Звёзды

— А я когда-нибудь смогу увидеть звёзды? — слишком неуверенно шепчет Питер, слишком сильно тянется к Старку, слишком самозабвенно верит в чудо. Да и вообще этим вечером чересчур много этого «слишком», каждое из которых ложится отпечатком неспрошенных вопросов, которые даже если бы и прозвучали вслух, ответа бы определенно не получили. Они сидят на крыше башни Старка уже добрых два часа, и здесь Тони меньше всего походит на всемирно известного супергероя, плэйбоя, миллиардера. Сейчас Тони — просто Тони. Он выглядит настолько неуместно для всей той мишуры, которая обычно окружает его двадцать четыре часа семь дней в неделю, что даже у Питера язык не поворачивается протянуть такое привычное «мистер Старк». Мальчишка обрывает предложения на середине или вовсе молчит. Тони же отмечает, что Паркер, напротив, на фоне отсветов заходящего солнца и огней никогда не спящего города кажется гораздо старше своих лет. И Старк хотел бы назвать его, как обычно, «малыш», «карапуз», но только Питер слишком взрослый для этого, слишком серьезный, слишком многое пережил. Как же Тони раньше мог не замечать этого? Хотелось бы ему сбросить с плеч Питера весь этот груз, сделать так, чтобы печать скорби не тревожила черты этого прекрасного и столь юного лица, чтобы он непременно смог увидеть звёзды, о которых так грезил и которые не мог разглядеть, будучи вынужденным находиться под навесом проблем. Питер смотрит вдаль, теснее прижимается к Старку — да тот, в прочем, и не против. Что-то сбивчиво рассказывает: про горы, про море, про волшебных Леприконов, живущих на другом конце радуги. Ведь это ему когда-то давным-давно рассказывала Тетя, а значит они действительно существуют там, где нет боли. Он словно начинает оживать здесь — под боком у Тони Старка. Ведь все, что ему сейчас нужно — немного внимания, искренней улыбки от человека, который так ему дорог, и чтобы можно было говорить даже о чепухе, не боясь показаться глупым ребенком. Тони чувствует это расположение мальчишки к нему на подсознательном уровне. А ведь раньше не замечал. Этого и многого другого. Совершенно ничего не замечал, кроме собственных проблем. Ведь так просто — жалеть себя. Только Тони понимает, что никогда не вернётся назад, никогда не станет прежним. Не сможет. Этот вечер останется в его памяти теплым напоминанием, что умиротворение и счастье вот они — здесь, только протяни руку. Протяни руку и позволь ему смотреть так тепло и прижиматься так тесно. Питер продолжает завороженно смотреть на Тони, который сейчас для него не какой-то супергерой из телевизора. Сейчас он тот, кто заставляет сердце Паркера трепетать, тот, ради кого Человек-паук готов на все. Питер смотрит слишком преданно и слишком влюбленно в ожидании ответа на свой вопрос, словно это единственное в мире, что его волнует. Словно его дальнейшая жизнь зависит от ответа на данный вопрос, и, на самом деле, так оно и есть. Аккуратно, боясь спугнуть момент или что Тони снова отвергнет его неловкое молчаливое признание, он берет мужчину за руку и нежно переплетает их пальцы. Сейчас он как никогда близок, чтобы увидеть столь долгожданные звёзды. — Конечно, — тихо, чтобы не нарушить идиллию этого вечера, отвечает Тони, чуть сильнее сжимая руку мальчишки. — Ведь ты самая яркая из них.