Пора лечить фобию

- Боюсь представить, что ты там придумал, - насторожено ответил ангел, передвигаясь поближе к пауку. - В отличие от тебя, я не придумываю то, что может навредить окружающим, - фыркаю, глядя на это наглое детское личико, - да и идея у меня не изобретение бомбы. - Тогда что ты придумал? – на этот раз спрашивает Дукан. Он всё ещё отводит глаза. Смутился того, как я зажимал его? Какой он на самом деле лапочка, мне это даже нравится. Так, Лёха, не отвлекаемся. - Всё куда проще и не интереснее, чем вы там себе надумали. Арахно не может меня убить, не знаю почему, но не может. Вот этим и воспользуемся. Он боится, что люди протрезвеют? Так давайте устроим глобальный отрезвитель, ибо меня уже все это порядком достало! А так, как я единственный здесь человек знающий цивилизацию, я устрою глобальные мастер классы. Принуждать здешних учиться бесполезно, но на самом деле они сами стремятся чему-то научиться, доказательство тому мои соседи. - Такая резкая перемена может вызвать конфликт в обществе. Арахниды не готовы, чтобы их хрупкие и любимые подопечные вдруг встали самостоятельно на ноги. - Но ты сам говорил, что раньше пауков все устраивало, а эпидемия навредила всем. - Да, но нынешнее поколение уже стало забывать, они считают, что всё так, как и должно быть. Не боишься, что против тебя пойдет полчища пауков? - Ну…. Честно говоря, не совсем, - нифига не готов! Я впервые по улице прошелся без обморока, какое нападение?! - Эту проблему я возьму на себя, - спокойно ответил Дукан и все на него взглянули, потому что до этого в разговоре он не активно участвовал. - Ну да, поддержка собрата поможет им не нападать, а ждать. Но все равно, это ход со слишком непредсказуемыми последствиями, да и что если Арахно не убивал тебя, потому что просто предупреждал? - Тогда мне светит писец, - спокойно отвечаю я и ловлю на себе пораженные взгляды, - лучше идеи моя голова не сгенерировала! Что вы от меня ожидали, я же солдат, а не стратег, - возмущенно вскидываю руки. - Так ладно, и как твой план поможет убить Арахно? – хмуро спросил Миша. - Никак, я не собираюсь его убивать, - пожимаю плечами, но вижу искреннее удивление ангела. - Что? – ангелочек в изумлении распахнул глаза, - но ты должен! Иначе мир погибнет! - Не погибнет, - опять же спокойно отвечаю, - он же тоже его наместник, просто затупивший немного. Вот я ему тоже мозги промою, как и всем окружающим, и всё встанет на свои места как надо. - Мозги промоешь?! Это у тебя мозги засорились! – вдруг вскочил ангелок, - он враг, его надо убить! - Да что ты заладил, убей да убей! Ты же ангел, как это твоё миролюбие?! - К черту миролюбие! – выкрикнул ангел и замер, посмотрев на ошалевших нас с Дуканом, - просто мир, он может погибнуть… - растеряно заговорил он. - Успокойся, - встаю и хлопаю ангелочка по плечу, - если прижмет и ничего не останется, то придется убить да, но пока есть другие выходы, я пойду по ним. - Ты не понимаешь, - вертит отрицательно головой в ответ ангел, - ничего не понимаешь! Ты должен, его убить! – с этими словами разъяренное создание взмахивает белыми крылышками и уже в который раз сваливает из этого убежища. Мы же остаемся с пауком наедине. - Что на него нашло? – смотрю на Дукана, тот выглядит не меньше удивленным, чем я. - Наверное, ему очень дорог этот мир, и он просто боится, - улыбается и смотрит на меня. Стоило нашим взглядам встретиться, чувствую, как всё тело пробивает током, а паук и вовсе сразу отворачивается, и не смотрит на меня. Милый… - Тебе больше не страшно рядом со мной? – внезапный вопрос выводит из ступора, в который я впал, глядя на него. - Что? – в голове пустота, словно я только, что проснулся. Впервые я на кого-то так откровенно засмотрелся. - У тебя же фобия. Ты больше не боишься? – снова неуверенно спрашивает Дукан. Он всё так же не смотрит на меня, и это раздражает. Сильно раздражает, поэтому я начинаю идти к нему. - Боюсь, но… Это как-то иначе, - подхожу всё ближе, но этот паразит нагло на меня не смотрит, - просто в какой-то момент начинаю нервничать, но не так как раньше… Посмотри на меня, - уже не выдерживаю этого игнора. - Ты испугаешься, - глупая отмазка, когда недавно сам откровенно пялился мне в глаза всеми шестью. - Посмотри, - настаиваю, вставая совсем близко. Меня уже даже не колышет, что я ногами касаюсь его паучьего тела. Страх есть, он дремлет на дне, но это как-то…будоражит? Мне нравится ощущать это? Бред… Думаю, пока не встречаюсь с золотистыми радужками, которые выглядят как солнце во время затмения. Так красиво и завораживающе. В памяти всплывают другие глаза с золотым оттенком. Человеческие, но такие же родные. Не замечаю, как касаюсь щеки. Арахнид выше в силу паучьего тельца, но по весовой категории мы почти равны. И это равенство мне нравится. Все Лёха, ты окончательно перешел на темную сторону во всех смыслах. Когда мы сократили расстояние? Не знаю, нас просто резко притянуло друг к другу как магнитом, а затем последовал долгий поцелуй. Ни один из, а новый, совершенно иной, в котором участвуют двое. Странное чувство, словно так должно было всегда и полное непонимание, как я жил без этого раньше. Старая жизнь рассыпается пеплом, словно она была лишь сном, а здесь я был всегда. Рядом с этой милой сволочью, которая за неделю натворила дел больше, чем многие мои знакомые за целую жизнь. Губы обжигает, потому что его клыки острые и царапают их, поцелуй с привкусом крови, но все это только возбуждает. Дико и бесповоротно. Когда мы переступили ту границу, мы словно покатились по склону, стремительно и быстро друг к другу и вот я уже сам впиваюсь в эти губы, которые до одурения желанны. Не хватает воздуха, и мы отстраняемся, оба тяжело дышим, оба на взводе и покрасневшие. - Лёш, - выдыхает паук, его руки уже нагло скользят по моему телу, а я изучаю его, - ты уверен? - его голос хриплый, низкий, от него бросает в жар. - Не тупи, - хватаю его за волосы, притягивая к себе, и смотрю в глаза, - иначе я все сделаю сам. Последний затвор снят и нас прошибает новой. Помню лишь как мы снова впились в друг друга, а потом осознание приходит, что мы уже лежим на злополучной паутине, и извиваемся от ласки друг друга, полностью обнаженные и знаете что. Всё у паука как надо внизу! Паучье тело начинается от копчика и предполагаемой промежности, а потому самое основное, что нужно в данный момент на месте и знаете ли отличных размеров, но у меня не меньше! Хотя кого я обманываю… А в общем не важно. Судя по тому, что дырка есть только у меня, нижняя роль отводится мне и знаете что, мне откровенно всё равно сейчас, потому что я лишь желаю ощутить весь этот жар его тела. Разум давно помахал платочком и ушел в отпуск на Мальдивы, оставив мне лишь чувства, а те решили разгуляться не на шутку. Но не думайте, что я просто разведу ноги, полностью отдаваясь под ласку этого жука, я и его стонать заставляю, находя на теле эрогенные зоны губами и руками. Какой у него бархатный стон, глубокий, словно бас. Он наказывает меня за дерзость кусая тело то там, то здесь, но я-то вижу, что ему это безумно нравится и он ждет, когда я повторю. Игра продолжается до тез пор, пока он не водит пальцы, и это было весьма болезненно, а потому я отвлекшись цепляюсь за паутину за головой, повиснув на ней. - Больно? – хрипло спрашивает он в губы. - Пока да, и ты должен что-то с этим сделать иначе я отгрызу тебе руку, - выдыхаю в ответ. Дукан усмехается. Чувствую, что он пересаживается, судя по покачиванию паутины и удалению его головы…вниз?! - Что это ты удумал?! – приподнимаюсь, смотря вниз…уж лучше бы я этого не видел. Мое главное достоинство от увиденного решило ударить меня чуть ли не по лбу, пришлось уворачиваться и падать обратно на паутину. Приукрашиваю, конечно, но вы бы видели эту картину, как черна макушка спустилась к… Язык присоединяется к пальцам, и я не знаю, чего больше хочу, убить его или расцеловать за ощущения. Ох…наверное, сначала первое, а потом второе. Сначала стыдно, хочется его откинуть от себя, а затем остается лишь наслаждение. Всё смешивается в один безумный вальс, наполненный желанием и невысказанными ранее эмоциями. Страсть захлестывает обоих с головой, с каждым толчком и каждым касанием. Жар тел смешивается, становясь единым, и я ещё никогда такого не чувствовал. Это всё происходило не на уровне тел, как раньше с девушками, которых я, оказывается, не любил. Сейчас всё было выше и глубже. И почему мы так долго тянули? Ах да, моя фобия, моё прошлое…я? Замираю и смотрю на Дукана. Он смотрит с таким теплом, снова вспоминаются золотые глаза, которые словно спрятаны под этой маской монстра. Моего монстра. Я чувствую, как паучья половина касается моего тела, ворсинки касаются даже моих ягодиц. О себе начинает напоминать страх, который прятался на глубине под страстью. Но паук смотрит с такой любовью, что мне приходит лишь одна мысль. Плевать… - Ты мой монстр, - крепко обнимаю за шею и целую его, заставляя стонать от поцелуя. Чувствую, что он поражен, потому что не отвечает на поцелуй так же пылко, но я кусаю его губу напоминая о себе и всё начинается по новой. *** Вот, Лёха, думал ли ты, что однажды тебя поимеет паук? Тогда бы ты боялся их ещё больше. Но это было чертовски хорошо, и хочется ещё! А сейчас ты, Лёха, лежишь под своим возлюбленным страхом, который водрузил голову тебе на плечо, и понимаешь, что к черту ушла твоя фобия, потому что из-за неё ты чуть не лишился всего этого. Я понимаю, что люблю этого засранца всей душой и, похоже, не в первом своем перерождении. Любит ли меня этот засранец? Какая разница, если деваться от меня ему теперь точно некуда! - Завтра надо вернуться в мой дом, - говорю, целуя это милое создание, именно милое, без сарказма, в черную макушку. Он сразу поднимает голову и смотрит с настороженностью. - Зачем? – в голосе столько тревоги. Неужели ты боишься, что я поматросил и бросил тебя малыш? - Там мои инструменты, да и надо посмотреть, что с ним сотворил Арахно. Выдыхает, какой же он милый. Легко целую его в губы, и он успокаивается окончательно, я слышу это по дыханию. - Тогда завтра в путь, а пока… - А пока давай-ка повторим пройденный материал, - и в который раз целую истерзанные мною же губы.