Это сон или же нет?

Гектор до сих пор не верил, что он снова с Имельдой и своей семьёй. Каждый день, проводящий в её компании, он думал что это все происходит как будто не за правду. Что каждое прикосновение к ней, это всего лишь несбыточная мечта, которая может сбыться только во сне. Хотя, такой сон бывает только подарком. Все члены семьи Ривера, были счастливы, что Гектор вернулся. Они, по рассказам, думали что он никогда не любил свою семью, но когда правда была раскрыта, простили и приняли его. О таком Гектор и не мечтал, не верил, что его снова примут, как родного человека. Каждый из них общался с Гектор, узнали его получше, радовались его игре на гитаре. Даже Хулио вновь взял гитару в руки, и иногда играл с Гектором в дуэте для всех. Гектор был рад играть вместе со своим зятем. Ему порой трудно осознать, что его малышка Коко вышла замуж. Он всегда считал её маленькой девочкой. С братьями Имельды, Фелиппе и Оскаром, тоже были налажены неплохие отношения. Когда ребята работают, Гектор брал в руки гитару и играл их любимые песни. При жизни эта троица всегда, что-то и вытворяла. Постоянно придумывали какие разные планы как удивить Имельду, или ещё кого-нибудь. Вели себя как малые дети, и им это нравилось. При какой-либо работе они просили, чтобы он сыграл, им так было комфортно работать. После его ухода Оскар и Фелиппе бросили, все это и думали как помочь сестре. Но теперь они снова начали вести себя как дети. Виктория и Росита, тоже были рады появлению Гектор в жизни их семьи. Им было достаточно, что он делал Имельду счастливой. Если счастлива Имельда, то счастливы и они. Больше им ничего не нужно. Гектор сам был рад проводить время со своей семьёй. Стоит перейти порог уже и его дома, то у него всегда такое чувство, что ему тут будет не рады, и просто прогонят. Но этого не происходило, и Гектор облегченно выдыхал. Сейчас он снова член семьи Ривера, его любят и ждут ту музыку, которая была так долго под запретом, создаваемую им. И вот это все он считал мечтой, которой было не суждено сбыться. Теперь это в прошлом. А что на счет Имельды? Вот это был точно сон. Порой сон, и казался более реальным, чем же сама реальность. Но почему? Потому что столько лет, она не хотела его знать и пыталась забыть? Или же потому что он сам не верил, что Имельда все же простила и готова начать все с начала? Вот и сейчас, они находятся на крыше их дома, Имельда танцевала под гитару и пела песню «Красотка». То как она двигалась под струны гитары, то как пела, и улыбнулась для него, было что-то вроде награды за столь долгие мучения и упорство Гектору. Каждое ее движение заставляло дыхание Гектора участиться, руки дрожали. Он смотрел на неё с восхищением, ему уже хотелось бросить эту гитару и закружиться с Имельдой в безумном танце. Имельда была так счастлива от того, что может снова танцевать, петь и слушать замечательную игру своего мужа. Сейчас она была на седьмом небе от счастья. Имельда закончила петь, но продолжала танцевать, и Гектор с удовольствием играл для неё. Он стал подходить к ней, не переставая быстро перебирать струны гитары. Имельда тоже стала танцуя подбиралась к мужу ближе. Гектор все же не удержался, и стал танцевать рядом с ней. Они оба так рады, что наконец-то могут вот так снова танцевать под звуки гитары. Вскоре Гектор сыграл последние аккорды и весело посмотрел на Имельду. Та закончила танцевать, и тут же радостно засмеялась. Гектор умиляло то, как она смеётся. Ему нравилось видеть её такой. — Ах, Гектор, это было чудесно, — сказала она, подойдя к нему вплотную. Гектор закинул гитару за спину, и мило улыбнулся Имельде. — Да, ты прекрасно танцуешь, так же как и тогда, — Гектор положил руки ей на плечи и посмотрел влюбленным взглядом. — Gracias, mi amor, — ответила она. Смотря друг другу в глаза, они понимали, что в этот момент им ничего не нужно. Весь мир казался для них чуждо, только они и только сейчас, Гектор и Имельда наслаждались этим временем. Имельда прижала Гектора к себе и закрыла глаза. И снова Гектор думал, «Сон ли это?», ведь и правда, он так долго жил и знал, что Имельда не простит его. А сейчас она сама его обнимает. Все же музыканту никогда не понять, спит он или нет. — Люблю тебя, — прошептал он. — И я тебя люблю.