование энергией на танцполе.***
Стекло панели домофона его дома запотело с обратной стороны и практически ничего толком и не показывало, а нужная комбинация цифр всё не желала отпирать злосчастную дверь подъезда. Пришлось доставать карту пропуска. Пропуски… Везде пропуски. Лестница, гулкие шаги, поворот направо, дверь, ключ, замочная скважина, два тихих щелчка. Дома пахло, как и полагается, приятно. Непонятно чем, непонятно как, но приятно. Наверное, потому что привычно. В животе сразу заурчало, всё-таки последний перекус был часа три назад. Срочно переодевшись, Кайт сразу направился к холодильнику. Пока брюнет жевал бутерброд на кухне и заготавливал свой фаворитный на данный момент зелёный чай, дверь снова заскрипела и внутрь вошла Ингрид — старшая сестра Кайта. Запыхавшаяся двадцатисемилетняя карьеристка устало и не без усилия сняла свои замшевые сапоги, еле сняла с себя кожаное пальто и решительно плюхнулась на диван прямо в костюме. — Кайти-и-и! Кайти-и-и-и! — ныла она из гостиной в кухню — М? — Сходи в магазин? Мне так ле-е-ень… Штукель сегодня заставил меня относить его гребаные документы к сучкам из Штумбауэра! Без водителя! Сволочь такая… — Тебе что, сложно пару бумажек по центру потаскать? — Потролить сестру для Кайта было высшим проявлением любви, по отношению к оной. — ПАРУ БУМАЖЕК?! Да ты вообще сдох бы таскать эти сраные кипы, дрищ! Там были копии от налоговиков и от наших лаборантов, плюс сводки за декабрь по западным районам — это, наверное, чёрт возьми, тысяча долбаных бумажек! Уууух, Штукель, тварь, гнида, паскуда… — Ингрид так смешно жестикулировала, лёжа на диване в деловом костюме, что Кайт едва сдерживался от ехидного смеха. — Всё всё, успокойся, ёпт… - еле скрывая смешки. - Что купить то? Скинь по ваззапу, я пока оденусь. — Угу… На улице, кстати, снова потеплело — всего за пару часов! Солнце уже понемногу стремилось к закату, а прохожих заметно прибавилось. Почти 6 часов вечера, люди заканчивают офисную работу, а Кайт идёт за продуктами. В самом магазинчике, рядом с домом Кайта, дежурная продавщица как всегда мило улыбнулась ему. Она знала его и ещё целую кучу народа поблизости от магазина в лицо и всегда была доброжелательной и весёлой, чем и завоевала успех именно этого продуктового в районе. И хоть конкуренты пытались брать разнообразием продуктов, а иногда и ценами, люди всё равно шли именно сюда. Молоко, яйца, арахисовая паста, листья салата, замороженная курица, ещё что-то — вроде Кайт взял всё, что нужно. Выходило совсем немало по весу, но брюнет предусмотрительно взял с собой рюкзак. Ах, он почти забыл лакричные конфеты - странные, но вкусные. Кайт уже было рассчитался наличными с продавщицей, но дурацкие узкие карманы его новых джинс, здоровенный кошелёк с мелочью и путающиеся наушники сделали своё дело — он рассыпал половину мелочи. Хорошо хоть не на пол, хотя продавщица и залилась смешком, но стала сразу помогать. Ых, ещё и телефон побренькивает, как не вовремя… Сделав резкое усилие и взяв над своей нервозностью верх, Кайт методично расправился с кошельком, рюкзаком, наушниками и достал наконец телефон. В уведомлениях красовалась одна единственная запись — «No Name’у понравилась ваша фотография». Хм-м, неплохо выходит, видимо, можно и начать разговор. Побросав всё купленное в рюкзак и заплатив, брюнет поспешил выйти из магазина и сразу написать незнакомцу из приложения. При этом, ходить по не самому широкому тротуару, да ещё и наклонному, вверх, и втыкать в кнопки телефона не совсем хотелось. Но упускать неизвестного парня из онлайна было нельзя, поэтому Кайт взял быка за рога и решительно послал голосовое сообщение с банальным «Привет». Голос его самую малость дрожал. Стараясь не врезаться в прохожих и двигаясь вверх по улице, Кайт кидал временами мимолётный взгляд на статус-бар собеседника чата. Там значилось online. В какой-то момент брюнет снова мелькнул взглядом по телефону и увидел «набирает сообщение», а затем и само сообщение: — Приветствую. — Однако, весёлая у тебя аватарка. И имя, видимо, тайна за семью печатями? — с лёгкой ухмылкой отправил голосом брюнет. Ответ был гораздо быстрее, чем первое сообщение: — Ты проницателен. — Есть немного, да, — чуть запыхался брюнет. — Ну, а, собсна, кого ищешь-то, в Милкнете? — Того же, чего и все. Того самого. — Ну, если ты будешь постоянно ставить точки после каждого предложения и быть крайне серьёзным, то найдешь только юриста, ха! — Кайту определённо нравилось немного тролить людей, даже незнакомых. Это же весело! — Нет, это просто привычка. — Филолог что ли? — Ты проницателен. — Снова! Чем ещё удивишь? — Ничем. — Очередное текстовое сообщение. Трудно ответить голосом на голос, что ли? — Ну, как это ничем? Так тебе точно достанется юрист, хе-хе. — И что тут такого? — Ну… Юристы скучные? — Пусть. — То есть, скучный не скучный, тебе главное, чтобы «тот самый»? Ну, это как-то малопритязательно, я бы сказал… — как можно импозантнее старался сказать он. И в этот момент Ноунейм просто вышел из сети. Почему? На душе у Кайта осталось скверное чувство. Он всё гадал, где и что он сказал не так. Да и сам разговор был крайне односторонним. Конечно, этот Ноунейм обладал некой таинственностью, что и манило, но, судя по его словам, человек он довольно отрешённый и без желаний, амбиций. Как сказал бы его друг Ворхис — мёртвый. Первое впечатление, естественно, может быть обманчивым, но зачастую оно бывает верным. И ещё чаще, первое впечатление меняет образ одного человека в голове другого, вне зависимости от взаимоотношений в будущем. Но Кайт предпочёл изгнать неприятные мысли из головы. Благо постоянные размышления и попытки себя контролировать в этом аспекте помогали ему временами просто выключать в голове всё. Он почти дошёл до дома. Пока Ингрид шаманила на кухне, Кайт просто бесцельно валялся на кроватке и листал новостную ленту. Играть на компьютере сейчас было бы несколько нецелесообразно, так как еда скоро будет готова, а онлайн-игры на паузу не поставить. Вот он и деградировал, чувствуя бренность бытия и нутром чуя потерю времени за просто так. В детстве родители всегда журили его за бесцельное времяпрепровождение, постоянно втыкая всё его свободное время в различные кружки да секции. Там же Кайта опять постоянно мотивировали не терять времени, но упорно трудиться над собой и своими способностями, упражняясь и получая знания. Конечно, лень часто брала верх, и Кайт банально отказывался от посещения большинства из них самыми хитрыми путями — симулировал болезни, прогуливал занятия, ссорился с тренерами и преподавателями, а однажды и вовсе специально получил травму. Настолько ему не хотелось посещать все эти боевые искусства, фитнесы и прочие шахматы, он хотел просто сидеть дома и играть в игры. Из спорта ему не нравилось всё, кроме стрельбы из лука. Туда он ходил почти четыре года, успел получить неплохой разряд, но потом секция банально закрылась, а новых в городе не было. Без постоянной муштры он быстро забыл про своё увлечение и, в конце концов, поставил на нём крест, символично продав лук со всем снаряжением. Это было давно. — Пусть. — Ноунейм написал так же внезапно, как и уходил. — Да ты сам скучный. Одно и то же, а ещё сидишь в милкнете и ждёшь кого то… — Кайт был всё же раздражён как манерой речи собеседника, так и чувством бесцельной траты времени, подкрепляемое лёгким голодом. — Мне часто говорят, что я скучный. Они просто не понимают. — Чего именно? — Многого. Я не считаю себя скучным. Но они сами таковыми являются. — Ага, а ты типо весь такой тонкая натура и нитакойкакфсе. Бьюсь об заклад, ты считаешь себя готом, слушаешь максимально андерграундный метал и отращиваешь длинные патлы, потому что это не так, как у всех. Ну и считаешь себя «умнее этого быдла», не так ли?)) — Ну, теперь хоть писать можно, а не голосом отправлять сообщения. Сарказмировать в таком ключе несколько легче, чем строить интонации голосом. Однако после данной провокации ноунейм так ничего и не ответил. «Сдулся», — подумал Кайт и пошёл ужинать, так как Ингрид уже кричала на полдома, зовя его к столу. Злостно уминая спагетти с сыром, он размышлял о социальных группах, к которым присоединяются в основном пубертатная молодёжь в попытках самоидентификации и желании потакать своему же желанию быть уникальными и избранными. «А в следствии — их уникальность просто форма жажды славы, белые, блядь, вороны», — думал он. И, естественно, приписывал эти черты своему собеседнику. Но что-то в его словах и образе не состыковывалось с образом, к которому его хотел предопределить Кайт. Он чувствовал где-то ошибку. Самоуверенность его внутренних раздумий претерпевала волны сомнений, где уже он сам ставил себя в один ряд с «заурядным быдлом с претензией на цвет перьев», к которому себя, естественно, не причислял. «Как лицемерно», — сомневался он. Раздражение от псевдоинтеллектуальных мыслей начинало преобладать, и он решил, что просто подавить это силой воли может и не выйти. Необходимо получить некую эмоциональную встряску или дико устать, но уставать ему не хочется. Хм-м… Хлоя! Туса! Быстренько просчитав все необходимые действия и расходы на них в голове, чтобы сходить на рейв и прийти домой живым и вовремя, чёткий план был построен. «Мне это надо», — уверял себя Кайт и уже начал звонить Хлое, толком и не доев своё спагетти. Но сперва нужно было хоть как-то одеться, ну и предупредить сестру. В гардеробе было всего две пары джинс, причём обе чёрные и обтягивающие — какое разнообразие; различные рубашки, практически все холодных цветов и имеющие квадратный рисунок; несколько однотонных футболок. Видимо, сестра не зря называет его битардом… Кайт выбрал максимально красочные, на его взгляд, цвета (из своего тусклого репертуара) — красная клетчатая рубашка-безрукавка в большую четырёхфазную клетку различных тёмных цветов, чёрные же джинсы и тёмно-бежевую футболку. Порыскав среди секций комода со своей одеждой, он внезапно нашёл старый серебряный амулет, который ему давно подарила подруга. На нём было изображение дракона внутри ромба. Никаких очков, кепок и прочих атрибутов на голове. Однако Кайт нашёл и второй амулет, уже из титана, доставшийся от матери, с полумесяцем и маленьким сапфиром внутри. Надев и его, брюнет решил не снимать простой резиновый браслет салатового цвета, который он нашёл как подарок внутри пачки готового завтрака. С логотипом фирмы, естественно. Он встал перед зеркалом в ванной: густые, иссиня-чёрные волосы были немного взъерошены, но сохраняли некую общность формы прически; немного вытянутое пятиугольное лицо; аккуратные, но тёмные от сигаретного налёта зубы; идеально прямой нос; самый обыкновенный цвет лица и слегка агрессивные брови над стандартными глазами выдавали приятную картину для глаз, если не считать зубов и некоторых элементов причёски. Кайт представил, как люди будут на него смотреть на вечеринке и оценивать его внешний вид. Выглядело… Не убого? Да, даже вполне неплохо. Кайт аж подумал, что выглядит вполне красивым, хотя по пути вспоминал и про непроверенные слухи о том, что люди видят себя в пять раз красивее, чем есть на деле. И хоть он и не собирался изображать из себя знатного тусовщика, или тем более не обольщался своими умениями в танцах, а собирался просто как следует напиться, он предпочёл бы выглядеть на все свои невеликие 35%. У раковины в ванной стояли целые горы непонятных шампуней, кремов, масок и прочей косметики, обещающей после первого же использования превратится в достойного кандидата на роль королевы, даже если ты мужчина. Взяв самый жизнерадостный, на первый взгляд, тюбик, Кайт попытался прочитать хоть что-нибудь на нём. Надписи были на неизвестном азиатском языке, и только четыре буквы выдали сакральную тайну тюбика — «soap». Мыло это, кстати, пахло яблоками. Умывшись вдоволь странным гель-мылом и специально торжественно помыв зубы, он всё же поспешил на выход. На часах было 20:18.***
У входа в клуб, где проходила тусовка, довольно предсказуемо стояли несколько автомобилей, три малые кучки ребят, парочка уже пьяных одиозных фигур и массивная железная дверь. Вход сбоку — он такой, неприметный и выглядящий так, что ему лет сто от роду. Клуб «Penta» находился на втором этаже, в здании стадиона Гэмпбелла, в правом крыле. Очень темно и душно, даже несмотря на огромные решётки вентиляции, а гулкая музыка отдавала своими ударными через толстенные стены и перекрытия даже на первом этаже. Надо было найти во всей этой суматохе Хлою, рядом с ней наверняка были и другие знакомые, с кем-нибудь можно будет и напиться. Охранник перед входом в непосредственно главный зал клуба проверил бирку-браслет и открыл массивные деревянные двери, окаймлённые бронзовой рамой солидного веса. В уши ударил мощный бит, хотя глаза получили удар мощнее — не повезло Кайту войти ровно в тот момент, когда самые сильные лампы прожекторов смотрели именно на вход. Кажется, он знал этот трек, даже где-то слышал… В каком-то старом фильме? Очень странно, хотя это явно был очередной ремикс, привычно портящий оригинал. Вокруг бесновалась в танцах молодёжь, извиваясь с полузакрытыми глазами, мерцая в частоте быстро включающихся и выключающихся прожекторов, словно в гиф-анимации, а конца и края этой толпе почти не было видно, хоть Кайт и не был низкого роста. Хм-м… Кажется, Хлоя говорила, что будет недалеко от сидячих мест рядом с барной, хотя, выпив, она наверняка сразу пойдёт танцевать. Где же это… О! Тут освещение выглядело немного ровнее и по-другому, неспроста там совсем другие цвета ламп. Подойдя ближе, он подтвердил догадку — барная стойка оказалась недалеко, что не лишено смысла. Раз он уже у цели… Почему бы не взять выпить, благо очереди почти не было. Среди разных стеклянных рядов и разукрашенных неоном бутылок черноволосый выбрал себе некий фруктовый коктейль, подумав, что нажраться легче будет начать с чего-нибудь крепкого, но одновременно не тошнотворного. Гренадин, вроде? Он не разбирался в марках алкоголя, да и пил редко, в основном под общественным давлением. На вкус, как водка с апельсиновым соком. Или так оно и есть… Ну ничего, надо же с чего-то начинать. Теперь можно и Хлою пойти искать, благо сидячие места оказались и вправду недалеко, стоило лишь пораскинуть взглядом. Столько лиц, столько мерцания, всё сливается в чёрно-белую кашу из потных тел и сублимированных из первобытного инстинктов. Где-то мелькают редкие красные и синие полосы, а зелёный светофильтр превращает зелёную же одежду в серую. Вся эта толпа перед, за, слева и справа от Кайта, похожая на единый болотообразный организм из чёрно-белой массы, бурлящий энергией и запахом алкоголя, давила на Кайта своим импульсом. Столько энергии, столько драйва — и всё это никак не ввязывалось в гармонию с настроением и естеством Кайта, заставляя его резонировать неправильно, чувствовать себя инородной бактерией в клетках структурированного организма этого, на первый взгляд, хаоса. Это всё неправильно, не то, что нужно темноволосому… Надо найти Хлою — может, она станет той самой струной, что связует Кайта и танцующую толпу в единое созвучие? Брюнет плыл по толпе, выискивая знакомый образ своей одногруппницы… Хм-м, видимо, это она. Кайт подплыл ближе и постарался аккуратнее заглянуть в лицо танцующей невысокой нимфе — да, это Хлоя. — Хэй, есть тут кто ещё?! –попытался он перекричать трек, название которого уже вспомнил. — А, чухлик, дарова! Да, тут все-е-е! — Она была явно «на волне», ведь ей удавалось легко перекричать толпу и рёв колонок, не снимая улыбки наслаждения с лица. — Хотя ты, наверное, ищешь Кирка? — Ага, да! — Посмотри во-о-он там! – она указала на второй уровень помещения, который нависал немного сбоку от основного танцпола. Кайт кивнул подруге и продолжил плыть через людскую массу, сначала к бару, потом наверх. В горле чуть пересохло. Холодные бутылки пива приятно легли в ладони Кайта, отдавая холодком, а вход на второй уровень, казалось бы без никаких стен, порадовал лёгким, но всё же уменьшением шумового фона. Тут было менее… дико. Обойдя весь второй уровень и не найдя ни одного знакомого лица, включая однокурсника Кирка, с которым можно было вести задушевные беседы за кружкой пива, Кайт с сомнениями посмотрел вниз, на веселящихся. «И что я тут делаю», — настойчивая мысль впивалась ему в сознание, уговаривая бросить всё и поехать домой, но логика говорила ему, что он уже потратил кучку денег чисто ради того, чтобы оказаться здесь, и поэтому так просто уходить было бы пустой тратой денег. Да и Ингрид крайне не любила, когда он пил, а он уже выпил, так что раз пить — значит пить всласть. Осознав простую мысль, что Кайт не умеет вот так веселиться, он просто сел на ближайший свободный пуфик с журнальным столиком и приступил к пустому и почти бесцельному распитию двух бутылок пива. Вялые надежды, что алкоголь снимет его внутренние ограничители, и он сможет, наконец, выплеснуть внутренний стресс в конвульсиях конечностей, а иначе его танцы и не назовёшь, утекала с каждым глотком пива всё прочь и прочь. Музыка и огромное количество народа бесили его. А ещё он завидовал. Дико завидовал. Завидовал тому, что все эти люди вокруг него могут веселиться, испытывать яркие эмоции даже от такого не самого лицеприятного, на его взгляд, действа и быть в состоянии исступления, не нарушая закон. Первая бутылка исчезла относительно быстро. Глупые и деструктивные мысли лезли всё сильнее, он уже понемногу фантазировал на тему того, как его жизнь катится окончательно под откос, потому что еле получив в будущем диплом, не найдёт работу и пойдёт подметать улицы, а затем станет наркоманом и упадёт на социальное дно под аккомпанемент «House of Rising Sun». Но это быстро наскучило ему. Слишком уж он реалист и знает, что подобной глупости не допустит, как минимум не станет наркоманом. Но он может допустить другие глупости… Например, его дневные планы на счёт случайных связей в Милкнете. Почему нет? Вдруг тут кто есть? Метилкарбинол уже вполне успешно действовал на его организм, поэтому он без промедления зашёл в приложение. Девять контактов в радиусе ста метров, х-ха, да он тут не один! Но кое-что слишком сильно бросалось в глаза — Ноунейм был тут. Рядом. Вот это несколько удивило Кайта. Совпадение, прямо как в паршивеньких фиках, но любопытство не давало ему покоя. Применив фильтр на минимальные пятьдесят метров, он уже не нашёл его. Подключив несложную геометрическую фантазию, он пришёл к выводу, что на танцполе и в середине помещения его точно нет. Это может быть центр стадиона, дальние углы зала или второе крыло, так как сам стадион имел П-образную форму, а рядом в пределах ста метров были только широкие улицы да лес в парке. Сам же Кайт был внутри клуба, который был в правом крыле этого здания. Хитрый план созревал в его голове, даже несмотря на отсутствие от Ноунейма как ответа, так и онлайна. Добив остатки пива во второй бутылке, Кайт поплёлся в дальний угол главного зала. «Но я же, чёрт возьми, не знаю, как он выглядит, да и врать он может… Вдруг это вообще какая-нибудь девушка прикалывается, или толстый сорокалетний извращенец, тьфу, сука, тьфу, бля… Ну, хз», — обычно неслабые сомнения в этот раз были подавлены лёгким опьянением и жаждой хоть какого-либо эмоционального всплеска. Чёрт, да он готов был даже подраться, лишь бы испытать нечто отличное от скуки и прагматизма! Энергия толпы теперь уже окончательно не синхронизировалась с психофоном Кайта, он чувствовал, как силы покидают его, несмотря на отсутствие сонливости или физических нагрузок. «Вампиры…». Дойдя до дальнего края зала, он снова достал телефон — и на этот раз в пределах пятидесяти метров Ноунейма не было. Значит, не танцпол и не дальние участки зала, но где тогда, у входа, что ли? Он решительно двинулся сквозь агонизирующую толпу, по привычке стараясь никого не толкнуть, но этого не получалось, хотя всем и было плевать. Теснота и духота уже не волновали Кайта. Его почти ничего не волновало, кроме попыток найти этого злосчастного анонима без видимых критериев к определению. Мало ли высоких и тощих парней здесь… Милкнет снова ничего не показал. Странно. Кайт перепроверил подключение и gps-навигацию телефона, но всё работало в полном порядке, Starlink работал безупречно. Весь запал черноволосого мгновенно пропал, равно как и желание находиться в этом проклятом месте. Вот вроде и выход недалеко, но… сожаления… Сожаления о каких-то дурацких цифрах на банковской карточке наполнили его, вынуждая бросить собственные потребности, отрешиться от попыток получить новый опыт молодёжных тусовок. Легче было продолжить погружение в виртуальные миры, сидя в уютном кресле дома перед компьютером, не парясь о «новом опыте». «Но сначала можно ещё немного выпить», — сказал себе Кайт, старательно убивая логику в голове. Постоянный конфликт собственных мыслей всегда плохо на нём сказывался, ввергая его самоуверенность в гниющую пропасть страхов. И только железная воля давала ему сил принимать решения быстро и без лишних мучений. Хоть далеко и не всегда эти решения были правильными, прямо как сейчас — решение выпить, просто потому что Кайт может, кажется не самым правильным. «Снова, снова долго выбираешь, чахлик!» — внезапно Кайт осознал, что уже минуты две пытается разглядеть барную карту на глянцевом буклете в условиях слабой освещённости. Проорав бармену и тыкнув на случайную зелёную иконку странного напитка, он облокотился на стойку и стал бесцельно ждать, со скуки рассматривая толпу и помещение: высота потолка около девяти метров; два уровня; вип-зона; трехуровневая и не шибко высокая сцена, видимо для того, чтобы легче прыгать с неё на толпу; длинные ряды алюминиевых рейсмусов на стандартных трёхдюймовых стяжках к потолку для подвижного светооборудования; куча здоровенных колонок и сабвуферов; километры кабелей и ромбовидные крышки вентиляционных проходов… Ему легче было заметить все эти конструкции в темноте, чем людей в центре направленного света перед ним, которые, казалось, просто не могли остановиться танцевать. Расплатившись с барменом и вкусив странный напиток, оставалось только допить всё это и уйти ни с чем. У барной столпилось слишком много людей, стало ещё неуютнее. Запала нет, действа ему уже не хотелось, поэтому он предпочёл просто отойти к стене слева от него. Там были окна, закрытые тяжеленными тканево-резиновыми шторами, через которые не мог проникнуть никакой свет. Видимо, администрация стадиона запрещала сильно менять отделку помещения, иначе окна закрыли бы профлистами или чем монументальнее, но конкретно сейчас Кайту этот факт нравился. Приоткрыв тяжелую штору, он увидел огромные окна, пропускающие свет луны на свой подоконник и показывающие прилегающий к стадиону парк имени того же Гемпбелла. Не долго думая, парниша просто залез на подоконник — закрывшаяся сама по себе за ним штора отлично уменьшила шум дискотеки. Ему тут же стало спокойнее, хоть и не особо лучше. Огромная луна была прекрасна видна именно с этой точки, но стоило бы Кайту подвинуться метров на пять в любую сторону — и её бы закрыла листва деревьев. Городской парк перед ним ночью был удивительно спокойным, на первый взгляд, местом: аккуратные линии деревьев в ряд, словно под копирку, с их качающимися по ветру ветками; вымощенный стилизованный тротуар, запутанный кучей тропинок; винтажные скамейки и старинные по стилю столбы освещения, которые тем не менее имели голографическое информационное табло при нажатии одной единственной кнопки. Парк не был пуст, хоть уже и перевалило за десять вечера: редкие прохожие парочки без детей, пробегающая фитнес-бабушка, пара патрульных квадрокоптеров и несколько сидячих граждан на скамейках. Выглядело гораздо приятнее, чем молодёжь справа от Кайта на танцполе. — В этот раз ты не проницателен. — Неожиданная вибрация телефона чуть не заставила Кайта пролить свой напиток в одноразовой упаковке. Прочитав сообщение, он снова увидел его в районе пятидесяти метров. Но ведь на танцполе буквально минут двадцать назад его не было, а тут появился? — о ответил епт. Хспаде… Ну и какой же ты тогда? Мне просто интнресно))) Ноунейм что-то писал. Довольно долго для короткого ответа, да и значок статус-бара временами останавливался. Кайту быстро наскучило пялиться в бездействующее окно чата, и он снова устремил взор в окно. Какая-то апатия и усталость нахлынули на него. Вот тут спиной к нему сидит длинноволосая девушка в огроменных наушниках, через две скамейки от неё к фонарному столбу прижался какой-то курящий парень и одной рукой тычет в свой телефон… Погодите-ка! Странная догадка осенила его сознание — может этот парень и есть Ноунейм? По комплекции, подходит: высокий, довольно тощий, хотя судить об этом из-под полы его куртки довольно трудно. Но он тут, в парке, в районе пятидесяти метров, через окно и как раз втыкает в телефон! Апатия и сонливость заметно ослабили свои позиции во внутренней войне Кайта за острова его самочувствия — неподдельный интерес рьяно нёс свой флаг. Но ответного сообщения в мессенджере всё не было и не было. Он решил катализировать процесс: — ты там поэму пишешб? Алёё. — В пьяную голову ничего умнее ему и не лезло. Мельком поглядывая за статус-баром чата, он смотрел в окно. Через не очень большое время сообщение всё же было прочитано, но писать перестали, а парень за окном прыснул в кулак от смеха. Да, это он, и он смеется. Ржёт, просто тупо ржёт над ним! Необъяснимая злость вскипела под островами самочувствия Кайта. Что о себе этот мудак вообще возомнил, почему смеётся над ним?! Общая раздражительность, пьяная голова, странная, несколько высокопарная манера речи собеседника и дикая неудовлетворённость конкретно этим вечером смешались в чёрную краску агрессии и злобы. Смяв стакан, Кайт чуть ли не побежал к выходу и гардеробу, даже не вспомнив про Хлою и других, возможно, знакомых на студенческой дискотеке лиц. Не до этого. Обогнуть примерно сорокаметровую пропасть с толстенным окном между Кайтом и Ноунеймом получилось не то что бы быстро — спуск со второго этажа, нерасторопная гардеробщица, ещё лестницы, вход в парк метрах в стапятидесяти и ещё метров двести до самого пятачка на тропинке у фонарного столба, где был Ноунейм в последний раз. На улице по ощущениями было тепло, но это бурлила кровь в организме. На самом деле ночью температура вполне себе падала до -15 и более. Незастёгнутая куртка, полуодетая шапка и наплевательство на запрет про курение на территории парка чуть охладили самоуверенность черноволосого. Смутные фантазии кровавой каши на месте лица этого Ноунейма, дай только Кайту повод, стоически опровергались логикой — сильным бойцом он никогда и не был, хоть и случалось всякое. Он не чувствовал холода, но вот сам же холод всё равно пробирался в его сознание, обволакивая огонь гормонов. В итоге от начального запала к концу пути оставалась едва ли половина. Это определило его дальнейшие действия: — Эй, ты ноунейм?! — старался агрессивнее вопросить он, но получилось на капельку не так круто, как хотелось бы. И не дожидаясь ответа: — Чё молчишь-то, бля, отвечай! Парень у столба, который всё так же втыкал в телефон, дико растерялся при внезапном появлении Кайта. Он встревоженно посмотрел на него: Кайт выглядел на самую малость мощнее оппонента, гораздо самоувереннее и на тысячу процентов пьянее — опасное сочетание. Лёгкая заминка тянулась мучительных секунд шесть, а то и более. Внутренние сомнения Кайта жестоко пресекались его волей, выливаясь в лёгком подрагивании всего его тела и нервном сжимании кулаков, вкупе с мощными вдохами и выдохами пьяного организма. Телефон в руке парня у столба задребезжал, но тот не отрывал явно напуганных глаз с Кайта: — Я-я, э-э, вы обознались. П-простите… И с этими робкими словами, он поспешил ретироваться. Его неловкие движения, неуклюжие подскальзывания при бегстве на, казалось бы, очень цепком мощёном камне тротуара и быстрые нервные шаги выглядели как-то, м-м, жалко, что ли. Кайт внезапно перехватил себя на мысли, что это вовсе не его это всё, не свойственное ему — он не хотел такого. Пучок слабости во внутреннем море, точнее уже лужице огня его злобы, выплеснулся наружу в виде двух резких, но таких морально-бессильных ударов о сталь фонарного столба. На половину приятная, на другую — столь же неприятная боль прошлась по костяшкам его кулаков, перенаправляя уже жалкие остатки злобы в обыкновенное и оттого столь удручающее разочарование. Он понуро сел на ближайшую скамейку и закурил. Кайт начал замечать прохладу. Он впускал её в себя, ему нравился процесс замерзания, как бы странно это ни звучало. В данный момент он просто выключил всё, что происходило у него в голове, стараясь абстрагироваться от столь болезненного казуса. На что он надеялся? Что этот «Ноунейм» возьмёт и вот так вот просто скажет «Да, это я», не испугавшись пьяного придурка? И что потом? Кайт язык проглотил бы, что ли? Бессмысленные действия, пустые надежды, зря потраченные деньги и только усугубившийся стресс. Хорошо, что Кайт умеет выключать временами все мысли в голове — отличный навык. Надо докурить, возможно даже не одну сигарету подряд, посидеть в тишине, застегнуть куртку в конце концов, и накинуть тонкий матерчатый капюшон поверх простой шапки. Он взглянул наверх, откинувшись на спинку скамейки, а затем и вовсе положившись полностью спиной на неё: звёзд не было видно, небо было практически идеально чёрным, если не считать луны и пары еле пламенеющих в бесконечной дали отблика самых ярких звёзд. Городской смог и относительно высокая освещённость всего вокруг затмевали свет звёзд, но Кайт знал, что они есть там, вдали, и что они прекрасны. Просто он их пока не видит. Руки сами потянулись ко следующей сигарете. — Слишком много куришь для такого умного, как ты утверждаешь, человека. Кайт немного было встрепенулся, но апатия удерживала верх над эмоциями. Вяло повернув голову, он начал рассматривать соседа через скамейку — та девушка в наушниках, видимо, не совсем и девушка. Тут было бы чему удивляться, но рассудительность говорила Кайту, что почему бы и нет. Он ведь смотрел на него сзади и видел только длинные волосы. Что никак не даёт гарантий, что их обладатель женского пола. Да и голос, хоть и довольно мягкий, вряд ли подошёл бы стереотипной девочке этого возраста. Длинноволосый Ноунейм, оказывается, читал что-то на планшете, но уловив взгляд на себе, сразу же посмотрел на Кайта. — Я не говорил тебе, что я умный. — Кайт всё так же вяло посматривал на Ноунейма, покусывая сигарету. — Я говорил тебе, что ты скучный. Наверное… И почему ты без шапки? — Не люблю шапки. С ними куча проблем. Зато львиная доля тепла из головы теряется именно на ушах. — Голос был крайне спокойным, нейтральным и, можно сказать, вправду мягким. Кайт немного призадумался. Что если это и вправду работает, или это такая проверка на дурака от этого Ноунейма, ведь, судя по всему, его задели предыдущие слова Кайта, и он старается показать превосходство своего интеллекта, а может… Тьфу, прочь дурные мысли! «Ты слишком много думаешь. Забей», — уверял себя он. И, закуривая вторую палку, продолжил валяться на скамейке, что была напротив от скамейки Ноунейма. Кайт подметил про себя, что на удивление не испытывает никакой злобы или симпатии к собеседнику. Странно. Ну и плевать. Так прошло ещё полминуты тишины без тяжёлых мыслей. — А почему ты не ответил на последнее сообщение? — Не знаю. Не захотел. — М-м, ок. — Пауза. — А что читаешь? — Пустой взгляд в небеса всё ещё не видел звёзд. Только дым. — Исторические сводки по событиям Франции восемнадцатого века. — Но ты же, типа, филолог, а не историк? — Пауза, затяжка. — История — уже быль, она обычно скучна и уже не так важна… — Это связано именно с учёбой. — А-а, вот оно что… Ну, ты явно не первач, тогда по истории такой херни не задавали. И ты, кстати, с длинными волосами, хоть и не выглядишь готом. Я был прав? — лёгкая ухмылка всё же появилась на лице Кайта, хотя тот всё ещё высматривал звёзды на небе. Этот разговор ему давался не очень легко, но он хотел не столько узнать собеседника, сколько проявить свою правоту, причём без спора. — Длинные волосы не потому, что нитакойкакфсе, — с ноткой язвительности, — а потому, что мне самому нравится. И нет, я не гот. Слушаю разную музыку. Снова тишина. Кайту было тупо нечего ответить, да и не хотелось особо. Он чувствовал, что каждое сказанное им слово будет ошибкой, даже не имея никаких веских доводов к этому. Да чёрт возьми, он может просто послать этого, этого, э-э, очень непонятного субъекта на три весёлые буквы и пойти уже домой, скоро полночь. Но вместо этого он просто лежал на скамейке, пялясь в пустоту над собой. Ноунейм же сидел у края своей скамейки, полистывая электронные странички на электронном же планшете, почти в полной темноте без света фонаря над столбом. — А ты? — внезапный вопрос ноунейма прервал ступор Кайта. — Что я? — Какую музыку слушаешь? — Казалось, Ноунейм это больше сказал, чем спросил. — А-а-а… Ну, металл в основном. Не такой, типа, буа-а-а-буэ-э-э, смерть-смерть-гроб, а чуть более, м-м, мелодичный, что ли. И инструменталки люблю, да. — Несколько сумбурный ответ и лёгкое хмыканье в ответ. Сигарета закончилась. Курить больше не хотелось. Да и холодно уже реально становится… Разговор никак не клеился, время тянулось, но уходить Кайт не хотел, хоть и понимал, что должен. Кряхтя, он всё же вернул себе вертикальное положение на скамейке и намеревался уходить. — Ну, вот и познакомились, как говорится… — Он только сейчас внимательно посмотрел на Ноунейма. Выглядел он каплю помоложе Кайта: овальное лицо с острым подбородком, нос с лёгкой горбинкой, бледная кожа, чуть глубоко посаженные глаза неопределённого за абсолютно чёрными линзами цвета, прямые светлые волосы. Тут слишком темно, чтобы рассматривать его получше, но не стоять же и пялиться на него. — Не замёрзни. Ноунейм только едва кивнул, проводив его взглядом до поворота тропинки. Пора было ехать домой.