Le petit cadeau

      Новая ссора начинается незаметно. Вот они оба, уставшие на своих подработках, возвращаются вечером в квартиру, а вот уже начинают цепляться друг к другу по пустякам. Джемин приходит домой первым, готовит ужин, который в итоге никто толком и не ест. Джемин же и тот, кто остается один после того, как Джено, выкрикивая что-то ядовитое напоследок, хлопает дверью, спускается вниз и выходит из подъезда. Джемин ревнивый, и, если раньше Ли это даже заводило, сейчас просто надоело.       Невыносимо хочется курить, но в спортивных домашних штанах и в карманах ветровки нет ни зажигалки, ни даже бычка от сигареты. Джено расстроенно запускает руку в волосы и окончательно разрушает тщательно уложенную часов двенадцать назад прическу. Выбора нет и парень, чуть подсгорбившись и разглядывая асфальт под ногами, бредет в сторону соседней улицы.       А там, в маленькой квартирке на первом этаже, Джено всегда рады, там его лучший друг и одногруппник – Ли Донхёк.       – Опять поругались? – Донхёк трясёт рыжеволосой головой и щурит глаза, когда видит кивок в ответ. – Ну, заходи, посидишь, успокоишься. Из-за чего на этот раз-то?       – Ай, да какая разница. – только отмахивается Джено, проходя сразу на миниатюрную кухню, на которой еле как помещается всё то, что Донхёк заботливо (под присмотром Марка, конечно же) в нее запихал. На самом деле, действительно не важно, что стало причиной скандала. Важно лишь то, что он вообще имел место быть. В который раз за месяц? Джено не считает уже.       – Когда ты с ним поговоришь? Ты же все решил, вроде как? – решил, Джено не отказывается от этого. Только он все еще не знает, как лучше объяснить свою работу допоздна, но при этом, почему в прошлом месяце они жили, считай, на одну зарплату младшего. А однажды Джемин почувствовал аромат женских духов от его одежды. И вот как начать этот тяжелый разговор? Они встречаются четыре года, почти пять, а это проведет черту в их отношениях (или же сотрет). Джено безумно страшно.       Они разговаривают с Донхёком недолго, приходят к выводу, что поговорить с Джемином пора и лучше бы сделать именно сегодня. Донхёк – лучший друг, и даже соглашается вместе со старшим выпить для храбрости. В магазин идти не хочется, а в холодильнике только соджу, его и пьют.       Через час хозяину квартиры звонит Джемин (своему парню он бы из принципа не позвонил, Джено знает, не в первый раз после ссоры у друга отсиживается). Слишком пьяный, как для вечера среды, Донхёк отвечает, что Джено тут искать не стоит. Ему, кажется, не особо верят.       Еще через полчаса Донхёк напивается до нужной кондиции и начинает плакать, что «Марк его совсем-совсем не любит». Плачет, надо сказать, совершенно неубедительно. Не верит даже Марк, приехавший недавно. Он смотрит на этих двух нажравшихся (да как можно было за такое короткое время?!, удивляется про себя) дружков и отписывается На, и вызвонившему его, что скоро парня домой отправит.       – Джено, ты мужик или тряпка? Иди к нему и всё обсуди. Сколько может это продолжаться, скажи? Ты же говорил, что всё… – пытается он образумить друга, в то время как отлепляет Донхёка, висящего на шее марковской, такой любимой, от себя. Пьяный ведь, засосов понаоставляет, ни одной рубашкой не закроешь.       Джено понимает, что надо идти к Джемину, но боится. Это же шаг такой серьезный. Всю жизнь им обоим может изменить. Ли соглашается, глядя как Марк злобно пыхтящего парня всё-таки на стул усаживает и сам на место вставшего Джено садится.       – Эх, мы с Марком однажды тоже, может быть… – бросает Донхёк на своего возлюбленного взгляд и губы поджимает, когда четкое «Не дождешься, пьянь. Вот протрезвеешь, поговорим.», произнесенное одними губами, видит. А потом по новой всхлипывает, – Хё-о-о-н, ты меня не любишь!       Как Донхёк на коленках у Марка устраивается, поцелуями всё равно до шеи того добирается и чуть ли «бинго!» не кричит, Джено уже не видит. Он не так пьян, как друг, но все равно пошатывается, пока к себе в квартиру прокрадывается. Тихонько дверь закрывает и прислушивается.       – Идиот. Придурок. – и звон посуды. Это, в принципе, не ново. Джено надеется, что любимая кружка уцелела, когда Джемин дошел до стадии «реветь и крушить». На сидит за столом, глаза красные, рядом куча осколков. Ручку от своей кружки Джено замечает у себя под ногами еще на входе в комнату. Эх, пора бы привыкнуть, что его чашки идут в расход в таких ситуациях первыми. – Ну что, пришел? Нагулялся?       В Джено летит тарелка, но именно к этому он-то привык. Он сильнее сжимает в кулаке левой руки то, что перед входной дверью из внутреннего кармана достал и отклоняется. Джемин злится, готов в любую секунду ударить приближающегося к нему парня, но обомлевает, когда тот на колени перед ним падает. Там определенно раны будут, но пока обоим на это плевать.       – Д-джено, ты чего? – На думал, что они, как обычно, поспорят, повоюют еще немного, потом извинятся всё же перед друг другом и помирятся, но старший вел себя странно.       – На Джемин, прости меня за всё, пожалуйста. Мы с тобой встречаемся уже пять лет, годовщина на следующей неделе будет. И, мне кажется, настало время… – дрожащим голосом бормочет Ли. Джемин глаза заплаканные трет, а следом и вовсе руки опускает, от воинственности и следа не остается – уж слишком его парень серьезен. Неужели он его сейчас бросает? На содрогается даже от одной мысли об этом, а старший не отступает и за руку его берет, заставляя сердце младшего ускориться. – Джемин, ты станешь моим мужем?       На как-то резко выдыхает, глаза округляет и удивленно глядит на два обручальных кольца, что на разжатой ладони Джено лежат.       – Ты настолько пьяный, идиот?       – Идиот, но почти трезвый. – Джено кивает, а на губах тонкий намек на улыбку мелькает.       – Ты дурак?       – Дурак. – снова кивок. – Дурак, который тебя безумно любит.       – У нас в стране однополые браки запрещены, помнишь?       – Я тебя готов хоть в Америку, хоть на Тайвань увезти, только согласись. – У Джемина высыхают слезы, которые уже начинали собираться в уголках глаз.       – Конечно, я согласен, – он падает к Джено в объятья и крепко обнимает за шею, пока тот мягко целует его в висок. Они стоят на коленях оба, посреди разгрома, а их сердца совершенно сходят с ума. И дальше только шепот. – Я подумал, что ты расстаться со мной хочешь.       – Куда я без тебя? – Джено снова целует, куда придется, потому что голову Джемин не поднимает. Они обмениваются кольцами и тихо смеются. – Жених, с годовщиной тебя, это должен был быть подарок на нее.       Джено хотел, чтобы всё было по-другому, но он смотрит в счастливые глаза младшего, ведущего его в спальню и не хочет ничего менять. Этот момент стоил всех усилий, приложенных Ли для покупки колец, стоивших целое состояние. И лишних часов подработки, и экономии, и работы с надоедливыми клиентками, обливающимися тоннами духов. Всё ради Джемина, обещающего горячую ночь впереди, всё ближайшее будущее быть рядом и купить для Джено новую кружку. Да-да, ту, с котёнком, которую не купил в прошлый поход по магазинам.       И пока они полностью отдаются своим чувствам, до смятых простыней, сорванного голоса и проспанной наутро учебы, на телефон Джено приходит неловкое такое сообщение от Марка.       «Привет, подскажи, в каком магазине ты кольца покупал? А то мое чудовище не успокоится, пока меня не захомутает. Заранее спасибо». Если вы слышали довольные крики, то это не Донхёк, нет-нет.