Платье

«…Мама, если принцессы действительно и существуют, они, должно быть, похожи на Кураноске»

      Гости… гости, в ярких и разнообразных, модных и по-настоящему красивых нарядах, рюши, юбки, словно сладкая вата, манящие сладкие ароматы парфюма, локоны — белокурые, черные как ночь, розовые и даже небесно-голубые… бабочки-галстуки, лакированные туфли, руки в белых перчатках, и музыка, волнующая, легкая, та, которая даже совершенную непринцессу способна закружить вальсом…       И милая медуза-Цукими посреди всего этого, посреди этих прекрасных платьев, кружев, оборок, локонов и жемчужин, как парящая медуза среди морских волн… она больше не одна среди всего этого сказочного праздника, настоящего праздника, с настоящей принцессой — с принцессой по имени Кураноске… И вот он протягивает ей свою руку, родную, надежную руку, и она отдает свою в ответ, увлекаемая им в море яркого сияния прожекторов, где словно шум прибоя слышится несмолкаемый плеск аплодирующих рук… Его тепло струится сквозь их ладони, проскальзывая все глубже в ее уже давно согревшееся в лучах любви тело, и наконец заливает невинным румянцем ее щеки… И с полных чистой нежностью губ слетает легкий, едва уловимый шепот: — Кураноске… он и есть настоящая принцесса, верно же, мама? Или… или нет, а может, он… все-таки он… скорее принц, настоящий принц, мама! ***       А прекрасный принц еще только мгновение назад помогал своей самой прекрасной модели одеться… расстегивал, обнажая… какие? плечи, и снова скрывал их, застегивая пуговицы и молнии новых и новых платьев… он все еще чувствовал тепло ее руки, которую боялся сжать слишком сильно, но хотел, чтобы она почувствовала его, его силу, его защиту, и больше никогда и ничего не боялась.       Он закрывает дверь после ухода последних гостей, скрывая от всех на свете этот дорогой и уже давно любимый мир — мир Амамиздукана. Все стихает, хотя все еще кажется, что вот-вот снова вся огромная комната и все ее уголки опять заполнятся этим праздничным потоком нескончаемого торжества… опять вернутся восторженные голоса, блики прожекторов, аплодисменты, волнительный шепот, и платья, платья, платья….       Аккуратным жестом юноша отбросывает белокурую прядь с глаз и… видит, как Цукими растерянно и с одной лишь ей свойственной завороженностью перебирает оборки самого красивого платья состоявшегося показа, любуется его нежной, прозрачной красотой, видит, как платье выпадает из ее уставших и все равно прекрасных рук, и плавно и медленно, точно медуза, опускается на пол, видит как неловкая девчонка пытается расстегнуть молнию, пытается освободиться от еще недавно чуждых ей одежд, и… — Ку… Ку-ра-носке, помоги мне, помоги расстегнуть его…