Не покидай меня, прошу

Вакия нервно бегал глазами по комнате, периодически перекладывая и всячески вращяя лежавший рядом телефон. Он несколько раз подскакивал с кресла, подходя к окну, но, никого там не заприметив, садился обратно, и продолжал мусолить мобильник. Через мгновение у двери послышались шаги, и Мурасаки быстро поспешил открыть дверь. На пороге стоял Ходзи, но вместо приветствия парень лишь хмуро глянул на друга, впуская в дом. — Долго же ты, Ходзи. Я вернулся с больницы ещё час назад, -проговорил Мурасаки в сторону, провожая гостя к дивану. Опять усевшись на рядом стоявшее кресло, блондин закинул ногу на ногу. Ходзи осторожно сел на диван, сложив руки перед собой. Парень имел угрюмый и немного нервозный вид. Он инстинктивно перебирал пальцами и, как казалось, не мог подобрать слов, дабы начать разговор. Вакия же сидел и ждал, но вскоре устало выдохнул и вновь поднялся с кресла, подходя к столу, стоявшему во втором углу комнаты.  — Вакия, ответь мне честно, ты правда остаешься? — наконец-то Конда подал голос.  — А? Я же говорил, что это глупый каприз отца, и я вовсе не собираюсь менять школу.  — Тогда зачем ты ездил в больницу? С твоим здоровьем ведь все в порядке. Вакия не ответил. Он повернулся к Ходзи и смотрел на него с каким-то укором, мол, хватит задавать вопросы. — Я хочу кое-что тебе рассказать, но ты обещай молчать и никому не говорить этого даже под предлогом смерти. — Обещаю, — Конда усмехнулся, заметив лёгкий румянец на щеках друга.  — Но никому, слышишь? Уж тем более ребятам с бейклуба…- продолжал Мурасаки, запнувшись на последнем слове. — Но они правда очень волнуются из-за тебя, в особенности Кияма. Хотя, он вряд ли когда-нибудь это признает, — Ходзи почесал затылок, слегка улыбнувшись. Блондин на такое замечание лишь покрутил носом, как бы желая показать, что кто-кто, а вот Рантаро волнует его в последнюю очередь. Вакия подошёл к товарищу и сел рядом с ним на диван. — Слушай, то, что я тебе сейчас расскажу, очень важно для меня. Раз ты говоришь, что ребята волнуются, то я сам поговорю с ними и объясню, что к чему. Но если вдруг кто начнёт спрашивать, то говори, что не ничего знаешь. — Я рад, что ты решил сам рассказать все, ведь о твоём «переезде» пришлось объясняться мне, как ты и просил. Хотя, это и было ложной тревогой, но ты все же попросил намекнуть им. Но, по правде говоря, они восприняли это куда серьёзнее, нежели я полагал, — парень виновато уткнулся в пол, — что вообще за махинации ты проводишь? — Ой, та не бузи. Как ты себе это представляешь, чтобы я сам предупредил их о планах моего отца. Как жалко! К тому же, вот как гладко все прошло: после разговора с папой я и правда выглядел неподобающе, что и стало поводом для уведомления бейклуба о возможном переезде. Но я в тот же вечер застал маму в хорошем расположении духа, и все же смог выпросить остаться. Вакия довольно улыбнулся, скрещивая руки на груди. — Кстати, а кто первый поинтересовался мной? — немного кокетливо спросил Мурасаки, улыбаясь ещё шире, — кто из моих преданных фанатов волнуется обо мне? — Та никакие они тебе не фанаты, — с улыбкой на лице возразил Ходзи, — они твои друзья. А ещё сам попробуй угадать. -Хмм, — Вакия приложил указательный палец к подбородку, — даже не знаю… — Я уже давал тебе подсказку, подумай хорошенько. — Подсказку? Хмм… Сдаюсь, честное слово не знаю, — парень с огорчением хлопнул себя по коленях и повернулся к блейдэру, ожидая ответа. — После того, как ты попросил намекнуть о смене школы, я долго думал, как это сделать. Слава Богу, «угроза" миновала, иначе я даже представить себе не могу, что могло бы быть дальше. На следующий вечер я долго бродил улицами, пытаясь придумать стратегию, но, увы, в голову ничего не приходило. Именно тогда я заприметил, как кое-кто с грустью смотрел то на скамью, то на арену, то переводил взгляд на свой бей. Заприметив меня, этот человек подбежал ко мне, и как бы невзначай поинтересовался о тебе, все так же посматривая на скамью. Я тогда даже и сообразить не успел, как выдал всю информацию. Но, не успев добавить, что это не точно, я обнаружил, что этот кое-кто уже исчез. Именно он потом расспрашивал меня о тебе, тщетно пытаясь скрыть волнение. Ты, наверное, сейчас мне не поверишь, но этом человеком был Рантаро Кияма. Вакия, дослушав друга, улыбнулся уголками губ, сам не замечая того. Его щёки опять покрылись румянцем, а глаза восторженно заблестели. Но, быстро овладев собой, блондин быстро отвернулся, пытаясь скрыть тот спектр эмоций, который предательски легко читался на его лице. — Рантаро значит. Ясно, — с наигранным возмущением проговорил парень, — кто бы мог подумать, что это будет он. И кстати, а какую подсказку ты мне давал? — Ну как же, ещё в начале разговора я заприметил тебе, что из бейклуба больше всех о тебе волновался именно Кияма. Лицо и уши Мурасаки стали пунцовыми, выдавая его смущение и, возможно, некое удовольствие. — Какой вздор! В ответ на такое заявление, Конда лишь рассмеялся, на что Вакия яростно подскочил и начал носиться возле друга, спрашивая причину смеха. — Ну, а как же, — сказал блейдэр, набирая воздух в лёгкие, пытаясь перестать смеяться, — разве по вам не видно, что вы лучшие друзья? Ведь вы уважаете и заботитесь друг о друге, хотя ни один с вас этого не признаёт. К тому же, ваши споры возникают лишь по той причине, что вы хотите узнать друг друга получше, но в то же в время показать себя и на что каждый из вас способен. — Тебе солнце голову напекло что ли? По-моему, любому ясно, что я лучше него. И к тому же, мы вовсе не друзья! Он меня бесит, знаешь ли! — Ну-ну… Ходзи опять засмеялся, а Мурасаки вновь пыхтел возле друга, пытаясь опровергнуть сказанное, уверяя в обратном.