Разрывая наши души

Следующее утро определенно было не самым лучшим в жизни девушки. Похмелье пришло неожиданно. Будто она надеялась, что эффекта от выпитого накануне коньяка не будет! Голова напоминала церковный колокол, который справно раскачивали из стороны в сторону, добиваясь чистоты и совершенства звука. Движения были смазанными и неуклюжими. Встав с кровати (если, конечно, это можно было назвать полноценным подъёмом), Ника оглянулась в поисках Карпова. Мужчины не было. Его подушка была не смята, а значит, он не спал сегодня рядом. Ушел на работу? Вряд ли, ведь вчера было дежурство, а сегодня должен быть выходной. От такого сложного умозаключения сильнее разболелась голова, и Ника упала на кровать обратно, решив, что сейчас это лучший вариант. Как по мановению волшебной палочки в комнате появился Стас. Вид у него был не очень презентабельный: темные круги под глазами, опущенная голова и взъерошенный ежик волос. Увидев картину, что предстала перед ним, мужчина усмехнулся: — Проснулась, алкоголичка? — Я не, не, не … — договорить было сложно, практически не возможно, и Ника кинула эту затею, возмущенно поглядывая на ангела. — Во что ты превратилась? Выхлестала в одиночку столько алкоголя! Я смотрю, ты совсем не скучала, находясь в квартире одной. — Ты не спал сегодня в спальне? — спросила девушка и ужаснулась, к чему был задан этот вопрос? Что теперь подумает подполковник про неё? — Я хронически не переношу пьяных женщин. Это омерзительно, уж тем более спать в одной постели с тобой, — скривившись, ответил мужчина. Нику немного задели эти слова. Стас не сказал, что ему противно спать рядом с ней, когда она пьяная, он просто сказал «омерзительно спать с тобой». Неужели, дела настолько плачевны? И с какой целью девушка нужна ему, раз он так разочарован? — Поразительно! Ты ещё не утратила способности к мыслительному процессу, это похвально. Большой опыт? — Стас определенно хотел больнее задеть Николь, но ему это и так уже удалось сделать. — У меня было плохое настроение. — Ого, если бы каждый, у кого плохое настроение, выпивал по полбутылки крепкого алкоголя, то наша бы страна давно превратилась в разруху. Или, возможно, это неосновная причина? — Стас, я нахожусь у тебя от силы 3 дня, но уже устала. Устала от постоянных ожиданий того, что произойдет, устала от страха за свою жизнь, даже за брата, черт возьми! Я в один миг потеряла все: у меня нет ни работы, ни жилья, ни денег. Мне очень плохо. Я не прошу, чтобы ты пожалел меня или успокоил, но, пожалуйста, я хочу определенности. — Твой брат успешно выехал из этой страны. Пока его не найдут, ты фигурируешь, как главное преступное лицо в деле, — Карпов сделал вид, что расслышал тираду девушки. — Его найдут? — Ничего не могу сейчас гарантировать. То, что он выехал за пределы страны, плохо, в первую очередь, для тебя. Я обещал тебе, а значит, выполню, и ты не окажешься за решеткой.  — Надеюсь, я верю тебе и в то, что ты не подведешь меня. — Пойдем, я сварил тебе кофе. Знаю, как херово ты себя чувствуешь, но будь уверена, полегчает. Ника не очень надеялась на это. Такое похмелье не исправить ничем. Хотя, откуда она знает сильное оно или нет, если раньше никогда почти не пила? Но отхлебнув горячего кофе с горчинкой, она поверила в то, что Карпов творит чудеса. Учитывая то, что сама она никогда не варила такого вкусного напитка, Ника оценила это полезное умение мужчины. — Спасибо, это безумно вкусно. — Я так понял, что ты с кулинарией не дружишь вовсе? — Ну, как сказать… — Да или нет? — оборвал на полуслове девушку Карпов. — Я могу что-то приготовить и посмотришь. — А ты уверена, что я останусь живым после твоих кулинарных экспериментов? Ты поаккуратнее с этим, ведь, если я протяну ноги, ты точно загремишь за решетку. — Очень смешно, товарищ подполковник, — язвительно ответила Ника. — Мне нравится, как это звучит из твоих уст. Сексуально… Девушка закатила глаза и отвернулась. Постоянные намеки Карпова вгоняли её в краску. Но необходимо отдать должное мужчине, намеки остаются лишь намеками, а ничем большим. Когда он потребует этого? После обеда, через неделю, месяц? Ожидания хуже реальности. Может, сказать Стасу, что она хочет? Он не поверит… Если действительно это так, то она обязана извиваться под ним от страсти, а не от отчаяния. Поэтому не стоит даже пытаться, будет только хуже. Ника думала о том, познакомилась ли бы она когда-нибудь с таким мужчиной, как Карпов, при других обстоятельствах? Возможно, но, скорее всего, нет. Хоть девушка и не представляла себе свой идеал мужчины, но подполковник явно не он. Это было определено интуитивно, ещё при первой встрече. Не кажется ли это странным, что женщины любого представляют себе на месте своей пары, будто оценивая и примеряя платье в бутике? Ника до этого момента никогда особо не задумывалась о таких вещах. Не то, чтобы она не любовалась красивыми парнями, конечно, нет, но девушка считала это дело второстепенным и искренне недоумевала с тех знакомых, которые меняли мужчин, как перчатки, утверждая, что так они живут в своё удовольствие? Возможно, Николь просто старомодна со своими наивными взглядами на жизнь? А на самом деле следует поступать именно так? Карпов не казался мужчиной, который может влюбиться в кого-то до беспамятства. В него — без проблем, он — никогда. — Как дежурство? — Тебя это сейчас так сильно волнует? — Я просто спросила. Так, из-за вежливости. — В следующий раз из-за вежливости лучше помолчи. Стас не понял этого бессмысленного диалога. Было видно, что девушка усердно размышляет о чём-то, а за работу спросила просто так, чтобы отвлечь внимание и не затягивать сильнее удушающую тишину. Сколько времени он потратил на разговоры с ней за всё время? От силы минут 10? Она не казалась ему интересной собеседницей, с которой можно часами болтать на всевозможные темы. Карпов был знаком с такими девушками, они могли днями развлекать беседами и смешными шутками (но ни одна не задержалась в его сердце). Николь слишком угрюма и молчалива. Она не относится к тем беззаботным девушкам, которые так легко идут на контакт. И даже к тем, кто хочет показать это, вопреки своему характеру. Игра в молчанку ему понравилась. Стасу не нужно придумывать темы для разговора, Нике не приходится расспрашивать его о том, чего её не следует знать. Но любая тишина рано или поздно надоедает до дрожи в сжатых кулаках. — Ты ела что-нибудь вчера? — Тебя это сейчас сильно волнует? — по всей видимости, девушка решила ответить мужчине той же монетой. Карпову хотелось её ударить из-за этого упрямства, злопамятности. — Я спрашиваю, ты отвечаешь, всё ясно? — А смысл? Ты снова попросишь меня заткнуться. — Я тебя когда-то просил закрыть рот? — Постоянно. — Ты начинаешь действовать мне на нервы, я предупреждал об этом. Ты откусываешь кусок, который не сможешь проглотить. — Какие аллегории! Товарищ подполковник, я поражена вашими знаниями в области литературы! — эффектно кланяясь в легком реверансе, ответила Ника. — Николь, это, по меньшей мере, не разумно. Ты ведешь себя, как ребенок и мне не нравится. — Ты ещё не понял, что я не стремлюсь тебе понравится? Или думаешь, что сегодня вечером буду умолять о великолепном сексе? — Ты до сих пор пьяна, иди проспись, пока я не наделал глупостей, — предупреждающе сказал Карпов. — Угрожаешь? Хотя, что ещё взять от подлого мента? — последние слова вырвались сами по себе, и Ника в ужасе прикрыла рот ладонью, глядя в наливающиеся кровью глаза Стаса. Мужчина, не церемонясь, схватил девушку за шиворот и потащил в сторону спальни. Ника отбивалась, просила прощение и плакала, но подполковник был настроен решительно. Он яростно бросил её на кровать и стал разрывать футболку на ней. — Подлый мент? Я покажу сейчас тебе, сучка, подлого мента. Казалось, мужчина ни на что не реагирует: оставив девушку в одних трусах, он начал жадно мять грудь под болезненные стоны. — Остановись, пожалуйста, я не хотела! Карпов достал из тумбочки наручники и приковал брыкающуюся Нику к изголовью кровати. Как она посмела сказать эти слова? Он вытащил эту дрянь из дерьма, в которое она сама вляпалась, а теперь он для неё подлый мент? — Стас, не нужно, прошу, — всхлипывая, кричала девушка. Своё имя в её устах отрезвило мужчину. Он в одно мгновение отдернул руки от её груди и бедер и отступил на шаг. Последний раз, взглянув на свою жертву, он кинул сверху на неё покрывало и пошел опустошать недопитую Никой бутылку коньяка. Ему жизненно необходима была эмоциональная разрядка и голая девица, прикованная к его кровати.