Этот обычный, тихий вечер в Лондоне.

      Жизнь такая интересная штука. Что бы ты не делал или не планировал, она всегда преподносит тебе сюрпризы. Для кого-то они радостные, для других же не очень. Словно какой-то невиданный механизм запускает эту череду событий и устраивает судьбы людей.       Что касается меня, мою жизнь нельзя назвать не такой уж и ужасной, но и вряд ли ей можно позавидовать. Жизнь не наградила меня ни умом, ни талантом и даже обделила меня красотой и стройной фигурой. Но не будем об этом. После школы, которую я закончила с трудом со слезами на глазах, моя мама решила отправить меня учиться на повара в какое-то учебное заведение, название которого я не запомнила и не стала даже его запоминать. Эти 4 года пролетели для меня незаметно. И вот, когда пришло время обустраивать свою жизнь самостоятельно, я устроилась работать в небольшую пекарню, находившуюся почти в центре Лондона. Работа не особо то и пыльная, если ты умеешь правильно замесить тесто и быть с кассовым аппаратом на «ты». Так и проходила моя жизнь. Люди приходили и уходили, за окном то ясно, то дождливо, проезжали мимо машины и так каждый день.       И вот сегодня, как обычно, я стояла за прилавком и ждала посетителей. Было пасмурно и сыро, время приближалось к закрытию. Казалось, что уже никто не придет, а значит можно начать пересчитывать выручку и приступить к мытью полов. Только я полезла в карман за ключом, как вдруг дверь открылась и колокольчик, что был над дверью, издал тихий и мелодичный звон. Я сразу спрятала ключ обратно и подняла голову. В пекарню зашел мужчина лет 45-50. Внешность была у него довольно своеобразная. Лицо выражало серьезность и уверенность во всем, что он делает, но, судя по его глазам, это был человек наивный, добрый, словно это был ребенок, который умиляет всех мам и старушек. Волосы его были хоть и коротко подстрижены, на вид они были такими пушистыми, что невольно хотелось к ним прикоснуться. Одет он был в довольно пеструю зеленую рубашку с голубыми цветочками и такими же яркими кроссовками, такими яркими, что глаза начали побаливать. Но было самое забавное не то, как он выглядел и во что он одет, а то, что это был тот, кого часто приглашают на различные передачи и проекты, тот, с кем мечтают познакомиться многие женщины и девушки, а может, и не только они. Но был он всем известен, как ведущий телепередачи «Top Gear», а точнее «The Grand Tour». Это был Джеймс Мэй. «Капитан Улитка». Сначала я не поверила своим глазам, возможно, мне и показалось. Однако эта сосредоточенность и этот шаг, словно измеренный линейкой, мог принадлежать только ему. Он не спеша ходил по магазину словно время для него было не властно, и рассматривал содержимое прилавков. И вдруг его взгляд обратился на пирог. Это был фруктово-ореховый пирог, такой румяный и теплый, совсем недавно достали из печки. Я невольно вспомнила серию, где его мама привезла такой же. Это заставило меня улыбнуться. И это от «глазастого» Мэя не могло не ускользнуть. Он не спеша подошел к кассе и с улыбкой на лице поздоровался со мной. Тихо и так мелодично. Я не стала подавать виду, что узнала его, возможно потому, что это было как-то невежливо накидываться на человека с восхищениями и просьбой дать автограф или сфотографироваться. Он обычный клиент, и в первую очередь он такой же человек как и я. И вот, нацепив на себя маску доброй и приветливой продавщицы, как это принято было изображать в американских фильмах начала 60-х годов XX века, я поприветствовала его и спросила, что он выбрал. Он какое-то время смотрел на меня, но так же с улыбкой на лице и вежливо попросил фруктово-ореховый пирог. И я тут же, стараясь скрыть свою радость, пошла за ним. Это было так странно, вроде обычная процедура, упаковка пирога, а я делала это с таким трепетом и такой аккуратностью, словно я пишу произведение искусства, наравне с Леонардо да Винчи или тому подобное. И вот, отдав ему этот ароматный и вкусный десерт, он стал расплачиваться со мной. В какой-то момент мне стало даже грустно и немного обидно. Ведь я знала, что он уйдет и вряд ли зайдет сюда снова, ведь пекарня была такой маленькой и неприметной, что порой ее не замечаешь. Попрощавшись со мной, он вышел, а я, подождав еще минут десять, стала закрывать магазин.       Вечерний Лондон такой большой, такой манящий и почти волшебный. Когда я была маленькой, я всегда считала Лондон городом полного волшебства и загадок. Он словно старая шкатулка моей бабушки, которую я не могла открыть, словно чей-то дневник, в котором записано самое важное и сокровенное. Я им восхищаюсь и пугаюсь его одновременно. И вот тихим и спокойным шагом я иду к своей остановке. К чему мне спешка? Ведь меня никто не ждет, и сомневаюсь, что кто-то вообще станет это делать. На улице было холодно и как-то дождливо. Простояла я на остановке довольно долго. Казалось, что все водители автобусов Лондона решили устроить себе выходные и не приезжать сюда вовсе. С этой мыслью я собралась звонить в такси, как вдруг рядом со мной остановилась машина. Она была очень дорогая, что означало, что человек отнюдь не беден, если он не экономил на обедах 15 лет, и черная, как вечер Лондона. К сожалению, я так и не поняла марку машины, так как я полный ноль в автомобилях и во всем, что с ними связано. На тот момент меня это не очень сильно волновало, ведь тогда я думала, кто же этот загадочный извозчик, что решил остановиться передо мной. Вдруг он один из тех маньяков, что похищают женщин и творят с ними такое, о чем не принято говорить в приличном обществе. И тут мои мысли прервал звук открывающейся дверцы машины. Это был он: «Капитан Улитка». Все в той же одежде и прическе, а главное – с такой же улыбкой на лице. Вежливой и такой нежной одновременно. Подойдя ко мне поближе, он спросил: «Подвезти?». И спросил он это так тихо и мелодично, что я не могла отказать ему. Открыв мне дверь, словно швейцар, "Капитан Улитка" вежливо улыбнулся, пока я осторожно садилась в салон. Он был таким удобным, просторным и отделан в белых тонах, что я мигом почувствовала себя намного комфортней. Заняв водительское место, Джеймс спросил меня, куда отвезти. Я назвала ему свой адрес, и каково было его удивление, когда он узнал, что мой дом находится в Хаммерсмите, так же как и его, там, где часто случаются пожары и угоны автомобилей. Конечно, отчасти это правда. Если вы живете вне самой благополучной части этого округа, как я, то вам лучше запастись огнетушителями и хорошей страховкой. Первые минут десять мы ехали молча. Я бы хотела спросить его о чем-нибудь, но моя робость и страх были выше меня. Но Мэй, Слава Богу, милый воспитанный Мэй решил сделать шаг мне навстречу и предложил тему разговора. Сначала это было банальное мнение о погоде, о политике Великобритании, но постепенно разговоры становились личными и в какой-то момент интимные. Мне с ним было так спокойно и весело, словно он был моим отцом, которого у меня никогда не было, или же мой очень близкий друг, знающий меня всю жизнь. Я узнала многое о нем, и он узнал обо мне ровно столько же. Но этой прекрасной поездке суждено было закончиться, поскольку мы подъехали к моему дому. К этому обшарпанному многоэтажному монстру, в котором никогда не бывает тихо и спокойно. Посидев пару минут, я стала благодарить его и рыться в своей сумке в надежде заплатить ему. Конечно, сумма, которую я могу ему дать, будет смехотворной для такого человека, но это был единственный способ выразить ему свою благодарность. Заметив это, он впал в некое смущение и недоумение и ,вскоре, он стал говорить, что ему этого не нужно, ему доставило огромное удовольствие подвезти такую милую барышню до дома. Это так меня поразило, что кошелек чуть не выпал из рук. Милая. Как давно я не слышала такое простое, но в тоже время прекрасное обращение. Когда это было? В день моего рождения? На первом и, к сожалению, неудачном свидании? Взяв себя в руки, я снова стала благодарить его. И тут он неожиданно протянул мне руку: «Я Джеймс». Возможно, он это сделал потому, что думал, что я не догадалась, кто он такой, а может быть просто для того, чтобы как-то разрядить обстановку. Придя в себя, я с самой нежной улыбкой, какую могла сделать, аккуратно и осторожно, словно боялась его спугнуть, сказала: «Джулия». И на этом приятном моменте я вышла из машины и, попрощавшись, быстро зашла в серую многоэтажку. Притаившись у двери, я стала наблюдать, уехал ли он или нет. Машина все еще стояла. Я ждала, она еще была там, и еще пока я не решила подняться на свой этаж. Минув два пролета, я очутилась в своей съемной квартирке, маленькой, как кукольный домик для Барби. Не включая свет, я решила подойти к окну моей комнаты. Включив небольшую лампу на столе, я стала разглядывать, что происходит за окном. И мой взгляд был прикован к машине Мэя, которая все еще стояла там, где он ее остановил. «Уж не сломалась ли она?». Но нет, буквально через секунду машина подала признаки жизни и быстро тронулась, увозя хозяина в другую часть Хаммерсмита. Что это было? Он специально выжидал момента, когда я приду домой и включу свет? Узнать, что я благополучно добралась или на каком этаже я живу? Хотя о чем это я, зачем ему такая неотесанная девушка, которая ничем не может похвастаться, кроме как хорошей готовки. С этой мыслью я пошла в душ. Завершив вечернее «омовение», я легла спать. Уже лежа в постели, я вспоминала этот случай. Милая. Боже, как прекрасно звучит это слово. Особенно если оно из уст Джеймса Мэя, или же «Капитана Улитки». Мэй, милый, старый, но такой прекрасный Мэй. И с улыбкой на лице и окунулась в Царство Морфея, туда, где я снова окажусь в маленькой пекарне, куда снова придет он, протянет мне руку и скажет, своим тихим и вежливым голосом: «Я Джеймс».