~ Я ослеплён красками, Чернотой кофе и белизной яйца. Выверни меня наизнанку. Я готов ~
В этом чёртовом мире, обычно неподвластном логическому описанию, существует нечто, вдвойне неподдающееся никаким канонам и законам. Можно критиковать, можно психовать, можно верить, можно делать абсолютно всё… но… это нечто всё равно имеет над тобой власть. Соулмейты, мать их… Чёртова система родственных душ. Элизабет Купер до дрожи в коленках ждала появления своего соулмейта, своей настоящей половинки, что склеит её сердце и наполнит жизнь красками. Её старшая сестра с упоением, почти захлебываясь слюной, рассказывала о цветном мире: о голубом небе, о зелёной траве и о неподражаемом рыжем оттенке волос её возлюбленного Джейсона Блоссома. — Что, если мой соулмейт находится на другой стороне планеты и он не будет даже думать обо мне? Возможно ли такое? Может, ему будет наплевать? А я так и умру, не увидев всю красоту мира, не разглядев тысячи оттенков даже в луже во дворе! — Бетти, детка. Судьба обязательно сведёт вас. Купер ждала. Ждала. И ждала. Она пыталась представить, как выглядит её соулмейт, но воображение словно находилось в спячке. Девушка не могла визуализировать объект, просто потому что не знала, что и представлять. Как он выглядит? Ну же, ей же должно что-то нравиться. Купер снова ждала. Вглядывалась в лица мимо проходящих парней в надежде разглядеть в них яркую крупицу. Протирала глаза до слёз, щурясь на яркое солнце. И вот однажды, сидя с подругой Вероникой в кафе, Бетти на краткий миг показалось, что она «увидела» настоящий цвет неоновых ламп заведения. Насыщенность красок была настолько мала, что Купер показалось, будто её соулмейт отдаляется от нее. Девушка в панике оглядывала кафе, пока не наткнулась на такой же заинтересованный взгляд парня за самым дальним столиком. Бетти не была уверена, но, кажется, у него были рыжие волосы. Она так сильно обрадовалась встрече, что почти забыла о подруге и не обратила внимания на друга парня. Объект её интереса, позже представившийся как Арчи Эндрюс, заполнил собой всё пространство. Девушка была поглощена его присутствием, абсолютно восхищаясь новыми красками жизни. Она, как безумная, оглядывала помещение, впитывая неоновую атмосферу пока что неярких красно-синих оттенков кафе, белизну формы официантов, и чувствовала всю прелесть розоватого молочного коктейля на вкус. Пока не повернула голову в сторону окна, где сидел незамеченный ею ранее друг Арчи Эндрюса — Джагхед Джонс. В новом мире Бетти Купер Джонс остался за гранью её представлений: тот же серый, блеклый и мрачный, но максимально очарованный появлением ярко улыбающейся девушки с ангельским лицом и пшеничным цветом волос. Улыбающейся не ему.~ Я увяз, мой язык связан, Заикаюсь от потрясения и жестокости. Выверни меня наизнанку. Я готов. Всё в порядке ~
Если бы время можно было остановить, то Элизабет Купер предпочла бы навсегда «застрять» в том вечере в Pop’s, бесконечно разглядывая огни заведения, постепенно становившиеся ярче. И с каждой новой встречей Купер различала цвета точнее и точнее, словно после каждого взмаха длинными ресницами мир вокруг неё менялся. Неизменным оставался лишь друг Арчи — Джагхед. Он всегда был рядом с Эндрюсом, также как и рядом с Бетти всегда была Вероника. Назойливость подруги начала слегка раздражать Бетти, ведь Лодж всё никак не могла оставить их с Арчи наедине. Ведь нельзя открываться соулмейту у всех на виду — лишишься зрения, а может, и жизни. Искать родственную душу — как иголку в стоге сена, и нужно хранить секрет о соулмейте до признания — как священную тайну. Метания мучали Бетти, она искала встречи не ради обретения родственной души, которую в Арчи толком и не рассмотрела, а ради очередных цветных картинок, которые видела, находясь только рядом с ним и его бесцветным другом. Нет, Арчибальд Эндрюс на её взгляд был хорошим парнем: высокий, спортивный и весьма симпатичный, но… что-то в глубине души не отзывалось на звук его голоса, сердце не начинало биться сильнее. Он не ловил её взгляд, часто не слушал её фразы, мог просто оставить вопрос девушки без ответа. Постепенно Купер разочаровывалась: разноцветный мир не приносил радости как в первые дни. Всё было одним и тем же, что практически надоедало ей. От яркости красок уже хотелось блевать и выколоть глаза. Она посмотрела на сидящего рядом Джагхеда Джонса, уткнувшегося в книгу. Купер нагло уставилась на парня, изучая. Вот, тёмные пряди волос — чёрные, шапка-корона — серая, а глаза… — Эй, Бетти, — Вероника окликнула задумавшуюся девушку. — У нас с Арчи завтра защита… проекта по философии. Мы пойдём, встретимся в комнате вечером, окей? — Окей, — ответила девушка, грустно провожая друзей взглядом. Элизабет прикрыла глаза, ожидая, когда цветная дымка спадёт, оставляя девушку с теперь уже желанной черно-белой картинкой. В этот раз раскрашенная реальность никак не уходила, похоже, радиус действия увеличивался после каждой встречи. Купер открыла глаза, намереваясь спросить у Джагхеда, куда пошли Вероника и Арчи, но наткнулась лишь на его теперь пустое место и несколько купюр на столе. Долгожданная серость вернулась к Бетти.~ Я завернут в кожу, Никто не проникнет туда. Выверни меня наизнанку. Я заворачиваюсь и раскрываюсь, и раскрываюсь ~
— Бетти, Арчи — мой соулмейт. Он поцеловал меня… Элизабет была опустошена. Ведь всё сходилось так, что Арчи был единственным вариантом, её родственной душой. А как могло быть иначе? Во-первых, они одновременно посмотрели друг на друга, во-вторых, девушка различала цвета лишь когда находилась рядом с ним, и в-третьих, чем дольше ребята были вместе, тем ярче становились оттенки. У Лодж и Эндрюса отличная философия, конечно. И проектная деятельность проходит на высшем уровне. — Я так рада! Он сказал, что сразу понял, что я его соулмейт. — Поздравляю, Ронни! Ты заслуживаешь счастья, — пробормотала девушка, запираясь в ванной. Если бы серый можно было сделать более серым, добавив серый пигмент в серую краску, то именно так бы охарактеризовала своё состояние Элизабет Купер. В её гениальнейшем плане что-то не сходилось, существовала ключевая маленькая деталь. В программе ошибка, не позволяющая скомпилировать процесс. Глубоко вздохнув, девушка попыталась мыслить логически, но сердце не позволяло мозгу, поселяя в мыслях хаос и отчаяние. Она, Арчи, Вероника и Джагхед. Все вместе, но… – Джагхед? — Бетти истерически рассмеялась. Всё так просто? Это как пинок от судьбы либо сложный квест с неизвестным ожиданием. Как детская задачка про автобус. Решение вот оно, на поверхности. Разгляди его. Бетти попалась во все ловушки, увязавшись за яркой и опасной картинкой. — Дурочка! Девушка вышла из ванной, перед этим тщательно скрыв все следы недавних слёз. Она крепко обняла подругу, желая им с Эндрюсом счастья. — Спасибо, Бетти. Ты не представляешь, какое это наслаждение — видеть мир чистыми цветами. Словно дышать в парке после мегаполиса. Купер улыбнулась подруге, умалчивая о том, что её уже подташнивало от ярких красок. В дверь постучали — Арчи пришёл к Веронике. Весь мокрый от сильного дождя. Цвета в комнате остались неизменными — серыми.~ Я… ослеплён Чернотой кофе и белизной яйца. Выверни меня наизнанку. Я готов. Всё в порядке ~
Надежда в её душе цвела, как первые весенние цветы, а снаружи дождь хлестал по лицу. Даже зонт не смог помочь, позволяя каплям стекать с волос, размазывая макияж. Может быть, теория Элизабет Купер могла подождать и до солнечного утра, но разве может что-то остановить девушку? Джагхед Джонс жил вместе с Арчи в одной комнате, в дверь которой уже стучала девушка. Парень открыл её, замирая от неожиданности. С вероятностью менее одного процента он ожидал увидеть на пороге именно Бетти Купер. Девушку, благодаря которой он обрёл «зрение» и благодаря которой мог его потерять.Он видел, что Бетти была абсолютно не в порядке, но, моргнув дважды, Джонс попал в сети обезоруживающих зелёных глаз, а ещё через секунду в крепкие объятия. А в следующее мгновение страстно целовал её посреди коридора. — Я была так слепа, Джагги. Сумасшедшая идея засела в моём мозге, и я, как поезд без тормозов, летела, сбиваясь на пути. Прости. Джонс завёл девушку в комнату, стирая с её щёк капли дождя и слёзы. — Я поняла слишком поздно, когда цвета стали убивать меня, не принося должной радости. На что же мне даны глаза, если я пропустила самое важное? — Бетти потянулась к Джагхеду, пробегаясь пальчиками по светло-кремовой щеке с вкраплением тёмных родинок. Его глаза внимательно следили за ней. — Я хочу тебе кое-что сказать. — И я. — Тогда вместе? — Вместе! Ты — мой соулмейт. Мои краски жизни. Моя жажда жизни.