Ученик Таскмастера

      Мастер. Сколь противоречивое слово. Особенно сейчас, когда нужно выложиться на полную. А для этого просто таки необходимо продемонстрировать ему все на что я способен, при этом не выдавая свои личности. Благо с антипаучьей сывороткой это проще простого. Ведь все остальное можно объяснить тренировками на случай вроде сегодняшнего. Победить я не смогу, это ясно как день. Нет, у меня был бы шанс, но… Одна способность принадлежит Человеку-пауку, а второй я зарёкся пользоваться. Слишком много бед она приносит. Визор настраивать под себя времени нет, поэтому я просто включаю нейтральный режим. В общем использую высокотехнологичное устройство в качестве обычной маскарадной маски. Глупо? Возможно. Но в данном случае оптимальный вариант. Тепловизор почти бесполезен, пока Мастер в своей броне, ночное видение тоже, так как тут достаточно светло. К стойкам с оружием мы подходим одновременно. Огнестрел не берём, ни к чему. Да и лишние жертвы никому из нас не нужны. А вот холодное оружие… Обыкновенный армейский клинок с обмоткой на рукояти занимает свое место за голенищем ботинка, благо оно достаточно высокое, чтобы его можно было даже сапогом назвать. Два его брата-близнеца занимают отведенные им места на ремне брюк. У Таскмастера примерно тот же набор. Разве что модель клинков другая: он предпочитает более широкие и двусторонние. А уж когда ему в руки попадает меч… Впрочем, мой Мастер и без оружия смертоносен. Равно как и Дэдпул. S-ранговые охотники, что тут скажешь. И я даже думать не хочу о том, что произойдет когда они узнают о моих похождениях. Я должен прикрыть семью. Тётушку, Пита, Эя… Стоп. Но ведь это же…       Клинок со свистом рассекает воздух в нескольких миллиметрах от моего лица. Я не реагирую, просто концентрируюсь, выбрасывая из головы все посторонние мысли, и выжидаю момент для блока второй руки противника. Сейчас важен только бой. Окружение привычно смазывается. Четко вижу я только Мастера. Атака напарывается на мой блок и я тут же контратакую. Это ещё не боевой транс, вовсе нет. Но очень скоро я в него окончательно провалюсь. Главное чтобы мне не помешали. Хотя… Скорее мне стоит переживать о чересчур глубоком погружении. Клинок издает скрежет, принимая на свое лезвие чужой нож, в то время как я лихорадочно размышляю, стремясь предугадать следующий шаг Таскмастера. Новый выпад и он намеренно открывается, приглашая к атаке. И она таки следует, вот только не ножом в открытый бок, а подсечкой и следующим за ней перекатом в сторону, так как Мастер, подпрыгнув, обрушил один клинок туда, где только что находилась моя нога, в то время как второй метнул на опережение. Вскакиваю на ноги и броском возвращаю Мастеру его оружие перед тем, как мы сойдёмся снова. Готов спорить, что он сейчас прищурился и стал более серьезным. В реальном бою возврат оружия расценивается как недооценивание противника, но конкретно сейчас… Таскмастер не тот наемник, который станет разбрасывать оружие направо и налево. Я поломал ему многоходовку. Так сказать, он понял, что я понял. Детский мат не удался, даже под прикрытием других фигур. Значит будет другая, более интересная партия. Ещё одна серия ударов заканчивается уже на моей атаке. Руку берут в захват и я ускоряюсь ещё сильнее, чтобы использовать схватившего меня Мастера, как опору, после чего закономерно лечу на землю. Каменный пол встречает меня откровенно не ласково, а особо сволочной камушек больно впивается в лопатку, но долго лежать не выйдет. Мелькнувшая на чужом лезвии вспышка наконец погружает меня в боевой транс. Вот только глубже, чем хотелось бы. Сказать, что мастер не ожидал от меня брейкданса — ничего не сказать. Зато это дало мне лишнюю секунду на то, чтобы разобраться куда отлетел один мой нож и вооружиться клинком, который до этого был за голенищем ботинка.        — Интересно, ученик. Мы не виделись всего несколько месяцев, а уже столько талантов… — Рубящий удар заканчивается перехватом оружия и обменом «любезностями», оставившим на моем ноже зазубрину. Вот тебе и разность в качестве стали.        — Не стоит, Мастер, я не добился ничего особенного. — Уклонение от трёх колющих ударов и парирование четвертого.        — Позволь мне решать. — Пока одна рука Мастера давит на скрещенные клинки, вторая наносит быстрые удары по жизненно важным точкам. Левой рукой я владею хуже, а потому выбрасываю нож и по мере сил отбиваюсь голыми руками.        — Как пожелаете.        — Рейвен-Рейвен, что за пагубная привычка склонять голову?        — Склониться перед сильным противником значит признать его силу, а не показать свою слабость. — Мастер хмыкает, чуть склоняя голову набок, и мне в глаза бросается нечто, сверкнувшее за его спиной в неясном свете пламени. Как я метнулся вперед, едва не насаживаясь на клинок, как бабочка на булавку, я не помню. Бок, по которому проехалась острие клинка, отодвинутого с моего пути в последний миг, вспыхнул огнем, но эту боль вскоре затмила другая. Появившаяся, когда я толкнул Мастера в спину, прикрывая собой. Плечо горело огнем, словно я облил его кислотой, из-под рукава футболки на пол арены капала кровь, а мой взгляд блуждал в поисках нападавшего. В прошлом месте его уже не было. И не думаю, что он бы ушел. На подобное дело два раза не идут. Блокиратор паучьих сил ослабевает, так как организм начинает изо всех сил бороться за свое выживание и чутье тоненько ноет. Чуть смещаюсь, добиваясь усиления эффекта и получаю заслуженную награду: пулю в бедро. Нога подгибается и я больно приземляюсь на колено. Крови не так много, но в глазах все плывет. Так пули были отравлены… Над ухом раздается эхо выстрелов и нападавший падает вниз вместе со своей винтовкой, через долю секунды после того, как у самого моего лица проносится пуля, кроша пол за нашими с Мастером спинами. Таскмастер как обычно не расстается со своим пистолетом. Жаль, что в этот раз подобная предосторожность не помогла.        — Рейвен! Рейвен! — Голос наставника доносится как будто издалека. Но он же совсем рядом. Где? Не знаю. А где, собственно я сам? Тоже не знаю. Но здесь так спокойно. И боль кажется начала утихать. Так стоит ли вообще думать об этом и что-либо искать? — Не смей умирать! Это приказ! — Значит я не могу не подчиниться, верно? Облизываю пересохшие губы и заставляю себя сделать вдох. Приходит осознание, что маску с нижней части моего лица сняли, но голову по прежнему стягивают плотно сидящие ремни визора и я не особенно беспокоюсь. На руках и ногах ощущается мертвая хватка крепежей, а за спиной холод металла. Мы уже в медпункте? Сколько же я блуждал в темноте?        — Открой рот, ученик. — Повинуюсь безропотно, как и последующей команде, намертво стискивая зубы на предложенной деревяшке, сразу после того, как проглатываю ледяной очиститель. Что-что, а его вкус я ни с чем не спутаю. Слишком уж часто меня травят последнее время. А затем мысли резко улетучились. В мозгу взорвался фейерверк боли. Мне хотелось заскулить, но я лишь рванулся из прочных пут, впиваясь зубами в древесину. — Лежать! — И вновь мое беспрекословное повиновение. Привычка, здравый смысл? Да какая ко всем чертям разница?! Боль ослабла, затем вернулась вновь. Все, что я позволял себе, так это тяжёлое дыхание и лёгкую дрожь. Да больше и не вышло бы. Теперь меня дополнительно удерживал кто-то ещё. Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается, да?        Боль уменьшилась, а после изменила характер. Судя по ощущениям меня штопали. Я даже слегка расслабился. И почти сразу напрягся вновь, когда спасатели принялись за ногу. Судя по ощущениям, штаны на мне попросту разрезали. Рану обдало прохладным воздухом, а затем мучения продолжились. И опять боль, боль, боль… Зажатая в зубах деревяшка мужественно держалась, хотя я уже измочалил ее до такого состояния, что периодически касался языком отдельных волокон. В перерывах между прикосновениями к ране, разумеется. Я закрыл глаза. Так было проще. В какой-то момент стало тихо и боль ушла. Вокруг снова чернота, а не освещенный белым светом каменный потолок. Спокойно, уютно…        — Не спать! — Доносится до меня словно сквозь толщу воды. А я впервые задумываюсь о том, что мне и здесь не плохо и не хочется выполнять приказ. По телу проходит дрожь, руки сжимаются в кулаки и я чувствую, как по плечу течет что-то теплое. Видимо рана на плече опять кровит. Бедро горит огнем, а перед глазами чуть плывущие своды пещеры. Не знаю сколько раз я так уходил и возвращался, но под конец я провалился уже не во тьму, а серый сумрак. И на этот раз никто не просил меня вернуться.