Запретная связь

Яркий свет от монитора ноутбука рассеивает полумрак твоей небольшой спальни, а ты продолжаешь увлеченно смотреть сериал, ленясь включить настольную лампу возле кровати. Рука тянется за чашкой кофе, но когда она оказывается пуста, то ты разочарованно вздыхаешь, дуя губы и ругая себя за то, что не использовала что-то большее по объему, чтобы не пришлось отказывать себе в этом удовольствии. Поставив воспроизведение на паузу, ты выбираешься из-под одеяла и разминаешь затекшее тело, чувствуя нехватку воздуха в комнате. Распахнув окно настежь, направляешься к выходу из комнаты, но тебя останавливает жуткий грохот из гостиной, от которого ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться в груди. Ты была дома одна - родители уехали за город, а твой брат, Юнги, собирался к своей девушке и должен был вернуться лишь утром, и он предупредил тебя об этом. Стараясь не шуметь, ты покидаешь свою комнату, медленно двигаясь в сторону гостиной, где ярко горел свет, а шум становился все громче. - Сука! Ты вскрикиваешь, когда что-то разбивается об пол, а когда слышишь крики брата, то быстрым шагом выходишь из тени, испуганным взглядом загнанного в угол зверька глядя на Юнги. Парень не сразу обращает на тебя свое внимание, но ты сразу же поняла, что он был вне себя от злости. Его руки дрожали, а длинные тонкие пальцы лихорадочно сжимали собственные волосы, скручивая их в тугие жгуты на затылке. Ты безумно боялась этой стороны брата, ведь Юнги в гневе - это было настолько редким и страшным явлением, что тебя тут же пробивала дрожь при малейшем воспоминании о том, что он натворил в последнем приступе ярости. Отец до сих пор не мог простить ему тот злополучный арест за акт вандализма в общественном месте, а когда ему все же удалось вызволить сына из тюрьмы, то он несколько месяцев не проронил ни слова в его присутствии. Ты понимала, что нельзя просто так стоять и смотреть, иначе Юнги разнесет весь дом, а еще хуже - поранит себя. Глубоко вздохнув, ты стараешься привести мысли в порядок и делаешь небольшой шажок навстречу парню, вытягивая руку перед собой. - Юнги?.. Он замирает когда слышит твой голос. Пространство погружается в глухую тишину, не было слышно даже его собственного дыхания. Ты делаешь еще один шаг, более смелый и уверенный, а твоя ладонь мягко касается его крепкого плеча. - Оппа, что произошло? Почему ты вернулся? Он прячет свое лицо, зарываясь им в воротник своей кофты, а ты сжимаешь напряженные мышцы дрожащими пальцами, желая услышать от него хоть что-нибудь. Но он молчал. - Прошу, Юнги, ответь мне... Обойдя диван, ты садишься перед братом на колени, старательно заглядывая в лицо. Юнги понимает, что сопротивляться бесполезно, и в один момент, когда твоя рука касается его подбородка, он позволяет тебе увидеть красные, наполненные слезами, глаза, которые он так старательно прятал. Парень вздыхает, бессильно сжимая ладони и впиваясь в кожу короткими, но достаточно острыми ногтями, оставляя следы, а после разжимает их, окончательно открываясь свету. - Иди к себе. Это все, что он сказал. Ты чувствуешь, как глубоко внутри тебя грызет обида, которую тебе тяжело держать в себе, настолько сильно, что ты сама готова зарыдать от отчаяния. Юнги закрывался от тебя, твой родной брат предпочитал держать все в себе, и ты не пыталась скрыть, насколько это тебя задевало. - В следующий раз, когда ты снова попытаешься разнести наш дом в щепки, я не буду мешать тебе. Может, заодно, и шею себе свернешь? Ты не понимаешь, почему говоришь ему эти злые, до краев наполненные ядом, слова, но тебе хотелось сделать ему больно. Так же больно, как он сделал больно тебе несколько мгновений назад. Ты отталкиваешь Юнги, поднимаясь с пола и поворачиваясь к нему спиной. Руки сжаты, голова поднята вверх, а ты прерывисто дышишь, стараясь сдержать пламя, рвущееся наружу. Злая ухмылка исказила твои губы, и ты вновь поворачиваешься к брату лицом, желая отвесить еще один язвительный комментарий, но как только ты встречаешься с ним лицом к лицу, то чувствуешь, как холодные, крепкие руки, словно стальные оковы, обвивают твою шею, болезненно надавливая на область сонных артерий. - Что ты делаешь? Отпусти! Воздуха не хватает, а ты хрипишь, впиваясь ногтями в грубую кожу его рук. Юнги не обращает на это внимания, лишь приближается к твоему лицу, щекоча кожу прохладным дыханием. Ты не дышишь, зачарованно глядя в темные глаза, так манящие сверкающие в нескольких сантиметрах от твоих. Хватка стала крепче, но ты едва ли это чувствуешь. - Я, кажется, сказал тебе идти в свою комнату. Почему ты никогда не слушаешься брата? Он надвигается прямо на тебя, заставляя сделать несколько коротких шагов назад. Равновесие подводит, и ты падаешь на диван, увлекая брата за собой. Он ждал именно такого развития событий, поэтому абсолютно не растерялся, удобно устраивая свое колено меж твоих, крепко сжатых, ног. - Пора преподать тебе урок, как уважительно вести себя, сестренка... Волны очередного ярого протеста заглушает грубый поцелуй Юнги, который до боли сжимал твои губы своими, желая подчинить своей воле, а ты закрываешь глаза, практически теряя сознание от осознания всего происходящего. Твои глаза испуганно расширяются, когда рука брата медленно соскальзывает с твоей шеи. Не спеша, он обводит ей линию тонких ключиц, неотрывно глядя тебе в глаза, а когда ладонь Юнги уверенно накрывает твою грудь, прикрытую лишь тонкой футболкой, то ты вскрикиваешь, выгибаясь навстречу его умелым, соблазнительным движениям. Щеки горели от стыда, а ты никак не могла оторвать свой взгляд от лица брата, бесстыдно кусая губы и скуля от очередного нового прикосновения. - Нравится? Его хриплый голос лишает тебя воли. Из головы пропало все - мысли, совесть, мораль. Тебе было абсолютно плевать, что твой собственный брат трогал тебя там, где ты не позволяла себя трогать никому до него. И тебе это нравилось. Неуверенно тянешь руки и касаешься его шеи, перебираясь на затылок, и неумело сжимаешь и без того взлохмоченные волосы парня. Он шипит, когда ты тянешь его на себя, ему трудно сдерживаться, видя, как ты отзываешься на его ласки. - Я не хотел этого, сестренка. Если бы эта сука не изменила мне, и если бы ты не зашла в эту чертову комнату, то я бы не сделал этого. Но я не могу. Ты не слушаешь его, а он рычит, жадно целует тебя и жестко проталкивается своим языком в твой нежный ротик. Ты теряешься от такого напора, но крепкие ладони брата, сжимающие грудь, и тугая, тянущая истома внизу живота развязывает тебе руки и ты полностью отдаешься ощущениям, предпочитая не думать о последствиях. Ты знала, что будешь жалеть, знала, что не готова, но все, о чем ты могла думать сейчас - бесстыдное, дикое желание почувствовать Юнги в себе, чтобы он наполнил тебя всю, без остатка. Ты первая срываешь с брата футболку, откидывая ее куда-то в сторону, а твои пальчики касаются рельефного пресса, который раньше могла видеть лишь со стороны. Дрожишь и не веришь, что сейчас он принадлежит тебе, и только тебе, целиком и полностью. И плевать, что он твой брат, ведь ты уже давно думала о нем, как о мужчине, а не как о заносчивом парне, который выводил тебя из себя при первой удобной возможности. Именно о нем ты грезила в своих самых потаенных фантазиях. Стыдно признать, но Юнги так часто приходил к тебе во снах, вытворял с твоим телом такое, что ты даже сейчас краснеешь, наблюдая, как парень покрывает поцелуями нежную кожу живота. Он без труда освобождает тебя от домашних шортиков, и жар обжигает твое лицо, когда ты наблюдаешь затем, как он рассматривает твои трусики. - Белые? Ты знаешь, что мне нравится, малыш. Он ухмыляется, а ты неожиданно вздрагиваешь, когда чувствуешь, как его палец проникает в тебя, растягивая узкие стенки влагалища. Дыхание учащается и ты поддаешься навстречу ритмичным движениям Юнги, который с нескрываемым удовольствием рассматривал твое покрасневшее личико. Он вновь приближается к тебе и целует, на этот раз более мягко, медленно, и тебе полностью срывает крышу. Он действовал словно наркотик, лишал воли и заставлял молить о большем, извиваясь под ним. Его губы перемещаются на хрупкую грудь, целуя и параллельно покусывая ее у самых сосков, а когда чувствительная бусинка попадает ему в рот, то ты кричишь, закатывая глаза от неземного удовольствия, которое он предоставлял только тебе, и готова кончить лишь от одной мысли о том, что же будет дальше. - Оппа, я больше не могу... Из твоих губ эти слова звучат, словно мольба, и Юнги слышит ее. Он не входит сразу, вначале дразнит тебя и ты ненавидишь его за те страдания, которые он заставлял тебя испытать. Унижаешься, просишь о большем, а когда его член медленно входит в тебя, то ты тут же замираешь на мгновение, чувствуя огненный жар прямо внутри себя, но парень быстро ускоряет темп, заставляя тебя с каждой секундой кричать все громче. Тебе было очень хорошо, закрывая глаза ты видела звезды, а дыхание брата щекотало шею, сводя с ума в очередной раз. Ногти безжалостно царапали белоснежную кожу, оставляя после себя глубокие кровоточащие царапины, но это заводило Юнги еще больше, заставляя его двигаться быстрее, вдавливать тебя в кожаную обивку дивана все сильнее и сильнее. - Чёрт, ты такая узкая... Такая мокрая... Он словно в бреду, жадно целует каждый участок кожи, до которого может добраться, а ты кусаешь губы до крови, стараясь не сойти с ума от этого блаженства. Когда оргазм накрывает вас, то вы глубоко дышите, в унисон, а после парень медленно отдаляется от тебя, выуживая из кармана брюк единственную оставшуюся сигарету. - Надо было тебе уйти в свою комнату, сестренка... Ты молчишь, лишь выхватываешь у него сигарету, не говоря ни слова, и блаженно затягиваешься, стараясь насладиться этим моментом до конца.