Снова

Его каре-зелёные глаза сводят с ума многих девушек. И Нуру свели. Вот так просто, в один чёртов миг. Она опомниться не успела, как уже крупно влипла. А теперь места себе не находит, лелеет ложные надежды, плоды собственной фантазии. И не на что ей надеяться, а она надеется всё равно. Глупо. А что поделаешь? Виной всему каре-зелёные глаза. И улыбка тоже, до тошноты очаровательная. А за глазами и улыбкой пустота. Ничего там нет, только тьма беспросветная. Такая липкая, почти осязаемая. И нет от неё спасения. Тьма эта уничтожает всё на своём пути. Жестоко, безжалостно. И Нуру тоже уничтожит. Вот так просто, в один чёртов миг. Сведёт с ума окончательно, утянет в свою бездну. И страшно, и завыть хочется. Да не получается. Даже слёз больше нет, закончились. Давно уже подушка впитала их, все до единой. Осталась только пустота. Нет больше эмоций и чувств. Только полное опустошение, истощение. Нура устала. Она невольно запустила процесс самоуничтожения. Пришла сюда снова. Зачем? Сама не знает. Возможно, убедиться хотела в совершенной своей ненадобности. Получилось. Вон он, Вильям Стоит, улыбается. Хищно так, пугающе. Обнимает двух дур, покрепче прижимая к себе, целует по очереди. Так грязно, до тошноты противно. А ему нормально, он так привык. И совесть его не мучает, ведь попросту нет её. Он привык пользоваться окружающими людьми ради собственной выгоды. А Нура дурочка. Такая же, как и все другие. Повелась на каре-зелёные глаза и белоснежную улыбку. Влюбилась. Совсем голову потеряла. Ей больно, обидно. А ему плевать. Даже и не взглянет, растопчет её чувства в пыль, безразлично пойдёт дальше. А Нуре как-то жить с этим, как-то продолжать существовать. Она не выдерживает больше. сбегает, вдоволь насмотревшись. Хватит с неё. Жизненно необходимо теперь убить в себе всякие чувства. Иначе никак. Нура сбегает, а её ловят у входа. И нет больше сил сопротивляться. Поднимает взгляд, встречается со взглядом карих глаз и понимает вдруг всю безвыходность положения. Она нагло врёт, что приболела и теперь плохо себя чувствует. А Вильям, словно рыцарь из глупых детских сказок, вызывается помочь. Предлагает подвезти до дома. А Нура соглашается, уже не в силах что-то предпринять. Пусть всё будет, как должно быть. Она садится в машину и всю дорогу молчит, отвернувшись к окну. Молчит и думает, что этот вариант не так уж и плох.