***
— И сколько у нас времени? — Гоша нервно качался на бревне вперед-назад. — Около часа, — двойник Сергея посмотрел на часы, стараясь не смотреть в сторону Ани, которая сидела в стороне, у тела супруга — его перенесли на лавочку. — Держи. Настя уставилась на автомобильную аптечку в руке двойника. — Не, спасибо, конечно, но не пошел бы ты «на»? — коробку она не взяла. — Настя, ты получила телесные повреждения, хотя бы обеззаразь раны. — Нихрена. Если ты Аньке пашкину кровь в чай подмешал, может, и там что-то «не то». — Настя, не спорь со мной! И Аня… Ей не грозит ничего. Леша вздрогнул. Он стоял в нескольких шагах от ребят, но напряжённо смотрел на Аню. — Да в конце-то концов! — от быстро подошёл, вырвал у двойника аптечку и всучил её Насте. — Сука! Все равно скоро сдохнем, уймитесь, а?! Подскочив к копии вплотную, он злобно тряс пальцем, словно тыча в двойника, но не прикасаясь. Жест означал «это ты, сволочь, виноват, ты и Паша». Но, так и не сказав ничего, парень отошёл к Ане. — Ты как? — Нормально, держусь. — Слышь, а я… Я спросить хотел, а что ты поменяла-то, когда перемещалась? Девушка вздохнула. — Я переместилась тогда, когда Сергей к Киняеву, в «ГлобалКинтек» приехал. Остановила его ещё до входа в здание, потом рассказала все, что случилось. — И он… Поверил? — Горелов скептически взглянул в лицо генерал-лейтенанта. — После видео со свадьбы, — усмехнулась девушка, — и когда я кольцо показала, там гравировка. — И что он сделал? — Я с самой собой поговорила, рассказала, что и как будет, потом Паше сказала не соваться в Припять. Сергею посоветовала ему переливание крови сделать. Или фильтрацию. Ну, чтобы её или очистить или заменить. А там… Если он всё сделал, как нужно — даже Паша недавно сам мне сказал — у нас время до тех пор, пока здесь не закончится тот промежуток времени, который я провела в прошлом. Машина эта не по принципу тех двух работает, она время на паузу ставит, пока перемещение длится, потом выкидывает на ту же секунду и время идёт как должно, но через эти четыре часа изменения в реальности происходят, если что-то поменяется во время перемещения. — Короче, нам, которые мы сейчас, осталось жить с часок, потом изменимся? — Да, именно. Надеюсь, он будет жив… — Аня смахнула упавший на тело мужа кленовый лист. — Аня! — девушка развернулась к позвавшему её доппельгангеру. — Чего тебе? — Можно тебя на минуту? Они вернулись в кабинет. — Аня… Я понимаю твои чувства к оригиналу… Паша создал меня его точной копией, но для тебя я лишь подобие… — В тебе проснулись чувства ко мне? — Я и не знаю, как это назвать… Это странно, но сейчас, когда Паша меня не контролирует, я чувствую, что стираются границы между мной и твоим мужем. Вы ведь женаты? — Да, два месяца… — девушка села на стол. — Мы планировали мой день рождения через неделю отметить с ребятами, как раз рассказать им всё… — Аня… Ты помнишь, тогда я сказал, что ты со мной будешь? — Как не помнить, — девушка ухмыльнулась. — А почему ты заговорил об этом? — Если реальность не изменится… Если ты придёшь в себя здесь… У нас может быть хоть шанс?.. Она ошарашенно на него посмотрела. — С ума сошел? После всего того, что я видела, сойтись с тобой?! Уж не знаю, что ты сам себе надумал, но я люблю своего мужа, а ты лишь творение Зоны. Не имею понятия, кому всё это нужно, кроме Паши, но это место я уже ненавижу. И не желаю оставаться там, где умер мой любимый. Оба любимых для меня здесь умерли: год назад Паша, а сегодня — Сергей. Да и… был ли Паша таким уж любимым?.. Я сама не поняла, как он ушёл на задворки памяти и сердца, а на смену ему пришел Серёжка… Аня не смахивала с лица непрошенные слёзы. Она почему-то чувствовала, что скоро всё пройдёт… — А ты… Кровь Паши в том чае… Зачем?.. — Это был его приказ. Но странно, что у тебя не наблюдается никаких изменений. Организм или принял бы её, или отторгнул, третьего не дано. — Или переварил, — Аня улыбнулась. — Идём к ребятам. Или ты ещё что-то хотел сказать? — Ты хотела дать мне имя… — Недолго уж осталось… Успокою душу, пусть тебя зовут Сергеем, как Паша изначально и говорил… Он подошёл к ней на расстояние вытянутой руки. — Спасибо. Твоё слово значит для меня больше, чем его. Особенно, в эту минуту.Через минуту ребята на улице услышали звук звонкой пощёчины.
— Какого чёрта?! — Прости. Я действительно заслужил. — Ты какого черта меня поцеловал?! Настя и Гоша подняли взгляд на голоса из окна. — Милые бранятся… — пробурчал Леша. — Ещё раз так сделаешь,. — Аня ткнула пальцем в грудь двойника. Он прервал её возмущение ещё одним поцелуем. Однако, Аня не сопротивлялась. Он настолько был похож на её Сергея, что девушка закрыла глаза и насладилась последним глотком свежего воздуха в виде выражения чувств. Она не знала, сможет ли она когда-нибудь поцеловать так Сергея Костенко, ведь после этих изменений неизвестно, будет ли он ей мужем или хотя бы любимым — сейчас она представила, что они дома, в Москве. На эти секунды, может, так оно и было. Он вернулся с работы и она просто его приветствует… — Э! Алё, народ! — лёшин голос выдернул Аню из приятных воспоминаний и заставил почти отлететь от двойника Сергея. — Вы где там? Через сколько нас выкинет из этой жопы? — Хватит… Это жутко… Идём к ним. В холле Аню и Сергея-копию встретил Павел. — Вот ты ж предатель! Оба обернулись на Павла. — Нормально? Я его создал, хотел, чтоб пореалистичнее вышло, а он вон что чудит! — Хозяин, но… Вы сами предлагали ей выбор… — Заткнись, Сергей Саныч, будь добр. Анюта, — парень посмотрел на неё своими мертвыми глазами, — каково это? Твой муж там, у входа, на лавочке. Мёртвый, правда. А ты тут с его «близнецом» целуешься да воспоминаниям предаешься. Не хорошо, как-то. Аня посмотрела на него, как на жвачку, прилипшую к джинсам. — Пошел ты, Вершинин. Лицо Паши исказила гримаса ненависти. Он поднял руки, думая своими способностями просто задушить их обоих. Девушка выставила руку, будто это как-то бы спасло её… Двойник Костенко быстро зашёл Ане за спину, положил руку ей на плечо. — Ты можешь, милая, можешь! Сопротивляйся ему! Аня и сама видела по выражению лица Павла, что что-то идёт не так. Паша перестал размахивать руками. Он поднял в воздух разбитый бюст Ленина, целясь в пару. Гипсовая фигура на расстоянии полуметра от героев разлетелась на мельчайшие осколки прямо в воздухе. — Я. Я могу защищаться? — Аня сама себе не верила. — Верно, родная, — рука на плече девушки чуть сжалась. — Можешь, будешь и должна. Он не причинит тебе вреда. Паша вдруг исчез. — Что? Где он?! — Аня обернулась, но и двойник Костенко пропал. Ребят на улице не было. Как и машин ФСБ. Девушка хотела было выбежать из здания, посмотреть, не исчезло ли тело Сергея, но её накрыл сильнейший приступ тошноты и боли. Голову будто сжимали раскаленные тиски, уходя в глубину самого сознания. Даже при сильнейших мигренях Ане не приходилось испытывать такой дичайший дискомфорт. «…Немного позже «накроет» сильнее. Побочное действие…» Фраза в голове повторялась чаще и чаще, громче и громче, пока не превратилась в один гул взлетающего «Боинга». Хотелось закричать от боли и выйти на воздух, но девушка сделала лишь пару шагов и её вырвало. Желудок был пуст и от бесполезных спазмов девушке стало ещё хуже.…Собрав все силы в кулак, Аня выбежала из здания КГБ и тут же в кого-то или во что-то врезавшись, упала. Перед тем, как окончательно потерять сознание, она увидела любимые серо-голубые глаза…