Терпеть его не могу!

Суббота готовит свои сюрпризы. Утром Крендель не зовет меня есть. И сперва я даже радуюсь такому раскладу, а потом вдруг начинаю переживать, где носит эту пушистую задницу, если будильник уже дал о себе знать, а он все еще нет. Я встаю с дивана, ворчу, но иду искать этот ушастый комок. Крендель ютится у батареи, заныкавшись под штору, и старательно прячет сухой нос. Вялый и горячий, он заставляет меня занервничать. Я беру его на руки, глажу за ушком и ощупываю. А по пути в ванную натыкаюсь на место, где ночью его вырвало. Это совсем выбивает меня из колеи, потому что я даже не представляю, что могло вдруг пойти не так. Завтракаю я на скорую руку, одновременно набирая номер ветеринара. Да, того самого, которого мы так кусали и царапали. Ну что поделать, работа такая. Крендель лежит у меня на коленях и ждет. Я допиваю кофе, бросаю в раковину тарелку из-под макарон и отправляюсь в путь. Надо отдать Кренделю должное, он спокойно относится к тому, что его опять сажают на переднее сиденье, укрывают махровым полотенцем и куда-то везут. А я мысленно благодарю клинику, которая открывается в столь ранний час. Он царапается совсем немного и один раз шипит, но через минуту утихает. - Внимательно смотрите на дату на упаковке, - отчитывает меня врач. - Да я смотрел. Даже специально проверил сегодня утром, там свежее все. - Значит, в магазине хранили неправильно. Нельзя держать такой корм рядом с отопительными приборами и на солнце. А вы не давайте ему переедать, а то он у вас большой любитель, я помню. - Бета заглядывает в карточку, что-то пишет и советует купить витамины для шерсти. - Минералов побольше, сосисок поменьше. - И с ним все будет в порядке? Не хочу, чтобы он пострадал из-за моей глупости. - Пострадать тут могла только его гордость, - замечает ветеринар, на секунду отрываясь от бумаги - Ничего, отойдет к вечеру. Ну точно у них с Бэкхеном телепатическая связь. Мне советуют кормить Кренделя маленькими порциями и давать побольше воды. После пары уколов с витаминами бета нас отпускает, и Крендель, ища безопасное место, норовит забраться в капюшон моей весенней куртки. Из-за небольшой очереди в клинике - бывает же такое - на первую пару я не попадаю. Но это далеко не самая страшная моя проблема. Университетская политика не допускает присутствие животных на занятиях. И это представляет трудность, потому что мне советовали последить за котенком сегодня. Я стою на стоянке некоторое время, размышляя, как бы решить эту проблему, но ничего не приходит на ум. Оставить в машине я его не могу, но и засунуть в рюкзак тоже. Я действительно пытаюсь найти выход, но сопящий Крендель никак мне не помогает. И я иду на риск. На задних рядах меня не заметно. Я сажусь в самом углу, отгораживаюсь ото всех рюкзаком и сворачиваю рядом с собой куртку, откидывая капюшон на колени. Крендель сперва смотрит на это с подозрением, но я настойчиво его укладываю и глажу за ушком. К началу пары он сдается и сворачивается клубком. И о чудо, все полтора часа я спокойно пишу лекцию. Иногда он просыпается от какого-нибудь шума, но под моими пальцами засыпает вновь. За полтора месяца он стал очень покладистым. Так же незаметно я выношу его в складках куртки. Любопытная морда оживает после лекарства и теперь норовит рассмотреть все вокруг, но я упорно прячу его голову обратно. "Я на верхнем этаже в дальней рекреации. Принеси поесть чего-нибудь" - такое сообщение я отправляю Крису в начале большого перерыва. В ответ приходит ожидаемое: "Ты там охуел?". Но следом друг все же беспокоится: "А у тебя все нормально?". Ну спасибо, блин. "И захвати пластиковый стаканчик" - посылаю я вдогонку. Не представляю, что он там подумает. Мы с Кренделем отдыхаем на диванчике рядом с захудалым фикусом профессора Чхве. Хотя у него все фикусы захудалые, под стать профессору. Крендель обнюхивает свисающие над подлокотником листочки, потом исследует мой рюкзак, но быстро теряет к нему интерес. Шум в коридоре заставляет меня засунуть котенка под тонкий свитер и правдоподобно изобразить невинность. Но вот из-за угла выворачивает целая толпа, и я выдыхаю. Походу, узнать, чем я тут занимаюсь, решили все. Потому что Крис несет в руке запакованный сэндвич и бутылку воды, а в другой руке демонстративно трясет стаканчик. И судя по его лицу, он будет требовать объяснений. А следом за ним шагает вся наша компания, замыкаемая уткнувшимся в телефон Кенсу. Сидеть под свитером не очень удобно, так что Крендель возмущенно ерзает задницей и пытается выбраться. Крис останавливается в паре метров и провоцирует позади себя череду столкновений. Чунмен ойкает и прикрывает рот рукой, во все глаза рассматривая знакомый хвост. Чонин чешет затылок и хмурится, и Сехун практически дублирует его позу. На секунду все замирает, а потом сквозь первый ряд отчаянно прорывается мое чудо с широченной улыбкой. Мне кажется, в это самое мгновенье Бэкхен прощает мне все. Он как завороженный доходит до дивана, опускается рядом и тянет руки к пушистой морде. Крендель сперва подозрительно обнюхивает подставленную ладонь, а потом к восторгу омеги с мурчанием трется о пальцы. Бэкхен пищит от счастья. И не спрашивает, забирая у меня котенка. Я не буду ничего говорить. Он выглядит таким счастливым, пока целует маленькую мордочку, что все слова застревают у меня в горле. Он соскучился по котенку, а я по тому, как Бэкхен улыбается. С минуту я не слышу ничего вокруг, просто глядя на своего омегу. Он сидит совсем рядом, жамкает кота и строит такие умилительные моськи, что впору расплакаться. Крис тихонько толкает в плечо и роняет мне на колени бутылку и сэндвич. - И что он здесь делает? - интересуется друг, убедившись, что я точно обратил на него внимание. - Заболел. - Открываю бутылку. - Я не мог оставить его дома. А ветеринар сказал за ним последить. Рядом уже собираются восхищенные омеги, когда-то вступившие в фан-клуб Кренделя, и вот он утопает во внимании, довольно мурча на радость почитателям. Бэкхен чешет пушистый животик и глупо хихикает. Я снова схожу с ума. Несколько минут котенок пользуется безраздельным вниманием. Чонин с Сехуном, подперев подбородки, наблюдают за тем, как полуторакилограммовая шерстяная колбаса покоряет сердца одним взмахом своих усов. Да нам в лучшие дни своей порочной жизни не снился такой успех! Но вот первая волна восторга стихает, и все немного успокаиваются. Бэкхен все так же возится с Кренделем, но уже не верещит при каждом движении хвоста. - Ты его возвращаешь? - И в этих глазах столько надежды. Но я не могу снова отдать Кренделя улице. И Бэкхен должен это понимать. Маленький огонек тухнет в глазах вместе с ожиданием ответа. - А зачем ты тогда его привез? - жалобно спрашивает Бэкки. Его лицо вдруг становится таким грустным, что желание обнять становится почти непреодолимым. Я бы отдал все на свете, только бы омега не смотрел на меня так. - Он немного приболел, и я не мог оставить его дома, - повторяю я. Правда, для Бэкхена я произношу это максимально спокойно, даже ласково. Тонкие пальцы не перестают гладить пушистую шерстку. - К завтрашнему дню он поправится, - предвидя очередной вопрос, отвечаю я. И Бэкхен печально кивает. На этаже открывается дверь, и два голоса двигаются к лестнице, удаляясь от нас. - Знаете что, мы тут своим собранием привлекаем слишком много внимания, - заявляет Крис. Чонин согласно угукает. - Давайте-ка немного разойдемся, - продолжает Крис. - Предлагаю всем, кто хочет, спокойно спуститься в столовую. А тем, кто желает остаться - вести себя максимально тихо. Чанель, тебе я бы посоветовал поехать домой. Сидеть на парах с ним - не дело. - Мы можем спрятать его в общаге, - вдруг оживает Бэкхен. - Мы же так уже делали. И невинно хлопает глазками, мол ничего криминального. Кенсу вздыхает, но признается, что это допустимый вариант. - Ну да, и кто останется за ним присматривать, когда у всех пары? - строго осматривает нашу троицу Крис. - За полтора часа он вряд ли сильно набедокурит. - У Бэкхена всегда получалось строить умилительно шкодливые мордашки в самый подходящий момент. Крис даже улыбается немного, но потом все же грозит пальцем. Крис с Исином уходят, а Бэкки хихикает, провожая строгого президента взглядом. Чонин с Чунменом и Се разворачиваются следом. И вот мы опять остаемся втроем. Кенсу откладывает телефон в карман, садится на подлокотник с другого края и достает шоколадный батончик. - Давайте сперва хотя бы поедим, - вздыхает он и разорачивает шелестящую обертку. И то верно. Бэкхен ни в какую не соглашается расставаться с котенком. Он прячет Кренделя под курткой и по пути о чем-то с ним разговаривает. Морда мяукает и создает иллюзию оживленной беседы. Я иду сзади и смотрю на свое чудо откровенно влюбленными глазами. Кенсу замечает, но ничего не говорит. Все складывается самым удачным образом, потому что коменданта нет на месте, и нам удается прошмыгнуть на этаж незаметно. Крендель спрыгивает на пол и оглядывает помещение. Давно здесь не был, да? Сбросив кеды, Бэкхен сразу же лезет в тумбу, откуда после недолгого копошения достает почти пустую банку с шоколадной пастой. Ничего не объясняя, он скрывается в ванной, а потом выходит, осторожно неся наполненную водой глубокую крышку. -Ты сказал, ему надо побольше пить, - и омега ставит крышку у ножки кровати. Крендель тут же идет исследовать новый объект. А Бэкхен идет исследовать шоколадную пасту. Остатки размазаны по стенкам банки, и омега запускает туда палец, собирая последние граммы лакомства. Как само собой разумеющееся, он садится на полу и бессовестно этот палец облизывает. А я еле удерживаю себя от желания облизнуться вместе с ним. Иногда Бэкки вообще не думает, что делает. Кенсу замечает мою заинтересованность и тактично хмыкает, привлекая внимание друга. Но мне все равно. Как в замедленной съемке, Бэкхен поворачивается с невинной моськой и пальцем во рту. И то ли Кенсу там позади меня что-то показывает, то ли мысли мои на лице слишком четко отражены, но омега замирает на пару секунд и медленно выплевывает палец. Он встречается со мной взглядом всего на мгновенье, после чего спешно отворачивается и принимается суетливо собираться обратно в универ. Едва заметный розовый румянец прячется в натянутом шарфе. И я мягко улыбаюсь, понимая, что он слишком хорошо знает, о чем я думал, глядя на тонкие пальцы. И какое сильное желание мог вызвать этот маленький порыв с его стороны. Бэкхену слишком не хватает этого. И он будет прятаться за шарфом, пытаясь там же скрыть мысли о том, к чему могла бы привести эта банка с шоколадной пастой, не будь тут Кенсу. И будь на дворе середина января. Это не моё влюбленное воображение, я это знаю. Потому что сам стою и думаю о том же. И это та тонкая нить, которая всегда будет нас объединять, потому что никогда и ни с кем мы не будем вот так просто представлять это. Потому что ничто не способно затмить секс со своей парой. А воспоминания еще слишком живы, чтобы мы могли их игнорировать. Бэкхен проверяет Кренделя, устроившегося на кровати, чешет за ушком и наконец идет обуваться. Через пять минут мы расходимся на пары. Бэкхен всю дорогу молчит и прячет нос в складках шарфа. Я забираю котенка после обеда. Без лишних слов подставляю Бэкхену расстегнутую куртку, и омега, напоследок чмокнув Кренделя в нос, засовывает его на место. Кенсу машет рукой и улыбается. Морда выглядывает из укрытия, мяукает напоследок, а потом до самого дома любопытно наблюдает за тем, как я рулю. А вечером я впервые за полтора месяца пишу Бэкхену сообщение: "Он покушал и просил передать тебе, что все хорошо". И прикрепляю фотографию Кренделя, свернувшегося клубочком на одеяле рядом с моей подушкой. Бэкхен присылает: "Спасибо". И минут через пять добавляет: "Спокойной ночи, Чанель". Я подпрыгиваю на кровати, обнимаю уже такой родной пушистый комок и пишу в ответ: "Добрых снов". И впервые за последнее время я действительно сплю спокойно. Мне тепло и хорошо, и я обнимаю свое чудо во сне. И мне не нужно ничего больше сейчас.