День откровений

Над стритбольной площадкой в небольшом парке раздавались радостный смех, беззлобные переругивания и дробный стук мяча. Это Поколение Чудес с сокомандниками весело проводили время, играя в любимый баскетбол. Наконец, они решили устроить перерыв, потому что Сакурай, Фурихата (которых притащили "за компанию") и Куроко сильно выдохлись и уже еле на ногах стояли (а они что хотели, играть со всем ПЧ сразу – это вам не плюшками баловаться). Развалившись кто на лавках, кто прямо на асфальте, ребята жадно пили воду, вытирали пот и болтали. Особенно старались Такао и Кисе. Последний вообще весь день был каким-то взбудораженным и даже иногда шарахался от Аомине и Кагами. В итоге Аомине это надоело, и он хлопнул Рёту по плечу, привлекая внимание. – Кисе, ты чего дерганный такой? Правда, такой реакции он явно не ожидал – подскочив так, что Кагами обзавидовался, Кисе завопил и дернулся в сторону, неудачно завалившись на Касамацу. Побагровев, тот спихнул с себя кохая и отвесил смачный подзатыльник. – Прекрати орать, придурок. И смотри, куда прыгаешь. – Больно же, Касамацу-семпай... И вообще, это все Аомине-чи виноват, слишком неожиданно ударил... – И чё? – проворчал Дайки, ковыряясь в ухе в надежде избавиться от звона, вызванного криком Кисе. – Действительно, Кисе, ты весь день какой-то нервный. Что случилось? – спросил Акаши. Все сразу притихли и посмотрели на виновника переполоха. Кисе тоскливо осмотрел сгорающих от любопытства товарищей, впервые видевших такую странную реакцию на друга у Рёты, и поник. – Ну... я... я вчера случайно услышал разговор своих фанаток... Они говорили о том, что "у того фанфика вышла новая глава и в ней..." Я бы не обратил внимания, если бы не мое имя и... имя Касамацу-семпая... и что мы... эээ... ну, с нами "такая горячая постельная сцена"... Воцарилась абсолютная тишина, которую нарушил лишь перестук осыпавшихся от шока челюстей. Первым пришел в себя, естественно, Акаши и, пощелкав пальцами (п/а: хорошо хоть не ножницами) перед лицом застывшего, похоже, навсегда и даже, кажется, не дышавшего Касамацу, пожал плечами и спросил: – Что такое фанфик? Все отмерли и, недоуменно переглянувшись, уставились на Кисе, ожидая объяснений. Все, кроме сверкнувшего глазами Куроко и хитро прищурившегося Такао. – Я то же самое подумал и дома залез в интернет... – затараторил Рёта, видя, что убивать его пока не собираются. – В общем, это творчество поклонников, они придумывают различные истории о тех, кто им нравится – герои книг, фильмов, аниме, или реальные люди... Актеры, певцы... спортсмены... А так как после Зимнего кубка наши команды стали довольно известными, то фанаты и начали, эм, интересоваться нами. – И что же про нас пишут? – в свою очередь заинтересовался Аомине. – Ну, разное, – покраснел Кисе. – В основном... про отношения между нами. Я, эээ... почитал кое-что и... в большинстве пишут яой. – Что такое яой? – нахмурился Кагами. – Эм, романтические или с-сексуальные отношения между парнями... – И про нас с тобой пишут... ТАКОЕ? – прорычал пришедший в себя Касамацу. Рёта икнул и попытался спрятаться за Акаши, что оказалось провальной затеей, если учитывать их габариты. – Извини, ты сказал, там пишут про "наши команды"... – отвлек их Мидорима. Кисе благодарно взглянул на него и лукаво улыбнулся: – Да, Мидорима-чи. Там есть про всех игроков наших команд. И кого с кем только не... пейрингуют. – Перин... – Пейрингуют, Кагами-кун, ставят в пары, – пояснил Куроко не понявшему незнакомое слово Тайге. – А ты откуда такое знаешь, Куроко? – удивился Фурихата. – Да так... И кого с кем пейрингуют, Кисе-кун? – перевел стрелки Тецуя. – Сейчас... – Кисе, оказывается, уже достал и включил взятый с собой как раз на такой случай планшет и активно в нем рылся. – Вот! Куроко-чи, тебя, например, чаще всего сводят с Акаши-чи, Аомине-чи... – вышеназванные подозрительно посмотрели на Куроко, и тот моментально исчез из виду, появляясь рядом с дернувшимся Кагами. Рёта ухмыльнулся. – И с Кагами-чи тоже. – Радуйся, что Сацуки здесь нет, не то она бы тебя задушила от ревности, – хмыкнул Аомине, глядя на манипуляции Куроко. – С Тайгой? – встрепенулся Химуро, до этого просто молча, с интересом слушавший разговор. – Прочитай, пожалуйста, что-нибудь, мне любопытно. – Тацуя, ты чего? – возмутился покрасневший Кагами. Тот только отмахнулся. – Хорошо, но... вообще, большинство фанфиков высокорейтинговые, – замялся Кисе и, заметив недоуменные взгляды, пояснил: – С подробным описанием постельных сцен. Аомине прищурился: – Что-то ты подозрительно много об этом знаешь... – Э? Но я же должен был узнать, что о нас пишут! – Высокорейтинговые, говоришь? Тогда тем более! Прочитай какую-нибудь постельную сцену, – Химуро бросил хитрый взгляд в сторону названого брата и его Тени. – Тацуя! – Расслабься, Тайга, и получай удовольствие. Услышав такой "совет", все расхохотались, а Кагами покраснел еще сильнее. Так или иначе, но это помогло сбросить напряжение, и заинтересовались уже все. Отсмеявшись, Кисе прокашлялся и начал: – "Войти в него оказалось довольно легко и очень даже приятно. Судя по довольному стону Куроко, он ждал только этого и привыкать ему не надо, поэтому Тайга мгновенно начал движения, глядя на спину Тетсуи и его голову, на руки, сжавшие простыни. Жаль только, не видно его лица во время секса, но еще не поздно все исправить. – Тетсуя, перевернись, – член выходит из хрупкого тела всего на несколько секунд, но Куроко, уже перевернувшись, сам тянется насадиться на него и Кагами не заставляет себя долго ждать. Он трахает паренька, то и дело заставляя его кричать от удовольствия. Призрачный шестой игрок извивался, как девушка, прося все больше и больше, и Тайга вбивался в него без остатка, вгоняя член полностью и с каждым толчком задевая простату внутри"... – Хватит, Кисе-кун, – попросил его Куроко, заинтересованно поглядывая на замершего и полностью слившегося по цвету со своими волосами Кагами. – Лучше почитай про кого-нибудь другого. Вот, например, про Акаши-куна. – Ч-чего? – от неожиданности заикнулся Акаши. – Ты хочешь услышать про... нас с тобой?! – Нет, Акаши-кун, не хочу. Наверняка там есть про тебя и с другими партнерами. – Ты прав, Куроко-чи, – Кисе опасливо покосился на опешившего бывшего капитана, – там есть про Акаши-чи не только с тобой, но и с Мурасакибарой-чи, только там он снизу... эм, пассив, то есть... – Я... снизу? – нетвердым голосом повторил Сейджуро. – Не волнуйся, Акаши-чи, по каждой паре есть хотя бы несколько фанфиков со сменой... эээ... роли, – "утешил" его Кисе. – Не, не хочу про нас с Ака-чином слушать, – неожиданно вмешался Мурасакибара, лениво доставший конфеты и сунувший одну из них Химуро. – Давай про кого-нибудь другого. Рёта удивленно посмотрел на него: – Может, тебе будет интересно про себя послушать? Например, с Химуро-чи... Химуро переглянулся с Ацуши и мягко ответил: – Можешь не читать. Мы уже встречаемся, поэтому нам про нас же слушать не так интересно. – О, поздравляю... Ну, тогда есть еще с Мидоримой-чи... – Ни за что! – отрезал Шинтаро. – Вообще есть с каждым из Поколения Чудес, с Ниджимурой-семпаем, с кем-то из Ракузан... По мере перечисления Акаши то краснел, то бледнел, то зеленел, пока это не заметил Тецуя. – Хватит, Кисе-кун, давай уже окончательно что-нибудь выберем. – Но еще немало фиков с Фурихатой... – Со мной?! – пискнул Коки, панически косясь на Акаши. – Судя по всему, финальная игра Зимнего Кубка произвела на фанаток большое впечатление, – хохотнул Такао, удивительно спокойно слушавший неожиданные откровения. Кисе согласно кивнул и зачитал: – "Фурихата опустился ниже к подтянутым ногам. Тонкие пальцы ободряюще и удивительно нежно потягивали каштановые пряди. И, не зная, что снедает его больше – возбуждение или смущение, Фурихата прижался губами к бедру отведённой ноги. И осторожно-медленно прошёлся лёгкими касаниями до самой возбуждённой плоти возлюбленного. А как только она оказалась у него во рту, до ушей донёсся тихий и глубокий вздох Акаши. Пальцы сжимали пряди ещё чувствительнее, задавая темп, но почувствовав знакомое напряжение, Фурихата отпустил член и передвинулся выше. Напоследок ещё раз коротко прижался к губам Акаши"... Рёта замолчал, переводя дыхание, и слегка поерзал. Все-таки подобное чтиво заводит. Украдкой оглядевшись, он заметил, что не только его. Большинство, заалев, отворачивались или пытались делать равнодушный вид, но это плохо получалось. Акаши оценивающе смотрел на Фурихату, Коки же от этого взгляда хлопнулся в обморок. – Хватит уже, – проворчал недовольный Аомине. Сейджуро мстительно прищурился: – Действительно. Пора переходить к остальным игрокам. – Я не то... – Впервые я согласен с Аомине, хватит уже, – вмешался было Мидорима, но его тут же перебил Такао. – Да ладно тебе, Шин-чан. Неужели тебе не интересно? – Ни капли! – А мне интересно, – от такой наглости Шинтаро даже не нашел, что ответить. – К тому же нечестно, что только про две пары прочитали. Остальные присутствующие смущенно переглянулись и, смирившись, кивнули. Кроме Аомине и Мидоримы, естественно. Те приняли вид "Я вас не знаю и вообще мимо проходил" и отвернулись. – Значит, решено, – подытожил Акаши. – Что там про... Аомине, например? – Эй, а почему сразу я?! – завопил Дайки, но его нагло проигнорировали. Кисе вздрогнул и замялся. Акаши это заметил и, выхватив планшет под возмущенный вопль "Акаши-чи!", быстро нашел, что хотел. – Теперь понятно, Кисе, почему ты так шарахался, – усмехнулся он. – Оказывается, с Аомине частенько пейрингуют тебя. – Чего? Меня и эту... блондинку?! – Аомине недовольно нахмурился, на что Кисе тут же возмутился: – Эй, не надо меня так называть! И я тоже, вообще-то, не в восторге от такого! – И с Кагами тоже, – продолжал тем временем листать список фанфиков Акаши. – Но больше всего действительно с Касамацу-саном. Рёта опасливо отодвинулся от семпая, а тот только сокрушенно подумал, что лучше бы он не соглашался "проветриться и поиграть", а продолжал заниматься уроками. – И что там? – спросил Аомине в надежде отвести внимание от себя. Акаши снова усмехнулся и прочитал: – "Касамацу входит одним плавным движением. Рёта старается дышать ровно, но сердце все равно бьется как ненормальное. Боль кажется отстраненной, тягучей, будто принадлежит не ему. Она возбуждает. Кружит голову. Пускает крохотные электрические заряды по всему телу. Жар чужого члена разливается огнем. Собственный член прижимается к животу, истекая смазкой. Рёта сглатывает, упиваясь этим жаром"... Хм, ты тут тоже снизу. Кисе только что-то невразумительно пробормотал, а Касамацу, побагровев и сжав кулаки, еле сдерживался, чтобы не надавать затрещин и кохаю, и Акаши, и мечтал провалиться сквозь землю, ну или хотя бы стать как Куроко – невидимым. Остальные сидели тихо, чтобы не спровоцировать Касамацу на жестокую расправу и чтобы не выдать собственное возбуждение. Сейджуро хмыкнул и перевел взгляд на Аомине: – Не думай, что я про тебя забыл. Помимо Кисе, есть еще Кагами, – на этих словах оба позеленели и скривились, – и Сакурай. – Я? Извините... – встрепенулся упомянутый Сакурай, который тихо и мирно прятался где-то за спиной Дайки. Акаши снисходительно на него посмотрел: – Именно, Сакурай-кун. Ваши фанатки явно видят в вас парочку. Вот... "Он доверяет Аомине, поэтому, когда Дайки начинает двигаться назад своим телом, Рё всего лишь хватает ткань пальцами, начинает извиваться и пытается сам расслабиться. Его член тоже пульсирует, и он хочет к нему прикоснуться, но не может: уж слишком Сакурай отвлечен от этого. Его пробивает дрожь во всем теле, боль внизу, появляются первые капельки пота на его лбу. Дыхание давно сбилось к чертям. Дайки снова двинулся вперед, проталкивая свой член внутрь, ему стало приятно от того, что его член плотно обхватывают мышцы Сакурая"... Кажется, душа Рё отлетела от таких откровений. Аомине же в который раз порадовался, что на темной коже румянец не так заметно, как на белоснежных физиях Акаши и Мидоримы. Те, когда краснеют – сияют как светофоры. Кстати, о физиях... – А ведь еще Мидорима с Такао остались, – злорадно усмехнувшись, перевел стрелки Дайки. – Действительно... Так, посмотрим... Что один, что второй практически с каждым и из Поколения, и из своей команды пейрингуется. – Своей команды? – заинтересовался Казунари. Мидорима же просто сидел с таким видом, будто ему ананасом прилетело. – И даже с Мияджи-семпаем? (П/а: да Такао прям мысли читает! Бойся, Шин-чан!))) – Да, и даже с ним. – Хмм... – задумчиво протянул Такао. Мидорима недовольно на него посмотрел: – Прекращай думать о всяких глупостях. – Не ревнуй, Мидорима-чи, – стрельнул глазами в его сторону Кисе, – все равно большее количество фиков именно про вас двоих. – Умри, Кисе! – Это жестоко, Мидорима-чи! – Ладно тебе, Мидорима, – улыбнулся Акаши. – Кисе прав. Вот послушай... "Ведь он же сам этого ждал — боли от растягивающих его пальцев и мурашек от успокаивающих поцелуев в шею. Ждал ощущения члена Шинтаро внутри, чтобы всё вокруг перевернулось, взорвалось, осыпалось осколками и вернулось удовольствием вместе с чужим тяжёлым дыханием, опаляющим губы. Воздух плавился, толчки, сначала рваные, обрели ритм, всё равно не теряющий своей резкости. Хриплые стоны раскалывались в воздухе, а пальцы царапали спину нависшего над ним парня — Такао чувствовал, что его мир состоял теперь только из этого. Но всё стало ещё ярче, резче, цветными пятнами перед глазами на последних, самых яростных толчках, когда Шинтаро вновь впился поцелуем в его губы, кончая в него. Такао кончил вслед за ним, пачкая ладонь, быстро скользящую по его члену. Его стон поймали горячие губы, которые потом ласково скользнули по щеке"... И это был контрольный в голову. Теперь покраснели и скукожились, пытаясь скрыть возбуждение, абсолютно все, даже самые невозмутимые или пофигистичные – и Акаши, и Куроко, и Мурасакибара. От лица Мидоримы вообще можно было прикуривать. Такао смущенно и в то же время жадно пялился на помидорку-цундере. Наконец, первым не выдержал Кагами, неловко прикрывавшийся мячом. – Эм... темнеет уже... Может, это... по домам? Акаши кашлянул: – Кхм... здравая идея, Кагами. Пожалуй, на сегодня с нас хватит откровений. Давайте расходиться, ребята. – Но как-нибудь надо будет еще раз собраться всем вместе и поиграть, – тут же добавил Кисе. Акаши согласно кивнул. – Тогда созвонимся! Ладно, всем до встречи! Пойдем, семпай. И, бросив на Куроко и Такао многозначительный взгляд, он вскочил и, вцепившись в поднявшегося Касамацу одной рукой, а другой подхватив их сумки, унесся на второй космической. Остальные ошарашенно посмотрели на столб пыли, поднятый Рётой, и похватали свои сумки. Аомине нахмурил брови, не глядя махнул всем рукой и решительно потопал за Сакураем, успевшем ожить, извиниться, попрощаться, еще раз извиниться и убежать. Рё же хлипкий, как девчонка, а вдруг на гопников каких натолкнется? Если что, Дайки сможет его защитить... Мурасакибара и Химуро дружно распрощались с оставшимися парнями и за ручку пошагали в сторону станции. Им еще ехать домой... Фурихата сбивчиво пробормотал слова благодарности за игру и быстренько слинял. Задумчивый Акаши царственно кивнул и догнал бедного Коки, сказав, что "им все равно в одну сторону". Так это или нет, Фури выяснять не решился, боясь попросту снова упасть в обморок. Почесывая затылок и старательно глядя куда-то в сторону, Кагами пробормотал: – Ну что, Куроко, пошли, что ли? Пока, Мидорима, Такао. – Пока, – бросил Шинтаро и, резко развернувшись, зашагал в сторону дома. Пожав плечами, Кагами сделал то же самое. – Пока-пока! – пропел Такао. Они с Куроко переглянулись, загадочно улыбнулись друг другу и поторопились догнать своих напарников...