Золота шерсть и красные глазки

Из-за синего-синего моря,             где вода, как сапфировый цвет Приехала свинка морская.             Юных, невинных лет. Смешная, несуклёпистая,             шёрстка стоит торчком. Не тонкая, не грациозная,             с зажатым в лапках мечом. Для смеха словно рождённая,             в спину несутся смешки. Вытри же глазки, милая.             Звери в лесу жестки. Не опускай головушку,             выгни грудь колесом, Спрячь неуверенность в стали,             спрячь в доспехе мужском. Силою лапки полнятся,             не суждено им пленять. Вместо ажурного веера             держат меча рукоять. За мышцами, за бочками             спрятан девичий стан. За что беспощадны боги?             За что этот вид ей дан? Есть ли пределы коварству?             Ехидству, злорадству, злу? Кланяется морская свинка             которому королю. Стоит под взглядом спесивых,             не стоящих и гроша – Знать кичится кровью,             только душа гнила. "Не свинка. И не морская.             Что за зверёк ты чудной? Как смела своего монарха             такой отвлекать ерундой?" Мрут короли, как мухи.             Короны летят, как листва Земля идиотов носит.             Земля к идиотам черства. Упал, задыхаясь, и этот.             Кролик сменил кроля. Закутали в горностая             нового короля. Спины и вовек не хватит,             не хватит твоих колен, Чтобы всем преклониться,             больно уж род их тлен. Оставь свою службу ратную,             сбрось с плеч непомерный груз. Не стоят твои старания             жалкой милости у медуз. Подними свои глазки грустные.             Что видишь ты впереди? Кролик без лапки, остриженный.             Ну же, к нему подойди. Жизнь как флюгер вертится.             Может, это судьба? Как так, что при всех ты сильная,             а рядом с ним – слаба? Вы оба жизнью побитые.             Спасали друг друга не раз Неужто сейчас разъедетесь,             не молвив искренних фраз? Запуталось всё, завертелось.             Во взгляде немая мольба. Не ровня ему, не достойная.             В душе ад и борьба. На уровне интуиции,             кончиками души Общаетесь молчанием             наедине в тиши. Крольчиха смотрит искоса,             ревность острее клыков. Вы частоколом окружены             угодливых ей языков. До пены, что капая вяло,             с шипеньем сжигает паркет, Злословят придворные лорды,             забвенью предав этикет. До неба вздымается ненависть,             зеленым огнем горит, Любой, кто перечит кролевичне             будет жестоко убит. Выжгла до тла, окаянная,             чувства родной душе – Уехал брат на рассвете             со свинкой жить в шалаше. Потухли развалены Септы,             ветер развеял прах, Лишь призраки пушистых белок             на выжженых камнях. Светлым или темным             жизнь пары той назови, Но барды бренчат на лютне             об их непростой любви.