Чёрт бы его побрал.

— А вы слышали про организацию под названием «Ёродзуя»? Эти слова эхом разнеслись по сознанию Кагуры. Бокал неподвижно застыл в воздухе, так и не преодолев путь до губ. Девушка была настолько шокирована, что потеряла бдительность. Все её эмоции можно было прочитать на лице: и так бледная кожа стала ещё белее, глаза широко раскрылись, а рот чуть-чуть приоткрылся, выдавая растерянность девушки. Если бы не быстрая реакция рыжеволосой, то её бы давно заметили и не оставили без внимания. В голове творился полный беспорядок, парила куча вопросов, но её волновал главный: «Как Варнава узнал про контору?» И с большим опозданием она поняла. Ёродзуя старалась скрыть своё существование, но не так тщательно, как могла бы. Почему? Ответ до банального прост. Если бы Гинтоки вложил все силы на скрытие своей организации, то у них не было бы клиентов. Специальные агенты распространяли информацию об Ёродзуе, но с особой структурой плана. Любая побочная новость в СМИ сразу же ликвидировалась, не создавая проблем. С первых дней работы Кагуры у них очень редко возникали серьезные проблемы. После раздумий девушка пришла к выводу, что именно через специального агента Варнава и узнал об организации. — Ёр… Что? По реакции всех остальных можно было понять, что они впервые слышат подобное слово. К чему Варнава завёл этот разговор? Кагуре оставалось подождать полчаса, и по истечению времени она бы сразу смоталась. Но сама судьба постоянно кидала палки в колёса, и вот девушка безвозвратно вовлечена в разговор о своей тайной работе, остальные участники которого даже не подозревают о секрете рыжеволосой. — Ёродзуя, — подправил Варнава, — Если кратко, эта организация выполняет особые заказы. — Какие же? — отец Кагуры явно заинтересовался, подобное всегда привлекало его. — Убийство людей. И родители, и гости, за исключением самого Варнавы, недоуменно смотрели на затейника этой темы. «Хочу домой» — единственные мысли, которые крутились сейчас в голове девушки. Настроение упало глубоко в бездну. Кагуре не хотелось продолжать слушать этот чёртов разговор. Она должна сделать вид, что впервые слышит о подобной организации, и слушать всё то говно, которое непременно выльется из уст окружающих. Они будут осуждать людей, с которыми даже не знакомы. — Подобные организации обычно сразу попадают под наблюдение правоохранительных органов, а позже ликвидируются, разве и эту самую Ёродзую не постигнет та же участь? Кагуре стоило сил, чтобы сдержать смех. Да, такое происходило часто, но контора Гинтоки не обычное захолустье, вырезающее людей направо и налево. На самом деле Ёродзуя была выгодна для этих самых правоохранительных органов. Не всегда полиция могла разобраться с высокопоставленными преступниками, не всегда суд справедливо выносил приговор… — Удивительно, я тоже так думал, но эта организация существует более пяти лет, — осведомлённость Варнавы завораживала, — Точного времени я не могу сказать, в наших архивах всё засекречено, — он нахмурил брови, — Не могу понять почему… — Какой кошмар… — горестно выдохнула мать, —…эти люди не ведают, что творят. В области сердца неприятно кольнуло. Слова мамы всегда плохо влияли на Кагуру: не один раз в рыжую голову приходила мысль об увольнении, но, взвесив все за и против, она оставалась в Ёродзуе. Если девушка уйдёт, то останется без души… Ведь в организации находились все, кем она так дорожила. Ей будет не хватать вечно сонного лица Гинтоки с его глупыми подколами, обляпанного в майонезе лица Хиджикаты, супер доброй улыбки Тамы, Шинпачи и его очков. Ей будет не хватать всех, кого она искренне полюбила. — Надо сделать так, чтобы все люди узнали об этой организации, тогда она не останется без внимания правоохранительных органов. Кагура выпала из реальности. Она понимала, к чему отец сказал это. Всегда весёлое и улыбчивое лицо девушки не могло больше поддерживать улыбку, губы огорчённо опустились, а синие глаза…они с ненавистью уставились на Варнаву. Как рыжеволосая сейчас его ненавидела. Одно только присутствие этого никчёмного существа (именно существа) раздражало её. Ещё больше выводил тот факт, что девушке неизвестны его намерения. Для чего он завёл этот разговор? Случайность? Или он знает, что Кагура работает в Ёродзуе? Что он собирается делать? — Кагура, ты же у нас журналистка, — сладко протянул родитель, — Твой дар к слову неплохо бы помог в этой ситуации. Вот оно. К этому и вёл папа. Тёмные струи злости понемногу пропитывали тело девушки: её начало раздражать любое слово, словно потусторонний дух ненависти вселился в неё. Мама почти сразу заметила смену настроения и наблюдала за рыжеволосой. Она заметила, что девушка ведёт себя странно в последнее время, старается отделиться от семьи, всё меньше и меньше просвещает о подробностях своей жизни. И вот сейчас, впервые за долгое время, женщина видит рассерженное лицо Кагуры — это не может не удивить. — Да-а — недовольно проговорила рыжеволосая, — Но для этого мне нужно разрешение начальства…и всё такое. — А зачем? Ты же можешь свободно выложить свою статью не от лица фирмы, — весело вмешался Варнава, словно не замечая убийственного взгляда девушки. — А ведь точно, напиши, Кагура, — воспрял отец, — Думаю, поддержки будет много. Рыжеволосая боролась с диким желанием послать всех и свалить из этого дома. Почему всегда, когда к её родителям приходят гости, они обязательно начинают прокручивать именно те темы, от которых воротило. Чёртов гадюшник. Кагура взглянула на часы и облегченно выдохнула. Водопад радости накрыл её с головы до ног: оставалось гостить совсем недолго. — Пап, если честно… — она боролась сама с собой, не зная, что ответить, — Я сейчас не особо хочу этим заниматься. На работе завал, а если возьмусь ещё и за это… Только не в ближайшее время. Мужчина удивлённо посмотрел на свою дочь и ничего не ответил. В его глазах читалось недоумение: Кагура никогда не отказывала ему. — Ой, — рыжеволосая сделала вид, что удивилась, — Уже так много времени, мне пора. — Уже? — Да. Терпение на грани. Оно готово лопнуть, как передутый шар. Глоток воздуха и свободы — всё, что сейчас нужно. — Мне очень жаль, но я правда не могу остаться. До свидания. Дверной хлопок. Ветер. Счастье. Кагура сделала глубокий вдох и с улыбкой пошла на автобусную остановку. * * * Гинтоки спокойно, а точнее лениво попивал клубничное молоко и внимательно смотрел в монитор ноутбука. Пальцы разносили клацающий звук по светлому кабинету, придавая долю серьёзности окружающей атмосфере, которая редко была такой в этом помещении. В принципе, она стала именно серьёзной после недавнего звонка Шинпачи: — Гинтоки-сан… Я не знаю, как это произошло, но нашу систему взломали. После этих слов внутри Сакаты всё ухнуло. Его ленивые глаза стали шире, а кожа побледнела. —…что…?.. как…?.. к-когда это произошло? В трубке слышалось напряжение, хоть это и невозможно, ибо напряжение — что-то нематериальное, свойственное только внутреннему миру и неподдающееся внешнему. Однако когда такие моменты наступают, можно услышать всё. Внутренний мир будет посылать сигналы, поймать которые смогут лишь люди, зародившие подобное чувство. — Сегодня…утром, — в голосе Шинпачи слышалось волнение. — Утром?! — Гинтоки был в шоке, — Почему ты ничего мне не сказал? —…успокойтесь, пожалуйста, я пытался выяснить, кто это сделал. — Успокоиться? Ты говоришь мне успокоиться, когда нас взломали? —…дайте мне объяснить. Гнев и дикая тревога разрывали мужчину изнутри. Он был готов пойти и придушить очкарика немедленно, но здравый ум перетянул мысли Сакаты на свою сторону, он втянул воздух и попытался успокоиться. —…рассказывай. — Я не думаю, что они успели многое увидеть…потому что я вовремя заметил несостыковки в ссылке системы. Однако совсем не вовремя Сого решил зайти в свой профиль и полистать главное меню. С девяносто процентной вероятностью они увидели его имя, фамилию и, скорее всего, фотографию. Тама уже на месте и работает в поте лица. После полученной информации Гинтоки сразу же оповестил Окиту, однако тот уже знал о случившемся. По голосу парня было сложно понять, волновался он или нет. Единственное, о чём Сого попросил Сакату — не говорить ничего Кагуре: всё это могло сказаться на настрое девушки и предстоящей работе, а это было бы очень некстати. Хиджиката наблюдал за происходящим всё это время и был взволнован не меньше остальных. После небольшого молчания, возникшего из-за звонка Шинпачи, Тоширо подал голос: — Ты так и будешь сидеть в ступоре? Гинтоки дёрнулся и посмотрел на мужчину, выдавливая из себя слова. — Но… Тут Саката не выдержал и прижал колени к груди, пряча в них лицо: — Яиподуматьнемогчтотакполучится. Нанасникогданенападалихакеры. Нашазащитаничтожна. А ещё… — среброволосый тихо бубнил в себе колени слова жалобы и возмущения. Хиджиката тяжело вздохнул и пробормотал: — А я ведь говорил тебе, что Таме стоит разработать свою систему защиты? Эх. — Говорил… — А ты пропустил всё мимо ушей? —…пропустил. Тоширо недовольно посмотрел на сгорбившийся силуэт и снова вздохнул. — Ладно, так мы ситуацию не исправим. Отправляемся в бар. * * * — Кагура!!!!! Вечерний «Кабуки» был шумным, как всегда. — Ты во что вырядилась?! Рыжеволосая стояла у барной стойки, засунув руки в карманы домашних штанов. Полуприкрытые глаза пытались изо всех сил изобразить своё безразличие к окружающей обстановке. Однако от ухораздерающего крика Отае оглохнуть бы не смог только уже глухой человек. — Быстро в подвал! Сого сидел, раскинувшись на диване, и наблюдал за тем, как Кагуру насильно заталкивали в тёмную комнату. Девушка пыталась сопротивляться, но цепкие руки Отае всё-таки затащили её в помещение. Хлопок и…тишина. — Я не думал, что она действительно в этом придёт… Окита задумчиво всмотрелся в дверь. — Думаю, стоит ей рассказать…потом. После задания. — Рассказать что? В бар зашёл Шинпачи. Его круглые очки осуждающе сверкнули. — Неужели ты до сих пор ничего ей не рассказал? Сого нахмурился и отвёл глаза. Да, не рассказал. Да, неуважительно с его стороны. Да, жалел, что раньше не сделал этого. Но сейчас точно не стоит ей рассказывать о Наве. — Понимаю, мой прокол, — Окита устало потёр переносицу, — Так…ты же не просто так пришёл? — Да, и, кстати, вытащи телефон из жопы, до тебя хрен дозвонишься — Шимура уселся за барную стойку. Окита прыснул от смеха. Русский язык Шинпачи оставлял желать лучшего, а в сочетании с ругательствами это звучало ещё смешнее. — Ещё раз заржёшь, то сам всё расскажу Кагуре, — отблеск очков строго сверкнул в сторону Сого. — Всё. Я могила. Парень знал, что Шинпачи шутит, но решил не рисковать и прикрыть своё ехидство. Очкарик рассказал Сого о том, что никто иной, как Варнава взломал их хрупенькую систему. Он стопроцентно увидел профиль Сого. — Он же адвокат, откуда у него вообще навыки взлома? — Знаешь… — Шимура поправил очки, — не нужно быть великим взломщиком, чтобы хакнуть нашу систему безопасности. Окита промолчал, ибо понимал, что очкарик прав. Сейчас в голове парня была сплошная каша. Совесть грызла все внутренности Сого, а нервное состояние не давало ни минуты покоя. После задания я точно всё расскажу Кагуре. Возьму и расскажу. Больше тянуть нельзя. Эти мысли сопровождались вздохами и задумчивыми взглядами в дверь, за которой минутами ранее скрылись рыжеволосая и Отае. — Сого! — из подвала выбежала Отае и звонко хихикала, — иди зацени. Парень быстро поднялся и зашёл в небольшое помещение с ярким освещением. На большом дутом диване сидела Кагура, бросавшая недовольные взгляды в зеркало напротив. — Ну скажи же, что красотка, а? — если бы люди могли светиться, то Шимура прямо сейчас бы и засияла от гордости, — о! Не хватает подвески, — с этими словами она убежала вверх по лестнице в неизвестном направлении. Сого пытался рассмотреть, во что была одета Кагура, но её поза не давала полной картины: — Встань, пожалуйста. Эта просьба разрезала тишину в комнате и заставила лицо Кагуры поменять эмоции. — Зачем? — спросила девушка, поднимаясь с дивана. Сого внимательно осмотрел рыжеволосую стеклянными глазами, а потом закрыл свои глаза ладонью. В комнате повисла тишина. — Ты что делаешь? — равнодушно, но в то же время озадаченно спросила Кагура. — Закрываю глаза. — Это я вижу, — однотонно проговорила рыжеволосая, — но зачем? В комнате опять повисла тишина. Сого сделал небольшую щель между пальцами, чтобы поймать взгляд Кагуры. — Чтобы не ослепнуть от такой красоты. Белое лицо Кагуры постепенно становилось ярко-красным. Фальшивое безразличие мигом исчезло и поменялось явным ярким смущением. Он застал её врасплох, заставляя сгорать от обилия нахлынувших эмоций. — Ч…что ты несёшь? — девушка отвела глаза и попыталась сдержать улыбку. — Что ты очень красивая, — Сого, как ни в чём не бывало, подошёл к Кагуре и приподнял её руку, рассматривая, — несмотря на то, что мне кажется, что этот вырез на платье откровенный, я осознаю, что тебе оченьидёт это платье. Окита поднёс ладонь Кагуры к губам и поцеловал бледную кожу со словами: — Ты должна заставить его обтечься слюнями, поняла? Сама мысль о том, что кто-то другой будет хотеть Кагуру, заставляет парня злиться на всё вокруг. Однако, как только он осознаёт, что она никому, кроме Сого, не позволяет даже притронуться к себе, то сразу же злорадно усмехается неудачливому «сопернику». Кагура стояла в шоке и ничего не понимала. Но как только настроение Сого достигло и её, она тут же расплылась в улыбке и звонко проговорила: — Поняла!