Mala suledin nadas, Velanna

После поражения в сильверитовых шахтах Архитектор вместе с двумя приспешницами ушли через древние заброшенные коридоры, которые бывший магистр завалил за их спинами, чтобы Стражи (и в их числе Веланна) не смогли последовать за ними по тайным тропам, принадлежащим глубинным охотникам да порождениям тьмы, незримо снующим где-то рядом, за пределами поля зрения Серанни. Архитектор ничего не говорил о них, и поэтому эльфийка не знала, были ли то их разумные союзники или же разъяренные слуги Матери, грозной противницы ее нового господина. По правде говоря, долийке было не до того: темные своды пещер давили на нее, привыкшую к яркому голубому небу и сени живых деревьев, и от тяжелого, спертого воздуха ей становилось дурно; ноги наливались свинцовой тяжестью, голова кружилась, и в глазах темнело, хотя скверна уже начала брать свое, и в темноте она видела гораздо лучше, чем раньше. Ута, немая гномка, которая провела долгие годы под землей, шла спокойно, бодрым шагом, подходящим к таким походам. Но Серанни раньше ходила только следом за аравелями и рогатыми белыми галлами, когда Хранительница Илшэ вела клан за собой в новые места, и выдерживать такой темп долго не могла. Похоже, Архитектор угадал ее состояние, потому что, когда они вышли в небольшую пещеру, остановился в самом ее центре, словно вдруг погрузился в думы. Ута взяла эльфийку за руку и потянула за собой; она выбрала большой булыжник у стены и усадила на него изнемогавшую от духоты и тесноты девушку. Увидеть такую заботу от вурдалака Серанни не ожидала, но была вынуждена себе напомнить, что когда-то давно и она была живой гномкой, у которой наверняка была семья. Долийке хотелось расспросить ее о том, как сложилась судьба ее новой подруги по несчастью, но дыхание не позволяло, и поэтому она, обессиленно привалившись к шершавой каменной стене, молчала, наслаждаясь короткими минутами покоя. Предплечья закрывали наручи доспеха, но уже и на тыльных сторонах бледных ладоней Серанни могла разглядеть сероватые пятна, будто бы от тления. Она поскребла одно из них грязными обломанными ногтями; на пол, кружась, полетели мелкие чешуйки полупрозрачной кожи. Как могло бы выглядеть ее лицо, эльфийка понятия не имела — даже щит Уты был настолько тусклым, что разглядеть там себя, в непроглядной серости, было невозможно. Может, оно и к лучшему; может, лучше и быть частью этой серости и темноты, которая скверной расползается по венам, коверкая молодое эльфийское тело, лепя из него новое порождение тьмы. Гномка почти ласково потрепала ее по волосам закованной в перчатку сильной рукой. Серанни не поняла, было ли то знаком искреннего расположения или же просто вниманием к новой особи того же вида — новому вурдалаку. Подземные тропы (иногда любые туннели под поверхностью называют Глубинными, но можно ли было так назвать эти коридоры…) ни на мгновение не умолкали; постоянно слышался какой-то шорох, скрежет, даже отдаленное чавканье каких-то жутких тварей — не то гигантских пауков, не то гарлоков и генлоков — но единственным успокаивающим звуком было сиплое дыхание Архитектора и Уты. Гномка вдруг замерла и неуловимо переменилась в лице; когда она извлекла меч из ножен, Серанни наконец тоже услышала частый топоток множества крохотных лапок. Хотелось надеяться, что-то были безобидные наги, каких Серанни видела несколько раз во время путешествия клана, но характерного писка не было. Эльфийка поднялась на ноги, слегка покачиваясь от снова нахлынувшей слабости, потянулась к своему клинку — зазубренному, но все равно достаточно легкому для ее руки. Из коридора, по которому они пришли (а может, и не по тому же, они все совершенно одинаковые) выбежала стайка странных зверей, напоминающих не то ящериц, не то здоровенных червей. Одни побольше, другие поменьше. Архитектор словно проснулся: развел руками, готовя какое-то заклинание. Серанни понадеялась, что оно не обрушит потолок им на голову. Ута врубилась в стаю с яростью, как в последний раз; эльфийка держалась за ее спиной с мечом в руках, надеясь лишь, что ни один зверь не прорвется к ней. Одна из ящериц-червей все же проскользнула под локтем гномки и подобралась, готовясь прыгнуть на Серанни. У него была жуткая пасть-воронка, как у одного речного чудища, которое эльфийка видела когда-то в Орлее. Долийка сжала рукоять покрепче, мысленно обращаясь в Творцам; глубинный охотник прыгнул. Она неловко выставила перед собой меч и отшатнулась, когда ей на лицо брызнула горячая живая кровь — совсем не похожая на почти черную, горькую жижу, которую Серанни довелось пить совсем недавно. На кровь порождений тьмы. Эльфийке вдруг подумалось, что это живое тепло могло бы исцелить ее, остановить ползущее по коже тление. Кто-то мягко взял ее за руку и опустил ее клинок; долийка взглянула вниз — то оказалась Ута, которая процарапывала что-то острым кончиком меча на камнях пола. «Мы зовем их тезпадамы» — Я не знаю, как зовут их эльфы, — со вздохом призналась Серанни. — Я тоже буду звать их тезпадамами. Она вложила свое оружие в ножны, точно так же поступила гномка. Архитектор взглянул на своих спутниц через прорези маски, потом поманил за собой и двинулся дальше по одному из коридоров. Серанни пошла за ним с неохотой: в пещере было чуть посвободнее, и она чувствовала себя лучше. К тому же, на ходу Ута не могла царапать на полу слова, а эльфийке отчаянно хотелось поговорить с кем-нибудь, хотя бы путем написания кривых угловатых букв на полу. После схватки с тезпадамами Серанни, как ни странно, чувствовала себя лучше, чем до этого, и только сосущая боль в сердце из-за оставленной за спиной сестры мешала ей спокойно идти за Архитектором. После выпитой крови порождения тьмы ей уже нет обратной дороги, а с древним магом у нее будет хоть какой-то шанс. Он обещал ей, обещал что-то рассказать, объяснить, раскрыть глаза. Пару раз впереди мелькали высокие гарлоки и низкие, коренастые генлоки; из бокового коридора, который Серанни в темноте сначала не заметила, вдруг выскочил тощий крикун, пронзительно зашипел, и долийка отшатнулась. Похожий на вытянутого волка на задних лапах, обряженного в доспехи, он умчался вперед, растворившись в сумраке пещер. — Знаешь ли ты, что крикуны некогда были эльфами? — сиплым голосом спросил Архитектор. Серанни подняла на него глаза. Маг шел впереди, не оглядываясь на нее. — Я не так много знаю, — тихо отозвалась она. — Гораздо больше знает моя старшая сестра. — У тебя есть сестра? — без тени интереса спросил Архитектор. — Веланна… Она пришла со Стражами. Она была Первой в нашем клане, поэтому знает множество историй о наших предках. А еще она магесса, — с горечью поведала долийка. — А что же знаешь ты? — снова спросил Архитектор. — Не так-то много, — вздохнула Серанни. Оглянулась на идущую за ней Уту; хотя гномка была нема, ее глаза говорили. Похоже, и ей тоже хотелось узнать что-то новое. — Ну, есть кое-что…