Может, погуляем?

      Блэк с облегченным вздохом откинулся на мягкую спинку стула, пальцами пытаясь ослабить узел галстука. Задача была не из лёгких — предмет одежды затянулся вокруг шеи как удавка, да и сил у акционера, выжатого тяжёлым рабочим днём, не хватало. За окном уже во всю горели огни вывесок и фонарей ночного мегаполиса. Машины недовольно гудели и мигали фарами, встав в пробку на близлежащей магистрали. Час-пик в восемь вечера? Этот город определенно сошёл с ума. Похоже, сегодня Дарквуд не скоро попадёт домой — через такой затор на дороге просто не пробиться. Блэк широко зевнул. Хотелось спать. До безумия хотелось упасть на уютную кровать и, даже не раздеваясь, забыться сном. Да что уж там говорить, неудобного офисного кресла тоже хватало для того, чтобы акционер за какие-то доли секунд стал проваливаться в мягкие объятия подбирающихся грёз. Но увы, исчезнуть в мире иллюзий Дарквуду не позволила вибрация, исходящая из нагрудного кармана. Блэк сморщился, тяжело разлепляя глаза, и негнущимися пальцами извлёк на свет электрической люстры телефон. Акционер прищурился, пытаясь разглядеть, кто решил так назойливо названивать ему в такой поздний час, но глаза напрочь отказывались распознавать написанные на экране буквы. Мужчина, нещадно зевая, потыкал по экрану телефона дрожащей конечностью, не сразу сумев попасть по нужной кнопке. — Алло? — слабо выдохнул в трубку Дарквуд, когда наконец сумел принять вызов. — Сэр, я вас не отвлекаю? — А, нет, Райпэн, — усмехнулся Блэк, услышав голос своего шофёра, — я всего лишь уже спал. — Прошу простить, сэр. У меня для вас неутешительные новости. Вам придётся подождать в офисе некоторое время. Мы застряли в паре кварталов от вас. — Я уже понял, — акционер оттолкнулся от стола, подъезжая на колёсиках кресла к окну, — выходит, Форчезак сейчас с тобой? — Да, сэр, как вы и указывали. Я вёз его в офис, — на фоне монотонного баритона Райпэна раздалось раздражённое бормотание. В этом голосе акционер с превеликим удовольствием распознал своего детектива. — Зачем только согласился? На мотоцикле было бы быстрее, — ворчал сыщик, застрявший против своей воли в салоне. — Отлично, позвони мне как прибудете, — сказал Дарквуд и сбросил звонок. Что ж, не один он будет сегодня страдать. Это грело душу предпринимателя, если бы, конечно, таковая у него была.       Мужчина прислонился лбом к стеклу, глядя на снующих людей из-под ресниц. С высоты шестнадцатого этажа открывалась просто завораживающая панорама. Все движущиеся точки смешались в одну тёмную массу, словно у подножия здания разлилось невиданное, чёрное, в буквальном смысле, море. И в этом странном море, словно отражение звездного неба, сияли мириады крошечных огоньков. Каждый человек в толпе держал ладонями свой источник света. Неважно, что именно сжимали пальцы — будь-то экран планшета или смартфона, или же огонь зажигалки, или обычный фонарик — они превращали своих владельцев в маленькие маячки среди тёмной воды. Наверно, этих людей сейчас ждет дом. Кого-то встретит крохотная дочурка, прыгнувшая на руки прямо с порога, кого-то заключит в объятия любимый или любимая, стоя в дерном проёме, о чьи-то ноги с мурчаньем потрётся кот, или же с этих самых ног с радостным лаем собьёт громадная собака. А Блэка дома ждёт уютная кровать. Уже глубокой, поздней ночью он зайдёт в свою квартиру, невзначай хлопнув дверью. Пройдёт мимо заваленного бумагой письменного стола, случайно уронив несколько листов на пол, и рухнет на перину, уткнувшись лицом в подушку. — Колос, — хрипло позвал Дарквуд своего телохранителя по внутренней связи, — принеси мне кофе.       Не хотелось думать. Через несколько минут в кабинет акционера с трудом протиснулся его личный охранник. Осторожно поставил поднос с чашкой на стол и, получив слабый кивок, вышел, перед этим ещё раз застряв в дверях. Блэк задумчиво потянулся к напитку. Чашка была горячей. Дарквуд сделал глоток и сморщился — Колос переборщил с сахаром, слишком приторно. Акционер с омерзением поставил кружку обратно. Как ни странно, спать расхотелось. То ли высокая температура кофе этому поспособствовала, то ли концентрация сладкого песка. Мужчина вздохнул и резким движением, сгреб лежащие на столе бумаги. Сколько волокиты… Блэк пробежался взглядом по печатным строчкам. Что-то из этого можно выбросить и забыть как страшный сон, а что-то нужно попридержать у себя, пока ситуация не станет яснее. А что-то исключительно заботливо оберегать. Убрав ненужную макулатуру в верхний ящик, Дарквуд разгладил на столешнице слегка помятый контракт. После полудня, сразу после того, как Колос вышвырнул Алекса из офиса, в кабинет акционера попал ещё один чудик. Доктор Икс, да? Он предложил Блэку сотрудничество со своим научным центром. Теперь Дарквуд будет получать по сорок процентов от дохода «ИКС-Индастриз». Интересно, у этого учёного все названия и имена начинаются с «Х»? Взамен акционер будет финансировать некоторые, надо сказать, довольно безумные, проекты доктора, от которых оказалась мэрия. Довольно выгодный симбиоз. Для Блэка, конечно. Мужчина еще раз перечитал документ, проверяя его на наличие ошибок и неточностей. Не то, что бы он не сделал этого в первый раз, просто надёжность превыше всего.       За окном особенно пронзительно завопила чья-то сигнализация. Дарквуд неприязненно сморщился и помотал головой, скидывая с себя оцепенение. А Алекс сейчас, наверно, уже лежит по одеялком и видит третий сон. Маменькин сынок. Блэк поскрипел зубами от зависти. Но машина на улице замолчала, и акционер быстро выбросил оппонента из головы. В приоритете сейчас находится договор и его местоположение. Дарквуд не доверял сейфам, так что идея с металлическим хранилищем отпадала — подобрать код к нему не так уж и сложно. Блэк привычным движением выдвинул из стола нижний ящик, доставая всё те же четыре папки. Досье Твинкл акционер сразу отложил в сторону. Положить что-то ценное рядом с именем человека, которого любишь — довольно клишированный поступок. А Дарквуд терпеть не мог быть предсказуемым и очевидным. Кипа бумаг на имя Александра Лайона и так была переполнена листами и, казалось, вот-вот развалится. Тоже не вариант. Раскрыв следующую папку, Блэк усмехнулся и прочитал: — Руби Трейжер.       Это досье не подходило по тем же параметрам, что и досье Алекса, только с обратной стороны. Страниц, рассказывающих об истории девушки было ничтожно мало. Вот выписка из детдома об её удочерении неким Рубенсом, пара заметок и справок из больниц, табель о школьной успеваемости, заполненный неутами, и несколько фотографий. Дарквуд покрутил в пальцах одну из них. Девушка с синяком под глазом зло взирала на акционера, скрестив руки на груди. Блэк усмехнулся, вставляя снимок на место. Больно забавно выглядела эта сёрфингистка. Цепочка пирсинга соединяла кольца в носу и нижней губе, крупные, а оттого вульгарные, серьги оттягивали уши, вид на которые так любезно открывали неровно выбритые виски, от тёмных волос осталась лишь собранная в хвост синеватая копна на затылке. Одним словом, неформалка. — Мы с тобой соперники, да? — обратился к снимку акционер, посмеиваясь. Ещё из старых отчётов Форчезака он знал, о том, что Руби неровно дышит к Твинкл, но предпринимать по этому поводу ничего не собирался. Как минимум потому, что на горизонте его отношений с активисткой маячила другая опасность, в деловом костюме и называющая себя Джин, — прости, но ты мне не ровня.       Сёрфингистка часто вступала в разногласия с законом. Чего стоит только её выступление на ЛГБТ-митинге. Пытаясь вспомнить этот день, Блэк на минуту поднял взгляд наверх, глядя на резное украшение люстры. Да, в тот день стражи порядка разогнали бастующих с особой жестокостью, а лицо Руби даже умудрилось мелькнуть где-то в телевизионном репортаже. Хотя, в полицейский участок неформалка попадала почти каждую неделю. Чаще всего, из-за драк. Краем уха, Дарквуд слышал, что серфингистка устроила в своем районе страшный самосуд, жестоко разобравшись с группой байкеров, которые разгромили бар её отчима. Если верить, оять-таки, Форчезаку, отличное место, кстати. Акционер был бы не против даже заглянуть туда, но вряд ли будет желанным гостем в обители Рубенса.       В любом случае, несчастная Руби снова в пролёте. — Пока-пока, — Блэк захлопнул папку с её досье.       Осталась последняя. Дарквуд поморщился, брезгливо поднимая первую страницу двумя пальцами — настолько велико было его отвращение к личности, информация о которой была напечатана на этих листах. Папка была идеально средней. Аккуратная, ещё не до конца заполненная сведениями, она подходила на уготованную роль. Блэк честно попытался быстро засунуть договор меж страниц и не возвращаться больше к ней сегодня, но, увы, предпринимательская привычка читать всё что видишь — чтоб случайно не подписать контракт о продаже своей души — взяла верх. Акционер умудрялся прочитывать даже надписи на рекламных столбах, когда ехал на деловые встречи. Графа «Имя» содержала в себе довольно короткое слово из четырёх букв: Джин. Но вся его краткость компенсировалась просто колоссальным набором фамилий в соответствующей графе. Здесь были и двойные испанские, и зубодробительные финские, и тяжело выговариваемые польские, и странные русские, и, конечно, привычные английские. Причём каждая из этих фамилий принадлежала смуглому юноше на фото. Дарквуд прожигал снимок презрительным взглядом, он просто ненавидел этого парня. Ненавидел даже больше, чем Алекса. Каждой клеточкой своего существа, Блэк не мог переваривать ни этого делового костюма, ни чёрных, гладко уложенных волос, ни зелёных глаз, которые, казалось, смотрят на акционера с садистской издёвкой. Конечно, причиной этому была не только Твинкл и факт её отношений со смуглым парнем. О Джине нельзя было найти какой-либо достоверной информации: все факты слишком запутаны, а концы и вовсе опущены в воду. Этот расчётливый юноша тщательно скрывал свою личность не только от медиа, но ещё и от своих друзей, говоря, что в детстве будто бы часто переезжал со своей семьёй с места на место, из страны в страну. Но даже со связями Блэка о семье парня-тени узнать ничего не удавалось. Леди удача словно нарочно дразнила Дарквуда какими-то зацепками, а потом быстро убирала их из-под самого носа. Так, когда Форчезаку удалось обнаружить старую больницу, где сохранились необходимые данные из архивов, то на следующий же день всё здание было сожжено кем-то дотла. Случай списали на неисправную проводку, но акционер больше доверял своей интуиции, чем экспертизе, которая вполне могла быть покупной. Джин был окружён тайной, точно самый настоящий секретный агент. Однако, доказательств для этого было мало. Иначе, если бы юноша представлял для компании значительную угрозу, то Блэк бы расправился с соперником более радикально. Более жёстко. Более смертельно. Говорить о том, что самый влиятельный человек в городе не имеет связей с его подпольным миром, это то же самое, что назвать корову быком в то же время, когда её доят. Просто не видеть очевидного.       Договор оказался между обугленных медицинских справок. Дарквуд невесело оскалился, оценивая всю иронию ситуации. Самый неприятный для него человек будет косвенно причастен к сохранению важной бумаги. Ящик с шумом задвинулся в стол. Телефон на столешнице завибрировал. На экране высветился номер Райпэна. — Ало, — акционер тяжело поднялся из-за стола. В трубке раздалось шипение, ругательства и недовольный шёпот. Наконец, с Блэком соизволили заговорить. Но вместо размеренного голоса шофёра из динамиков раздалось раздражённое: — Хей, Босс, мы на месте. Соизволь оторвать свою задницу от кресла и спуститься. Я хочу домой, знаешь ли. Чего тебе вообще могло понадобиться? — — Иду, — коротко бросил в телефон Дарквуд, не давая Форчезаку договорить, и сбросил звонок.       А в офисе уже почти никого не осталось. Даже уборщик уже закончил свои дела и уехал на велосипеде, мерцая светоотражающими брелками. Колос учтиво дожидался Блэка у выхода. Акционер вздохнул. Вот теперь и он стал частью тёмного, но блестящего моря. И да, надо будет придумать Форчезаку наказание за нарушение субординации.