Никто не вернулся прежним

— Анна Сергеевна, добрый день, — медсестра вошла в палату девушки. — К вам пришёл ваш супруг, вы готовы к встрече?       Блондинка слабо кивнула. Несмотря на огромную дозу успокоительных препаратов, её запястья были крепко пристегнуты к кровати.       Она здесь уже несколько месяцев. Дай Бог, психологи помогут. Он вспомнил слова врача через два дня после поступления Ани в клинику. » — Вы её муж? Сочувствую вам, держитесь. У нас для вас плохие новости, вам лучше присесть. Мы брали у вашей супруги анализ крови и трижды перепроверили результаты. Ваша жена… — доктор сам сел рядом с Сергеем. — Ваша жена беременна. Шесть-восемь недель.»       По медицинским показаниям ей должны были сделать аборт, но Сергей поговорил с Аней в минуту спокойствия от дичайших истерик и она подтвердила его слова, что стоит малыша оставить. — Сергей Александрович, — прервала медсестра его раздумья, — она ждет вас. — Анюта! — он вихрем влетел в палату и положил цветы на тумбочку. — Как ты, родная? — Как видишь… — она обвела взглядом комнату. — Всё белое, хоть ты краски приносишь. Как малыш?       Последнее время она только о маленьком Савелии и спрашивала. Крошка должен был родиться только сейчас, но появился на свет месяц назад и сейчас так же, как и его приходящая в себя мама, ждал, когда его заберут домой. — Чудесно он себя чувствует, ждет тебя с нетерпением, как и я, — Сергей поцеловал жену во влажные от пота и чуть спутанные от недавних метаний волосы. — Расскажи мне, как ребята? — Все хорошо, Гоша в командировку в Питер недавно ездил, девушку там себе нашёл и счастлив, насколько я знаю. Посмотрим, что выйдет из этого.       Лешка со своей Настей скоро венчаться собираются. Как Леша говорил — даже если разругаются и разойдутся, между ними будет связь, зафиксированная «наверху». — Эх, весело у вас там, — девушка глубоко вздохнула. — А Паша где?       Сергей чуть не подлетел на стуле. Каждый раз, когда она это имя слышала, врачам приходилось хвататься за шприцы. Увидев, что девушка нейтральна, он рискнул ответить. — Пропал бесследно, даже я по своим каналам его найти не могу. — Ну и хорошо, — Аня вздохнула с облегчением и откинулась на подушку, прикрыв глаза. — Меня скоро выпишут? — Пара необходимых проверок и ответ по результатам. — Серёж… А мне показалось или Паша какие-то подарки оставлял нам на свадьбу. — Да, верно! Я и сам забыл… Прости, что открыл их без тебя… — Не страшно. Что там было? — В одной коробке термос, при этом, почему-то одного из моих ребят, но за те полгода, что я их не замечал даже — содержимое термоса пропало и я его выкинул вместе с плесенью. Там была записка «Скажи спасибо за сына». Её я сжег, посчитав идиотской насмешкой.       Во второй — несколько яблок было, но они казались подозрительно свежими и сочными, пробовать даже не стал — запашок от них тот ещё. — Значит, на какой-то свалке валяются радиоактивные наливные яблочки… — Что? — благо Костенко не расслышал полушепот жены. — Все хорошо, продолжай. — Ну, а в третьей ползунки для мальчика были и фотография. — Какая? — Аня моментально вынырнула из полудремы. — Сейчас, — Сергей полез во внутренний карман пиджака. — Вот эта.       Аня рассмотрела Саркофаг ЧАЭС. — А где «пристройка» Киняева? — Что? Какого Киняева? Родная, ты о чем? — Расскажи мне тогда, как всё было на самом деле? Мы же ездили в Чернобыль… — Родная, ну ты чего? Ты работала в СовАэро, наша служба безопасности совершала частный рейс в Вашингтон, ты мне еще тогда понравилась. Узнал твой адрес, приехал к дому с цветами. Ты целый год потом удивлялась, откуда я всё узнаю, а потом я тебе признался, что работаю в КГБ и сразу после этого сделал тебе предложение. Я познакомился с Павлом и с вашими друзьями.       Георгий оказался на самом деле не борзеющим представителем «золотой молодежи», а вполне приятным молодым человеком, отлично разбирающимся в электронике. Как программист и был взят в комитет. — Подожди… — у Ани чертовски разболелась голова. С трудом она решила задать самый волнующий вопрос. — Ты хочешь сказать, что я в СССР? — Ну, а где же ещё? — Сергей улыбнулся неосведомленности супруги, разводя руками. — Хорошо… Это, хотя бы, привычно… — девушка откинулась на подушку. — Что дальше? — Ну, Леша не типичный «ботаник», а весьма боевой парень, именно поэтому, наверное, к нему от Гоши Настя ушла. Эти как обычно, ни на одном рабочем месте долго не задерживаются, постоянно ругаются, но мирятся так же бурно — на весь дом их слышно.       И Паша. Вожак этой стаи и твой бывший. Если бы он так настойчиво за тобой не бегал, я бы с ним и не встретился. Когда он узнал, где и в какой должности я работаю — вроде даже зауважал. Но он странный слишком. Себе на уме, вечно внезапно пропадает и появляется, от него вечно запах затхлый, как в старом сыром подвале. И сувениры странные приносит.       Как узнал, что ты моё предложение приняла, исчез и вернулся с арматурой непонятной, оставил на твоей любимой чешской столешнице. — Арматура… Помню. Собака там была с арматурой в боку… — Аня? — Костенко вскочил со стула к жене, но она уже крепко спала. — Чертов психоз… Бог с ним, продолжу, может, сквозь сон услышишь и придешь в себя…       Мы долго планировали свадьбу, всё время она из-за чего угодно, но переносилась. То я в командировке, то твоё платье доставили не по тому адресу и пересылка займет месяц… Но то, что кто угодно посчитал дурным знаком, было нам лишь помехой.       Когда, наконец, всё было определено — ты пропала. Оставила все вещи и просто исчезла, только в твоем ежедневнике я нашёл бумажку со словом «Припять» и, наспех собрав подчиненных, организовал поездку в этот богом забытый город.       Что ты там забыла, любимая?       Город моего детства, заброшенный после неудачного запуска пятого энергоблока, пустующий уже больше двадцати лет…       Я подумал тогда, что у тебя из связи с этим городом только я, адреса моего припятского у тебя нет, следовательно, никуда, кроме здания КГБ тебя не занесет.       Я оказался прав, но мне очень интересно, что же ты там увидела, раз твой рассудок помутился?       Сергей Александрович встал со стула и размял затекшую шею. — Ну, ничего, дорогая, через неделю ты вернешься к нам с Савелием, — он поцеловал жену в щеку, — и всё у нас с будет хорошо…

Дверь в палату медленно закрылась за офицером, оставляя Костенко Анну Сергеевну в непонятной, но единственной и счастливой реальности.