Человек в мантии

Он шёл по мрачному залу. Мантия тихо шелестела позади. Его тёмные волосы, как и всегда, были аккуратно уложены. Никто не хотел оказаться в этом жутком месте. Никто, включая и его. Всё помещение буквально было пропитано смертью. Здесь стоял приторно-сладкий запах смерти, который не выветрился за столько лет. Стены были насыщены чужой болью и криками. Это потом, несколько лет спустя, придумали более быстрый способ убивать неугодных. Неугодных политике и власти. Всё бы ничего, не будь этими неугодными дети. Выбор куда пойти был очень скромен: либо остаться в школе, где каждый посторонний боится оказаться в числе неугодных, либо вернуться «домой», где проводились бомбардировки. Самое страшное в войне то, что умирают дети. Умирают невинные, чистые, неосквернённые души. «Все люди добрые, просто жизнь делает их обиженными». В этом есть доля правды. Обиженные. На обстоятельства, которые сложились очень плохо, на людей, которые тебя обидели. А потом, когда начинаешь выливать свою обиду, мстить за других — тебя сразу же приписывают к врагу народа. Почему кому-то можно отнимать самое дорогое, убивать близких людей, а другим это делать нельзя? Вот и сейчас он шёл по залу, дабы продолжить мстить. Ведь тот человек, которого он так жаждал убить сейчас, скованный заклинанием, сидит в дальнем углу зала. Ведь, именно по его приказу тела детей сжигали. Да, потом ту пристройку убрали, но воспоминания убрать никак нельзя. Он уводил детей, неугодных политике. А чем они так не понравились властям? Их семьи были неудобны правительству. Они несли в массы «неправильные» идеи. Они знали слишком много. И таких нужно было убирать. Всех. До единого, не жалея никого. Зал был освещён всего несколькими факелами. Причудливая игра теней добавляла месту жутковатости. Заканчивала образ «комнаты смерти» давящая тишина. Даже шагов не слышно. Связанный человек пытался аккуратно и тихо выпутаться из верёвок, но ничего не получалось. У него слишком мало сил, а верёвки слишком крепкие. Он подозревал, кто его сюда притащил. И догадывался о причинах. Глупец. Наивный глупец. Неужели, он и вправду думает, что сможет его обыграть? Послышался едва различимый звук шелеста полов мантии, и тут же всё стихло. Снова тишина. «Комната тишины» — одно из самых страшных помещений школы. Это потом, спустя несколько десятков лет, все комнаты и залы будут замурованы, а сейчас они ещё открыты. За стеной этой залы находится комнатка. Небольшая и более освещённая. Там никогда не было тихо. Там проводились эксперименты на живых детях. Применялись особые заклинания, чтобы подопытные сознание не теряли. После они просто умирали от истощения. Ведь, это длилось не день и не два. Результаты экспериментов, модифицированные зелья сейчас имели огромную популярность, они были гораздо эффективнее стандартных. Но многие не знали цену этой модификации. И не знали, что органы, извлечённые из живых детей, использовались и по сей день. Только поставщики этих ингредиентов не говорили, откуда это взялось. Мастеру уже привозили разрезанные на порционные кусочки ингредиенты. Человек в мантии внимательно рассматривал связанного. Есть ли в нём хоть капля сожаления об убитых детях? Дети… Среди этих детей были и друзья темноволосого и даже первая любовь. Тот прекрасный ангел, который смог заставить его поверить, что есть люди, которым он будет небезразличен. Та девушка, которой было наплевать на социальный статус и толщину кошелька. Которая просто искренне любила. Его. Нищеброда с улицы. Без полагающихся манер и воспитания. Она стала его первым другом. Потом к нему потянулись и другие ребята. Но её семья оказалась в числе «неудобных». И её убили. Вот она была — вот её нет. Ещё вчера они обсуждали планы на следующую неделю. Просто пытались жить нормально. Попытаться, хотя бы на время, забыть о страхе за собственную жизнь. Но больше этого не будет. Когда её уводили, он рвался к ней, однако его держали старшекурсники. Дверь закрылась. Пути обратно не было. Так же потом поступили и с его друзьями. Их было всего три человека. После этого он никого к себе не подпускал, чтобы больше никого не потерять. К концу школы он нашел людей, которые также хотели отомстить. Соратников, но не друзей. В лице связанного нет и намека на сочувствие и раскаяние. Что же, жаль. Умирать он будет долго и мучительно, легкая смерть ему не положена. Первое заклинание боли. Связанный выгибается дугой, но не издает ни звука. — Это всё, что ты можешь? — отдышавшись, спрашивает тот. Ещё одно заклинание. Однако оно не доходит до человека, а отражается в стену. Убивающее заклинание. Одно. И ещё одно. Тот же результат. — Ты действительно думал, что меня так просто убить? — насмехается тот. — Однако, мне пора. Я уверен, мы с тобой ещё встретимся, Том. Хлопок и связанного уже нет. Ярость бушует в парне, вся та магия, которую он старательно сдерживал, вышла наружу. «Нет, он не мог так просто уйти! Всё слишком просто! Я убью его! Он познает все мучения! Я постараюсь, клянусь!»