Терпеть его не могу!

- Прям по... - Сехун кривит лицо, живо представив ощущения, и сжимается над подносом. - Бррр! - Да-да, прям по ним, - подтверждаю я. - За что же ты его так? - укоризненно спрашивает у Бэкхена Чонин и посылает мне сочувствующий взгляд. - Да не специально я! - защищается омега. Все альфы за столом смотрят на него исподлобья. - Что? Оно само получилось! - Ну да, само. - В голосе Сехуна слышится обида за всех альф на свете. - Вопрос: а сможет ли потом у Чанеля что-нибудь получиться? Я пинаю его под столом, взглядом извиняюсь перед Чонином, потирающим ногу, и заверяю всех присутствующих, что со мной все в порядке. На площадку я завтра не выйду - Крис драматично вздыхает, - но вскоре буду в норме. И нет, получить по яйцам- не смертельно. Охуеть, как больно, но не смертельно. Бэкхен неловко поджимает губы и извиняется еще раз. А ребята до конца перемены обсуждают мои печальные перспективы. Идиоты. Там все работает: мы проверяли. Мы с Бэкхеном и Кенсу последними выходим из-за стола. Кенсу просит друга подождать его у аудитории и убегает в сторону туалетов, а мы с Бэкхеном медленно шагаем по коридору. Чонин с Чунменом стоят у подоконника и откровенно целуются, крепко друг друга обнимая. - Дома не нацеловались? - шучу я, останавливаясь в полуметре. Чонин вытирает влажные губы тыльной стороной ладони и прижимает омегу крепче. - Вот я б тебе сказал, что завидовать вредно, но при Бэкхене не буду. А то желающих воззвать к его стыду и совести и так достаточно. Тем более сегодня. Чунмен дергает альфу за рубашку и во всю сердито зыркает глазами. Чонин, спохватившись, меняется в лице. Увлеченный своим омегой, он сказал первое, что пришло в голову, а теперь до него, кажется, дошла вся сложность ситуации. Порой его прямолинейность играет с ним злую шутку. - Прости, Бэкхен, - выдыхает он. Бэкки выдерживает паузу: - Какой тонкий тактичный намек, спасибо, - и ехидно улыбается. - Хотя слышать, что ты думаешь на самом деле, лучше, чем смотреть, как все старательно улыбаются мне каждый день. Если еще чего надумаешь, говори, не стесняйся. Желаю всем хорошего дня. Бэкхен разворачивается на пятках, и я успеваю только спросить, пойдет ли он со мной сегодня, но омега не отвечает. Он уходит и оставляет нас наедине с ощущением неловкости. - Прям знал, кого пинал, - беззлобно произношу я и иду на пару. За спиной Чунмен шипит на своего альфу, и тот извиняется, но я уже не слушаю. Бета сперва смеется, послушав о моей везучести, а потом обеспокоенно предлагает сдать несколько анализов и пройти обследование, чтоб быть уверенным, что мое достоинство не пострадало сильнее допустимого. Но я убеждаю его, что со мной все в порядке, и он скрепя сердце продолжает заниматься моей спиной. Я успеваю отсидеть себе задницу, пока он заполняет кучу бумажек. - Могу не говорить, что завтрашняя игра отменяется, да? - уточняет он и внимательно смотрит, ожидая, что я кивну. Я не подвожу. Бэкхен тихо сидит напротив кабинета и по традиции обнимается с рюкзаком. Я молча ставлю свой рядом, надеваю куртку и протягиваю омеге руку. - Ничего не скажешь? - Он не спешит вкладывать пальцы в мою ладонь. Смотрит из-под челки, уложив щеку на набитый рюкзак, и подозрительно щурится. - Ты умница, - отвечаю я. Бэкхен щурится еще подозрительнее. - Спина в порядке. - Я настойчивее предлагаю ему руку, но Бэкхен встает с лавки без моей помощи. - И ты можешь ликовать: завтра я не играю. Омега задерживает на мне нечитаемый взгляд, со вздохом бросает: "Кретин" - и идет на выход. - Исин не заходил к тебе больше? - Мы идем по аллее мимо корпусов, и Бэкхен рассматривает асфальт под ногами. - Нет. - И тебе не интересно, что ему было надо? Бэкхен останавливается и до конца застегивает куртку, потому что ветер стал сильнее и прохладнее, чем утром. - Знаешь, если Исину надо, он станет занозой в заднице. Не хочу упрощать ему задачу. Надо - подойдет. - Что с настроением? - прямо спрашиваю я, пока Бэкхен наклоняется завязать ослабший шнурок. - Ничего, - бурчит он и выпрямляется. Неубедительно бурчит. Я разворачиваю его за локоть и ловлю слетевший с хрупкого плеча рюкзак. - Ты из-за чего злишься на меня? Бэкхен надевает вторую лямку и не торопится с ответом. Новый порыв ветра пробирается под куртку. Я подталкиваю Бэкхена в бок: еще не хватало ему простыть. И он ускоряет шаг. У крыльца омега останавливается и, встав на первую ступеньку, поворачивается ко мне. - Прости. Наверное, я просто устал. Конец года, и... Он не договаривает, но мы оба знаем, какое "и" он имеет ввиду. Думается мне, что оно изматывает его сильнее, чем любая подготовка к семинарам и зачетам. - Хочешь картошки фри? - просто спрашиваю я и киваю на стоянку. Бэкхен недоумевает: "Что?". - Картошку хочешь, говорю? - Эм... - омега растерянно спускается со ступени и утыкается носом мне в грудь. - Чанель, слушай... Я намеренно делаю шаг назад и ловлю его взгляд. - Прекрати видеть намек в каждом моем слове. Когда я хочу сказать тебе что-то, говорю прямо. Сейчас это просто вопрос о картошке. На любимом лице одна эмоция сменяет другую. Бэкхен будто внутренне спорит сам с собой, но эта борьба происходит так быстро, что я не успеваю ничего разобрать. - Черт с тобой: картошка - это святое, - бросает омега и, подпрыгнув вместе с рюкзаком, поворачивает в сторону стоянки. Он не сдерживает смех, когда видит на водительском сидении подушечку, и на всякий случай спрашивает, не нужно ли мне подложить чего помягче. - Лучше не спрашивай, - отвечаю я и первым делом включаю радио. - Ты же не хочешь знать подробности, правда? Бэкхен вскидывает руки и капитулирует: - Это будет лишним сейчас. Мы едем есть картошку, а не говорить о твоих... Эм, колокольчиках. - Боюсь, ближайшее время не смогу притронуться к омлету без печальных ассоциаций. - Слушаю, как он хохочет, и выезжаю со своего места. Мы быстро соображаем, где картошка вкуснее, и всю дорогу Бэкхен мычит под нос песню за песней, пока радиоведущий перечисляет места ежедневного хит-парада. - Кенсу решился на поездку или все еще сомневается? - Я стою позади Бэкхена в очереди и рассматриваю меню. - О, ты не видел, как он трясся, пока покупал билет, - улыбается Бэкки. - Летит? - радостно переспрашиваю я. - Летит, - кивает Бэкхен и раскачивается на пятках, опираясь на меня спиной. - Не знаю, кто из них громче орал от радости: Кенсу или Чондэ. - Думаю, все пройдет отлично, - рассуждаю я. Мне, правда, этого хочется. Кенсу хороший омега, и он заслужил наконец найти своего альфу. И пусть ради этого ему придется лететь на другой континент. Зато они увидят друг друга в живую и прикоснутся. Порой первое прикосновение говорит больше, чем только можно представить. - Он волнуется. - Голос Бэкхена выдает искреннее беспокойство за друга. - Если Чондэ - это его альфа, то все поменяется. Кенсу долго ждал свою пару, берег себя... На самом деле, это вызывает у него самый большой мандраж. - Чондэ все сделает правильно, - успокаиваю я. И Бэкхен угукает, а потом решает поискать хорошее место. - Ёлли! - Бэкхен машет рукой и показывает на выбранный столик. От неожиданности дергаюсь и чудом не разливаю на пол газировку. - Как ты меня назвал? - Опускаю на стол поднос и ловлю растерянный взгляд. Не сразу дошло, видимо. - Ой! - Бэкхен прикрывает рот рукой и пытается состряпать невинную мордашку. Так себе получается. Я сажаю его напротив и всем видом демонстрирую, что жду объяснений. - И что это было? Ёлли?! Это кто? Похоже на имя для Кренделя, но оно у него уже есть. Бэкхен садится, стягивает куртку и засунув в рот палец, отчаянно пытается слиться с обивкой дивана. - Кхэм-кхэм, - напоминаю я. - Ну мы с Кенсу и Чунменом вчера в чате шутили. - Кончики указательных пальцев смешно стучат друг о друга, и Бэкхен смотрит куда угодно, только не на меня. От умиления можно уссаться! Но я со строгим видом и нахмуренными бровями делаю вид, что очень внимательно слушаю. - Кенсу хотел выдумать милое сокращение для Чондэ, потому что тот придумал для него какое-то свое, но Кенсу нам не признался. - Он так увлеченно об этом рассказывает, что у меня возникает желание увидеть всю переписку. - И мы вместе изобретали эти сокращения. И увлеклись. Короче, придумали всем. - Тут Бэкхен выдерживает театральную паузу, во время которой мои строго насупленные брови чуть не проваливают операцию. - Ну кроме Криса, разумеется. Я приподнимаю бровь, пока она окончательно не сдалась под напором сногсшибательной милоты, и серьезно спрашиваю: - А его почему обошла эта напасть? - Ты его лицо видел? - Бэкхен в ужасе округляет глаза. - Боюсь, если кто-нибудь назовет его Крисулечкой, найдет свои зубы на другом конце кампуса. - А меня, значит, можно? - Брови держатся из последних сил. - Эм, и что ты мне сделаешь? - безапелляционно заявляет Бэкхен, и я проваливаю всю миссию сам, начиная хохотать в голос. - Ой, не могу! Ёлли! - Вытираю выступившие слезы пальцем и машу рукой. - Ладно, если эта щенячья кличка тебя веселит. Только на весь коридор не ори, а то меня команда единогласно сместит с поста. Капитан Ёлли - противник усрется от страха. - Тебе совсем не нравится? - немного обиженно дует губы омега. Наклоняюсь над подносом и внимательно смотрю на это чудо. - Можешь называть меня как угодно, но только между нами. Хотя это забавно. Долго придумывал? - Секунд пять, - честно признается Бэкхен и шкодливо улыбается. Вот прохвост! - Так завтра ваша команда выходит на поле без капитана? - Бэкхен макает картошку в соус и благодарно кивает, когда я вставляю трубочку в стакан с газировкой. - Ты не думай, я не настолько ненормальный, чтобы радоваться твоему отсутствию на игре завтра. С одной стороны, ты спину побережешь, конечно, но я знаю, как много это значит для тебя. - Все равно все поедем. Буду командовать со скамьи. - А так можно? - удивленно округляет глаза омега. - Ну мы повесим капитанскую повязку на одного из ребят, но ты попробуй ослушаться меня или Криса. - И я небрежно подбираю выпавшие из бургера куски капусты. Бэкхен тем временем ковыряется в своем и брезгливо выбрасывает в картонную коробку несколько кусочков соленого огурца: - Ну я же просил, - канючит он и облизывает пальцы, перепачканные в соусе. - Никому верить нельзя. Я улыбаюсь и забираю у него злосчастные куски: - Давай попросим новый. - Лень, - честно признается Бэкхен и откусывает от бургера кусок. - В целом неплохо. Мы пьем газировку и болтаем обо всем подряд. Бэкхен рассказывает мне про приключения с требованиями по курсовым, а я ему - про профессора Чхве и горемычного аспиранта. А еще про Кренделя. Пушистый комок - главная тема. Я не прикасаюсь, не намекаю, только пододвигаю новый соус поближе. Бэкхен спокойно улыбается, слушая про то, как Крендель отвоевывает у меня диван, и желает победы... не мне. Кто бы сомневался. - Ты сказал, что устал, - осторожно напоминаю я, помогая Бэкхену утрамбовать все обертки в одну коробочку из-под большого бургера. Он ловит мой взгляд и хмыкает: - Если бы причина была в тебе, я бы вряд ли поехал есть картошку, да? Я слишком откровенно выдыхаю: - Иногда я думаю, что наша с тобой дружба... В общем... - Все-таки у нас не очень получается, - подхватывает Бэкхен. - И это было предсказуемо. - Не получится выкинуть все то, что между нами было. Но это не значит, что мы не можем пытаться сохранить нормальные отношения. Бэкхен задумывается и кивает: - Можем пытаться. Очень точно. Я надеваю куртку, когда Бэкхен бубнит себе под нос: "Я устал от другого". Сажусь обратно на диванчик и жду, когда он решится на продолжение. - Все считают меня сумасшедшим, да? - спрашивает Бэкхен, глядя на меня сверху. - Не думаю. Они просто не понимают. - И поэтому считают, что я ненормальный, - настаивает омега. - Слова Чонина - это общее мнение. - Ты не должен никому ничего объяснять. Бэкхен прикасается к моей руке, лежащей на столе, и ловит кончик пальца: - Ты же не думаешь... - Нет. - И я ловлю его палец в ответ. - Думаю, ты очень сильно запутался. И я бы честно хотел тебе помочь, но не знаю, чем. - Ты такой ненавязчивый, - мягко улыбается Бэкхен. - Никакого подтекста. - А какова вероятность, что ты бы не видел его там, если бы не искал? Омега отступает назад и вытягивает свою руку: - Ты неплохо меня знаешь, Чанель. Но это сложнее, чем тебе кажется. Соседняя с кафе дверь - супермаркет. Бэкхен предлагает зайти и, чтоб меня не задерживать, сразу идет в молочный отдел. Он пробегает взглядом по полкам с йогуртами и берет какой-то фруктовый. - Никак не пойму: клубнику с торта ты хомячишь за обе щеки, а клубничный йогурт терпеть не можешь. Бэкхен задумчиво хмурит брови: - Не знаю. Они в него добавляют что-то. Мне не нравится, в общем. - Это как с огурцами. - Огурцы сами по себе зло, - заявляет омега и, взяв еще несколько упаковок с другим вкусом, идет к кассе. - Будто могло быть иначе, - вздыхаю я и иду следом, по пути прихватив кое-что для себя и паштет для Кренделя. На улице еще светло. Ветер становится холоднее, и мне приходится пару минут поспорить с Бэкхеном по поводу дороги в универ. Омега убеждает меня, что доедет на автобусе, а я пытаюсь запихнуть его в машину, но борец из меня сейчас тот еще. - Так, а ну сел! - Я позволяю себе лишь чуть-чуть повысить голос, но Бэкхен прекращает любые попытки к сопротивлению. Он забирается в машину, молча пристегивает ремень безопасности и поджимает губы, словно нашкодивший котенок. На меня так Крендель смотрит, когда разбрасывает содержимое лотка по всей ванной. - И нечего так орать, - бурчит омега, пока я устраиваюсь на своем месте. - Ну а что ты выеживаешься? - Ты смотри: будто я первый раз в жизни выеживаюсь, - насупившись, отвечает Бэкхен. Он скрещивает руки на груди и прячет нос в поднятом воротнике. - Да-да, я в курсе твоего любимого развлечения, - бросаю я и вставляю ключ. - Только по городу ходит эпидемия простуд, а ты в легкой куртке. И Бэкхен вдруг сквозь смех отвечает таким родным: "Бу-бу-бу!". Я веду машину с улыбкой и вопреки возражениям Бэкхена заезжаю на территорию. Телефон на подставке вибрирует от звонка. Номер неизвестный, но кажется мне знакомым: - Слушаю. - Привет, это тот омега из аптеки, помнишь? У меня просто нет слов. Бэкхен поджимает губы и отворачивается к окну. Мне хочется избавиться от надоедливого омеги как можно скорее. - Я же ответил, что... - Подожди, - перебивает голос. - Ты меня даже не знаешь. Может, встретимся, познакомимся поближе. Ты мне очень понравился, и я бы хотел... Машина останавливается у крыльца общаги. - У меня есть омега. - Я жестко пресекаю все попытки. Через секунду хлопает дверь, и Бэкхен, не оборачиваясь, взбегает по ступеням. Блять!