Антон, 18:30 Пять минут 18:33 Арс, потерпи пару часов, скоро увидимся 18:35 Все, взлетаем Люблю тебя
Арсений еще несколько секунд смотрит на экран и чувствует счастье, зарождающееся внутри. Еще два-три часа и Антон будет здесь. Рядом. Он кладет телефон в карман и идет на кухню заваривать чай. Пока чайник кипит, мужчина двадцать раз успевает передумать насчет того, какой фильм он будет смотреть, коротая часы, что Шастун летит к нему. Напевая какую-то понятную только ему песенку, он возвращается в комнату и включает кино, пытаясь погрузиться в сюжет и перестать волноваться от скорой встречи с уставшим, но таким родным парнем. Когда Попов наконец-то втягивается в сюжет и спустя час запоминает как зовут главную героиню, раздается звонок телефона. На дисплее высвечивается «Армян» и мужчина отвечает на вызов. — Да? — говорит он в трубку, ставя фильм на паузу и чуть посмеиваясь от удачного стоп-кадра. — Арс, ты уже видел новости? — как-то сдавленно и тихо спрашивает Сережа на том конце линии. — Нет, а что я должен был видеть? Ты чего такой грустный-то? — хмурясь спрашивает Попов. — Блять, Арс, ты не представляешь какой пиздец случился… — произносит Матвиенко, местами срываясь на шепот, больше он не отвечает ни на один вопрос собеседника и только подозрительно молчит, через пару секунд сбрасывая трубку. Где-то в Москве, закрывая руками лицо и сжимая в них телефон, сползает по стене Сергей Матвиенко. Он сидит в углу комнаты, прижимаясь к стене, и пытается осмыслить то, что только что узнал. На столе стоит ноутбук с кричащим заголовком на экране: «ИЗ-ЗА НЕИСПРАВНОСТИ В ДВИГАТЕЛЕ РАЗБИЛСЯ САМОЛЕТ А321 ЛЕТЯЩИЙ ИЗ ПРАГИ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГ», а внизу маленькая приписка: «выживших нет». Пиздец. *** Когда Сережа сбрасывает трубку, Арсений хмурится и быстро открывает последние новости. Его взгляд сразу натыкается на статью с пометкой «экстренно», мужчина читает название и чувствует, как быстро начинает биться его сердце. — «Выживших нет…» — шепчет он, роняя телефон. Попов запускает руки в волосы, начиная быстрее дышать в попытке остановить подступившие слезы. Воздуха становится катастрофически мало, мужчину трясет от подступивших эмоций, он пытается встать с дивана, дойти до ванной или кухни, но ноги больше не держат его. Опираясь на стену, он выходит в коридор и падает, чувствуя резкий укол в левой части груди. Арсений теряет сознание на полу, держась за больное место и уже не сдерживая слезы. *** Попов приходит в себя на кровати, рядом сидит Сережа, держа в руках бутылку виски, он изредка делает глотки прямо из горла и тяжело вздыхает. Мужчина замечает, что Арсений очнулся и начинает говорить: — Я прилетел первым же самолетом. — произносит он, отпивая из полупустой бутылки, — Приезжаю я, значит, к тебе, а ты тут на полу валяешься. Благо у меня свой ключ был, а то лежать тебе дальше на холодном паркете, друг, — глоток, — Дима звонил мне, сказал, что это правда, он узнал у родителей Шаста. — язык заплетается от выпитого алкоголя, но импровизатор говорит это тихо и четко. Как приговор, — Арс, это такой пиздец, — срывается Сережа, бутылка падает на пол и жидкость разливается по ковру, Матвиенко в ступоре смотрит на это и опускает голову на руки, закрывая лицо. Его спина подрагивает, хвостик немного растрепан, а вещи, с которыми он приехал, все еще стоят возле двери в коридоре. Арсений смотрит на своего друга и понимает, как ему сейчас сложно. Внутри Попова же нет ничего. Он осторожно встает, боясь снова упасть и в этот раз уже сломать себе что-нибудь, и идет на кухню. Импровизатор открывает окно и вдыхает свежий воздух, в помещении сразу же становится холоднее и разум будто отрезвляется на прохладе. Антон умер. Его больше нет. Арсений возвращается в комнату и берет телефон со стола, куда его, видимо, положил Сережа.Четыре пропущенных от «Армян» Восемь пропущенных от «Мама» Пять пропущенных от «Поз» Двадцать восемь непрочитанных сообщений.
— Блять, — тихо говорит Попов и выключает телефон, откладывая его в сторону. Он поворачивается и смотрит на Матвиенко: взгляд мужчины расфокусирован, руки лежат на коленях и слегка подрагивают, он откинулся на спинку стула и сбивчиво дышит, пытаясь привести свое состояние в порядок. — Может приляжешь? — говорит Арсений, подходя к нему, — Я пойду прогуляюсь, мне нужно побыть одному, — добавляет он, помогая Сереже встать и не снести что-нибудь на пути к кровати. В ответ раздается лишь сдавленное мычание в подушку, а спустя пару минуту слышится храп. Арсений переодевается, берет телефон, кошелек и ключи от дома и выходит на лестничную площадку, стараясь вести себя как можно тише. *** Арсу хуево. Он потерял коллегу. Друга. Часть себя. Своего Антона. Он идет по набережной, ища бар, где можно спокойно упиться вусмерть и забыть обо всем. Мимо проходят люди, проезжают машины, зажигаются фонари, у каждого, кого встречает Арсений на своем пути в ту ночь есть свое личное горе. У кого-то умер близкий ему человек. Кто-то чем-то болен. Кто-то разведен, «хотя это скорее плюс, чем минус», усмехается про себя Попов. Счастливых людей не бывает, но в этот вечер Арсений идет по набережной и он один. Один идет бухать по-черному, заливая свое горе океаном алкоголя. Это не выход. Спустя пару десятков минут мужчине везет и он находит бар. В нем не так много народу, приглушен свет и играет тихая музыка, может быть Сплин или Би-2. Арс проходит к барной стойке и просит коньяк. Понеслась. Он не успевает допить третий бокал, когда видит это. Фортепиано. Арсений подзывает бармена, с которым уже успел подружиться, и спрашивает, указывая на инструмент: — Играет? Бармен кивает в ответ, Арсений встает и подходит к фортепьяно. Пару раз нажимает на клавиши, проверяя, настроено ли оно, и когда удовлетворяется результатом, садится, начиная играть. Первые ноты знакомой песни бьют по голове. Арсений слушает разную музыку, но эта песня какого-то черта прочно засела в голове и не давала забыть себя долгое время. Он уверенно нажимает на клавиши и начинает петь.ты знаешь, мне так тебя здесь не хватает.
Он поет тихо, для себя, но бармен с первых строчек обращает внимание на клиента и тихо устраивается на стуле, понимая, что в этот раз не будет пьяных песен группы Любэ. Он смотрит на Арсения, тот сидит чуть сгорбившись над клавишами и усердно играет легкий мотив, переживая внутри целую бурю ощущений.я снова иду по проспекту, глотаю рекламу, прохожих, машины сигналят, но не замечаю.
Арс вспоминает моменты рядом с Антоном. Вот они гуляют по Питеру, Шастун спрашивает обо всем на свете и просит сфотографировать его у любой стены. У него в руках очередная сигарета, на голове капюшон от полюбившейся толстовки, а рядом Арсений, покорно следующий туда, куда ему прикажут. «Арс, сфоткай меня здесь!», «Арс, как называется это здание?», «Арс, смотри как красиво!», «Арс, встань сюда я тебя сфоткаю.»держусь и опять спотыкаюсь.
Арс. Это прозвище стало слишком личным. Многие называли его Арсом, но только Шастун делал это как-то по-особенному. Перед глазами сразу всплывает картинка их совместного утра. Такое бывает нечасто, поэтому они любят растягивать удовольствие надолго, до полудня лежа в кровати и просто разговаривая обо всем, прерываясь на поцелуи. В то утро Попов просыпается и наталкивается на взгляд Антона, последний улыбается и рассматривает каждую деталь лица напротив. — А-а-а-арс… — тянет он, все еще улыбаясь, — щас пойду завтрак готовить, вставай. — договаривает он и поднимается с кровати, целуя мужчину. Его щетина колется, но Антон клятвенно обещает побриться. Уже третий день. Проходит пятнадцать минут, прежде чем с кухни доносится: — Арс! Ну ты скоро? Я уже приготовил все, сейчас остынет! Попов смеется в подушку и думает, что он счастлив. — Вот тебе и доброе утро.уж лучше домой, на трамвае, на наших с тобою любимых местах.
Каждый раз, куда бы ни поехала команда Импровизации, Арсений и Антон берут места рядом. Будь то автобус, поезд, самолет или просто машина. Рядом. Однажды у них не получилось купить билеты в одно купе, мест в вагоне оставалось катастрофически мало, поэтому всех расселили. Арсений навсегда запомнит эту поездку, потому что спать на полу купе, довольствуясь только одеялом вместо матраца — благо, был июнь, тепло — и курткой вместо подушки — незабываемое ощущение.ты знаешь, погоду здесь не угадаешь, от этого все как-то мельком — прогулки и мысли, стихи на коленках.
В памяти всплывает зимний вечер в загородном доме. Они вдвоем выехали на дачу к Арсу и сейчас просто гуляют по участку в качестве экскурсии. Они идут, прижавшись друг к другу, и молчат. На улице идет снег, он засыпает машину и садовые украшения, сугробы и без того довольно большие, поэтому парни боятся не выехать завтра с участка. — Арс? — тихо зовет Шастун. — М? — не отворачивая головы от пейзажа, подает голос мужчина. — А почему ты перестал снимать 2300 реалити? Попов поворачивается к парню и недоуменно смотрит на него. — Как ты дошел до размышлений на эту тему в данный момент? — усмехаясь спрашивает он, — Ну я перестал потому что мне надоело, это стало не интересно, да и я тренировался, чтобы нормально рифмовать на «это рэп». Теперь-то уже не надо. — А я уж думал, что ты разучился. Староват стал для таких забав, — насмешливо произносит Шаст и, уже не скрываясь, смеется с удивленного лица мужчины. — Я? Староват? Скажи мне любую фразу я тебе быстро все сочиню! Шастун замолкает, пытаясь придумать что-то сложное и спустя несколько долгих секунд выдает: — Тех чувств ты уже не вернешь! — говорит он, имея в виду отношение Арса к 2300 реалити. Попов смотрит на него как-то странно и, немного подумав, начинает говорить: — Тех чувств ты уже не вернешь, Я стал совершенно другой. Но если ты упадешь, — говорит он, толкая парня в ближайший сугроб, и летит сверху. Расстояние между их лицами ничтожно мало и Арсений, смотря прямо в глаза Антона, заканчивает, — то я упаду за тобой. Они лежат прямо в сугробе и целуются, несмотря на снег, холод и темноту. Они счастливы.прости, но я очень скучаю.
Арс поет эту строчку шепотом и закрывает глаза, чувствуя, что он вот-вот расплачется. Плакать нельзя. Ты же мужик в конце-концов.все носится перед глазами. я должен, я буду, я знаю.
В голове молнией проносятся бесконечные съемки. Арсений смотрит на такого близкого и одновременно далекого Антона, понимая, что нельзя просто подойти к нему и взять за руку. Это тут же разлетится по твиттеру и все шипперы разом полягут от сердечного приступа. «Хм, а это идея» мелькает мысль, но Попов усердно отгоняет ее. К каминг-ауту он еще не готов. — «Опции» так называется наша следующая импровизация… — Паша разговаривает о чем-то с Катей IOWA, объясняет ей правила следующей игры. Арсений в это время молится всем импровизационным богам, Воле, Стасу и генеральному директору ТНТ на то, чтобы в этой сценке участвовали они с Антоном и видимо кто-то все же внемлет его молитвам, потому что следующими словами ведущего, которые слышит Попов становятся, — сразу же выходите и показывайте. Арсений и Антошка. Поехали! Руки. Рукирукируки. Шикарные длинные пальцы Шастуна, выступающие вены, огромное количество браслетов и колец. Мягкие и теплые ладони можно трогать бесконечно. Ладони Попова наоборот вечно холодные. Поэтому больше всего парни любят сидеть держась за руки, отдавая свое тепло другому. Сейчас они валяются на паркете, отыгрывая сцену. Но Антон крепко держит Арсения тем самым говоря «Я тоже хотел этого. Я тоже ненавижу съемки.» У них одни мысли на двоих. Они чувствуют друг друга. Они связаны.вернувшись домой, я пытаюсь уснуть.
Иногда им приходится ночевать раздельно из-за графика работы, мероприятий или просто личных дел. В такие ночи Арсений долго не может заснуть потому что он привык чувствовать рядом с собой тепло худощавого тела. Особенно когда они уезжали куда-то надолго на Арсении это сильно сказывалось. Отсюда и берутся огромные мешки под глазами. Теперь Арсений не знает как он будет засыпать.ты знаешь, мне так надоели вокзалы,
Постоянные гастроли, от которых устают все. Города, которые сменяются с молниеносной скоростью и пролетают перед глазами. Они успевают рассмотреть их мельком, по пути к месту концерта и через окно поезда/автобуса/самолета. Это надоедает ближе к пятнадцатому городу. Концерты каждые два дня не дают нормально выспаться потому что спать в автобусе не очень комфортно. Что уж говорить о том, чтобы уединиться где-нибудь. Даже поцеловаться не получалось потому что, хоть друзья и знали об отношениях, они все равно стеснялись выносить это напоказ. Приходилось терпеть.хотя в глубине понимаю, что лучше пусть будут вокзалы, чем город, в котором тебя слишком мало.
Но гастроли кажутся раем, когда после последнего концерта Антон и Стас говорят «Мы купили билеты в Прагу». Шастун звал Арсения полететь вместе, но Попов говорит, что у него мероприятие, да и потом он скорее всего поедет в Испанию. К тому же надо навестить жену с дочерью. Сейчас Арсений безумно жалеет о том, что он не полетел в чертову Прагу с чертовым Антоном. Чего стоило просто забить на все планы и сорваться с любимым человеком в отпуск. Ничего не стоило, но Арсений этого не сделал. Идиот.я, кажется, вновь повторяюсь. темнеет, терплю, вспоминаю, о том как мне было с тобою мечтать.
Последняя мысль о полете в Прагу все еще крутится в голове Арсения и он понимает, что не может больше петь. Не может больше ничего, и морально и физически. Убейте его. Арсений встает с места и уходит из бара, заплатив за выпитый алкоголь. Он идет домой медленно, пытаясь будто в последний раз надышаться воздухом ночного Питера. Теперь ночь станет его лучшей подругой. Квартира встречает Попова храпом Сережи и темнотой. Арсений сползает вниз, прижимаясь в стене и сидит так час, может два. Он засыпает все еще находясь в этой позе. *** Проходят недели, месяцы. Арсений, как и все, пробует излечиться от утраты родного человека. Процесс заживления ран проходит медленно, но он проходит. Арс пытается избавиться от любого напоминания о Шастуне в своей квартире. Спустя несколько месяцев у него не остается ни одной вещи Антона. Попов не притрагивается только к браслетам, лежащим в серванте. Теперь возле них еще лежит небольшая записка:ты знаешь, я все еще так удивляюсь, тому как все в жизни циклично. и я почему-то пишу тебе письма, но, все равно, не отправляю. и дождь мне опять намекает о чем-то ненужном и личном. считаю минуты, пытаюсь уснуть.