Две звезды, две войны, две любви

Со дня моего трудоустройства прошло почти 3 недели. Мне, кажется, что за это время я испытала все муки ада. Просто прошла медицинский осмотр и собрала все необходимые справки и документы. Рассказывать об этом, значит с ужасом вспоминать все вновь. Думаю, что историю о том, как медсестра после дня медика исколола мою руку три раза, чтобы взять кровь из вены, я приберегу для какого-нибудь юмористического ужастика. Домой я вернулась с перебинтованными руками. Вид был жуткий, особенно, когда на руках стали появляться синяки. Но спустя 3 недели синяки прошли, и я спокойно могла надеть футболку. Только сегодня этого не требовалось. Погода была не очень теплой и совершенно не солнечной. Небо покрыли серые тучи, в воздухе ощущалась влажность и прохлада. Стоять на одном месте было невозможно. Нет, не потому что холодно, а потому что любого неподвижного человека окружали голодные мошки. Если бы был хоть какой-то ветерок, мошек было терпеть легче. Но я уже не могла их терпеть! Почему именно в этот день мне повезло выступать! Честно, выступать на open air мне довелось впервые. Я всегда выступала в закрытых помещениях, где всегда тепло и сухо. А сегодня в любую минуту может пойти дождь! И так, где же я все-таки нахожусь. Я стою возле высокого здания, под названием Олимп. В этом здании проходят спортивные соревнования и массовые катания. Возле здания возвели воздушный красный шатер с белыми шариками. Это была сцена. От нее простилались провода электронных аппаратур и прятались где-то за открытыми дверями самого Олимпа. Перед сценой пролегла дорога, где передвигался транспорт. Но сегодня, в честь праздника, эта дорога была перекрыта. Вдоль нее уже прогуливалась охрана порядка в своих синих формах. За дорогой стояла металлическая оградка, возле которой уже собирались зрители, а за оградкой был центральный парк с лавочками, аллеями и развлекательными аттракционами для детей-карапузов. Неподалеку развернулась палатка с шашлыками и пивом, где уже собиралась былая молодежь. Признаюсь, с каждой минутой, на этот open air приходили люди с возрастом за 30 с детьми около 10 лет. По началу и не скажешь, что сегодня день молодежи. Вся молодежь была за кулисами, точнее внутри Олимпа. Среди них мыли хореографические и инструментальные ансамбли, а также молодые студентики-певцы, в категории которой раньше находилась и я. Некоторым из них повезло попасть под руководство известных педагогов города, которые воспитывали настоящих певцов в своих ансамблях. Мне тоже выпал такой шанс. Один раз я оказалась в известном ансамбле русской песни. Только среди солистов я была самой молодой. До меня самой молодой солисткой была девушка 35 лет. Мне на тот момент было 18. Меня там не замечали, я была запасной пешкой. А я не люблю задерживаться там, где я не нужна. Только в том случае, если мне просто необходимо там остаться. И я ушла, продолжая петь и выступать сольно от имени колледжа. А теперь я пою от имени Дома творчества юниоров. До начала open air оставалось пол часа. Ни Настасьи Якимовны, ни знакомых мне людей я не наблюдала. Только заметила, как среди зрителей появилось много девчонок от 13 до 17 лет. Каждая собой хороша, на лицах яркая косметика и довольна нарядная одежда. На них невозможно обратить внимание. Девочки, собравшись в свой дружеские круги, что-то обсуждали, хихикали и через каждую секунду кого-то выглядывали, отмахивая ветками свои ножки в бежевом капроне от надоедливых мушек. Это ожидание походило на встречу со знаменитостью, что показывают по ТВ. Но, согласно музыкальной программе, встреча со звездами не планировалась. Иначе бы тут намного больше народу было. Я устала смотреть на все это, ожидая непонятно чего. Тронувшись с места, я вошла в Олимп, подошла к звукорежиссеру, он скинул с моей флешкарты минусовки, а потом я направилась к одинокому синему креслу у большого открытого окна за сценой. С этого окна можно было оглядеть половину парковой площадки. Только здесь было так душно и шумнее, чем на улице. Мимо пробегали девушки в ярких платьях, где-то рядом доносился смех парней, выпивших немного для храбрости, после к их разговорам присоединились другие девушки-певицы или танцовщицы. Мне, увы, всегда закулисье приходилось быть одной. За четыре года я как-то не смогла обзавестись друзьями-музыкантами. Я к ним не подходила, а они лишь иногда хвалили меня за пение, но продолжали общаться с теми, кто им более знаком. Ни один из певцов не учился в том же колледже, что и я, в этом собственно и проблема. Вдруг мое внимание снова привлекла толпа красивых девчонок, которые одновременно ломанулись в одну и туже сторону. Кажется, они чего-то или кого-то дождались. Чтобы понять кто это или что это, мне надо было выйти на улицу. Но я не хотела быть вновь покусанной мошкарой! Поэтому сидела и щурилась, пытаясь разглядеть, кого окружили девчонки. Спустя минуту из толпы девушек вышла Настасья Якимовна и направилась в здание Олимпа. Я обрадовалась ее приходу, ведь именно ее я и ждала. - Здравствуйте! – Крикнула я ей. - Здравствуй, Алиса! – Крикнула она мне в ответ, когда вошла. - Не подскажешь, где можно музыку скинуть? - Да, пойдемте провожу вас, - вместе мы пошли к звукорежиссеру и Настасья Якимовна скинула ему фонограммы песен. Когда Настасья Якимовна освободилась, я ее спросила со смехом, - Настасья Якимовна, а почему вас окружила толпа девочек. Они так синхронно к вам побежали? - Это не ко мне они так побежали, - засмеялась Настасья Якимовна, - а вон к кому. – Настасья Якимовна указала рукой на двух мальчишек, болтающих друг с другом. – Прости, мне придется вас оставить, я спешу на встречу с дочкой, вам я желаю удачи. Если что, звоните! Настасья Якимовна взглянула на циферблат в своем телефоне. Да-м, даже не пообщаться толком. Честно, она всегда куда-то спешит и всегда приходит в притык, либо опаздывает куда-то. Настасья Якимовна очень занятой человек. У нее старшая молодая дочь, ставшая рано мамой, удочеренная дочка и усыновленный сын. И все они жили вместе в одной квартире. Все хозяйство было в основном на ней. Старшей дочке было трудно что-то доверить. Даже маленькая дочка не пробуждала в ней ответственность. А все потому, что слишком рано она ее родила. Еще и отец бросил. Знакомая история студенческих годов, которая меня обошла, как благословение с выше. Порой, Настасья Якимовна напоминала мне Белого кролика, который вечно куда-то спешит и не имеет свободной минуты. Вот и сейчас она хотела уже бежать, но ее остановили те самые два парня, за которыми бежала толпа юных красоток. - Настасья Якимовна, а каким номером мы выступаем? – - Взволнованно спросил один из них. - Ребята, список смотрите у звукорежиссера, - она указала парню куда идти, - а мне пора бежать, меня дочка ждет. Если что, спрашивайте у Алисы. – И Настасья Якимовна указала на меня. И тут на меня уставились две пары глаз. Один взгляд принадлежал взволнованному парню, второй взгляд тому, кто стоял за его спиной, словно тень, и до этого копался в белом мобильном телефоне с наклейкой желтого улыбающегося смайлика. «Господи, это же близнецы! - Пронеслась мысль в моей голове. – Те самые близнецы, с которым я выступала год назад на благотворительном концерте!» В голове пронеслись все воспоминания, где я не раз встречала этих мальчишек. Сначала моя сестра показывала видео их выступлений в Доме творчества юниоров, потом фотографии, дальше мы столкнулись на благотворительном концерте, но тогда я больше провела время с моим педагогом по пению и Настасьей Якимовной, когда я радостно узнала, что мой педагог раньше учился вместе с Настасьей Якимовной. И только сегодня я обратила на них внимание, потому что так близко с близнецами я не сталкивалась. Парень, что был раньше взволнованным, уже приветствовал меня обаятельной улыбкой, другой, что продолжал казаться тенью, улыбнулся одним уголком губ, а после вновь уставился в телефон. Признаюсь, с первого взгляда эти парни довольно симпатичные. А от обаятельной улыбки одного из них действительно можно потерять голову. На глаза парней спускалась светлая густая челка, что придавала им шарма, оба были одеты в черную рубашку с красным галстуком, поверх которых были черные кожаные куртки. Рубашку они сочетали с синими джинсами, а вот обувь они предпочли надеть разную. Парень – тень был в черных берцах, создавая себе образ рок-звезды, а тот, что продолжал очаровывать меня своей улыбкой, был в обычных черных ботинках. Ему бы пошло петь романтичные попсовые песни. Отличить близнецов все же было можно. У парня, что держался в тени, было обрамленное худое лицо, а у другого лицо было круглым. Его щеки казались довольно милыми, так и хотелось подарить им легкие поцелуи. О чем это я? В общем, я знала их имена. Одно зовут Димкой, другого Игорем. Только who is who, кто из них, кто, я, к сожалению, не помню. На данную минуту меня пугала одна мысль, что именно эти красавцы будут в моем отряде. И за что мне дали старший отряд? - Покажешь, где можно узнать порядок номеров? – Наконец-то прервал парень минуту наших взглядов. - Да, пойдем. И я повела его к списку номеров. За ним, не отрывая глаз от телефона, шел брат. Улыбчивый парень изучил список номеров и воскликнул: - Игорь, ты раньше меня поешь! Ага, выходит так сказочно улыбался мне Дима. - Ну ладно, раньше, так раньше, - и Игорь оторвался от телефона и стал изучать список номеров. - А после тебя поет мисс Элис, - и Дима снова уставился на меня, продолжая сказочно улыбаться. - Ты помнишь, как меня зовут? – Удивленно спросила я его. - Конечно, ведь нас только что представили. – Засмеялся Дима, - ты уже успела забыть? Логично. Значит, он вряд ли вспомнит, что мы встречались и раньше. Ситуация вышла неудачная. - Эх, жалко наш инструментальный номер не взяли, - печально вздохнул Игорь, переведя свой взгляд на парней, несущих инструменты на сцену. - А вы умеете играть на инструментах? – Спросила я их. - Да, - довольно кивнул Игорь, - я играю на бацухе, а Димон на ударниках. Увы, на сцену разрешили выйти только нашему педагогу по инструменталке, а нам позволили только петь. И тут у Игоря раздался вибро-сигнал телефона. Тот немедля поднял трубку. Раздался девичий голос, которому Игорь согласно отвечал. - Ну что, она пришла? – Спросил Игоря Дима, когда тот нажал «отбой». - Да, я пойду к ней, - заторопился тот. - Только не долго, - строго велел ему брат, словно был его отцом, - тебе скоро на сцену! Его тон меня слегка насмешил. - У меня брат такой, вечно рассеянный, - начал со мной разговор Дима, когда мы вернулись с ним к тому самому одинокому синему креслу, только на этот раз мы подошли ближе к большому окну и наблюдали за происходящим на улице. – Игорь всегда что-то забывает, если ему не напомнить. И мне все время приходиться держать его в жестких рамках, чтобы ничего не забывал. Вот я, в отличие от него, тщательнее готовлюсь к выступлению, еще и его проверю, готов ли он… И дальше затянулся долгий монолог о том, какой Дима сообразительный, ответственный, добрый и строгий, а главное, всегда позитивный. Я слушала его, не перебивая. Да и даже если я и пыталась что-то сказать, Дима сразу меня перебивал, не собираясь слушать мой ответ. Поэтому мне оставалось только смеяться в ответ, кивать и максимум, что сказать, так это «Ага». Со временем я потеряла тему его монолога, ведь он как-то плавно перешел на свои интересны, восхищаясь какими-то песнями, но больше всех он обожал Сергея Лазарева. Вот только тут я почувствовала себя хоть как-то в своей тарелке, потому что этот певец и его песни мне были знакомы. Стоя у окна мы напевали его песни, точнее их пел Дима, а я только подпевала там, где знала слова. Я вспомнила, что практически на всех концертах, что доводилось мне слышать, Дима пел именно его песни, а Игорь исполнял песни, приближенные к року. Самое его знаменитое исполнение, это песни Арии «Я свободен». Но сегодня он собирался петь какую-то другую песню. За все время нашего разговора Дима продолжал смотреть на меня искрящимися глазами. Неужели моя персона его так привлекала. Ведь прошло уже почти больше часа, а он так никуда и не ушел, как Игорь к какой-то девушке, а продолжал мне дарить свою очаровательную улыбку. От нее мне как-то было не по себе. Я чувствовала, как мурашки пробегают по моему телу, когда он снова смотрит на меня и улыбается. Чтобы немного отвлечь себя от его взглядов, я стала смотреть в окно и замечать, как та самая толпа девчонок разделилась на две команды. Одна где-то прогуливалась в близи Игоря, вторая уставилась в то самое окно, у которого стояла я с Димой. Если бы не металлическая оградка, они бы давно уже ломанулись сюда. Представляю, как они сейчас мне завидуют. На моем месте, наверно, сейчас мечтает оказаться любая из них, чтобы слушать его речи и подпевать его песням, замечая его радость на лице. Неужели я вправду так радую его знанием песен Лазарева? Да ну, не может все быть так просто. Да любая из них, наверняка, знает слова этих песен, даже побольше меня. Но, по крайне мере, на этот раз мне не пришлось скоротать время за кулисье одной. Я повернулась к окну спиной, продолжая слушать Диму, который уже рассказывал о своей собаки с замысловатым именем. Вдруг в большом зале Олимпа, где мы находились, появился организатор сие торжества, администратор отдела молодежной политики. Издалека он узнал меня, ведь мне столько раз приходилось выступать на концертах, которые он организовывал, и не раз его приглашали на концерты в учебных заведениях, где предстояло выступать и мне. - Здравствуй, Алиса! – Радостно поприветствовал он меня. От него я ощутила легкий аромат алкоголя. – Ты уже пела? - Здравствуйте, нет еще, - с улыбкой ответила я. - Тогда мне повезло! – Обрадовался он, - я давно тебя не слушал! А ты сегодня будешь петь мою любимую, «Музыка нас связала»? Я рассмеялась в ответ. Да, именно эта песня принесла мне большой успех, где я только ее не исполняла, она практически была моим хитом, как у Игоря песня группы Арии. Но на этот раз мне пришлось разочаровать администратора: - К сожалению, я пою сегодня другу песню, тоже ретро. - Какую? – Глаза администратора загорелись. - «Мир не прост». - Мир не прост, совсем не прост…- Пропел он, - тоже отличная песня! Мне нравится! Пока я говорила с администратором, я не заметила, как Дима смотрит на нас с удивленным лицом, ожидая, когда его снова заметят, но не я, а именно важная персона, которая сейчас напевала мои песни. - Здравствуйте, Анатолий Егорович, - словно пропищал он. - Здравствуй, малый. А ты кто? Что поешь? – Администратор не ожидал, что еще кто-то ворвется в наш с ним разговор. - Я Дима Малинин, исполняю песню Лазарева «так красиво»! - Ну-с, желаю исполнить твою «так красиво» очень красиво, - пошутил ему в ответ Анатолий Егорович. В этот момент к Анатолию Егоровичу подошла его коллега, и протянула одноразовый стакан с темно-красной жидкостью. - Ууу, Леночка, мне больше нельзя, я на работе. - Удивленно глянул на нее Анатолий Егорович. Та слегка испугалась, осознав, что администратора окружают не их коллеги, а выступающая молодежь. – Алис, держи лучше ты. Для храбрости не помешает. - Да вы что, Анатолий Егорович! – Я округлила глаза, ведь я поняла, что сейчас мне предлагают вино. – Простите, я не могу. - Немного не помешает, - прошептал он мне на ухо, - праздник все – таки. Разделишь на пару с этим парнем. – И Анатолий Егорович указал на Диму, который был явно в шоке, что его назвали непривычным для него словом – «этим». Я не стала сопротивляться и взяла одноразовый стакан, почти до краев наполненным вином. Анатолий Егорович махнул мне рукой и ушел со своей Еленой, а я осталась с Димой, который продолжал смотреть на меня недоуменно, словно я уже была другим человеком. Не задавая лишних вопросов, я отпила немного красного вина. Оно было очень вкусным и густым, что оставляло красные потеки на стаканчике. В Олимп зашел Игорь, довольно в приподнятом настроении. - Ну что, как вы тут? – Спросил он у брата, а потом взглянул на меня, заметив стакан с вином. – Ты где это взяла? - Прикинь, ей сам администратор его подал! – Воскликнул Дима. - Да ладно, врешь! – Не верил Игорь, - так он и будет малолетним вино раздавать. - Я не малолетка, парни! – Возмутилась я. - Ну и мы через год тоже ими не будем, - добавил Игорь. - Да ладно вам, - рассмеялась я, - я уже не могу смотреть, как вы жадно смотрите на этот стаканчик. – Я наклонилась к ним ближе и прошептала, - я с вами поделюсь. - О-о! – Игорь радостно потер ладонями, - это другой разговор! Только нам скоро на сцену, сейчас выхожу я, а потом ты. - Я в курсе! – И я подняла стаканчик, а после сделала еще глоток. Игорь снова скрылся, словно тень без света. Я протянула стаканчик Диме и тот с улыбкой взял его. - Я не думал, что тебя здесь знают. – Он сделал глоток вина, - Ты давно поешь? - С 5 класса где-то, начинала у Настасьи Якимовны, а потом уже меня продвинули в колледже. - О, так ты тоже с нашего ансамбля. – Удивился он, и снова подарил мне сказочную улыбку, - странно, что о тебе никто не говорил. - О тебе тоже не говорят. – Зачем-то сказала я. - Не знаю, - возразил он, - пойди спроси любого зрителя, что сейчас стоит тут, и каждый скажет тебе, что знает меня и даже мои песни. - Дим, обо мне можно сказать тоже самое, - меня рассмешили его слова. Он так серьезно их говорил, словно сейчас они играли важную роль. За этот час общения я поняла, как заносчив этот парень, он помешен на себе, привык, что все любят только его и все зависит только от него. Наверняка он видел во мне неказистую овечку, которой он решил уделить внимание своей личностью, словно вручив подарок судьбы. Но только я могла и без него скоротать это время и затуманить свой разум этим стаканчиком вина, а не его взглядом и улыбкой, которые с каждой минутой все больше на меня влияли. - Мне, кажется, пора. Скоро мне петь. – И я оставила Диму одного со стаканчиком. Я вышла на улицу, ощутив, как прохлада ударила в лицо, поднялся ветерок. Несмотря на то, что я была в теплом обтягивающем меня платье и бежевом плаще, я чувствовала, как дрожь пробежала по телу. Возле сцены мне вручили микрофон и показали, где включить. Ожидая своего выхода, я смотрела на Игоря, который исполнял песню группы Сплин, а красотки – девчонки кричали ему ответ, некоторые подпевали. И откуда они только взялись? Игорь пел хорошо, его мягкий низкий голос очаровывал, а медленная песня вызывала к нему легкую жалость. И я, действительно, его заслушалась, словно отключилась от мира. Либо это вино начало действовать. Я дернулась только от того, что кто-то положил мне руку на талию и носом прильнул к моим волосам. Я резко оглянулась. Это был Дима. Он продолжал смотреть на меня открытым взглядом и сказочно улыбаться. - Твои волосы так приятно пахнут, - прошептал он мне на ухо. Я подошла к нему ближе, чтобы передать ему свой ответ на ухо, и почувствовала, как мое дыхание слегка замерло от такой близости. Мне не хотелось уходить. - Это лак для волос так пахнет, - ответила я, и снова взглянула на него, не отходя. Его глаза оказались еще ближе. Они были карие, с оттенком серой прохлады. Будь сейчас жара, я бы испытывала к ним жажду. А сейчас только его улыбка трогала мое сердце. Он продолжал зачарованно на меня смотреть, обнимая рукой за талию. В это мгновение мне показалось, что под ногами нет земли и я вот-вот упаду. Я находилась словно в каком-то гипнозе и не желала выходить из транса. Дима снова прильнул к моим волосам, вдыхая их аромат, словно запах цветов, а после прошептал: - Тебе пора, удачи! Я очнулась, услышав музыку своей песни. За короткий проигрыш я вспомнила слова первого куплета, но после припева, почувствовав себя лучше, и ощутив реальность событий, я словно вышла из транса, разбудив в себе прежнюю Алису, и вспомнила второй куплет. Ближе к концу песни со мной танцевали все зрители и подпевали в ответ. Я лишь слышала иногда, как на некоторых строках вздрагивал мой голос, потом во время исполнения, меня за ногу больно кусала мошка, другая попала мне в очки и порхала возле глаза. Я просто мечтала скорее сойти со сцены, чтобы повыгонять мошкару, но чем больше я об этом думала, тем чаще сбивалась с ритма песни, но потом быстро выравнивалась. Да, выступление вышло не из лучших, но не плохим. Все радостно мне аплодировали. Я спустилась со сцены и отдала микрофон. От Димы простыл и след. Игоря тоже нигде не было. Я не стала их искать. Обретя свое сознание, я понимала, что боюсь снова попасть под этот странный гипноз чарующих глаз и сказочной улыбки. И в принципе, мне и оставаться здесь и нет смысла. Лучше пойти найти в толпе маму и сестру, которые обещали прийти на мое выступление. Я направилась в толпу. Мимо меня помелькали знакомые лица, приветствовали меня и поздравляли с праздником. И только потом, ближе к аттракционам я нашла маму и сестру. - Вот она, наша звездочка! – Сказала мама и обняла меня. - Да, это я. – Улыбнулась я ей и обратила внимание на ее одежду, - мама, тебе очень идет эта белая ветровка, особенно с голубыми джинсами и белыми кроссовками. - Хорошо, что я тебе такой нравлюсь! – Рассмеялась мама в ответ, - значит, давно надо было послушаться вас и ходить так. - Конечно, мы плохого не посоветуем! – Поддержала сестра,- только вот я уже замерзла, пойдемте домой. - Пошли, - согласилась мама, - сейчас зайдем в магазин и возьмем чего-нибудь к пирогу. - Вы испекли пирог?! – Обрадовалась я. - Да, мама черничный пирог испекла, - сказала сестра, кутаясь в зеленую куртку, - такой ароматный! - Маля, а ты молоко вчера покупала? – Вдруг задалась вопросом мама, двинувшись в путь. - Да, покупала, - кивнула ей сестра, а потом опять обратилась ко мне, - вечером Настасья сказала зайдет с дочкой, мы тут ее встретили среди толпы. - Очень здорово! – Обрадовалась я тому, что хоть вечером можно будет пообщаться с Настасьей Якимовной, - а я тут как раз с ее солистами из ансамбля познакомилась. - Да я уже заметила, как вы курлыкали у окна, а потом возле сцены, - рассмеялась Маля. – Эти сорванцы кого угодно очаруют. - Я это заметила, - согласилась я с сестрой. Маля догнала маму и стала обсуждать, что можно еще купить. Имя у моей сестры не странное. Зовут ее Марией, Машей. Но раньше, мама часто называла ее Машулей, а потом Машуля сократилось до Мали, но потом имя Маля резко превратилось в Матильду и теперь моя сестра во всех социальных сетях прописана, как Матильда, но свои люди все зовут ее Малей или Машулей. Вернувшись домой, мы сразу стали открывать окна, потому что дома было очень душно. Сестра открыла у себя в комнате, мама на кухне, где потом разбирала сумки с едой, а я открыла балкон, что был у нас в зале. Сквозь стекла до меня доносилось легкое эхо праздника, который я только что покинула. Открыв одно из окон, до меня донеслись слова знакомой песни Сергея Лазарева, которую исполнял Дима. Я замерла, вслушиваясь в звонкое эхо, оно словно раздавалось во мне внутри, заменяя воздух легким. И я снова словно отключилась от реальности. Во мне существовал только этот голос. Я стала тихо шептать слова в такт музыки, в такт его голосу, не замечая, что на губах рождается улыбка. - Алиса, ты слышишь нас! – Голос Мали разбудил меня от странного гипноза и вернул в реальность. – Закрой окно на балконе, а то холодно. Сама уже поди застыла. И идем кушать. - Да, хорошо, - я кивнула ей и послушно закрыла окно. Как все это странно. Какой-то мальчишка успел заморочить мне голову и словно привязать к себе. И я сама хороша, нашла чем очаровываться, его хвастовством, в котором только и прослеживается наглость и неуважение, а еще много глупости. Над которой я ради уважения смеялась. И ведь они-то еще не знают, что я буду в августе их вожатым! А мне не по себе от мысли, что он попадет в мой отряд. Может, он действительно, владеет каким-то гипнозом? Ведь если разумно взглянуть на этого парня, то тут и очаровываться нечем. Внешность, конечно, привлекательная, но его же рассказам, в предложениях которых «Я» через каждую запятую, вряд ли он такой привлекательный. Надо будет поменьше смотреть в его сторону. Иначе он совсем меня с ума сведет. Эх, и почему мне доверили старший отряд? И как все же здорово, что он будет в моем отряде…