Один день из жизни зампакто

      Порой бывают дни, когда мой господин не в духе. В такие моменты внутри Духовного Мира творится самая что ни на есть катастрофа: деревянные рамы на картинах безнадежно лопаются на мелкие щепки, герои самих картин хаотично мечутся по всему холсту, пытаясь выбраться за пределы своей живописной тюрьмы, обои облазают, каменная плитка на полу трескается. Все это ничего, поверьте, ведь больше всего меня волнует то, что нельзя даже спокойно опрокинуть чашечку любимого черного чая. Настолько сильно трясет мебель, что жидкость не в состоянии не выплескиваться из фарфоровой посуды.       Не буду лгать, меня это действительно выводит из себя. Хочется просто взять все и бросить, умчавшись далеко и надолго, но я всего лишь зампакто. Жалкий меч, который не в силах воспротивиться беспрекословной воли хозяина.       Раздраженно прикрыв глаза и тяжко вздохнув, я медленно поставила чашку на трясущийся стол. Затем, облокотившись о подлокотники, нервно сцепила перед собой пальцы в замок. Самое главное переждать. Еще главнее — не сорваться самой. Остается только догадываться, что же такое глобальное приключилось, доведя Соске до непозволительного состояния. Естественно, снаружи, в обычном мире, он ведет себя как ни в чем не бывало. Улыбается там, наверное, всем и вся, пока мне тут приходится переживать бедствие, сродни величественной и ужасной войне с квинси.       Неожиданно сбоку, со стороны маленького декоративного пруда, донеслось знакомое бульканье. О, явился, не запылился. Соскочив с мягкого маленького кресла в викторианском стиле, я плавной походкой направилась прямиком на зов. Полы моего черного длинного платья еле касались каменных плит, словно в невесомости паря по воздуху. Обитатели многочисленных картин мигом прильнули по ту сторону холстов, внимательно изучая стремительно удаляющийся силуэт.       Еще немного, всего каких-то пару шагов, и, вот, я уже уверенно ступила прямо в пруд, оказавшись в плену отражения своего господина. Пока он размеренно шел вдоль водной глади, мне приходилось послушно следовать за ним, подобно верной тени, выжидая очередного приказа. Порой Соске мог ходить так, вокруг озера, по несколько часов, что-то увлеченно обдумывая, анализируя, разрабатывая новый план. В такие моменты его ни в коем случае не следует трогать, желательно даже не дышать, дабы не навлечь на себя страшный гнев.       — Кьека, — по всему пространству неожиданно раздался тихий приятный голос, постепенно угасая эхом куда-то ввысь.       — Да, хозяин, — пытаясь не отставать от мужчины, я отражением медленно плыла по воде, не упуская из виду еле заметный силуэт, оплененный молочной пеленой тумана.       — Ты сегодня явилась в истинном обличии, — тихо усмехнувшись, он остановился. Следом за ним остановилась и я.       — В честь чего мой господин решил нанести визит? — упустив некую колкость с его стороны, мой взгляд медленно спустился с темной макушки на мужскую спину. От явно не желаемого вопроса мышцы вмиг напряглись.       — Разве я просто не могу навестить свой зампакто? — медленно развернувшись, меня, точно пули, пронзили карие глаза. В голосе стояла усмешка, но в контексте читалась тихая ярость. Ему нужна разрядка.       — Что за вопрос?! — мой голос начал стремительно ломаться, с каждой секундой становясь все ниже и ниже.       Из отражения медленно вытянулась нога, с которой неторопливо сползла черная штанина хакама. Еще толчок. Высунулись две руки, рукава косоде которых также сползли вниз, к плечам. Громкий всплеск. Широкие ладошки уперлись о водную гладь, словно это обычная твердая земля. Поднапрягшись, я начала медленно подниматься на поверхность. Задранная назад голова тяжело опустилась вперед, даруя противнику хищный широкий оскал. Бледное безумное лицо обрамляли светлые длинные волосы, спадающие до самого пояса. На худых плечах гордо красовалось капитанское хаори.       — Неужто подраться сюда пришел, а? — небрежно стряхнув с формы остатки влаги, я посмотрела на ухмыляющегося шатена. Затем, сев на корточки, со скучающим видом стала непринужденно крутить вокруг кисти Саканаде. Хирако Шинджи — пожалуй, начнем с классики.       — У тебя совсем неплохо получается, — приставив руку к подбородку, парень прошелся по новому образу оценивающим взглядом. — Правда, после каждой колкости еще нужно добавлять фирменную улыбку.       В ответ на моем лице незамедлительно растянулся оскал во все тридцать два. Соске удовлетворительно хмыкнул и направился куда-то в сторону, не отрывая со мной зрительного контакта. Складывалось ощущение, что я животное в зоопарке, обреченное на чрезмерное внимание мимо проходящих зевак. Вот, хозяин уже сменил траекторию, направляясь прямиком ко мне. В глазах опять стоял недвусмысленный блеск.       Взмах. Острый меч со свистом пронзил воздух, играя многочисленными мелкими бликами на отполированном лезвии. Оружие обволокла еле заметная темная дымка, которой не суждено было добраться до локтя, рассеявшись еще на полпути. На устах господина расцвела самодовольная ухмылка. Тихо усмехнувшись, он опустил голову и снял ненавистные ему очки, затем медленно повернулся в мою сторону. Из-под челки блеснули два хищных огонька. Тишину внезапно пронзил громкий треск. Под мужской, безжалостной рукой лопнула оправа, из которой незамедлительно выскочили стекла. Осколки медленно полетели вниз, растворившись черной дымкой еще в полете.       — Хирако так не умеет, — в голосе слышался нездоровый азарт и болезненное чувство превосходства. Выставив оголенный меч в сторону, фигура неотвратимо приближалась все ближе и ближе.       — А так твой Хирако умеет? — очередная гаденькая улыбка — усвоенный урок.       Пространство пронзил тихий щелчок пальцев. Из меня стали стремительно, подобно теням, выскакивать многочисленные копии. В момент последней я на шумпо переместилась к другому концу озера. Из-за сгустившегося, плотного тумана мой силуэт практически невозможно было разглядеть.       Копии разом накинулись на единственного противника. Они буквально окружили его: справа, слева, спереди, сзади и даже сверху. Мгновение. Казалось, время застыло на месте. «Капитаны» замерли. На их лицах отображалась неумолимая жажда битвы. Нет, ни капли не Хирако! Эти копии один сплошной брак.       — Кьека, ты меня не проведешь, — нараспев, играючи произнес парень.       Снова взмах. Второй. Третий. Победно ухмыльнувшись, Соске вальяжно выставил меч вперед, острием точно в мое сердце — все-таки увидел. Позади и по бокам от него из парящих клонов, из областей ранений, заструилась черная дымка. Замах. Потоки тьмы резко рассеялись, освобождая пространство своему противнику. Бросок. Всего какая-то секунда, и меч, преодолев озеро со сверхзвуковой скоростью, мягко и плавно впился в мою плоть, словно в растопленное масло. Выпендрежник.       Облик ненавистного капитана стал покрываться тонкой паутинкой трещин, затем и вовсе вдребезги разлетелись на мелкие осколки. Снова черное продолговатое платье, черные руки, черное лицо, лишенное каких-либо отличительных черт, — черный силуэт, тень, отражение. С легкостью вытащив из себя тонкое лезвие, я на тот же манер отправила оружие обратно адресату.       Шаг. Мы с моей физической формой сровнялись, летя точно над озером. На водной глади ничего не отображалось, будто ничего и не было. Естественно, ведь отражение не может иметь собственного отражения. Второй шаг. Моя ладошка нежно прикоснулась к мужскому лику, прикрывая карие глаза. Даже незрячим господин без особого труда смог поймать свой зампакто. Приятно. Сам факт, что связь между нами нерушима, делает меня счастливой. Наклонившись к уху, я тихо усмехнулась.       — Думал меня убить, — голос заново стал меняться, но уже на менее грубый, на женский. Тело обтянула плоть, поверх которой материализовалась сотканная из тумана стандартная форма шинигами. На плечо упал кончик светлого хвостика, небрежно собранного на затылке. Радужка окрасилась в серый, подобно дымке, цвет, — Соске?       Раздался злобный нечеловеческий рык. Беда. Я попыталась отскочить назад, но мужская рука до боли вцепилась в мою тонкую кисть, чуть не порвав рукав косоде. Не успела! Резким движением парень потянул меня вперед и бросил на землю, словно пушинку. Боль разрядом тока пронзила все тело. Левая рука онемела — та самая, которая буквально пару секунд назад закрывала карие глаза. Хозяин даже и не думал ее отпускать, все больше сдавливая в неумолимых тисках. Кожа на пальцах стала постепенно холодеть и синеть. Еще немного, и он скоро сломает мне кости!       — Отпусти, мне больно! — звонко вскрикнула я не своим голосом.       — Больно, говоришь, — шатен в мгновение ока оказался на мне, придавив тяжелым телом. — Это только начало, Кико… — раздался характерный хруст. Запястье неестественно выгнулось. Из моей груди вырвался душераздирающий визг.       — Что? Что с тобой, мой господин? — перед глазами мельтешили черные пятна. От невыносимой боли сдавливало виски. — Нет, я не Кико… НЕТ! — еще один хруст. На этот раз в ход пошла вторая кисть.       Надо разрушить иллюзию. Надо снять образ. Нет сил, не могу, больше не могу… Соске взял ситуацию под свой контроль. Как тяжело дышать. Неужели добрался и до ребер? Из груди невольно вырвался вздох. Все тело прижало чем-то невыносимо тяжелым. Не могу сделать вдох. Ах, как горячо, слишком горячо. Я горю? Он решил меня поджечь? Но чем? Щеку неожиданно обдало холодом, который медленно скользнул к шее.       — Кико, глупышка, — висок обдало еле ощутимым ветерком. Не могу пошевелиться. Так и хочется крикнуть ему в лицо: «Я не Кико!», — выбрала какого-то жалкого аристократишку, — резкий выдох — усмехнулся. — Предпочла этого выродка мне, — холодные длинные пальцы снова коснулись моего лица. На этот раз они начали маленькими «шажками» ползти вверх. Добравшись до раскрытого серого глаза, парень начал непринужденно играться с ресницами. Веко задергалось, пытаясь смахнуть мешающуюся помеху. — Придется тебя хорошенько наказать…       Неожиданно стало легко. Тяжесть исчезла. Не в силах больше терпеть я начала бесконтрольно глотать воздух. С каждым глубоким вдохом меня вновь и вновь охватывал истерический кашель. Глотку рвало изнутри. Голова кружилась от недостатка кислорода. Сквозь обжигающую боль и слабость я открыла глаза. Последнее, что мелькнуло перед взором, — блестящий меч, занесенный над безумной кровожадной улыбкой. Больно… Мне очень больно.