Шкатулка опенула

      Дочь полицейского стояла посреди сырого лодочного сарая, перекрестив руки на груди. Она сбежала из подвалов так быстро, что Эри даже не успела заставить ее прекратить нападение. Да и Керал вцепилась в ее руку так, что, казалось, хочет ее оторвать. Потому где-то внизу продолжали остервенело сражаться мальчишки. Оставалось надеяться на подмогу в виде канноров — Белуха слышала многочисленный топот в коридорах.       — Откуда? Где я прокололась? — тихо спросила инсив все тем же механическим голосом. — Отец сдал? Так и знала, что эти доносы не к добру…       — Нет, я сама догадалась, — улыбнулась Эрика. — О, и выключи эту ужасную обработку. Хочу услышать, кого ты на сей раз используешь.       Марианна запустила руки под капюшон и принялась чем-то щелкать.       — Его и использую, — через минуту проговорила она голосом Ивана Слета. — И вообще, «использовать» — резковатое слово, не находишь? Я просто… тренируюсь.       — Тренируешься. В гипнозе. Ил мне вкратце пересказал, что вы умеете. Очень похоже на подселенцев, только из тела не вылезаешь, связь слабее, да и необходимо, как он говорил, полное спокойствие оппонента. Тебе Анель помогала осваивать способности, да?       — Анель? Вот гадюка, — скрипнула зубами Керал. — Так и знала, что побег ее братца спутает мне все карты. Живой она у меня на Инсив не вернется!       — Вернется. — Эрика пожала плечами. — Можно сказать, она теперь под опекой канноров. Ты ее и пальцем не тронешь.       Марианна рассмеялась мужским басом:       — Канноры еще не знают правды, я бы почувствовала разрыв пакта! О, а тебя убить у меня не составит труда. «Синие» не догадались тебе даже оружие выдать. Так что мой секрет умрет вместе с тобой.       Она выудила из-за пазухи нож, такой же, как у Оли с Илом. Эри машинально отступила.       Черт, об этом она не подумала! А ведь здесь никто не спасет: ребята внизу, а толпа снаружи и не сунется. Только если закричать, и то не успеет. Но ведь и общение с Оливером не прошло даром.       — Какая же ты смешная, Марианна! — покачала головой Белуха. — Думаешь, я не подстраховалась? О тебе знает далеко не один человек. И, как минимум, Оливер. А ведь он сейчас с каннором. Не дай бог перепугается, что меня долго нет, и ляпнет Илу имя. Мгновение — и пока-пока, Керал.       Гипнотизер опустила нож. Подействовало.       — Не зря тогда, у антикварной лавки, ты мне понравилась, — огрызнулась она. — Из тебя вышел бы неплохой инсив. Раз уж так вышло, может, переметнешься? Будем тебя холить и лелеять, в главные опенулы определим. Хочешь, даже Оливера вернем. Будете ворковать вместе до счастливой смерти.       — Заманчиво, но я откажусь, — съязвила Эрика. — У меня другие виды на шантаж.       — Ну, хорошо. Что ты хочешь? Чтобы я не трогала Анель? Пожалуйста. Не в моих интересах губить такого преданного шпиона. — Марианна наконец откинула капюшон, открывая лицо Ивана Слета, только с пронзительно-желтыми глазами.       Эри передернуло. Так странно видеть хорошего знакомого и понимать, что его разум захватили. И кто — собственная дочь, предводительница военного лагеря, гипнотизер! Поэтому-то у «Керал» и не было камня. Марианна никогда не ходила на дело сама, а выбирала жертвами обычных людей. Ну, не совсем обычных: только тех, кто ей полностью доверял. Семью и друзей. А для конспирации всем увеличивала фигуру до размеров самой крупной своей «марионетки» — отца. Оттуда и накладные плечи, платформы и прочее. Даже разные голоса прятала за механическим скрежетом. Отлично перестраховалась, ничего не скажешь.       — Еще отпустишь Дейра и Лилию, — заявила Эрика.       — Ожидаемо. Каннора отпущу, но ляр тебе зачем?       — Она моя подруга.       — Друзья, — презрительно фыркнула Керал. — Бесполезное общество идиотов, которые только и нужны, что для выгоды. Так уж и быть, отпущу.       — И перестань гнобить свой лагерь…       — Обнаглела?! Мне легче прикончить тебя и всю свору псин, которым ты растрепала мою тайну.       Марианна вновь вскинула нож. Белуха прикусила язык. Явно сболтнула лишнего.       Инсив наступала, и Эри, не имея при себе никакого подобия оружия, метнулась к перевернутым лодкам. Нашарила рукой гнилую деревяшку, выставила перед собой. И вовремя — неповоротливое тело Ивана уже ее настигло. Белый кинжал обрушился на обломок доски, и тот прямо в руках Белухи разлетелся в щепки. Клинок явно магический, иначе и быть не может.       — Ладно, признаю, я перегнула палку! — выкрикнула Эри, бросаясь в сторону.       Мужчина рванул за ней, но в ловкости явно уступал. Опенул едва успела перескочить несколько бортов, как за спиной раздался озлобленный рык и треск дерева. Марианна сорвалась и принялась крушить судна ногами, руками и ножом.       — Остановись! — попыталась образумить ее Эрика. — Ты и так уже зашла слишком далеко!       Но Керал не слушала и пробивалась вперед. Иван ставил себе занозы, раздирал кожу, но будто не замечал. Гипноз позволял девчонке контролировать даже истекающее кровью тело. Так она и заставила драться раненную Джулию…       — Разве тебе мало своей матери? Она умерла из-за тебя, Мари.       Слет остановился, нахмурился и через мгновение вновь оскалился:       — Не ври, моя мама в больнице, с ней все в порядке!       — Она умерла! — Белуха смело обернулась ко врагу и покачала головой. — Сегодня днем. Из-за ран, которые получила по твоей милости. Ты не думала об этом? Не думала, что твоя магия причиняет близким людям боль? Погляди на свои руки. Думаешь, твой отец обрадуется ссадинам и царапинам?       Марианна опустила глаза на ладони, покрытые грязью и мелкими ранками. Закрыла глаза и уронила на них голову.       — Нет-нет, ты все врешь! — сквозь всхлипы говорила она. Эрика четко слышала, как сквозь бас прорывался тонкий девичий голосок. — Моя мама… она жива!       — Ее больше нет! Из-за тебя!       — Нет! Я же утром ее видела, мы… Она пыталась меня отговорить, а я… Мама, мамочка… Она не умерла! Я знаю, она ведь… моя…       Керал упала на колени, всхлипнула и замерла. К горлу подкатил ком. Все-таки есть у нее сердце. И слишком жестоко то, что произошло. Даже для такого чудовища. Да какое же Мари чудовище? Обычная, настоящая девочка, только что потерявшая мать.       Фигура на полу дернулась. По сараю пробежался иссушающий жар, и тело Ивана Слета грузно упало на пол. Эри задрожала и на ватных ногах к нему приблизилась. Мужчина лежал без сознания, но живой.       — Керал? — осторожно позвала инсива она и, не получивши ответа, выдохнула.       Судя по всему, от взрыва эмоций Марианна потеряла контроль над своим отцом.       — Мне жаль, что так вышло, — продолжила Белуха и направилась прочь от разбитых лодок.       Тут до ее слуха донесся сдавленный хрип. Неровный, высокий, какой-то нечеловеческий. От него побежали мурашки по телу и подскочило к горлу сердце.       — Ключ… — выдавил ужасающий голос.       Эрика обернулась на Ивана. Он распахнул глаза, и из глазниц светились пустые белки глаз. Сухие губы с трудом проговаривали слова:       — Ключ сокрыт на виду. Неверие — его защита. Четвертый остров перед ним… отступит…       Веки дрогнули и опустились. Слет замер.       Белухе как никогда хотелось убежать подальше. Ключ? Четвертый остров? Слишком уж это походило на последние слова Сондры. А значит, новые тайны, загадки, открытия. Только стоило разобраться с одной проблемой — тут же подбросили новую пачку вопросов. Похоже, закрытые двери никогда не кончатся!       Но у Эри еще будет время обо всем подумать, а пока надо спешить вниз. Лучше бы Керал сдержала свое обещание!       У лестницы ее встретил Оливер. Улыбка его растянулась от уха до уха, желто-зеленые глаза заблестели. И только сжатый в руке клинок говорил о том, что минуту назад он был готов убить любого, кто стоит у него на пути.       — Эрика! — Он подхватил ее с последней ступеньки и закружил. — Невероятно! Ты теперь почти что национальная героиня!       Белуха рассмеялась и, когда друг ее отпустил, смущенно отвела взгляд:       — Не так уж я и много сделала.       — Шутишь? Да у канноров челюсти отвалились, когда инсивы всей толпой отступили! Даже убить никого не успели. Я сам перепугался, когда общее сообщение получил. — Оли указал на грудь, туда, где располагался камень. — А пара ребят даже отправилась «синим» показывать, где пленных держат, представляешь? Что ты такого Керал наговорила?       — Правду, — честно ответила Эри. — То, что гипноз и слепая жажда победы отправили ее мать на тот свет.       Оливер замер, соображая, а потом резко понизил голос:       — Марианна?       — Угу, — кивнула девушка.       Парень не выглядел удивленным. Скорее разочарованным, как выглядит кот, которому вместо куска мяса дали сухой противный корм.       — Я бы и не догадался, — протянул он. — И что, ты просто назвала Керал по имени? И она тебя не убила?       — Ну, она хотела. Но я соврала, что уже всем рассказала.       — Соврала? Ты прямо как инсив. В хорошем смысле, не переживай. — Оливер взял ее за руку. — Пойдем, надо найти Ила и Дейра. И Лилию еще.       Эри кивнула. Как бы ей ни хотелось думать о своих друзьях, но теплая ладонь Оли напрочь вышвыривала трезвые мысли из головы. Сегодня худший день в ее жизни, но у такого дня такое потрясающее завершение! И навязчивые мысли об обещанной дружбе разбились, как магический амулет.       Ила они нашли в одном из коридоров. Правда, пришлось выждать, пока исчезнет несколько канноров во главе с побитым, но вполне живым Дейром, чтобы подозвать друга за угол. Видимо, Оливер еще не успел втереться лагерю в доверие.       Подселенец к ним подковылял — успел где-то еще и ногу повредить. Но ранения не помещали ему мягко обнять Эрику и тихо, чтобы не услышали союзники за углом, проговорить:       — Я уже снова подумал, что тебя не увижу. За один вечер терять тебя два раза — даже для меня слишком.       — Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась ему Эри и стиснула руку Оли покрепче. — Мне и самой было жутко оставлять вас с тенями один на один.       — О, да не волнуйся! Спустя минуту, как Керал тебя утащила, на шум прибежали ребята, и инсивы быстро ретировались. Причем все инсивы.       — Мне извиниться? — вскинул брови Оливер. — Ваши бы закололи меня на месте.       — Я до сих пор мечтаю это сделать, — скривился подселенец.       — Но до сих пор не сделал, ящерка. Трусишь?..       — Так! — нахмурилась Эрика. — Давайте не станем наступать на те же грабли. Помирились, расцеловались и замолчали. Хотя бы на пару часов.       — Замолчать не получится, — раздался совсем рядом голос. — Придется объяснять.       Эри глянула за спину Ила и расплылась в улыбке. Но она тут же сползла с ее лица, стоило увидеть выражение лица Дейра, жутко недовольное.       Ил вскинул руки:       — Я даже объяснять не собираюсь. Так сложились обстоятельства.       — А я-то думал, как ты один от теней отбивался. У тебя ручная крыса оказалась, да?       Дейр скрестил руки на груди. Несмотря на подбитый глаз и уйму кровоподтеков с синяками, выглядел он все равно грозно. Оли даже стиснул покрепче нож в свободной руке.       — Эта ручная крыса, — вклинилась Белуха, — Спасла Илу жизнь.       — И я уже его благодарил, — подметил блондин. — Мне что теперь, по гроб жизни ему поклоны отвешивать?       — Ты поблагодарил инсива?!       — А ну хватит! — Эрика топнула ногой, и все, включая шепчущихся за углом солдат, замолчали. — Теперь слушаем внимательно и не перебиваем, что бы вы ни думали. Итак, помимо того, что Оливер спас Ила — от факта не отвертеться, — он вытерпел все унижения по поводу лагеря и помог с Керал. Действительно помог, если бы не он, мы бы никогда в жизни те доносы не получили. Подожди, Дейр, потом все расскажем. Второе: Оли пришел на выручку, хотя, как я поняла, расстались они с Илом в больнице не на самых лучших тонах. Он помог врагу по лагерю, и не один раз! Я уже говорила и повторю снова: неважно, какой ты носишь камень и где родился. Важно то, какой ты камень хочешь носить и где жить. Неужели не видно, что Оливер давно не инсив? Пускай желтый камень в груди связывает его с прошлым, но душой он уже оторвался от него. Теперь надо только помочь ему присоединиться к новому, настоящему. Как тебе, Ил, он помог воссоединиться с телом.       Белуха перевела дух и крепче стиснула ладонь друга.       Канноры переглянулись. Дейр вопросительно изогнул бровь и покрутил пальцем у виска. Ил на то пожал плечами и внимательно посмотрел на Эри. Ей даже на мгновение показалось, что он хочет вселиться — так внимательно рассматривал ее лицо.       — Эрика, — нахмурился он. — Тебе Керал в глаза не смотрела? А то уж больно твои речи на ее стали похожи.       — Ты думаешь, что она меня загипнотизировала?!       — Иного объяснения, почему ты защищаешь его, — Подселенец кивнул на Оли, — У меня нет. Ну да, спас, да, помог. Все, мы ему спасибо сказали — пусть катится колбаской. Он инсив, инсивом родился и инсивом, надеюсь, что в скором времени, умрет. Я тебе уже говорил о парочке их заслуг. Как мы можем ему доверять после всего?       Эри вскипела:       — Что ж, отлично! Вы не доверяете Оливеру, но кому вы тогда вообще верите? Лярам? Марго сдала меня в плен, и нет гарантии, что любой другой не поступит так же. Обычным людям? После истории-то с Иваном Слетом? Вы же везде будете видеть шпионов, я гарантирую! Вы доверяете исключительно своему лагерю, да и то в последнее время все меньше и меньше. Я слышала о вашем девизе про доверие и веру, но, по-моему, его пора сменить на что-нибудь про нескончаемые подозрения. И раз никто в мире не удостоен вашей милости, то и опенула ищите среди канноров. Либо вы принимаете нас обоих, либо я ухожу вместе с ним!       Повисло молчание. Уши от тишины выворачивало наизнанку. Белуха уже пожалела о каждом выброшенном сгоряча слове. Дейр буравил ее гневным взглядом синих глаз, в которых, однако, читался и плохо сокрытый страх. Эрика прекрасно понимала, что они до дрожи боятся потерять желанного опенула, но раньше ей и в голову не могло прийти шантажировать друзей таким образом. Она ведь попросту давит на больное, ставит в безвыходное положение!       Дейр уже раскрыл рот, чтобы ответить на тираду, но Ил схватил его за запястье и затащил за угол.       — Надо посоветоваться, — бросил он через плечо, и мальчишки стали о чем-то тихо переговариваться в соседнем коридоре.       Оливер стоял в полнейшем ступоре около минуты. Эри даже взгляд на него не поднимала, ждала не то осуждения, не то благодарностей.       — Все, пакуем чемоданы? Вдвоем в бегах нескучно, — нервно прыснул инсив и облизнул пересохшие губы. — Зачем ты это сделала?       В голосе ни капли злобы — лишь простой интерес.       — Но ты ведь сам говорил, что тебе некуда деться. Вот я и подумала, что под опекой канноров тебе будет легче. Ты ведь, кажется, не против них.       — Не против, но… я ведь тебя не просил.       Девушка зажмурилась. Ну все, теперь он с ней все связи оборвет. Да еще и канноры обидятся. Надо думать, прежде чем языком молоть!       — Эрика, — нежно произнес он ее имя, так, что в голове не осталось ничего, кроме глупого розового тумана. — Если ты правда думаешь то, что говорила сейчас, обо мне и о моем прошлом, я…. В общем, спасибо тебе. Мне еще никогда никто не говорил таких слов.       — Конечно думаю, — едва слышно произнесла Эри. — Ты мне стал очень дорог за все то время, что мы общаемся. И даже на твою ложь я больше не обижаюсь. Будь я на твоем месте, поступила бы так же.       Зашелестел плащ — Оливер убрал кинжал. Тонкие теплые пальцы коснулись подбородка Эрики. Оли мягко повернул ее лицо к себе и трепетно взглянул в сероватые глаза. Сердце вывернуло кульбит в груди. Его лицо было так близко, желтая радужка так волшебно переливалась в сумраке коридора, а дыхание, такое горячее и нетерпеливое, ласкало кожу и заставляло кровь приливать к щекам.       — И еще кое-что… — шепнул Оливер.       От его голоса пробежали мурашки по телу. Все чувства, которые Эрика пыталась давить, скрывать, вырвались наружу и захватили ее в свои объятья, поглотили с головы до пят и заволокли разум дымкой. Эри выдохнула и опустила веки.       — Руку отпусти, пожалуйста, а то пальцы уже посинели.       Она распахнула глаза. Оли виновато улыбнулся и потряс рукой, которую Белуха до сих пор держала в своих цепких тисках. Девушка отдернула ладонь и отвернулась, чтобы Оливер не заметил ее пылающего лица. Какая же она дура! Станет он ее целовать, разбежался! Не так уж они и близки, знакомы только неделю. А такое чувство, что уже несколько месяцев. И уже встречаются… Бр-р, Эри, приведи мысли в порядок!       Из-за угла вынырнули Дейр с Илом. Оба недовольные, молчаливые и хмурые. У подселенца, кажется, даже глаза потускнели и приобрели одинаковый серо-зеленый цвет.       Щеки мгновенно побелели. Шантаж не удался, перегнула палку, и их выгонят?!       — Черт с вами, — скрипнул зубами Дейр. — Принимаем. Обоих. Но его — на испытательный срок.       Что Эрика, что Оливер облегченно выдохнули. Спасены!       — Эри! Боже, я так скучала! — Откуда-то сбоку примчался живой снаряд и чуть не сбил Белуху объятьями. С огромным трудом она различила в нем Лилию.       Сотенко ничуть не изменилась. Если по Дейру точно определялось, что его держали в плену, били и мучили, то Ли выглядела как огурчик: розовощекая, счастливая, с сияющими глазами. Но Эрика по-всякому была рада ее видеть, а здоровой — даже больше.       — Привет! С тобой все в порядке?       — Какое в порядке? Меня, между прочим, как наживку использовали. Чувствую себя червяком.       Подруги рассмеялись и снова обнялись.       — Вечер добрый, Ромашка. Счастлив видеть тебя в добром здравии, зеленой и цветущей, — хихикнул в кулак Оливер, и Лилька, позабыв обо всех злоключениях, переключилась на него.       — А этот упырь что здесь забыл? Решил окончить жизнь самоубийством и выбрал самый изощренный способ — пошел к врагам?       — Враг для меня здесь только один. Как и упырь.       Лилия недоуменно уставилась на Оли, затем, на Ила и Дейра и, в конце, на Эрику. Последняя взяла Сотенко за запястье и улыбнулась:       — Пойдем, надо уже выбираться из этой норы. По дороге все объясню.       Дейр ушел к каннорам — видимо, рассказывать о новобранцах. А остальную компанию Оливер повел по ветвистым коридорам, пытаясь, как и обещал, не обмениваться любезностями с хромающим подселенцем.       Пока они шли до лестницы, Эрика рассказывала обо всем, что произошло за последние дни. О пропаже Ила, о смерти Йенца, об Анель, Оливере, Иване, Марианне. Иногда приходилось говорить шепотом, чтобы мальчишки впереди не услышали, а порой обсуждали так громко, что Оли не удерживался от едкого комментария.       На поверхность ребята выбрались даже позже отряда «синих». Те уже растворились в толпе, и Оливер мог не прятаться. Ивана в сарае тоже не оказалось. Может, очнулся и ушел, а может, Мари наладила с ним связь и увела. Только хрустели под ногами деревяшки от разбитых лодок — а так больше ничего не напоминало о Керал.       Странное окончание. Что для детектива, что для фантастики. Где же извечное «добро побеждает зло», где громогласное разоблачение? То, что произошло между Эрикой и Марианной нельзя назвать битвой, уж никак. Или все же можно? Просто финальный удар оказался не физическим, а моральным… Ух, как все запутано! Оставалось надеяться, что дальше станет понятней. Хотя что-то Эри подсказывало, что ее надежды ни капельки не оправдаются.       Все четверо вышли на темную улицу, окружающую Красное озеро. Эрика бросила взгляд на чернеющие деревья парка. Совсем недавно где-то там она застукала первое в своей жизни магическое сражение. А сегодня уже оказалась в самой гуще такого же, даже пострашнее. Жуткие тени, мигающий свет, горящие желтым глаза зачарованного Керал Ивана — все сейчас казалось таким же далеким, как тот вечерний бой.       Раздался тихонький свист, хлопок, и толпа людей, собравшихся у озера, радостно взревела. Эри подняла голову. В иссиня-черном небе расцветали яркие взрывы салютов, красные, желтые, зеленые.       — Красиво… — протянула Лилия и приобняла Белуху за плечи. — Хорошо, когда все кончается.       — Особенно, когда кончается хорошо, — рассмеялась Эрика и сладко зевнула.       Теперь, когда все позади и можно забыть об опасности, она в полной мере поняла, насколько же устала. Эту ночь почти не спала, да и прошлые недосыпала, а уж об эмоциональной усталости и говорить не пришлось. Глаза потихоньку слипались, силы покидали тело, звуки стали размытыми и глухими. Но в последние секунды, перед тем, как заснуть нелепым сном, Эри видела яркие салюты, смело разрывающие всепоглощающую тьму.