POV Гермиона Грейнджер
Надо выручить его. Надо, но… я всё же дам ему пару минут на объяснение. Пусть помучается, не одной же мне страдать! Я с улыбкой вернула себе прежний облик, эта акция не была запланирована, но его ошарашенный вид так меня взбесил, что я просто потеряла контроль над собой. Тряхнув волосами, я трансгрессировала в кабинет директора, именно оттуда чувствовалось мощное волшебство. Несколько секунд удушливой темноты, и моим глазам предстала интересная картина. Северуса и МакГонагалл разделял магический барьер, а Дамблдор хмуро смотрел на зельевара. Символично, что я оказалась на одной стороне с Северусом. Щит исчез, и через секунду МакГонагалл уже обнимала меня, усаживая в кресло. — Расскажи нам, девочка моя! – она бросала злобные взгляды на Снейпа, но пока не нападала. – Что ещё он заставлял тебя делать? — Заставлял? – я и подумать не могла, что она поймёт всё так превратно. – Нет! Всё не так! Что?.. – я оглянулась на Северуса, но он опустил голову, не давая себя рассмотреть. – Что с тобой? – я мгновенно оказалась рядом с ним и заставила поднять лицо. – Мерлин! Как это? — Я был едва не убит львицей! – ехидно протянул он. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чём он, но потом разобрал смех, который было трудно сдержать. Я прикрыла рот рукой, а в его глазах заметила нежность. Совершенно иррациональную, но спутать её с чем-то я не могла. Смеяться как-то сразу расхотелось. Я повернулась к профессорам. — Я благодарю вас за такую заботу обо мне, профессор МакГонагалл, директор Дамблдор, но спешу заверить вас, что ничего предосудительного между нами нет. То, что вы видели, профессор, это всего лишь влияние неудачно сваренного мною зелья, — я с улыбкой кивнула бывшим учителям и, сжав руку Северуса, трансгрессировала обратно в его гостиную. – Давай помогу. Я села на диван, утянув его за собой. В карманах моей мантии было много склянок с разными зельями, таскать их с собой уже вошло в привычку. Я быстро промыла царапины бадьяном, отчего они моментально затянулись. Всё это время Северус внимательно рассматривал меня. Когда все флакончики были убраны мной обратно, я спросила. — Ну что? Проведём подтверждение сегодня или перенесём на завтрашний вечер? – я всматривалась в его глаза, пытаясь уловить хотя бы отголоски тех чувств, что в нём были. — Завтра, — тихо и твёрдо сказал он, а после скрылся в спальне, оставив меня одну. Мне не оставалось ничего, кроме как уйти. Я обратилась к МакГонагалл с просьбой выделить мне кровать на одну ночь, она отдала мне целые покои. Долго ещё выпытывала, не обижает ли меня Северус, но я на все вопросы отвечала, что у нас всё нормально. Оставшись одна, я рухнула на кровать, всё-таки сложно держать маску рядом с ним. Со всеми остальными, даже с Гарри, я держалась стойко. Все они поверили, что всё нормально, что я успокоилась и смирилась. Возможно, если бы у меня было больше времени, если бы не надо было видеть его сейчас, я бы смогла сделать так, что это стало бы правдой. Но вся горечь в том, что я и сейчас готова упасть к его ногам и рыдать, умоляя принять обратно. Всё как раньше. Разница только в том, что теперь я могу сдержать это и не позорюсь перед ним. С каким трудом я пережила первые две недели после нашего разрыва, знает только Гарри. Он провёл их со мной, успокаивал меня, сдерживал магические выбросы и всячески помогал. Именно он помог мне устроиться в Мунго и подсказал окунуться в работу. Там я чувствовала себя нужной, там я помогала людям. В больнице, когда я боролась за жизни, я забывала, что единственный человек, которому хотелось бы быть нужной, предпочёл мне призрака из прошлого. Именно благодаря этой одержимости я так быстро продвигалась по карьерной лестнице. Веки слипались, я и правда очень устала. Эти межгосударственные перемещения так выматывают, я подтянула колени к груди и, свернувшись, уснула.***
К моему счастью, подтверждение прошло без особых осложнений. Всё чинно и культурно, несколько дежурных ласк и аккуратное проникновение. Видимо, со скрипом, но магия приняла это как подтверждение, руны светились очень тускло. После я сбежала из Хогвартса, будто за мной оборотни гнались. Только дома, в своей квартирке, я смогла дать себе волю. Швыряя вещи и бросаясь боевыми заклятиями, я планомерно разрушала свой дом, хотя какой это дом?! Я здесь даже не каждую ночь ночую! Больше на кушетке в кабинете. — Всё! Всё! Прости, я пришёл как смог! – руки Гарри держали крепко, пытаясь сберечь остатки квартиры от моей ярости. За его спиной стояла шокированная Джинни. — Я думала, ты преувеличиваешь, — прошептала она, оглядываясь. — Если бы, — сухо бросил Гарри. — Пусти! – прорычала я, хотелось крушить, хотелось разрушить всё! — Всё, Гермиона, пожалуйста! – друг заставил меня сесть, и, наконец, я разрыдалась. Облегчённо вздохнув, Гарри отпустил меня, больше я ничего не разрушу, мы оба это знали. — Он был груб? – осторожно спросила подруга. — Нет, — всхлипнула я. – Он был роботом. Только основное действие без вредной примеси эмоций. — Но почему?! – в один голос воскликнули Гарри и Джинни. — Я была уверена, что он не выдержит! – огорчённо добавила девушка. – Он же любит тебя, это видно! — Не любит, — слёзы снова покатились по щекам. – Теперь я точно убедилась. Всё это было большой глупостью, надеяться на его чувства. — Верно, этот бесчувственный ублюдок вообще не способен на любовь! – уверенно подтвердил Гарри. — Нет, способен, — я взглянула на друга с болью. – Он любит твою маму, Гарри. До сих пор любит её! — Не может быть! – шепот — все, на что был способен друг. — Может, можешь мне верить. — Мы что-нибудь придумаем, Гермиона, — Джинни обняла меня, стараясь успокоить. — Нет! Всё! Хватит, я устала. Я нашла своё призвание, и Северус не помешает мне! Я смогу пережить то, что он не любит меня, — горло сдавило, но я мужественно продолжила: – Больше в моей жизни нет места этому мужчине. Там есть только Мунго и мои пациенты. Я больше не буду унижаться перед ним! Я оказалась недостаточно хороша, не пробудила таких чувств, которые вытеснили бы прежнюю любовь. Значит, так тому и быть. С этого момента я начинаю новую жизнь! Ребята ещё долго утешали меня, но потом им надо было идти, и я снова осталась одна в пустой разгромленной квартире. Несколькими заклинаниями я привела своё жилище в нормальный вид. Приняв душ, я просто устроилась на диване и уставилась в пространство, нужно многое обдумать и расставить по полочкам. Легко было сказать, что я начинаю новую жизнь, но как её начать, я пока не представляла. Жизнь без Северуса казалась бессмысленной, пустой и глупой. Только вот жизнь с ним оказалась невозможна, у меня просто нет сил конкурировать с призраком. Я долго думала и в конце концов решила, что мне для начала неплохо было бы перестать думать о нём. Следить за его жизнью тоже нужно завязывать. Вообще, я должна исключить из своей жизни все аспекты, связанные с ним. Для начала этого достаточно, не всё сразу. Я отправилась спать, но первая же ночь принесла мне сон с его участием. Это даже смешно. Естественно, на работу я явилась в плохом расположении духа. Отчитав Гарри за излишнюю заботу, я отправилась на обход. Многие пациенты были рады меня видеть, это грело душу. Я сознательно загружала себя делами, понимая, мне нужно постараться, чтобы не думать о нём. Уже в конце рабочего дня передо мной возник Патронус Гарри. — Ты нужна мне, просто прикоснись к нему. Поняв, что речь о самом Патронусе, я погрузила в него руку, на секунду меня окутали эмоции друга: растерянность и страх. Как только ноги мои коснулись твёрдой поверхности, я выхватила палочку и огляделась. Почему-то я оказалась в лаборатории Гарри в доме Блэков. — Что-то происходит, Герм! – шепот Гарри заставил меня подпрыгнуть и резко обернуться. Он сидел прямо на полу, притянув колени к груди. — Поттер, я едва тебя не убила! – рявкнула я, но, поняв, что друг действительно испуган, быстро присела рядом. – Гарри, что? Шрам? Опять? — Нет, — он покачал головой. – Тут другое. — Уже хорошо, рассказывай, — чуть улыбнувшись, я села рядом. — Я не понимаю, что со мной происходит! Я ловлю Пожирателей, и мне это нравится! Но в последнее время мне снятся странные сны, они мучают меня, не дают высыпаться, и последние несколько дней эти странные штуки происходят даже наяву! – он со страхом взглянул на меня. – Я не хотел никому говорить, но, Герм, кажется, я схожу с ума. — Что это за сны? Расскажи поподробнее, — я сжала его руку, заставляя смотреть мне в лицо. — Вот, — он передал мне ворох исписанных пергаменов. – Я стал записывать этот бред, хотя это и полная бессмыслица. — Нет, Гарри, не бессмыслица, — внимательно разглядывая написанное, поправила я. – Это магические формулы. И формулы серьёзные. С такими можно создать мощный магический артефакт. Ты говоришь, это тебе снится? – друг кивнул. – А может, это не сон, а воспоминания? — Воспоминания, но откуда? – кажется, мне удалось немного его успокоить, но объяснения снова заставят меня затронуть запретную тему. Нерешительно взглянув на друга, я отбросила сомнения. — Мы много говорили об этом с Северусом и пришли к некоторым выводам. Мы считаем, что существует ещё одна реальность, из которой собственно и пришла та Гермиона. Постепенно эти реальности сливаются, и чем ближе конец, тем сильнее это будет давить на нас. Северус считает, что круг надо замкнуть, то есть я должна из этой реальности отправиться в прошлое. Тогда миры полностью ассимилируются, и останется одна единственная реальность. Не спрашивай, я и сама не до конца понимаю, как это должно сработать. Но логика есть, — я вглядывалась в посветлевшее лицо друга. Это стоило той боли, что разрывала внутренности. — То есть это всё — формулы того артефакта? Но почему они видятся мне? Я ведь ничего не понимаю в артифакторике! – Гарри свежим взглядом разглядывал символы на пергаментах. — Наверно, в том мире понимаешь, — я пожала плечами. – В любом случае, его создашь ты. Лучше не сопротивляйся и попытайся разобраться, я думаю, тебе должно стать легче. — Спасибо, что выслушала, — Гарри улыбнулся мне. — После всего, что ты для меня сделал, это самое меньшее, чем я могу отплатить, — я встала. – Но сейчас мне пора, прости. — Конечно, иди. Вернувшись в больницу, я села в кресло в своём кабинете. Значит, совсем скоро. Это нужно обдумать. По примерным подсчетам, у меня был ещё год. За этот год я должна решить, хочу ли я спасать этот брак. Скорее всего, у меня будет возможность не дать свершиться этому браку, возможно, это будет даже самое лучшее решение. Но не слишком ли сильно это изменит реальность, да и понравятся ли мне изменения? Не думаю, что время поддастся нам в третий раз. Надо решить для себя, чего я хочу. На секунду мне представилась жизнь без любви к Северусу. Этот выбор казался таким заманчивым, я могла бы построить нормальные отношения с Виктором или даже с Роном. Да с кем угодно, меня бы ничего не держало! — Доктор Грейнджер! – в кабинет влетел стажер, его крик заставил меня вздрогнуть. – Там аврора доставили! — Мерлин! – я сорвалась с места, да куда он успел влезть за эти несколько минут?! У палаты толпились врачи. Стоп! Не у той палаты. Я ворвалась внутрь и застыла на пару секунд. – Малфой! – вырвалось у меня. И без того бледный парень сейчас выглядел зелёным. Его живот был исполосован, кожа вместе с внутренностями едва не вываливалась на пол. Он закашлялся, и по губам тоже потекла кровь. Это заставило меня шевелиться быстрее. Я уложила его на кровать и принялась водить палочкой над ранами, сначала диагностируя, а потом и залечивая раны. Это давалось мне хорошо, но раны слишком глубокие, сил явно не хватало, но я упорно продолжала повторять заклинание. Когда раны почти затянулись, меня оттащили от Малфоя и другие доктора занялись им. Они поливали раны бадьяном и применяли заживляющие заклинания. — Не стоит так выкладываться, Гермиона. Ты здесь не одна, — с нотками гордости пожурил меня доктор Миллер, именно он готовил меня первые пару недель. — Медлить было нельзя, — устало вздохнула я. – К тому же вы сами учили меня, что нельзя отворачиваться, если можешь помочь пациенту. — Но и сливать все силы тоже нельзя, — он укоризненно покачал головой. – Ты ещё так молода, Гермиона, пойми одно: люди будут уходить. Если ты истощишь себя, слишком сильно пытаясь вытащить безнадёжного человека, то не сможешь спасти сотни других. — Это жестоко, — прошептала я. — Да, это жестоко, но это так, — он сел рядом со мной. – Пойми, ты не сможешь спасти всех. Нужно понимать, когда стоит браться за дело, а когда нет. — Но Драко не был безнадёжен! – я попыталась отстоять своё решение. — Не был, – согласился Миллер. — Но такие раны обычно залечивают трое-четверо докторов, а ты смогла сделать это одна и ещё стоишь на ногах. Ты очень сильная молодая ведьма, но не стоит так выматывать себя. — Я очень уважаю ваше мнение, доктор Миллер, но не согласна с вами. Нужно спасать всех, кого сможешь! И даже если кажется, что человек безнадёжен, следует приложить все усилия, чтобы вытащить его! Иначе я не вижу смысла существования этой больницы! Я, гордо вскинув подбородок, пошла к себе, мне действительно нужно отдохнуть, завтра будет тяжёлый день. У меня теперь будет много тяжелых дней.