the way without you

      Вечер. Томас сидит практически на краю обрыва. Под ним – море. Кажущееся таким бескрайним, оно едва колышется от несильных порывов ветра. На водной глади бледной жёлто-красной дорожкой отражаются лучи заходящего солнца. Небосвод окрасился в алый, из-за чего белые облака стали ещё белее на его фоне. Это всё так захватывает... Томас мог бы смотреть на закаты здесь вечно. Издалека доносится звонкий смех и голоса. Наконец-то они смогли. Наконец-то они свободны. Но чего-то не хватает.       Сердце Томаса сжимается. Ньют. Почему? Почему, чёрт возьми, почему?! Они до последнего не верили, что это случится. Нет, они даже не допускали мысли о том, что он погибнет. Что оставит их. Что не сможет дойти до конца. На зелёную траву падает прозрачная капля, слеза. А за ней ещё миллионы. Нещадно обжигая холодную кожу, они скатываются по щекам, падая на землю. Томас дрожит. Сейчас всё так, как и хотел Ньют. Они добрались до нового дома, они выжили, они спаслись. Но с ними нет его. Того, чьё имя Томас выкрикивает во сне. Того, кто всегда понимал его так, как никто другой. Того, кто всегда верил в лучшее. Верил в то, что найдётся место, где каждый будет счастлив. Того, кому Томми отдал своё сердце. Томми. Всё внутри парня трепетало, когда он слышал это нелепое, по его мнению сокращение собственного имени из уст Ньюта. Никто, никто кроме Ньюта не мог его так называть. – Пожалуйста Томми, пожалуйста... Томаса трясёт. Эти слова звучат в ушах, преграждая все посторонние звуки. – Ньют, – заплетающимся языком шепчет брюнет, словно в бреду. Томасу кажется, что он задыхается. Томасу больно. Он чувствует, будто сердце разрывается на куски. Он кричит, но тут же зажимает рот рукой, понимая, что его могут услышать. Ему не хотелось сейчас выслушивать очередную тираду Минхо или Бренды. Ему хотелось одного. Чтобы Ньют был рядом. Ему хотелось снова услышать этот заливистый детский смех, увидеть эти милые ямочки на щеках и эту улыбку, ради которой Томас готов был пойти на смерть. Ему хотелось вновь услышать это чёртово «Томми», так непринуждённо сказанное Ньютом. Ему хотелось почувствовать руку на своём плече, обернуться, заглянуть в такие родные глаза и услышать: «Успокойся, Томми. Всё будет в порядке. Я рядом.». Но этого больше не случится. Томас не успел. Томас не смог. Томас не спас. А ведь мог.       Брюнет с трудом поднялся на ноги, и, вытерев слёзы рукавом, последний раз взглянул на закат. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, от чего небосвод ещё больше заалел. – Ньюту бы понравилось здесь, – прошептал Томас, разворачиваясь. Он возвращается обратно, туда, где отныне они все могут быть спокойны. Минхо говорит, что это их дом, но Томас лишь вздыхает, смаргивая непрошеные слёзы.       Он не может назвать домом место, где нет его.

Конец.