Ждать кого-то - не упрямство, не глупость и не безрассудство, лишь вера. Оковы времени не имеют реальной власти, ибо в мире обрывочных, скоротечных и мимолетных человеческих жизней попросту нет места устоявшихся величинам.
*** Небольшой сад, понемногу зеленеющий каскадами изумрудных переливов, медленно пробуждался ото сна, шелестом ветвей словно добавляя низких нот в мелодию легкого ветерка, усталым странником забредшего в нежданные гости. Распускавшиеся, покачивающиеся почки словно тянулись вверх, со всей юной силой пробуждавшейся жизни вновь стремились навстречу солнцу, подобно больному, преодолевшему тяжкий кризис своего заболевания и поднимавшемуся на ноги. Погода и время безмолвно повиновались, послушно творили привычное весеннее волшебство - ибо именно так в этот обычный день возжелал он. Все здесь уже который год повиновалось лишь ему одному - худощавому черноволосому парню, выглядевшему еще совсем подростком. Внешне Ватануки остался собой, но успел давно потерять счет годам - безмолвие остановившегося времени с каждым днем глубже въедалось в память, растворяя призрачные грани меж прошлым, настоящим и будущим, сном и реальностью. Обычного человека это могло бы давно свести с ума, но Кимихиро сумел без труда привыкнуть к этому. Прошло много лет с того дня, как не стало Химавари. Сменилось уже множество удивительно похожих друг на друга наследников, но род Доумэки все продолжает вечное, неусыпное и бесполезное бдение за хозяином небольшого магазина, ожидая нужного часа, который может не настать никогда... *** Сегодня юноша вновь облачился в одно из цветастых кимоно совсем не по размеру - одежда, таинственным образом через много лет все еще пахнущая ею, мешковато висит на торсе парня, подчеркивая худобу, но Кимихиро никогда не обращал на это внимания. В подобные моменты брюнет не владеет собой. Юноша словно наблюдает за своими действиями со стороны, закуривая уже ставшую привычной трубку. Он автоматически извлекает весьма внушительный запас сакэ и закуски - того, что так любила она, коротая что-то гораздо ужаснее одиночества. Собрав все нужное, Ватануки неспешно двигается в сад и поудобнее устраивается на зеленом покрывале, оторвав и закусив одинокую травинку. Юноша отпивает немного жгучего напитка и с улыбкой закрывает глаза, причмокнув губами - поначалу противный, но теперь желанный вкус давно стал привычной данностью. Сакэ приятно туманит рассудок и еще больше расслабляет... Почему-то именно в этот день каждый год что-то тревожит сердце юного исполнителя чужих мечтаний и желаний. Юноша даже не знает, понятия не имеет, какое это число или день недели - стряхнув зыбкие оковы сна, он просто чувствует, что это сегодня и ни в какой другой день... Даже если и этот день оканчивается, как и предыдущие, печали не находится места. Исполнитель желаний, видя горе и жажду исполнения мечтаний всех, обращавшихся к нему, со временем, кажется, подавил собственные жаления и переживания - он снисходительно спокоен, уверен и собран. Но это лишь потому, что надежда и вера в исполнение обещания и контракт, заключенный с магазином, не дают устало опустить голову, оступиться или хотя бы на миг поддаться грусти - нет, как и многое другое, недопустимое для исполнителя желаний, подобное было лишь до заключения контракта. Он будет ждать, сколько потребуется.Ибо это - вера в нее.
Но именно сегодня что-то изменилось. Это ли то, чего он ждал? Явь ли или очередной сон, нашептанный желаниями, беспорядочную толпу которых Ватануки загнал в самые дальние и темные уголки подсознания? Все это слишком незначительно и уже не важно. Небольшая черно-белая бабочка, изящно порхая почти невесомыми, тончайшими крылышками, доверчиво садится на ладонь волшебника. Глаза с разным цветом радужки впервые за несколько лет изумленно распахиваются, руки невольно подрагивают и ладони судорожно сжимаются, словно стараясь что-то яростно раздавать... Юноша подносит руку к лицу и медленно дует, дыхание Кимихиро слегка насыщено парами слабой горечи столь любимого ею напитка. Трепещущие крылья бабочки изучающе замирают, двигаются медленно, словно насекомое пробует на вкус и делает выбор... Бабочка срывается с ладони и улетает в сторону магазина. Юноша, словно зомбированный, медленно идет следом, протянув ладонь, не видя ничего перед собой, не обращая внимания на опрокинутые сосуды с алкоголем. Сейчас нет Исполнителя Желаний - есть лишь подросток, следующий за бабочкой. Сердце начинает биться чаще, сильнее гнать, казалось, уже остывшую, медленно холодеющую кровь. Что-то теплое словно яростно продирается по венам, тревожа, пробуждая от безмолвного сна все полузабытые чувства - и все лишь потому, что юноша видит, как бабочка, пролетая одну комнату за другой, летит в сторону кровати. Его кровати, точнее ее ложа, на котором он стал коротать ночи и видеть странные сны с того дня, как она исчезла. Бабочка залетает под светлый, полупрозрачный балдахин и исчезает в ярком свете. Кимихиро не подносит рук к лицу, заслоняясь, лишь прищуривает глаза, на несколько мгновений теряет способность видеть... Пелена света окончательно рассеивается и было открывшиеся глаза изумленно распахиваются еще сильнее - через завесу балдахина явственно просматривается знакомый женский силуэт, которого юноша не должен был увидеть никогда. Изящная женская ладонь с несколькими перстнями отодвигает занавес и взгляду юноши предстает прежняя хозяйка магазина, облаченная в тот же наряд, как и при последней встрече... Единственное кимоно, которое она одела дважды... нет, теперь уже трижды. Прошло столько лет с того дня, когда она в последний раз появлялась в его снах, что он уже успел совсем забыть эти родные, близкие черты такого прекрасного лица, как и прежде, дышащего столь притягательной свежестью. Взгляд ее глаз по прежнему - грозовой туман, в котором в любой миг может блеснуть молния ехидства. Ватануки просто чувствует, что это - она. Чувствует проснувшуюся волю магазина и исполнение своего контракта... - Ватануки, - со знакомой улыбкой произносит женщина и, привычно протягивая руку, нежно касается кончиками изящных пальцев гладкого юношеского подбородка. Женщина ведет себя так, будто ничего не произошло и она не исчезала на многие годы... Во взгляде прежней исполнительницы желаний сквозит тщательно скрываемая благодарность, гордость и легкое удивление - все, что так не свойственно той уверенной в себе Юко-сан, которая однажды встретила бойкого, крикливого подростка в магазине, где исполняются любые людские желания. Но сейчас все по-другому. Потому что даже когда время останавливает беспощадный ход, люди не перестают меняться. Слишком многое изменилось, и сейчас в выразительных женских глазах больше нет безмолвного осознания неизбежности и предопределенности своего будущего. Теперь - лишь интерес и даже легкая растерянность. Ведь сейчас даже Юко не знает, что будет дальше. - Юко... - раньше, разумеется, парень никогда бы не посмел обратиться просто так, но теперь все уже по-другому. Они оба уже слишком другие. - Мой ли это сон, или твой? - всего лишь один наивный вопрос ребенка, который не в силах до конца поверить в увиденное. Действительно, когда желаемое после долгого ожидания приходит резко, быстро и неожиданно, большинство людей неосознанно ищут подвох - сложно поверить в счастье сразу. А сейчас - лишь слова, безвозвратно срывающиеся с губ Ватануки, да непривычное "ты". А женщина уже улыбается все той же снисходительной, незабываемой, отпечатавшейся в памяти улыбкой, изящно подчеркивающей красоту утонченных черт прекрасного лица...Это тот Кимихиро, который знаком ей. Это та Юко-сан, которая знакома ему.
- Истончившаяся грань разницы стерта течением временем, Ватануки. Наши сны давно покинули мир сновидений, двинувшись навстречу реальности. Так что все это уже неважно, - шутливо отвечает женщина фразой, понятной только ему. Но взгляд Юко почему-то серьезен, как никогда. - Вот как? - снисходительно усмехнувшись, отвечает брюнет. Женщина вздрагивает - образ подростка, бегущего за бабочкой, окончательно пропадает, растворяется колдовским наваждением - перед волшебницей истинный Исполнитель Желаний, спокойный и уверенный в себе, как и подобает. Это именно тот Кимихиро, каким он стал за эти бесчисленные лета. Заметив удивление женщины, юноша удовлетворенно улыбается, пожимает плечами и, склоняясь на колено перед первой хозяйкой магазина, подает волшебнице руку. Юко протягивает свою ладонь, женщина невольно вздрагивает, чувствуя, как властно сжимается ладонь Ватануки и губы парня касаются нежной кожи. Двое волшебников медленно следуют к выходу из магазина, проходя одну комнату за другой. Картины полузабытых воспоминаний проносятся перед глазами, вырастая в памяти... Но все это - далекое, утраченное прошлое... И выйдя на улицу, юноша внезапно останавливается, глубоко, с наслаждением вдыхает воздух, словно очищая мысли. Юко стоит рядом, задумчивый взгляд темноволосой волшебницы теряется где-то в небесах. - Знаешь, за это время я понял, что желания владельцев этого магазина самые простые, но в то же время самые несбыточные, эгоистичные и глупые. Думаю, мое - во многом такое же, - серьезно говорит Кимихиро. - А я могу его выполнить, Ватануки? - участливо спрашивает женщина, разглядев в чертах юношеского лица тщательно скрываемое волнение и толику нерешительности, столь не свойственную тому Исполнителю Желаний, каким стал знакомый ей подросток. - Отчасти. Но я уверен, что в этот раз у меня хватит сил справиться самому, - со странным блеском в глазах отвечает волшебник. «Действительно, Ватануки, это очень глупое желание», - проносится в мыслях женщины, пока изящные руки сходятся на худощавом торсе. На миг отстранившись и улыбнувшись, Юко вновь, уже с властным удовольствием отвечает на совсем взрослый поцелуй юноши...Ожидание - окончено.
***В людском мире нет устоявшихся величин, все лишь скоротечные, мимолетные обрывки. Ни капли не гаснущая со временем, чистая и светлая любовь - удел снов, популярных романов и занятных женских историй - не более. Нет чувств, абсолютных и вечных в своей прелести. Но счастливое время - самое эгоистичное время, попадая в течение которого, люди забывают и прошлом или будущем. Счастье слепит, затмевая все, оставляя перед глазами счастливого человека лишь сегодняшний миг. Но подобная слепота - высшее блаженство. И это правильно.