Obsessed

      Аяно видит убитых в своих кошмарах. Замученных, окровавленных, сожжённых. От их тел идёт смрад, на их коже расползаются отвратительные трупные пятна, а глаза — чёрные провалы, пустота. Они тянут к ней свои руки-кости, пытаются схватить за одежду, за волосы. Потянуть, утянуть за собой, утопить в море крови. Воют, шепчут, плачут. «За что?», «Что мы тебе сделали?», «Мы просто любили»… Аяно отвратительно смотреть на их лица с расползающейся, словно по швам, кожей, сквозь которую виднеются кости; отвратительно слышать их шепот, стенания, стоны из почерневших губ; отвратительно вообще видеть их. Аяно не страшно, Аяно не боится. Аяно пытаются утянуть за собой в бездну, но тщетно, тщетно, тщетно… мёртвые воют в страшной обиде, тянут всё сильнее, рвут одежду, разрывая на мелкие кусочки. Аяно не тонет в бездне, и её бывшие соперницы, которых она так ненавидела, горят во тьме, словно факелы. Кричат в агонии, прахом растворяясь по ветру, и Аиши остаётся одна. В тишине и с подступающей к ногам крови. Она стекает со стен, капает с потолка, течёт по полу. Аяно чувствует, как захлёбывается в ней.       «Вспомни имена всех», — говорит сама тишина. — «Вспомни имена всех, кого убила».       Аяно выплевывает их имена вместе с кровью. Харкает красные сгустки, называя тех, воспоминания о которых до сих пор будоражат сознание, вызывают раздражение и жгучую ярость. Ветер скулит вокруг неё, яростно взвывает, и на последнем имени сбрасывает в бездну. Последнее, что слышит Аяно — это собственный крик.       — Аиши-чан, — чужая рука мягко трясёт её за плечо, вырывая из мира грёз. Аяно вздрагивает, открывает глаза и оборачивается, встречаясь со сталью в глазах стоящего позади человека. Мегами улыбается краешком губ, едва заметно, но всё же, и убирает руку. — Вы заснули, Аиши-чан. Неужели так долго ждали? — неприкрытая ирония в его словах заставляет Аяно поджать губы. Над ней открыто насмехаются. В голове мелькает маниакальная мысль перерезать Мегами глотку.       — Добрый вечер, Сайко-кун, — предельно спокойно отвечает Аяно, отворачиваясь от своей «любимой» персональной проблемы. — Уроки сегодня закончились раньше, а никаких дел, — Аиши на секунду едва заметно запинается, и выродок Сайко наверняка это отмечает, пока садился прямо напротив девушки. — Никаких дел у меня, к сожалению, на сегодня не было, и я пришла сюда, — продолжила она, не обращая внимания на насмешливый взгляд президента студенческого совета. — Вас слишком долго не было. Я совершенно случайно заснула, надеюсь, вы не в обиде.       Раскаяния в голосе — ни грамма. Мегами усмехается, почти по-доброму, качает головой и идёт заваривать себе кофе. В голове Аяно — сумбур и осколки мыслей, сцены из кошмара, а ещё ярость на Сайко и благодарность ему же. Кто знает, в какие дебри занёс бы её сон, если бы парень её не разбудил? Аяно не знает. Но знает, что никогда не скажет Мегами «спасибо». Скорее удавится в собственном подвале.       Однако «спасибо» говорить всё-таки приходится хотя бы из норм приличия, потому что, когда Сайко приходит в комнату студенческого совета, он ставит перед ней стаканчик горячего кофе. Капучино. С корицей. Сладкий. Её любимый. Если Аяно и удивлена — она молчит. Мегами тоже молчит. Игра в молчанку ведётся несколько минут — и парень, и девушка наслаждаются своим кофе. Слова им не нужны, и в студ. совете повисает тишина. Ровно до тех пор, пока Сайко не допивает свой кофе.       — Вообще-то, я хотел бы поговорить с тобой, Аиши-чан, — Мегами тянет слова, словно они какие-нибудь резинки, и Аяно морщится, подавляя в зародыше желание швырнуть в него что-нибудь тяжёлое и травмоопасное. — Ответишь на пару моих вопросов? Всего два, Аиши-чан… ну, не стоит прожигать меня таким взглядом. Вдруг загорюсь? — Сайко весело сверкает глазами. Аяно почти приходит в бешенство, но осторожно кивает, сжимая до побеления костяшек ручку собственной кружки. — Чудно. Мм… что ты нашла в Таро Ямада, Аиши-чан?       Мегами беззлобно усмехается на убийственный взгляд Аяно и подпирает подбородок рукой, готовясь слушать ответ. Выводить из себя девушку оказалось не только интересно и травмоопасно, но и достаточно забавно. Когда-то Инфо-чан, с которой Сайко, конечно же, был знаком, сказала, что у него явно «алмазные яйца», раз он не боится дразнить неуравновешенную Яндере.       Говорят, в семье Сайко от поколения к поколению передавалось не только чувство собственного достоинства, но и атрофированное чувство самосохранения.       А ещё о семье Сайко говорят, что это их общее проклятие — влюбляться в женщин из семьи Аиши.       — Тебя это не касается, Сайко, — из-за ярости в его сторону со стороны Аиши пропадает всякий пиетет, но Мегами только посмеивается на это, и интерес внутри разгорается всё ярче. Боже, она восхитительна в своей ненависти к нему! Подумать только, Аяно его действительно ненавидит!       Из неё бы вышла отличная жена. Это были бы самые искренние отношения, на самом деле.       — Ну-ну, Аяно-о, так не интересно, — также отбрасывая ненавидимые суффиксы протягивает Мегами. — Тогда давай так… что есть такого в нём, чего нет во мне?       — Семпай не такой придурок, как ты, — выплёвывает девчонка, складывая руки на груди. Сайко поражает и импонирует её честность. — Он добрый, дружелюбный; он никогда не посмеётся над девушкой и не оскорбит её… а ты просто бесчувственная скотина! — Аяно совершенно выходит из себя, и Мегами даже любуется ей. Какое-то время. Кто бы знал, насколько несдержанная эта вечно безупречная особа. Нет, её точно нужно тащить замуж. — Ненавижу тебя! — вскакивает с места. Раскрасневшаяся, уже не такая безупречно-спокойная, но безупречная в своей ярости.       — Я тоже тебя люблю, А-я-н-о, — по слогам проговаривает её имя Мегами, любуясь ненавистью и недоумением в глазах цвета стали. Аиши только рычит (серьёзно?) в ответ и, круто развернувшись на каблуках, выходит прочь из комнаты студ. совета. Вздохнув, Сайко задумчиво стучит по столу костяшками пальцев, а потом обращается в пустоту. — Ну и что я опять сделал не так?       — О, Сайко-кун, — протягивает явно женский голос с едва заметными помехами из приёмника в самом углу комнаты. — Ты всего лишь разозлил ту единственную, которая может перерезать тебе горло в любой момент и которая не будет при этом поймана, — смешинки в голосе Инфо-чан совершенно не раздражают Мегами. Привык уже.       Сайко тяжело вздыхает, смотрит на оставшуюся недопитой кружку сбежавшей Аяно и решительно придвигает её к себе. Узнать, что любит столь нелюдимая девушка, было достаточно нетрудно и обошлось всего в пять панцушотов, что было прямо-таки смехотворной ценой, учитывая то, что в постели Мегами всегда очень много раскованных девушек, чьи панцушоты сделать — плюнуть и растереть. Но много не хотелось. Хотелось Аяно…       — Слюной не изойди, — всё тот же, до раздражения знакомый, голос доносится из динамиков, и Мегами хмыкает, залпом осушая кружку Аиши. Приходит какая-то глупая мысль про непрямой поцелуй, но парень прогоняет её из головы. — Что будешь делать дальше, Ромео?       — Конечно же, добиваться расположения моей дорогой Джульетты, — Сайко усмехнулся, мысленно накидывая очередной план в голове. — Во сколько мне обойдётся шикарный букет алых роз?       — Не боишься этими розами получить? — с сомнением прозвучал голос Инфо-чан через секунду. Мегами покачал головой. Вообще-то, конечно, вероятность получить по лицу есть, однако надежда умирает последней. — С тебя десять панцушотов. И не ври, что много, — ехидно. — Я тебя, жука, знаю. Понятия «много» для тебя не существует.       — Заметано, — кивнул Сайко, даже не собирающийся сбивать цену и уже раздумывающий на тему того, как бы группку их местных задир затащить в постель. И при этом не попасться на глаза вездесущей Аяно.       А то розы по лицу будет самой мягкой мерой, на какую Мегами может рассчитывать.

***

      Розами по лицу Мегами, конечно же, получает. И сожалеет, что заказал с шипами. Меньше потерь бы было. Однако… такой злой Аяно он никогда не видел. И таким злым тоже сам никогда не был. И им обоим плевать, что они, вообще-то, ссорятся во внутреннем дворике, на глазах у учеников и семпая.       Они просто самозабвенно       орут друг на друга.       — Терпеть тебя не могу, дура!       — Придурок, какого чёрта ты это делаешь на глазах у него?!       — Да этот твой он — тряпка и рохля, и ты никогда от него даже простого подарка не увидишь, не то, что такого букета! А знаешь, почему? Потому что ты грёбанная психопатка!       — Не смей так говорить! Ты из нас двух больший психопат с раздвоением личности — то в любви едва ли признаёшься, то орёшь, что терпеть не можешь! Определиться трудно?! Я вот давно определилась! Лицемер! Ненавижу тебя!       — Это взаимно!       Переводят дыхание, не отрывая взгляда друг от друга, и не сразу замечают, что школьники уже давно ретировались из внутреннего дворика, плотно притворив за собой двери. И только ветер поёт в тишине.       Ветер скулит вокруг неё, яростно взвывает, и на последнем имени сбрасывает в бездну.       Аяно мотает головой и неосознанно делает шаг назад, не отрывая глаз от Мегами. Тот делает шаг вперёд. Шаг назад — шаг вперёд. Шаг назад… Аяно врезается в сакуру. И горячее дыхание Сайко, заключившего её в плен своих рук, на лице. В неприличной близости. Рядом.       — Ненавижу тебя, — обессиленно выдыхает, понимая, что не вырваться. Мегами хмыкает, его дыхание быстрое-быстрое, словно загнанное. Не может отдышаться.       Ему нужен кислород.       Его кислород в ней.       — Люблю тебя, — эхом отзывается Сайко, накрывая её губы своими. И словно электричеством ударяет. Обоих. Аяно вздрагивает. Выдыхает в поцелуй, закрывает глаза и, плюя на всё, приоткрывает губы, позволяя Мегами целовать её. С укусами до боли и крови, с переплетением языков, с полной отдачей, словно Сайко долгое время пробыл в пустыне и добрался для вожделенной воды. Аяно не отстаёт от него. Сумбурный поцелуй. Порывистый, страстный, голодный. Нужный.       Где мысли о семпае, когда они так нужны?       Они тянут к ней свои руки-кости, пытаются схватить за одежду, за волосы. Потянуть, утянуть за собой, утопить в море крови…       Аяно отстраняется, чтобы глотнуть воздуха, и облизывает покрасневшие губы. Спешно прогоняет картинки из её кошмара из собственной головы. Плюёт на всё и целует Мегами вновь. Всё также жадно, с ненавистью, с укусами. С любовью. Своеобразной.       Они не умеют любить правильно.       Они умеют любить одержимо.       Когда в следующий раз уже Мегами отстраняется от неё, девушка смотрит на часы. А занятия начались уже пятнадцать минут как. Как никогда ей плевать. Плевать на время, плевать на свои кошмары, плевать на всё. Даже на семпая плевать. Потому что Сайко говорит:       — Пойдём, я провожу тебя и отмажу.       А в глазах обещание, что никогда не отпустит. Никуда. И точно никогда не отвергнет.       Аяно влипла. Аяно понимает это. Аяно готова подчиниться.       Ей интересно,       ему тоже,       до боли       к чему они придут.

***

      Она смотрит на семпая. Сердце не щемит. Привычного смущения нет. Одержимости тоже. Только воспоминания и лёгкая растерянность. Аяно так много сделала, так много убила. Ради чего? Чтобы быть с ним? Глупая. Вряд ли бы Таро принял её чувства. Вряд ли бы делал такие подарки. Вряд ли бы всё.       Действительно дура.       Аяно улыбается. Прислоняется к сакуре, приветственно кивая Осане-чан (та чуть ли не спотыкается) и ждёт. На часах — двадцать минут восьмого. У Мегами заканчивается обход. Скоро должен прийти. Рядом перешёптываются девчонки. О нём. Аяно почти не ревнует. Почти. Аяно знает, что должна поговорить об этом с Сайко. Потому что не уверена, что с диагнозом «яндере» она сможет удержаться от убийства безмозглых, которые будут к нему приставать.       Которые будут приставать к её Мегами.       — Ку-ку, — Аяно едва вздрагивает, оборачивается. Сайко в привычно приподнятом настроении, с прилично идеальным видом, который так и хочется подпортить. А ещё у него всё лицо в тонких царапинах от шипов, но он сам виноват. Аиши давится собственным злорадным смехом и улыбается. — А что, у нас все встречи теперь будут проходить под этой сакурой? М?       — Ты имеешь что-то против? — Аяно приподнимает бровку в вопросительном жесте. Сайко качает головой, смеётся и также прислоняется к сакуре. С секунду засматривается на сакуру напротив и поворачивает голову к Аиши, склоняясь над её ухом.       — Жду тебя сегодня у той самой сакуры. В шесть, конечно же.       — Зачем? — Аяно недоуменно смотрит на Мегами. — Ты стал романтиком?       — Я всегда им был! — притворно оскорблённо отмечает Сайко и встаёт прямо напротив Аиши. — Я просто хочу, чтобы одна очаровательная брюнетка, имя которой мы все знаем, сказала мне «да».       Аяно не раздумывает ни секунды.       — Я приду.       На телефон мгновенно приходит сообщение. И Аиши открывает его, когда Мегами уходит. Потому что сообщение от Инфо-чан. Скорее всего. И Аяно не ошибается.       «Самое время сказать кому-то да, верно, Аяно-чан? Было приятно с тобой сотрудничать. Если понадоблюсь — ты знаешь, где меня найти и чем расплатиться».       Аяно впервые в жизни искренне улыбается.       Кажется, у неё всё налаживается.

***

      У Мегами почти не дрожат руки. Почти.       И он почти не волнуется. Тоже почти.       — На свадьбу-то хоть пригласите? — весёлый голос Инфо-чан раздаётся как нельзя не вовремя, и Мегами только отмахивается от неё, доставая небольшую бархатную коробочку вишнёвого цвета. — Ну вот, Сайко-кун. Помогаешь людям, помогаешь, а они отмахиваются, — голос Инфо-чан приобретает несколько обиженных (фальшивых) ноток, но если бы Сайко это волновало.       — Ой, просто заткнись, — морщится Мегами, отмахиваясь от подруги. С минуту разглядывает кольцо. И все слова, все мысли сметаются из головы вихрем. А если не согласится? В конце-концов, они столько крови друг-другу попили… как бы это самое кольцо потом из труднодоступных мест не доставать. Но… попытка не пытка. А захомутать Аяно нужно сейчас. Аиши такие непостоянные, вдруг таки сбежит к своему Таро? Мегами тогда на собственном ремне удавится.       — Ты же помнишь, что Аяно Аиши — убийца и психопатка? — деловито спрашивает Инфо-чан, и кроме её голоса Мегами слышит щёлканье компьютерной мыши.       — Помню. Но она же сделала всё чисто, не так ли? Так что никто её даже подозревать не будет, если что, — Сайко пожимает плечами, а потом смотрит на часы. И тяжело выдыхает. У него осталось всего двадцать минут. Всего двадцать. — Твою мать, чувствую себя девственницей перед первым сексом, — парень массирует себе виски и секунду борется с желанием трусливо сбежать.       Тогда будет ему и Аяно, и свадьба, и кольцо в задницу.       — Ладно, мне пора, — Мегами понимает, что если он сейчас же не пойдёт к сакуре — он вообще туда не пойдёт. — Я буду очень скучать по нашим планам, Инфо-чан.       — Я тоже. Вы с Аяно были мне невероятно полезны, — девушка тихо смеётся в динамик. — Удачи, Сайко-кун. По преданию, под сакурой она не может сказать тебе «нет». Посмотрим, насколько это правда.       Мегами лишь закатывает глаза и отодвигает дверь, уже собранным выходя из комнаты студ. совета.       Что же, пора вспомнить, что у него яйца из алмаза.

***

      — Ты выйдешь за меня?       Пожалуй, стоило это сказать. Хотя бы ради одного её лица. Но сейчас Сайко не до этого. Мегами нервничает (впервые в жизни, мать вашу) и переминается с ноги на ногу, думая, что нет, яйца у него всё-таки не из алмаза. Иначе какого чёрта он сейчас боится, что он будет их всё-таки лишён?       — Ты не можешь сказать мне «нет», — почему-то слетает с языка, и Мегами почти готов себе его откусить. Излишне болтливый. Аяно наконец отмирает. Голос Сайко срывается на свистящий шёпот. — Это волшебная сакура, эй. Нельзя сказать «нет».       — Я и не собиралась, собственно, — Аиши пожимает плечами, не подозревая, что её обычно невероятно наглый возлюбленный (если его можно так назвать) чуть ли не собрался падать в обморок.       Какого-то чёрта голос теперь скрывается на писк.       — Правда?       — Да, — решительно выдыхает Аяно. — Я говорю тебе «да».       Мегами думает, что это сон.       Мегами одевает на её пальчик кольцо, всё ещё думая, что это сон.       Когда Аяно целует его, Мегами сдаётся.       Не сон. Аяно теперь его.       Мегами слышит отдалённый звон колоколов их кровавой свадьбы. Красной свадьбы. Аяно не чистая, белый цвет ей не будет к лицу. Ей вообще светлые оттенки не будут к лицу.       Кровь всегда ей шла.       И это последнее, о чём Мегами думает. Потому что с ним Аяно.       Его Аяно.