Welcome to the dark side

Инк был найден Кроссом буквально через пару минут. Мечник не сразу заметил причину, по которой художник сидел на полу. Подойдя ближе, скелет протянул чернильному руку, чтобы помочь подняться. Однако в ответ услышал, как Инк от боли шипит сквозь зубы. Только после этого чёрно-белый увидел голубую стрелу, торчащую в боку художника. Крест распахнул глаза не столько от удивления, сколько от испуга. У Кросса сработал какой-то странный инстинкт, и тот уже собрался схватить стрелу и выдернуть её, но был остановлен Инком. Художник как смог двинулся назад и притормозил мечника, слегка надавив тому рукой на рёбра. Выдёргивать этот магический предмет было наихудшим решением, ибо стрелы, что использовал скелет в золотом плаще, имели зазубрины. — Не… трогай… — сквозь всё ещё зажатые зубы тихо выдавил из себя Инк. Кросс быстро убрал руки, не понимая, как ему в голову вообще пришла идея выдернуть стрелу. Это действие ведь может нанести чернильному серьёзную травму. Выдохнув, Крест попросил Инка повернуться, дабы рассмотреть рану. Увидев эту помигивающую стрелу, мечник мгновенно понял, кому она принадлежит. Опустив взгляд, Кросс тяжело вздохнул, а затем будто бы спросил сам у себя шёпотом: — Это магия Дрима, да..? — Дрима? Кто это? Любопытный художник с лёгкостью расслышал бормотание скелета, ибо в комнате была абсолютная тишина. Чёрно-белый нервно забегал зрачками по комнате, но всё же смог выкрутиться из этой ситуации. — Это сейчас не так важно. Сейчас нужно избавиться от этой стрелы. И мечник был прав. Здоровье художника падало со средней скоростью и уже достигло половины. Однако только радужный услышал, что нужно как-то вытащить этот сгусток магии, как быстро выставил перед собой руки, пытаясь опять остановить чёрно-белого. Инк прекрасно понимал, что убрать его необходимо, но для этого перетерпеть придётся немало боли. — Не волнуйся. Я знаю, как сделать это безболезненно, — художнику показалось, что Кросс произнёс эту фразу с какой-то грустью. Да и опущенный взгляд выдавал тоску скелета. Немного поводив около раны обеими руками, что светились бледно-сиреневым цветом, Крест буквально развеял стрелу. Выглядело так, словно мечник уже не в первый раз так делает. Он явно знает того самого скелета в золотом плаще, раз может рассеивать его магию. Затем Кросс аккуратно помог художнику подняться и сесть на кровать. Несмотря на то, что из бока чернильного больше ничего не торчало, осталась довольно серьёзная кровоточащая рана, которую нужно как можно скорее залечить, ибо ХП Инка продолжали падать. Залечить не сложнее, чем развеять стрелу, если воспользоваться лечебной магией. Чара с ничего не выражающим лицом наблюдал за всем этим до тех пор, пока не понял, что магия исцеления Кросса не действует на Инка. Однако маленький человек решил пронаблюдать реакцию мечника и потому ничего ему не сказал. Сначала Крест думал, что рана просто слишком глубокая, поэтому она так трудно затягивалась. Но чем больше чёрно-белый пытался вылечить художника, тем больше помех появлялось на черепе и свежей ране разноглазого. Эти помехи словно блокировали лечебную магию мечника. Спустя пару минут бесполезных попыток Кросс сдался и отметил, что такие лаги он уже у кого-то видел. В одну секунду все помехи пропали, стоило только перестать использовать магию на чернильном. — Слушай, Инк… А Эррор случайно не использовал на тебе магию исцеления? — Кросс вдруг вспомнил, у какого монстра были такие же помехи.

***

За время отсутствия художника Эррор успел вернуться в DreamTale, держа в руках два ведра красной краски. По его утомлённому виду было понятно, сколько нытья создателей ему пришлось услышать в пустоте Инка. Пусть глючный и принёс краску, но сам скелет был настолько сильно раздражён, что хотел наорать на первого, кто появится на пороге логова Кошмара, и выместить на нём всю злость. После того как тёмный постучался, открыл дверь Хоррор, он же и стал первым попавшимся на глаза разрушителя. Грубо пихнув тому оба ведра, Эррор прошёл в дом и развалился на ближайшем кресле. — Это что? — Хоррор был крайне недоволен, что его используют как какого-то грузчика, и поставил вёдра около входной двери. — Отвали, дырка… — как-то сонно протянул Глюк. Из-за усталости его голос совершенно не лагал. — Чего?! — одноглазый шагнул в сторону тёмного, приготовив свой топор. — Как ты назвал меня?! В следующую секунду Хоррор был полностью обездвижен. Поставив руку на подлокотник кресла, разрушитель сделал жест «пистолет» и направил одну нить прямо в грудную клетку скелета, вытаскивая оттуда белое сердечко. В одно мгновение душа была перевязана со всех сторон синими нитями. Одноглазый не мог не только двигаться, но и говорить. Говорить он не мог по двум причинам. Первое: из-за сжатой души сложно дышать, максимум, что бы сейчас смог выдавить скелет, это пару звуков. Второе: то, что его так быстро обезвредили да ещё и одним пальцем, сильно ударило по гордости одноглазого. К счастью Хоррора, глючный слишком сильно вымотался и уже через минуту отпустил его. Монстр с дырой в голове, пылая от ярости, отвернулся и поспешил удалиться, съязвив перед уходом: — Не важно, мне плевать, — после скрылся на втором этаже. Эррор уже было подумал, что отдохнёт сейчас, но в гостиной образовался портал, откуда вышел Найтмер. И выглядел он так, что можно догадаться, что он, мягко говоря, не в настроении. Глюк, не желая сейчас с кем-либо разговаривать, молча указал на вёдра с краской и снова запрокинул голову, прикрыв глазницы. Увидев Эррора, Найтмер немного взбодрился из-за того, что глючный пропустил весь тот спектакль в WarTale. А вот сам чёрный за всем наблюдал, чем мог похвастаться перед Глюком, чтобы позлить его. — Знаешь, — немного подойдя ближе, ухмыльнувшись, спокойным тоном начал Найт, — в своё отсутствие ты многое пропустил. Поняв по интонации хранителя кошмаров, что над ним просто хотят поиздеваться, тёмный как-то обречённо ответил: — И что же я пропустил? — Ну, — Кошмар вытянул руку и после каждого пункта загибал один палец, — ты пропустил, как Инк пытался разрушить АУ, — Глюче открыл глаза и посмотрел в сторону «осьминога», который загнул первый палец. — Забавное зрелище было, но всё же он это сделал. Эррор удивлённо уставился на скелета. Теперь у разрушителя появился интерес к этому диалогу. Загнув второй палец, Найтмер продолжил: — Ты пропустил, как Дрим загорелся желанием мести. Ха, только представь, как этот «солнечный» монстр резко испытал негативные эмоции. По равнодушному выражению лица Эррора Кошмар понял, что их отношения с Дримом его мало волнуют. Ну и последний пункт больше всего нравился хранителю негативных чувств. Оставив его как бы «на десерт», Найт загнул третий палец. — О, и ещё мой «милый, добрый» братец пристрелил твоего драгоценного защитника АУ. Как только до глючного дошёл смысл фразы, он быстро соскочил с кресла, сверля Кошмара взглядом. — В смысле пристрелил??? И ты был там и ничего не сделал?! — Не хотел им мешать. Но я вытащил твоего дружка оттуда, так что не злись. Думаю, он всё ещё жив, — ухмылка чёрного говорила о том, что о художнике он особо не беспокоится. — Он в вашей комнате. Эррор быстрым шагом поднялся по лестнице. По пути ему встретился Киллер со стаканом в руке. Глюче, не обращая на него никакого внимания, прошёл мимо, случайно пихнув того плечом. По разрушителю прошлись лаги, из-за чего тот выругался и сказал Убийце свалить с дороги. Киллер от неожиданности чуть ли не выронил и не разбил стеклянный сосуд. Повернувшись в сторону красноглазого, скелет проводил того непонимающим взглядом. Когда Эррор зашёл в выделенную ему комнату и хлопнул дверью, Убийца лишь пожал плечами и пошёл дальше по своим делам. Найтмер с ухмылкой на лице дождался, пока тёмный уйдёт, а после повернулся к вещам, что принёс Эррор. С этой краской нужно было разобраться. Распахнув дверь в комнату, Глюк в первую очередь увидел недовольного Кросса. Тёмный хотел обойти его, так как заметил сидящего на кровати Инка, но был вытолкнут из комнаты мечником. Гаптофобия дала о себе знать, и уже в коридоре глючный отпрыгнул от Креста. Перед тем, как покинуть помещение, Кросс вполголоса обратился к художнику: — Мы на минутку. Отойдя от лагов, Эррор посмотрел на чёрно-белого и громко выругался: — Какого чёрта?! Кросс был также чем-то недоволен и злобным взглядом уставился на разрушителя. — Ты применял свою сломанную, забагованную и через раз работающую лечебную магию на нём, да? — Да, а тебе какая разница?! — голос лагал на каждом слове. Не понятно, как у Кросса не раскололся череп от этих невыносимых звуков. — А ты знал, что это из-за твоей магии Инк теперь лагает, когда касается тебя? Можно сказать, что ты «заразил» его своими лагами! — глаза мечника помигивали красным. Он явно был очень зол. — А что, я должен был оставить его умирать в своей пустоте? — Эррор злился не меньше Креста. Скандалы он, откровенно говоря, терпеть не мог. — С каких пор тебя стала волновать жизнь Инка — твоего заклятого врага? — уточнение скелет постарался сказать как можно тише. — Ты что, влюбился?! Эррора с ног до головы покрыли лаги. Помех было так много, что глючный даже не смог ответить что-нибудь мечнику. Их разговор внизу услышал Найтмер и не сдержал смешок, однако по этому поводу ничего не сказал, только продолжил разливать краску по тюбикам. Поняв, что болтнул лишнего, Крест немного успокоился и отвернулся. — В любом случае… Теперь эти лаги блокируют любую другую магию исцеления, — взяв дверную ручку, Кросс, уже полностью успокоившись, договорил: — боюсь, лечить его снова придётся тебе. Хотя я сомневаюсь, что это сработает. Чёрно-белый открыл дверь и с невозмутимым выражением лица зашёл в комнату. Эррора как перекосило всего лагами, так он в таком положении и зашёл следом. Глючного отпустило, лишь когда он увидел скрючившегося от боли Инка. Всего в три шага оказавшись около кровати, Глюк уселся рядом и повернул художника левым боком к себе. Отодвинув куртку, Эррор увидел большое чёрное пятно на бежевой футболке. Подняв светлую ткань, тёмный открыл обзор на два пробитых ребра и глубокую царапину на позвоночнике. Кросс с удивлённым лицом наблюдал за действиями глючного, иногда посматривая на Чару. Тот был удивлён не меньше, однако на мечника совсем не смотрел. Причиной такого шока была гаптофобия Эррора. С тех пор, как он вошёл в комнату, коснулся чернильного минимум два раза, но при этом не лагал. Может, из-за того, что ему сейчас не до этого? Или же он просто успел привыкнуть к художнику? Кросс решил об этом не задумываться и сел на стул, стоящий недалеко от кровати. Инк практически никак не реагировал. Он вдруг вспомнил, что хотел задать глючному пару вопросов. Пока Эррор пытался воспользоваться целебной магией, художник повернул голову в его сторону и задал первый: — Эррор, а как я раньше пользовался кистью? Для чего она мне? Глюк слегка замялся. В голове всплыли воспоминания бесконечных битв с чернильным. В итоге тёмный решил сказать лишь часть правды: — Как оружие. Так как у тебя нет магии, ты дерёшься кистью. Ещё вопросы? — Глюче уже залечил царапину на позвоночнике. — Я рисовал двух скелетов. Один носит голубую бандану, второй — жёлтый плащ. Кто они? У Кросса пропали из глазниц зрачки, как и у Эррора. Только Чара парил в воздухе, сдерживая свой хохот. Он-то знал, что в конце концов Инк всё вспомнит. И поэтому ему было смешно наблюдать, как вся банда Найтмера пытается скрыть от художника правду. Чтобы ответить на этот вопрос, потребовалось чуть больше времени, чем на предыдущий. И всё же Эррор нашёл что сказать. — Наши враги. Это всё, что тебе о них нужно знать. — Тогда почему я их так часто рисовал? — Инк засомневался в том, хочет ли он быть врагом для этих двух скелетов. Художник помнил, что на всех рисунках они были улыбающимися. Это говорило о том, что они, возможно, неплохие парни. — … — Глюк был без понятия, что ему теперь ответить. — Просто ты постоянно их забывал. Потому-то и рисовал так часто, чтобы не перепутать с кем-нибудь… — не смотря в глаза чернильному, вмешался Кросс. Сейчас Эррор был очень благодарен мечнику, но гордость заставила его промолчать. Чара, находясь справа от Креста, лишь ехидно смотрел на него, а потом медленно похлопал. Кросс не обратил на него внимания, продолжая изучать взглядом пол. У художника почти закончились вопросы. Хоть и ответу на второй он не поверил, но сейчас решил об этом не спорить. Чернильный, отвернувшись от Эррора и смотря куда-то прямо, задал последний вопрос: — А почему у меня нет эмоций? Тёмный покрылся лагами. Ему потребовалось минуты три, чтобы вернуться в нормальное состояние. Крест не паниковал так же, как и глючный, однако тоже заметно заёрзал. С первого этажа послышался крик Найтмера. Кажется, он позвал Хоррора. Но, по интонации Кошмара было понятно, он сейчас почему-то очень сильно злится. Воспользовавшись этой ситуацией, мечник соскочил со стула и, стоя уже в дверном проёме, сказал: — Пожалуй, оставлю вас наедине и посмотрю, что там происходит, — после скелет чуть ли не вылетел из комнаты и захлопнул дверь за собой. Разрушителя по-прежнему сильно глючило. Чернильный, тем временем, повернулся и смотрел только на тёмного, ожидая ответа. Выдохнув от безысходности, Эррор, почти шёпотом, объяснил: — У тебя… у тебя нет души, Инк… — голос сильно лагал, но это не помешало художнику услышать скелета. Инк впал в ступор. Он ожидал какого угодно ответа, но уж точно не такого. Неужели монстр может существовать без души? Художнику было как-то неприятно признавать, что он является какой-то пустышкой, которая ничего не чувствует. Скелет было хотел дотянуться до голубой краски и просто упиться ею, но спустя пару секунд передумал. Увидев такое состояние художника, глючный, закончив с последним ребром, отпустил его футболку. — Инк не… — но Эррор не договорил фразу, так как был перебит. — И кому вообще нужен бездушный монстр? — чернильный сидел и смотрел в противоположную стену пустым взглядом. Разрушителя немного задел такой вопрос. Он резко разозлился на художника и, наклонившись так, чтобы тот смог его видеть, почти что прорычал: — Ты сейчас серьёзно, Чернильница? Ты думаешь, я бы пытался уже во второй раз спасти тебе жизнь, если бы мне было на тебя наплевать?! Инк повернулся в сторону Эррора, малозаметно улыбнулся и прошептал: — Спасибо, — однако его всё ещё пустой взгляд говорил о том, что скелет по-прежнему расстроен. Глючный почему-то представил, сколько раз до травмы Инк вот так сидел и смотрел в никуда. Был в растерянности, потому что не мог ничего почувствовать. Он не грустил, не злился, а просто существовал, ощущая равнодушие ко всему вокруг. Да даже своим друзьям художник, по сути, никогда искренне не радовался. Из-за того, что он не мог этого сделать без помощи красок. Странно, но раньше тёмный даже и не задумывался о чём-либо, что связано с Инком. Тогда почему он задумывается об этом теперь? В тот раз, когда глючный впервые исцелил чернильного, то сделал это для того, чтобы получить выгоду для себя. Зачем он лечит его сейчас? И с чего это Глюче так ринулся наверх, когда узнал, что Инк ранен? Эррор не знал ответы на эти вопросы, из-за чего сидел в полном недоумении. Тёмный сидел, держа руки на коленях, которые он то сжимал в кулаки, то разжимал. Изредка посматривая на художника, разрушитель разглядел какую-то печаль в этом пустом взгляде. В голове засела только одна мысль: «Я не хочу видеть его таким». Эррор тяжело выдохнул и сел вполоборота, смотря на чернильного. Схватив Инка за правое плечо, Глюк повернул его в свою сторону и резко обнял. Художник какое-то время не двигался, но через несколько секунд так же обнял в ответ. По рукам тёмного бегали небольшие лаги, но они слабо чувствовались, а потому скелет проигнорировал их. У глючного на душе впервые появилось некое тёплое чувство умиротворения. Немного посидев в таком положении, Глюк чуть-чуть отодвинулся, чтобы посмотреть на лицо Инка и убедиться, что тот успокоился. Художник действительно успокоился и смотрел на Эррора зрачками в форме розового сердечка и жёлтого круга. Глючный осторожно положил руку на щёку радужного, разглядывая разноцветные зрачки, хотя и не понимал, зачем он это делает. Разрушитель медленно приблизил его лицо к своему, и, кажется, Инк совсем не сопротивлялся. Тёмный вдруг остановился, ибо понемногу начал понимать, что пытается сделать. Чернильный заметил это и хотел сам поддаться вперёд, но услышал шаги за дверью, а после кто-то повернул дверную ручку. Инк быстро оттолкнул Эррора и, схватив первый попавшийся под руку листок с карандашом, сделал вид, что рисует. Глючный плюхнулся на кровать, раскинув руки в стороны. До него окончательно дошло, что могло произойти сейчас. Пожелтев, как лимон, Эррор закрыл обе глазницы руками. В комнату вошёл Найтмер, который держал в руке пояс с тюбиками. Каждый тюбик был наполнен красной краской. Подойдя чуть ближе к художнику, Кошмар увидел, как тёмный валяется на кровати и смотрит пустым взглядом в потолок, а над его головой висит шкала перезагрузки. Однако скелет с щупальцами пришёл сюда только к Инку. — Возьми, — чернильный отложил лист и взял в руки пояс. Рассмотрев его, художник как-то недоверчиво повернулся на Найтмера. — А что мне делать с другим поясом? Я же не буду носить два. Хранитель злобно глянул на него, а после, уже отворачиваясь, сказал: — Выкинь его, — открыв дверь, чёрный повернулся на уже перезагрузившегося разрушителя. — Эй, глючный, иди за мной. Поговорить нужно. Соскочив с кровати, Глюк быстрым шагом направился к выходу из комнаты, но немного промахнулся и врезался в дверной косяк. Это говорило о том, что у него на время отказало зрение. Прошептав себе под нос: «Блять», и схватившись за ушибленное место, Эррор покинул помещение и закрыл дверь. Инк так и остался сидеть на месте, перебирая в руках пояс с тюбиками краски.