5 Глава. В гостях у Франкенштейна или Коротко о том куда подевались Хранители
Я занесла руку, чтобы нанести удар, но мой локоть перехватили. ― Кадис? — я с удивлением осмотрела его с ног до головы и опустила руку. ― Кааадис! ― радостно воскликнула я и кинулась с объятиями, уткнувшись лицом ему в грудь. Он тоже обнял меня, и мне вмиг стало так хорошо и спокойно… Он прямо как валерьянка, но только более действенная. Нервы вообще ни к чёрту. Я пару раз тяжело вздохнула. Кажется, Девятый говорил, что у него есть очень хороший невролог или психолог… хотя, мне, пожалуй, уже нужен психиатр, кто-то более «низкого ранга» тут явно беспомощен. От Кадиса вкусно пахло чаем и какими-то приправами, а еще еле уловимой, но ставшей мне привычной, ноткой крови, что меня немного удивило. Она привычна мне по известной причине, но явно не характерна для обычного школьника. А еще в этих объятиях было умиротворяюще спокойно. От чувства тепла и защищенности, меня, кажется, начало клонить уже в сон, когда полудрему прорвал красивый, но совершенно неожиданный голос: ― Ты как? ― АААААА! ― заорала я, и, если бы меня не держали на удивление сильные руки брюнета, я бы еще и подпрыгнула минимум на метр. ― Что случилось? ― прибежали ребята на мой крик и покраснели, заметив в каком положении мы с Кадисом застыли. ― Ничего, ― хрипло ответила я, выбираясь из кольца рук брюнета. ― Директор! Не подкрадывайтесь так! ― возмутилась. ― Прошу прощения, но я думал, что ты меня видела… ― Блин, чуть инфаркт не схватила, ― делая глубокие вдохи и выдохи, пробурчала я. Сердце бешено колотилось. В последний раз я так испугалась, когда по дурости своей осталась на ночевку в замке Варии, а ночью вышла попить водички… Лучше бы в комнате сидела… никогда не забуду того, что увидела на этой самой кухне… бррр! ― Ого! ― сказал Шинву. ― Не думал, что Тсуна так выражаться умеет, ― сказал Ик-Хан. ― Ребят, ну вы, вообще, ни к месту, ни ко времени, ― возмутилась я и вытерла ладонью лоб. Хочу ванну, чипсы, а потом в мягкую постельку. ― А где этот? ― спросил Шинву. ― Убежал. ― Э? Я повернулась к директору. ― Неужели вы настолько суровы, что даже монстры разбегаются? Сначала была тишина, потом ребята засмеялись, а за ними директор и Кадис. Я аж заслушалась его тихим, но таким приятным смехом. Неожиданно он нахмурился и подошёл ко мне, взял за руку и немного повернул её. Только сейчас я заметила порез от локтя до запястья. Вот же сволочь, испоганил мой любимый свитер, жалко, ведь это настоящий кашемир. А ведь он был последним в том итальянском магазинчике, вот, где я теперь новый возьму?! ― Со мной всё в порядке. Царапина, — заверила я. ― Ничего себе царапина! ― воскликнул Хани, вытаращив на меня глаза. ― Тебя неплохо полосонуло, ― Шингуру. ― Нужно обработать! ― всполошилась Юна. ― Всё нормально. А вот свитер жалко… — решила я поделиться наболевшим. Пока все осмысливали мою фразу, я выдернула руку и спрятала ее за спину. ― Со мной всё в порядке. Приду домой, сама обработаю. Не знаю, как вы, а я очень хочу спать, — и картинно зевнула, замечая, как и другие стали давить зевки — это заразно. ― Но… ― Рану нужно обработать, ― влез директор, который не купился на мои увещевания. ― Но… — сделала я еще одну безуспешную попытку убедить, что со мной все хорошо. ― Я понял, что тебя это не волнует, Тсуна. Рана, может, действительно не так страшна, как выглядит, но всё-таки нельзя оставлять её так, чтобы не занести инфекцию. А вы как, ребята? ― повернулся он к Шинву и компании. А ведь специально к ним обратился, чтобы я не смогла возразить, не буду же я его перебивать, я же вежливая девочка. ― Со мной всё в порядке, ― одинаково ответили Юна и Хани. ― Пара синяков, ― Шинву. ― Это хорошо. Я сейчас позвоню, и вас проводят по домам. ― Директор, ― позвал Шинву, когда мы уже выходили с территории стройки. Ребята о чём-то шептались до этого… ― мы тут подумали и решили, что все переночуем у Юны. Тсуна, а ты? ― обратился он ко мне. Идти ночевать всем вместе… ― Нет, простите, но мне будет спокойнее дома. ― Ясно, ― немного расстроенно сказала Юна, думаю ее родители будут не в восторге от двух парней, которые завалятся к ним посреди ночи, но, если бы пошла я, было бы куда лучше, но я не хочу надолго бросать своего Натса, да и устала я уже от «общежития», мне его достаточно было. ― Но ничего не поделаешь. ― В любом случае, втроём мы точно дойдём, и тем более, половину пути мы пройдём вместе. ― Ну, хорошо, ― согласился директор Ли. Поскольку директор горел желанием обработать мою рану, то дошли мы быстро. От того, чтобы потащить меня в ближайшую больницу его удерживало моё ледяное спокойствие и то, что я пряталась от него за Кадисом. Тот беспокоился, хмурился, но тащить куда-то насильно не пытался. Ребята разошлись с нами на одном из перекрёстков. В темноте я заметила тень, подозрительно смахивающую на человеческий силуэт. Опасности я не чувствовала. Директор и Кадис, я уверена, тоже увидели, но сделали вид, что всё нормально. Люди директора? Вполне возможно, да и так даже лучше — за ребят теперь точно можно не волноваться. Вот я снова дома у директора. Он метнулся вглубь дома, потом вернулся, передвинул меня… я действовала на автомате, а когда очнулась, то сидела уже рядом с Кадисом на диване с одной стороны, а с другой пристроился сам хозяин дома, который профессионально накладывал повязку. ― У вас есть медицинское образование? ― спросила я с некоторым удивлением. ― Что? ― удивился он и как-то напрягся. ― Выглядит, как работа профессионального медика, ― кивнула я на перевязанное предплечье. ― Вы не очень похожи на того, кто часто калечит себя. ― А ты часто… ― он тоже кивнул на мою руку, ловко уйдя от ответа. ― Да, ― я обречённо вздохнула. ― Все дверные косяки, ступеньки лестницы и любые другие неровные поверхности — мои лучшие друзья, ― улыбнулась. — А еще все кухонное оборудование, когда я следую желанию что-нибудь приготовить. ― Сложно поверить, ― ответно улыбнулся он. ― Сейчас я повзрослела, а раньше была просто ходячим кошмаром. Директор, мне кажется, что вы перебарщиваете, — я кивнула подбородком на искалеченную руку, на которую он тоже перевел взгляд. ― Ой, прошу прощения, ― сказал Ли, разматывая километр бинта, который уже успел намотать. Вот это скорость! Когда только успел? ― Спасибо огромное. А теперь мне пора домой, ― сказала я, вставая с дивана. Директор и Кадис сделали то же самое. Не поняла. ― Не нужно меня провожать. ― Мы не можем рисковать, ― тут же возразил мне директор. ― Мне недалеко. Я дойду и позвоню вам. ― Уже почти полночь. Многое может случиться. Чёрт… У меня по двору лев гуляет, и они непременно его увидят, когда я открою ворота и он выпрыгнет мне навстречу. Ещё они узнают, что с одной стороны у меня двор, поле и лес, а с другой не заселённые соседние дома. И живу я одна. Они точно будут постоянно волноваться… ― А как же вы сами вернётесь? ― Мы взрослые люди. ― Кирпичу без разницы, — предприняла попытку перевести все в шутку. ― Какому кирпичу? ― Красному, которым вас ударит сзади какой-нибудь маньяк, — внутри начало подниматься раздражение — мне и тут не дают делать то, чего хочется мне! ― Э? Но нас будет двое, ― растерянно сказал он. Почему я не могу просто показать Пламя, чтобы уверить в том, что точно не пострадаю? ― А если это будет банда маньяков? — ну же! Сдайтесь. ― Здесь, ― неожиданно твёрдый голос раздался позади меня. Я и директор уставились на Кадиса. ― Переночуй здесь. ― Э? ― я растерялась, не ожидая такого варианта развития событий, а потом начала стремительно краснеть. ― Ну, мне неудобно. Я… э… это… лучше домой пойду, к тому же я девушка, а вы взрослые мужчины… мама не правильно может понять это… ― начала я нести полную ахинею, и бочком попятилась к двери, но не успела… директор сцапал меня, как только перестал тупить. ― Это хорошая идея! ― приторно улыбнулся он. ― Действительно, почему бы тебе не остаться у нас? Нам не придётся провожать тебя, а тебе беспокоиться о нас. А с твоей мамой я сам поговорю, тем более я твой директор, и уж ничего предосудительного в этом не будет. ― Я… ― Ты нам не помешаешь! Как видишь, дом большой и комнат много. ― А… ― Насчёт вещей не беспокойся. Все гостевые принадлежности у меня есть, с одеждой может возникнуть проблема — у меня не часто останавливаются девушки, но думаю, я смогу решить этот вопрос. ― Э… ― И насчёт школы не беспокойся. Как директор, даю тебе выходной. Ребята тоже завтра будут отдыхать. ― Но… ― Да и ма… э… Рей… зел… ― на фамилии Кадиса директор почему-то сильно побелел, ― будет рад, если ты ему компанию составишь. Мне-то завтра на работу. ― Можно воспользоваться душем? ― сдалась я, мне пока не тягаться с ним в болтологии и силе убеждения. Да и так действительно будет лучше. ― Конечно. Вторая дверь слева по коридору. В шкафчике на второй полке снизу найдёшь полотенца и халат, а я пока подумаю насчёт сменной одежды. И можешь дать мне номер родителей, чтобы я смог поговорить с твоей мамой. К тому же они наверняка волнуются, а я их предупрежу. Я не успеваю! Он слишком много и быстро говорит! ― Я… поняла. И это… я сама родителям позвоню, так будет лучше. Скажу, что у подруги в гостях остановилась, тогда она точно волноваться не будет, ― сказала я, тактически отступая, ладно, позорно убегая в ранее упомянутую ванную, пока он не сказал ещё что-нибудь. Фух… Как так-то хоть? Как получилось, что меня сначала похитили… кхм… я позволила себя похитить, а теперь я ночую в доме директора? Ведь могла что-нибудь придумать… Я — идиотка. Думаю, теперь я понимаю, почему он занимает свой пост в таком возрасте. Я прислонилась лбом к плитке на стене, чтобы хоть немного остудить голову. Белая. Хм… Я отлепилась от неё и осмотрелась. Ого! Ванная комната была сделана по последнему слову техники. Здесь была и белая ванна, и душевая кабина, в которую можно поместить всю футбольную команду одновременно. Три стены, включая ту, где находились шкафчики, раковина и зеркало была выложена белой плиткой, а другая — мозаикой разных оттенков, от бледно-голубого до насыщенного синего цвета. Ремонт был хорош, но не он поразил меня, живя в особняке Вонголы в Италии и не к такому привыкаешь. Меня шокирует чистота. Всё блестело так, словно только вчера закончили ремонт, а сегодня драили. Даже баночки с шампунями, гелями и мылом были подобраны так, чтобы сочетались по цвету и форме. А директор, похоже, перфекционист последней стадии. Интересно, как Кадис с ним живёт? А как директору живётся в этом несовершенном мире? Что-то на философию потянуло. Передо мной была поставлена сложная задача: принять душ и не навести бардак. Я ещё раз оглядела поле боя и вздохнула. Может, это, ну его? Выйду в коридорчик и вылезу в окно? Сумку только надо забрать, а то там ключи. Я, словно шпион из боевика, тихо приоткрыла дверь и тут же натолкнулась взглядом на чёрную пуговицу чей-то кофты. Подняв взгляд выше, увидела добродушно улыбающегося директора. ― Ты уже всё? ― удивился он. ― А… Н-нет… я просто… мне показалось… э… ― А я тебе одежду принёс, ― прервал он мою мыслительную деятельность, — и он протянул мне новенький комплект одежды, запакованный в прозрачный пакет. ― Спасибо, ― быстро сказала я, скрываясь за дверью. Я сползла по дверочке и прямо на полу распаковала одежду. Это оказались обычные хлопковые свободные штаны серого цвета и белая футболка и все это явно повиснет на мне как на вешалке, но это мелочи жизни, тем более на штанах есть завязки, чтобы не упали, да и подвернуть их можно, а спать я могу просто в майке, она все равно до середины бедра мне будет. Меня больше интересует, откуда вообще достали эту одежду посреди ночи? Кадиса или директора? Непохоже. Запаковано всё вместе, да и маловата им эта одежда будет, ну директору так точно. Так. Тсуна. Прекрати думать, а то будет голова болеть. Какая разница откуда. Тебе предстоит задачка посложнее. Я оторвалась от футболки, которую мяла в руках и прошлась взглядом по ванне. Блин. Надо как-то аккуратно… Эта ванна стерильнее, чем палаты в больницах, а помещение, словно издеваясь, очень ярко блестело так, что я в пол смотрела, как в зеркало. Я медленно приняла вертикальное положение, собрала одежду и как ниндзя, который находился на минном поле, прокралась к душевой кабинке, постоянно оглядываясь, чтобы проверить, остаются ли следы. Не оставались. Шаг за шагом. Медленно и аккуратно. Один раз всё-таки поскользнувшись, я сделала идеальный продольный шпагат. Может, в цирк пойти? Как-то неловко было даже дышать на этот блестящий кафель. Сначала, по пути к кабинке, я достигла упомянутого шкафчика. Халат и полотенца были почти белые с голубым оттенком. Единственное, что выбивалось из цветовой гаммы этого помещения — розовые домашние тапочки. Я как-то не обращала внимание, но неужели этот идеальный блондин ходит в розовых тапочках? А Кадис? О.о***
Проводив гостью в одну из гостевых комнат, Франкенштейн сильно задумался над тем, как бы объяснить своему Мастеру причину смущения Тсунаёши. Он даже не знал, с чего начать, поэтому в данный момент стоял рядом с Мастером, который наслаждался недавно купленным английским чаем. ― Франкенштейн, ― услышал блондин сквозь свои мысли. ― Да? ― Ты что-то хочешь мне сказать. ― Эм… Это… М-Мастер, Тсунаёши… ваш жест… ― Франкенштейн, ― прервал Рейзел, делая глоток. ― Мило. ― Э? — директор заметил улыбку у своего мастера. ― Ёши очень милая, когда смущается. ― …