Ученик Таскмастера

      Если бы я только знал, что мы застрянем на неделю! Оказывается, я уже отвык от того, каким Мастер был в начале нашего знакомства. Что он, что я, успели сильно измениться за время моего ученичества и год после. К тому же, у этого Таскмастера, судя по всему, жизнь протекала куда более насыщенно и… безопасно что-ли? В любом случае, привычная мне печать скорби, начавшая спадать с момента его знакомства с Учителем и близняшками, отсутствовала напрочь. А уж чувство юмора… Складывалось ощущение, что он младше «положенного» лет на двадцать. И настырность! Куда там Дэдпулу. Казалось, что они ролями поменялись. Впрочем, мультивселенная и не на такое способна, уж я-то знаю. Другой вопрос почему с моими безумно увлекательными попытками развалить мироздание, тот же Учитель так спокойно к этому отнёсся? Или то как штормит Ю, это его рук дело? Неужели Мастер своего добился и звание Доктор теперь имеет несколько иное значение? Главное не поинтересоваться при встрече…       Висеть на потолке было не то чтобы очень удобно, но тут, по крайней мере, никто не приставал со странными вопросами. Барнс находился четко подо мной, так что падать следовало с особой осторожностью. Впрочем, по медленно оттаивающему Зимнему было видно, что наше незапланированное путешествие пошло ему на пользу и даже нравилось. Наверное именно такое благостное состояние и сподвигло его заговорить со мной столь внезапно. От неожиданности я немного промахнулся и в итоге повис вниз головой на своей паутине, держась на честном слове. Недолго, правда, но ему хватило, чтоб перехватить меня и поставить на ноги, прежде чем я грохнусь окончательно и что-нибудь сломаю.        — Спасибо за помощь. Повтори, пожалуйста, вопрос?        — Почему ты ничего не сделаешь со своим учеником? — Послушно повторил Зимний, давая мне необходимые мгновения на то чтобы собраться с мыслями.        — А зачем мне с ним что-то делать? — Осторожно интересуюсь в ответ, не вполне понимая к чему он клонит.        — Если не вмешаешься, парень сам себя живьем сожрет. Он свято уверен, что увел у тебя девушку.        — Чушь.        — Ему об этом скажи.       Тяжело вздыхаю и приваливаюсь к стенке, съезжая по ней на пол. А ведь мы оба правы. И я, в том, что ученик вбил себе в голову полнейшую чушь, и Зимний, в том, что у Ю от стресса последнего времени напрочь отъехали мозги.        — И почему эти межчеловеческие отношения всегда требуют подобных усилий…        — Потому что у тебя не было возможности научиться? — Беззлобно хмыкает собеседник, не вызывая этим ни малейшего желания спорить. А зачем? Он ведь прав. Даже среди обычных людей таких полно. Кому пришлось много на себя взвалить и тащить как ломовой лошади, вместо того чтобы социализироваться и нарабатывать навыки того самого общения. Все же Ю смог прожить куда более человечные несколько лет. Наверное поэтому в очередной раз заметив судорожно дернувшуюся парочку, лишь с тяжким вздохом прописал ученику профилактический подзатыльник, тут же вербально «благословляя детей моих»… Довольно улыбающийся Барнс, заставший эту сцену, вызывает ещё один вздох и ответную улыбку. Дурость конечно, но какая разница, если жить сразу становится проще?       Ещё больше все упрощает сам Ю, говоря, что способен тащить нас дальше. Благо что хватило мозгов на полное восстановление. И вот мгновения перехода, а после тело обжигает холод. Вот только застыть меня заставляет вовсе не он. Питер Бенджамин Паркер, гласит бросившаяся в глаза строчка. И внутри что-то тоненько ноет при взгляде на расположенные ниже даты. Кажется я ошибся, говоря про чувство юмора мультивселенной. Скорее это было справедливостью: заставить увидеть последствия моего выбора и вмешательства. Хранитель говорил, что миров десять на нашей ветке. И вытянув свою реальность я…       Долго сидеть в снегу мне не позволили, выдернув из сугроба за шкирку, как котенка. Правда, осмысленного взгляда или ответа, очевидно, не дождались, а потому щедро сыпанули пресловутого снега за шиворот. Рванулся я скорее рефлекторно, но повторно выкапываося из сугроба уже самостоятельно. Все равно самое главное осознание уже произошло: ради своей реальности я уничтожил один мир, подвёл к грани второй, свёл свою версию с ума в третьем, а в четвертом и вовсе: прикончил. Прямо сейчас я стоял напротив своей собственной могилы. Укрытой снегом и абсолютно никому не нужной. Иначе она была бы хоть немного очищена, как другие поблизости. Но нет. Мысль невольно цепляет следующую и я невольно вздрагиваю. Ведь влиял не только на себя и это стоит признать. Помимо этого были и другие жертвы. Сотни. Тысячи. Миллионы. И этого уже не исправить.       Око Учителя, конечно, вариант, но… Время не любит тех кто с ним играет, а история не терпит сослагательного наклонения. Вмешаться с риском сделать ещё хуже? Ну уж нет. Как минимум потому, что знаю: остановиться не смогу. Сумев активировать Око я буду отматывать снова и снова до тех пор, пока не добьюсь наилучшего результата. Вот только больше шансов что я перегорю раньше. Или артефакт подействует привычно криво. Да и… Лучше для кого? Себя? Здоровым эгоизмом и не пахнет. Скорее сволочизмом.       Из мрачных и откровенно упаднических мыслей меня выдергивают примерно так же, как недавно из сугроба — резким рывком. Вот только теперь тело протестующе отзывается болью. Потому что некто успел меня сцапать и попытаться утащить, а Барнс оказался резко против, вцепившись в мою почти усвистевшую прочь тушку протезом. Ноге пришлось паршивее всего. Навскидку меня ждал вывих и растяжение. Хотя и надрыву связок я бы тоже не удивился. Остаётся только сказать спасибо что не стали разлучать меня с конечностью. Слишком я к ней привык за свою короткую, но крайне насыщенную жизнь. А вот швырять меня в собственный памятник было вовсе не обязательно!       Перекрутиться и вцепиться в надгробие всеми конечностями я успел, а вот предугадать что тот кто на другом конце нити шлепнется сверху — нет. И только после нашей стыковки, чутье, наконец, взвыло белугой, словно наверстывая упущенное и заставляя скрипеть зубами от боли. Впервые эта способность приносила мне дискомфорт таких масштабов. Казалось голова сейчас просто рванет изнутри. Впрочем, судя по завываниям по соседству, я был не одинок в своем несчастье. Но ни одна сволочь не додумалась нас расцепить! Пришлось самостоятельно сбрасывать с себя неизвестного и приваливаться к ближайшему памятнику. Хорошо-то кааааак…       Ледяной гранит конечно был весьма сомнительным местом для длительной дислокации и, тем не менее, куда лучше пусть и теплого, но приносящего такую боль разуму… Подростка?! И нет, я вполне отдаю себе отчёт, что и сам по-прежнему тинейджер, но он явно младше меня на несколько лет! Темноволосый парнишка в толстовке с паучьим принтом таращился на меня из-под соседнего камня. Навскидку, больше четырнадцати я бы ему не дал. Ну, пятнадцать, и то с натяжкой. А все туда же. Впрочем, может это такая особенность вселенной? Мелкий стукнутый на всю голову паук просто необходим для соблюдения мирового баланса? Думаю, я бы уже и этому не удивился.        — Полагаю, ты Человек-паук этого мира? — А сколько паники в глазах напротив. Его беспокоит что раскрыта его личность? Или моя оговорка насчёт миров? А может… Да нет! — Только не говори мне что только-только вляпался во всю эту муть…        — А вы?..        — Питер Паркер. Человек-Паук. — Большой палец ткнул в многострадальное надгробие. — Был им когда-то. И к твоему миру имею весьма посредственное отношение, что бы ты там ни успел себе понапридумывать о героях притворяющихся мертвыми дабы вершить добро в тени. Более того: я не герой. И никогда им не буду.        Вскинувшийся было пацан замирает снова. Ну уж простите что рушу чьи-то идеалы. Хотя по большому счету это не моя проблема. Бесконечность вселенной есть нечто неизменное. Стоит ожидать, что миры отличаются. Впрочем, чего ещё ждать от ребенка…        — Рэйвен…        — Да знаю я!..        — О, искренне сомневаюсь… — Знакомым, но неожиданным, голосом тянут сверху. И стоит медленно забрать голову, как мгновенно ловлю взгляд зелёных глаз. Да, теперь могу похвастаться, что на мою могилу приходил бог, даром что трикстер.