***
Однако друзьям не удалось уйти далеко. Когда они уже почти подошли к лесу, Стейн остановил их и принюхался. — Я чувствую запах дыма, — он задрал черноволосую голову к небу. Буквально в миле от того места, где сейчас стояли они, сгустились черные тучи, выпуская из себя огненные шары, летящие на землю и с грохотом касавшиеся ее поверхности. Валет встревожено нахмурился. — Так я и знал. Огненный дождь. — Успеем добежать до леса? — спросила Алиса, с беспокойством глядя на него. Валет грубо отмахнулся. — В лесу нас ждет еще большая опасность, чем на открытом месте. Бежим назад, в пещеру! Руки в ноги и молнией обратно! БЫСТРО! — последнюю фразу он проорал во все горло. Друзья бросились бежать обратно, но тучи, а вместе с ними и дождь, приближались с неимоверной быстротой, и уже через несколько минут настигли беглецов. Первый упавший между ними горящий снаряд дал понять, что огненный дождь начался. Единственный способ спастись состоял в том, чтобы, уворачиваясь от этих снарядов, каждый из которых был раза в три больше головы взрослого человека, продолжать бежать к пещере. Второй снаряд грохнулся, оставляя за собой огненный след, прямо рядом со Стейном. Мужчина успел отпрыгнуть в сторону, но несколько всплесков огня, отскочивших от упавшей кометы, попали на ноги мужчины. Железная броня на штанах спасла, но не намного. Шипя от боли, но довольно-таки шустро вскочив на ноги, Валет закричал остальным: — Бежим к горам! Быстрее! Иначе мы все погибнем! Эти кометы способны зажарить человека заживо! Легко сказать — бежим, когда, на самом деле, быстро бежать и на ходу уворачиваться от раскаленных комет, каждая из которых способна убить тебя — очень сложно. …Джек, увидев, что прямо на него летит один из горящих снарядов, прыгнул вперед и едва успел выпрямиться, когда увидел, что в направлении Алисы летит такой же. Она не видела этого, потому что стояла спиной по направлению к летящему снаряду. Дальше все произошло как в замедленном действии. Воробей изо всех сил оттолкнулся от земли и прыгнул влево, увлекая за собой Алису. Они упали на землю в метре от того места, где грохнулась комета, и почти сразу же сзади раздался огненный взрыв. Пират дернулся вперед, пытаясь заслонить Алису, но не успел. Огненные всплески попали на руки и живот девушки, оставляя за собой кровавые ожоги. Одна из каплей попала на руку Джеку, и он зашипел от боли. Также пират сознавал, что с дополнительным грузом — потерявшей от боли сознание Алисой — шансов на выживание было маловато. «Но, черт возьми, не оставлять же ее здесь! Это, по крайней мере, бесчеловечно». Схватив Алису за плечи и прижав к себе, Воробей едва успел уклониться от еще одного снаряда, откатившись как можно дальше в сторону, но все-таки не смог уберечь полностью себя и ее от добавочных ожогов, которые теперь покрывали почти все тело девушки, руки пирата и его спину. Затем, превозмогая боль, Джек встал и поднял девушку на руки. Алиса безвольно повисла в его объятиях, да и он сам чувствовал, что слабеет. Уклоняясь от дождем сыпавшихся комет и сдерживая шипение при попадании огненных каплей и искр на кожу, он мчался к спасительным горам, которые были уже достаточно близко. Падающие снаряды, огонь, боль, кровь, запах горящей травы и раскаленного камня, удушливый, горячий воздух, которого катастрофически не хватало… Наконец, тяжело дыша, пират забежал, вернее, заполз в спасительную пещеру, и, положив Алису на пол, грохнулся рядом, жадно ловя ртом воздух. Стейн и Таррант, уже находившиеся тут, кинулись к ним. — Господи, что с ней? — спросил Шляпник у Джека, указывая на Алису и расширив глаза. — А ты не понял? — зло вмешался Стейн. — Им обоим нужно немедленно оказать первую помощь, иначе это может обернуться серьёзной проблемой. Сказав это, он немедленно взял бесчувственную Алису на руки и понес вглубь пещеры. — Займись им, — сказал он, кивнув головой на Джека, — а я обработаю ее. — Что вы со мной делать собираетесь? — улыбаясь через боль, поинтересовался Воробей, слышавший весь разговор. — У тебя все тело в ожогах, что, не видишь? — рассерженно прикрикнул на него Валет, уже положивший Алису на матрас рядом с самодельным камином. — Не вижу, но чувствую, — ухмыльнулся пират. — А тебе-то какое до меня дело? Стейн на это ничего не ответил, проворчав что-то невразумительное себе под нос и доставая бинты из сумки, стоявшей в углу. Отложив для себя несколько мотков, он подошел к Тарранту. — Ты собираешься его куда-то передвигать или как? — Он же тяжелый, — возразил тот. Валет хмыкнул. — Встать сможешь? — спросил он у Воробья. Тот, хоть и с большим трудом, но поднялся на ноги. «Странно, откуда у меня силы взялись, когда я ее сюда тащил?» — подумал пират про себя. Стейн крепко обхватил его за талию, попутно прикоснувшись к ожогам Джека. Нечаянно, конечно. Затем Валет подвел мужчину к матрасу, рядом с Алисой, и помог лечь на него. — Иди сюда, — произнес он, обращаясь к Хайтоппу. Тот подошел. — Еще раз тебя прошу: займись им, а я займусь Алисой. Не могу же я разорваться. Надеюсь, ты умеешь бинтовать? — Конечно. Мне не раз приходилось обрабатывать себе руки. — Отлично. Тогда принимайся за дело, и побыстрее, — скомандовал Стейн. — С этим лучше не тянуть. Заметив, как Валет расстегивает плащ Алисы, испещренный дырками из-под искр, Шляпник налетел на него: — Что ты делаешь? — Как что? Мне, по-твоему, ее бинтовать в одежде? Так, для нее же хуже будет. Таррант, выбирай, либо она умрет, либо я ее раздену и нормально перевяжу. — Не утрируй. От ожогов не умирают, — жестко заметил тот. — Ну, осложнения получит: нагноение и тому подобное. Господи, успокойся, я к ней романтических чувств не испытываю. Займись своим делом и успокойся, не буду же я ее насиловать прямо у тебя на глазах. С этими словами Илосович совершенно спокойно снял с Алисы плащ, потом камзол, а потом и рубашку. Затем он промыл ожоги водой и наложил бинты. Делая все это, мужчина был совершенно спокоен и даже бровью не повёл. — Вот и все. И нечего было беспокоиться, — Стейн застегнул пуговицы на рубашке девушки, встал и из той же сумки, что и бинты, достал тонкий, но достаточно теплый плед. Расправив его, он подошёл к Алисе и осторожно завернул девушку в плед. Затем сел рядом. — Кстати, а где эти? — спросил Стейн. — Кто? — Ну, которых мы здесь встретили. Наши двойники. Мужчины оглянулись вокруг, и, действительно, не увидели никого, кроме них самих. — Понятия не имею, — пожал плечами Таррант. Стейн хмыкнул и развернулся к Алисе. — Она такая милая, когда спит, — с умилением произнес он, полюбовавшись девушкой с минуту. Джек и Шляпник, перевязывавший пирата, тут же одновременно гневно воззрились на него. — Все, все, молчу, — усмехнулся Валет. — А что, это касается всех девушек, — он злорадно улыбнулся, снова видя два гневных взгляда, поднятых на него. — Стейн, заткнись, — угрожающе произнес Таррант. — Да я шучу, что такого? — С каких это пор у тебя появилось чувство юмора? Да еще, когда у нас Бармаглот знает, что творится? — Ты просто не знал о том, что оно у меня есть, — хмыкнул Стейн. — Если ты о нем не знал, это не значит, что его не было. Шляпник ничего не ответил и снова повернулся к Воробью. — Ничего себе, — произнес он, когда ему открылась покрытая многочисленными татуировками спина пирата. — Как ты их наводил? Я тоже так хочу. — Я тебя научу когда-нибудь, — хмыкнул пират. Таррант кивнул и продолжил. Промыв раны так же, как до него это делал Стейн, он туго перевязал их полосками бинта и поднялся на ноги. — Все, — сказал Шляпник, обращаясь к Воробью. Тот кивнул и перевернулся на спину. После этого Валет с Таррантом обработали себя, поскольку им тоже не удалось выйти сухими из воды, хоть повреждения были далеко не такими тяжелыми, как у Алисы и Джека. Помыв руки после процедур с ожогами, Таррант подошел к Воробью и спросил: — Послушай, а зачем ты носишь столько украшений? Это же неудобно, хоть и красиво. — Раньше было неудобно, потом привык, — ответил пират. — Кроме того, если у меня нет при себе денег, то я всегда могу продать что-нибудь из них. Шляпник кивнул, видимо, удовлетворенный ответом Джека. Он с интересом рассматривал мужчину, особенно его руки, на которых было немало красивых и затейливых колец, и несколько браслетов, ничуть не меньшей красоты. Однако, взгляд Тарранта остановился на одном кольце, надетом на безымянный палец правой руки Воробья. — Можно посмотреть? — спросил он у пирата и, когда тот дал согласие и протянул кольцо, взял его в руки. Кольцо было из полированного серебра, широкое, с закругленными краями, а сверху было выгравировано изображение шляпы. Это и привлекло Тарранта. «Странно, по-моему, где-то я его уже видел», — подумал он. И вдруг вспомнил. Вспомнил, что его отец, Заник, носил точно такое же кольцо. Оно было фамильной реликвией и передавалось из поколения в поколение. Только вот в один прекрасный день бесследно исчезло. Как сказал сам отец, он потерял его. — Откуда оно у тебя? — холодея, спросил Шляпник, обращаясь к Джеку. — Отец подарил, — безразличным тоном ответил тот. — А кем…был твой отец? — нервно спросил Таррант. — Я не помню точно. Вот уже как четырнадцать лет не видел и не слышал ничего о нем. Помню только его внешность. Рыжий, вот прямо как ты, и с бакенбардами. Небольшими. И глаза. — Что…глаза? — Светло-зеленые. Как зеленый чай. А что, тебе интересно мое прошлое? — Джек поднял глаза на Тарранта. — Ну-у, нет, просто…это кольцо мне кое-что напомнило, — Таррант подавил судорожный вздох, отдал кольцо пирату и отошел в другой конец пещеры. Его охватили страшные сомнения и догадки. «Неужели… Да нет, не может такого быть. Они же совершенно разные. С другой стороны, он так похож на всю нашу чокнутую семейку», — Шляпник скосил глаза в сторону задремавшего Джека. «Но…как фамильное кольцо могло оказаться у него? Отец ведь потерял его. Разве что этот его нашел и потом начал носить. Стоп, он сказал, что это кольцо ему отдал отец! И описал отца так похоже… А мой отец это кольцо потерял… Нет, что-то тут не так. Не сходится. Кто-то соврал. Но отец бы никогда не стал врать нам, а от него… Он же пират, а значит, не имеет представления о чести или совести. Ладно, я с ним еще поговорю».***
Почти полторы недели все четверо провели в этой пещере, восстанавливаясь и отдыхая. Их двойники не появлялись, и друзья уже почти забыли про них. Стейн, как наименее пострадавший из всех четверых и более подготовленный по боевой части, охотился, кормил всех остальных, а заодно и охранял их, Таррант — только потому, что больше было некому — работал домохозяйкой. Джек выздоровел гораздо быстрее, чем Алиса, хотя впоследствии еще некоторое время прихрамывал — в ногу пирату попал, хоть и не особо крупный, каменный осколок от разбившегося горящего снаряда, к счастью, не задев кости. Несмотря на это, Воробей даже дня не пролежал, а уже на пятый день изъявил желание отправиться на охоту вместе со Стейном. Алиса же очнулась спустя лишь два дня. У нее повреждения были серьезнее всех. Несколько крупных осколков, отскочивших все от того же разбившегося снаряда, глубоко вошли в грудь девушки, чудом не задев легкие, так что ей чудовищно повезло. …Первым, что Алиса увидела перед собой, когда к ней вернулось сознание, было беспокойное лицо Стейна, склонившегося над ней. — О, да неужели наша спящая красавица просыпается? Наконец-то, а то мы уже пугаться начали, — проговорил он. — Джек, Таррант! Она очнулась! Девушка услышала топот ног, и через несколько секунд в поле зрения появилось озабоченное лицо Шляпника, а затем, прихрамывая, подошел Джек. — Слава Богу, Алиса, ты жива! — радость Тарранта была безгранична. — Конечно, жива, — улыбнулась девушка. — А знаешь, кому ты своей жизнью обязана? — снова спросил Стейн и указал на Джека. — Вот ему. Воробей наплевательски улыбнулся. — Сам чуть не умер, а тебя спас, — продолжал Валет. — Опять ты утрируешь, — вмешался Таррант. — Он вовсе умирать не собирался. — Вот именно, — подтвердил пират, показывая в улыбке крепкие зубы. — А я уже тебе свое мнение на этот счет высказывал, — огрызнулся Стейн, обращаясь к Шляпнику. — Так, иди сюда, — произнес тот, направляясь к выходу. — Пошли, пошли. Я тебе сейчас СВОЕ мнение выскажу. Илосович, усмехаясь, направился за ним. В помещении остались только Джек и Алиса. Пират, прихрамывая, подошел к постели девушки и присел на край. — Как себя чувствуешь? — улыбаясь, осведомился он. — Замечательно, а ты? — спросила Алиса, тоже чуть улыбнувшись в ответ. — Что у тебя с ногой? — задав этот вопрос, она помрачнела. — То же самое, что и со всем остальным. Особо крупный ожог, ничего такого. — Тебе больно ходить? — спросила девушка с сочувствием в голосе. — Не в первый раз, — манерно отмахнулся пират. — Это ведь пройдет, рано или поздно. Слово за слово, и, спустя всего несколько минут, они уже оживленно беседовали, позабыв про все остальное. Оба были связаны с морем, безумно любили его, найдя таким образом друг в друге замечательных собеседников. Джек рассказывал Алисе все, что мог припомнить про свои плавания и морские приключения, и от интереса у девушки захватывало дух. Однако, Воробей оказался не только замечательным рассказчиком, но и прекрасным слушателем. Он с интересом слушал рассказы Алисы, когда она, в свою очередь, рассказывала ему о своих путешествиях в Китай, о самом Китае и обо всем, что ей удалось там увидеть. Джек, как ни странно, редко бывал в там, всего два или три раза, а в последний раз вообще мельком, так что ему было действительно интересно. — А еще, когда я первый раз приехала туда, все люди, которых я встречала, очень удивлялись моему облику: там никто никогда не видел светловолосых. Воробей ухмыльнулся. — Да, это действительно так, — согласился он. — Там все население жгучие брюнеты. Их разговор прервали Стейн и Таррант, внезапно появившиеся во входном проеме пещеры. — Наши двойники идут! — сообщил Валет.