~ Расскажи мне, когда разрушение станет моей участью, Станет твоей участью, станет нашей участью ~
С возвращением Чика в дом Куперов Бетти почувствовала, что её семья наконец-то стала полной. Девушке было безумно одиноко в последнее время: Полли почти отреклась от них, с Джагхедом пришлось расстаться. И она не знала, сколько сможет протянуть, до тех пор, пока не взглянула в бездонные глаза старшего брата. Они казались ей незнакомыми, но одновременно до боли родными. До боли. Страдание, которое Бетти удалось разглядеть в брате, влекло её. Словно он обладал тайной, был замком или шифром. А Бетти так сильно любила разгадывать сложные задачки, иногда не сильно переживая о последствиях. Она перебирала свои вопросы, как ключи в огромной связке. Выбирала подходящий, но не решалась открыть дверь до конца.***
~ Темнота, зло и эта гниль в моей ДНК, Неприятности и милосердие в моей ДНК ~
Мир Чарльза Смита был словно серое полотно с вкраплением ярких пятен историй других людей. Он использовал их, чтобы почувствовать что-то. Поглощал их эмоции для своего удовольствия. Их счастье, их радость, их любовь. Их горечь и их боль. Ему особенно нравилась боль. Он ловил в ней свой кайф. Насыщался их страданиями, открывая новый мир. Рано или поздно, но он знал, что настоящая мать найдёт его. На уровне подсознания или нет, но когда-нибудь ей он снова станет нужным. Он знал про Бетти, про Полли, про Хела. Он знал всё. И не мог дождаться момента, когда будет в полном объёме вкушать боль семьи Купер.***
~ Верность и величие в моей ДНК, Сила, яд, радость и боль в моей ДНК ~
— Арчи, разве ты не видишь? Этот парень — полный уёбок. И Бетти стоит держаться от него подальше! Ребята зависали в комнате Эндрюса, как в старые добрые времена. Почти как раньше, будто вокруг не творился кромешный ад. Изменилось то, что Джаг не рассказывал старому другу о своих делах, а Арчи молчал о своих. Эндрюс злился на Джонса: бросил друзей, обидел Бетти, связался со Змеями. Но лучиком света в их тьме, ниточкой, ведущей к истине, стали чувства Джагхеда. Как бы парень не пытался отдалиться от Бетти, он всё равно возвращался назад. К ней. Магниты. Родственные души. — Вообще, Вероника говорит, что после возвращения Чика Бетти выглядит… «спокойнее». Она стала больше улыбаться, Джаг. Я доверяю её мнению. Может, тебе стоит… наконец поговорить с ней. Джагхед стыдливо промолчал, ему не хотелось слать Арчи к чёрту. И вообще, это не его дело. Он продолжил наблюдение за комнатой Бетти, где к этому времени уже перестал гореть свет. — А, и она ходила в «Поп’с» с Кевином и Вероникой. — А ты? — Я… я не смог в тот день. Джагхед не поверил Арчи, но не сказал об этом ни слова, не показал свою реакцию. Арчи понял, что Джонс не купился на его дебильный ответ. У обоих есть тёмные секреты, о которых они не знают, как рассказать.***
~ Слежу за змеями, обхожу стороной притворщиков, Телефон всегда отключён, я не общительна ~
Бетти ни на секунду не могла выбросить из головы мысли о Джагхеде. Он был наваждением, словно с ещё одним воспоминанием она увидит его и почувствует рядом. Будто он не её странные фантазии, а сказочная реальность. Несмотря на перевод обратно в школу Ривердейла, количество их встреч также оставалось минимальным. Привет/пока и набор стандартных вежливых фраз. Бетти успокаивала себя мыслями, что Джагхед переживает тяжёлые моменты в жизни, давала ему время и пространство в надежде на светлое будущее. Она скромно улыбалась и вела себя, как «идеальная девочка». Лишь кровоточащие ранки выдавали её реальное состояние.***
~ Блять, наверное, гормоны поменялись в твоей ДНК, Проблема в том, что у тебя сплошная лажа в ДНК ~
Элис Купер пообещала ему, что в этом доме он будет в безопасности. Чарльз никогда не боялся за себя, он точно знал, что семья не навредит ему. Скорее… наоборот. Дни, проведённые в доме Куперов, были чистым наслаждением. Три сломанных души, заводящие грустные колыбельные, скажи им не те слова. Или имена. Чарльз особенно сконцентрировался на Бетти, ощущая именно её боль. Питаясь ею. Управляя девушкой. Он нажимал на правильные точки, постепенно сводя Элизабет с ума: она улыбалась, она улыбалась, снова улыбалась. Её внутренняя темнота, схожая с его, помогала парню. Она стала его союзницей, выступая единым фронтом против правильных эмоций. И Бетти улыбалась, улыбалась, улыбалась… Мисс Купер даже не осознавала бедственное положение своих дел, она охотно рассказывала Смиту о Ривердейле, о семье, о Полли, о друзьях. Она сломалась, когда речь зашла о Джагхеде. Колыбельная заиграла, когда произвучало «неправильное» слово. «Неправильное» имя.~ Скажите что-нибудь! Вы, ублюдки, мне не указ! ~
В ночь, когда старших Куперов не было дома, Бетти спала и видела очередной сказочный сон об утраченном возлюбленном, Чарльз Смит решил, что пора действовать. Он настолько хорошо знал путь до спальни Бетти, что мог пройти его с закрытыми глазами. Он знал количество секунд. Он знал, какая половица будет скрипеть, если на неё наступить. Он знал, что её дверь всегда открыта. Как хозяин, он вошёл в спальню — он не запер дверь, но прикрыл окна. Пусть в очаровательном Ривердейле все спят, так ему спокойнее. Чарльз усмехнулся сам себе — самообман о спокойствии. Бетти снова прошептала «ебучее» имя, и Чарльз вернул своё внимание к девушке. Сегодня её сон был особенным: сладким и горьким. Чарльз обожал это: девушка бежала, но не могла догнать. Девушке хотелось назвать имя, но ей не хватало сил. Сегодня её сон не был спокойным: она дёргалась и ворочалась, ей отчаянно хотелось проснуться, но она была не в силах больше сопротивляться. Как и улыбаться, девушка тоже больше не могла. У Чарльза был особенный план для сестрёнки.***
~ Я буду сиять, как и должен Антисоциальный, экстраверт ~
Какого хуя со мной не так? Каждое принятое мной решение делает всё только хуже. Джагхед не мог уснуть, он копался в себе, анализируя ситуации, произошедшие с ним. Отчасти он понимал, что заигрался в «крутого парня»: потерял друзей, потерял девушку, чуть не потерял отца. Сон не шёл к парню, шли лишь дебильные мысли, от некоторых из них ему было не по себе. Особенно от мыслей, связанных с Чиком. Он не купился. Нет, Джонс знал таких людей. Его «змеиное» нутро чувствовало, что Чик Купер не «хороший парень по-соседству», а конченый мудак. Он почти начал следить за ним, но отец ясно дал понять, что это «не его дело». Да, не его. Как и Бетти тоже не его. Бросив попытки поспать, Джагхед тихо встал, оделся и в последний раз за вечер посмотрел в окно. Где шторы были плотно задернуты. — Тебе пиздец, ебаный Чик.***
~ Моя ДНК не для подражания, Твоя ДНК — это мерзость. ~
Шоу началось. В первый ряд воображаемых гостей Чарльз посадил свою дражайшую семью. Во второй — друзей Бетти. В третий — её окружение. Центральное место занимал Джагхед Джонс — человек-загадка. Чарльз считал его потенциально опасным для Бетти. Он всегда действовал так, как хотел. Люди за это называли его «странным». А Смита он раздражал. Он его, блять, ненавидел. Гадюка. Каждый поступок, каждое слово. Чарльз не мог его контролировать. Ему частично удавалось лишь воздействовать с помощью тупорылых друзей. И почти все воображаемые гости смогут оставить себе воспоминания, будто они были реальными гостями его спектакля. С «сестрёнкой» в главной роли. Чарльз Смит управлял ею медленно. Позволил ей распустить волосы, проводя пальцами между густыми прядями. Усадил на стул, разрешая раздеваться перед зеркалом. Скудный набор блеклой гаммы её косметики не впечатлял Чарльза, он почти скривился от однородности оттенков. Он приказал Бетти кружиться, осматривая её фигуру. Да, с такой будет жалко расставаться: мягкая светлая кожа, тонкая талия и невероятные губы. Теперь… в насыщенном вишнёвом цвете, заботливо спрятанном глубоко в ящике стола. Чарльз приготовил свой нож, чтобы оставить на её руке первый шрам боли, вышедшей наружу. Первый шрам мести.***
~ Понимаешь, моя родословная, не терпит голимых понтов, То, через что я прошёл, наверное, оскорбит тебя. ~
— Это чертовски неправильно — вламываться в дом ночью. Мне пиздец. Джонс не знал, чего ожидать внутри дома Куперов. Внешне ничего не изменилось. Но находясь внутри прямо сейчас, Джагхед не мог дышать. Словно воздух был отравлен. Был сладким и аморфным, тянущим его в лживую сказку. Джагхеду было настолько противно, что приходилось бороться с приступами тошноты. Ему хотелось распахнуть окна, чтобы впустить свежий воздух. Джагхед прислушался к звукам в доме, надеясь на подсказку. Он надеялся на исход «всё в порядке». Но инстинкты говорили обратное, поэтому Джонс стремился увидеть Бетти спящей в розовой комнате. Он не очень хорошо знал путь до спальни Бетти. Он не знал количества секунд. Он не знал, какая половица будет скрипеть, если на неё наступить. Он не знал, что её дверь всегда открыта… …Откуда раздался оглушающий крик. Джагхед за секунду поднялся по лестнице, залетая в комнату Бетти. — ЧУДОВИЩЕ! В момент, когда кулак Джагхеда Джонса прилетел в лицо Чарльзу Смиту, мальчик с Южной стороны понял, что снова поступает правильно. Влезть в окно Бетти и поцеловать её — было правильно. Оставить её одну, ссылаясь на глупые причины, — не правильно. Спасти её — единственный вариант. Удар чувствовался настолько хорошо, что Джонс не удержался и ударил снова. Чарльз ударил в ответ, и Джонс поздно заметил, что в руке у ебанутого Смита нож. Толстая куртка не спасла от ножевого ранения, но парень почти не почувствовал боли. Он пнул соперника в колено, заставив разжать кулак и выронить нож. Он бил Чарльза кулаками со всей силы. Выплескивая наружу гнев, злость и свою темноту, копившиеся в нем. Он получал равновесные удары, но чем больнее ему становилось, тем больше он злился. — Ты! — удар. — СУКА! — удар. — БЕТТИ МОЯ! — удар. Повалив Смита, он продолжил бить его, пока не услышал тонкий любимый голос, зовущий по имени. — Джагхед… остановись, пожалуйста.***
~ Расскажи мне, когда разрушение станет моей участью, Станет твоей участью, станет нашей участью ~
Бетти не могла сказать, жив ли Чарльз. Джагхед не мог сказать, в порядке ли Бетти. Ему было абсолютно похуй, жив ли Смит. Они не до конца осознали, что произошло в доме Куперов этой ночью, но пообещали сами себе, что разберутся. Иначе быть не могло. Джагхед обнимал Бетти, укутанную в простынь. Посреди хаоса. В темноте и тишине. И, наконец, с открытым окном. Он вдыхал аромат её волос и свежий запах улиц ночного Ривердейла. Где-то вдалеке послышался рёв сирен, нарушающий порядок тишины. — Всё будет хорошо. — Не оставляй меня больше. Оба кивнули друг другу. Джагхед поцеловал Бетти в лоб, прижимая ближе к себе. Он не мог не анализировать. Темнота… смогла овладеть им. И он не мог сопротивляться. Что дальше?.. Джагхед вздрогнул, но на время отбросил эту мысль, наслаждаясь близостью и теплотой тела девушки. А Бетти, сидя на полу, впервые за последнее время улыбалась по-настоящему.