Там, под водой ...

Русалка накрывает Чонгукову руку своей и опускает глаза. Ее лицо ему знакомо, но оно изменилось, — глаза были не такими, как в детстве; её кожа была очень бледная, а из волос торчали совсем нечеловеческие уши. Бледные, посиневшие губы и еле заметные клыки почти сливались с покрытой маленькими чешуйками кожей. Из воды выглядывал темный хвост.       — Мам… — Чонгук пробует это слово на вкус, но ему страшно признавать в русалке свою мать. Его голос охрип от долгого молчания.       — Я желала, чтобы твоя сущность наконец привела тебя ко мне, — она не отводила от него глаз…  — До конца не верила, что это ты. Как же ты вырос, — маленькие водопадики хлынули с её глаз, и она наконец зажмурилась, сжимая крепко его ладонь.       Чонгук смотрит. Понимает, но пропускает мимо ушей беглое «сущность». Осознание придет чуть позже. Обязательно придет. Слишком много всего.       Всё внутри давно расколовшееся на осколки выдает отражения прошлого, притупляя ориентацию во времени. Он бы разделил материнские слезы… Возможно, они накатят чуть позже, когда его покинет шок.       Человек протягивает русалке другую руку, за которую она тут же хватается.   — Ты ушла от меня.       Мать взбирается к сыну, садясь близко-близко. Гук смотрит обезжизненным взглядом на её длинный угольно-черный хвост.       — У тебя были ноги… Я точно помню, — Гук высвобождает из маминой ладони руку и прикасается к гладкой чешуе.  — Как это возможно?       Она притягивает его в свои объятия, и Чонгук содрогается в мелкой дрожи.       — Мы встретились, — шепчет русалка, поглаживая его по волосам. — А тебе ещё многое нужно узнать.       Её голос не менее дрожит, Тэхён чувствует невероятную грусть и скорбь, исходящую от этой русалки.       Как долго его не обнимала собственная мать?       Знакомое чувство расплывается теплом по телу юноши, успокаивая и утешая. Это точно его мама.       Тэхён не решается присоединиться, оставаясь у подножья лодки, — поглаживает чонгукову ногу, показывая, что он тоже рядом, тоже скучал.       Сколько они так сидят известно только небу и воде. Чонгуку многое предстоит узнать и пережить, ведь судьба его вела именно к этому. *** — Много лет назад…       Произошедшее почти несколько десятков лет назад не забыть — оно все ещё хранится в сердце раненой предательством русалки…       Новопостроенное судно скрипит выдраенными досками, качаясь на бушующих волнах. — История до сложности проста… Обычная невнимательность влюбившейся девчоночки обратилась в её личную катастрофу. Всего лишь влюбилась в пирата. Русалка с грустью на сердце погрузилась в воспоминания:.       Чуть рваное платьице развевается на ветру, вместе с маленьким платочком, крепко зажатым в руке. Волосы чернее ночи вьются и лезут в глаза, но это не мешает юной девушке разглядывать на горизонте своего суженного. Как же её так опутала любовь?       — Мой отец был пиратом… — утвердил юноша таким голосом, будто это его не удивило.       Мать отвела взгляд.       — Не зная, кем являюсь, я родила ему тебя…       Судьба ли разыграла ее? Злая полоса пришла к бедной девице.       Не всё нужно знать Чонгуку. Она не расскажет ему про ядовитые руки его отца, что пытались задушить, уничтожить женщину, что впредь названа была бесовской распутницей. А Гук не расскажет ей про то, как всё обернулось после того, как мать исчезла. Хватит делиться горем. Слишком много его было в их жизнях. Прошлого не исправить.       — Чувствую любовные узы, — вздохнула русалка, воспользовавшись отсутствием Тэхёна, что не хотел мешать разговору. Видимо, он отправился охотится.       — Ты любишь этого русала, — на её губах промелькнула слегка заметная неловкая улыбка. Юноша дернулся, выходя из вакуума мыслей.     — Он мой русал.    — Ты ведь знаешь? — извиняющимся голосом спросила мать. — Что… в тебе течет кровь океана.       Чонгук сначала смутился, непроизвольно сжимая подол рубашки, а потом просто кивнул. Никто не знает, но внутри у него разгорелся огромный вулкан. В глубине души он отгонял эту мысль. Даже когда всё стало очевидным, у него с трудом получалось это даже представить…       Внутри столько смешанных чувств, что хочется прямо сейчас нырнуть в воду и больше не всплывать.       — Ты должен остаться с ним. Он должен быть рядом. Он поможет тебе.      — Это возможно? Когда? — Чонгук напуган. Ему так неловко и страшно говорить об этом. Эта неизвестность волнует его, сковывает.     — Ты поймешь.       Короткий диалог, который рано или поздно должен был произойти. *** Ночью юноша плохо спал, постоянно ворочался, что-то бормотал, но так и не заметил, как лодку аккуратно толкали две русалки, охраняя от любой опасности.       — Куда мы? — резкий, но не специальный хлопок тэхенового хвоста о воду все- таки будит человека.  — Гуки… — проурчал русал, дёрнув хвостом. — Уже проснулся?       Чонгук протянул к русалу руки, чтобы он спустил его в воду, но тот лишь кротко взглянул ему в глаза, ласково огладил мокрой рукой его запястья и помотал головой.     — Мы почти приплыли.       Чонгук смотрел на него сонными глазами и не понимал. Куда они должны были приплыть?       Он поднял голову, подставив ее потокам встречного ветра и впервые за долгое время увидел… землю?   — Остров? В дали виднелся небольшой кусочек суши, окружённый океаном.       Чонгук заволновался.   — Там люди?   — Им туда путь закрыт…   — Но ведь… Как же я…  — Ты — сын океана.       Русал выныривает из воды, хватаясь руками о корму лодки.  — Здесь нужно плыть осторожнее, смотри вперед.       Человек пододвинулся ближе, обратив внимание на то место, куда показывал русал. Вода в некоторых местах почему-то меняла свое направление и двигалась по кругу, закручиваясь в воронки.       — Это водовороты. Стоит человеку приблизится к ним, его тут же затянет к Морскому Дьяволу.       Конечно, юношу сложно чем-то удивить, но их здесь так много.       — А как же… — он действительно видит как Тэхёнов хвост проскальзывает в миллиметрах от водоворотов.       — Поэтому на этот остров и не ступала нога человека, — Тэхён улыбнулся, заплыл в самое сердце воронки и через мгновение с легкостью оттуда выплыл.       Гук, как заговоренный наблюдал за русалочьими маневрами и движениями. Неужели ему хочется так же?       Тэхён, будто читая его мысли добавил:     —  Они послушны… Я не позволю им навредить тебе…     — Да?       Человек потряс головой, с трудом отводя взгляд от переливающейся чешуи.       — Хорошо, — немножко оживившись, он принялся собирать в мешочек вещицы, разбросанные по дну лодки. — Я смогу переправить лодку. — сказал русал, и воронки каким -то образом замедлились. — Ты не боишься?       — Я не боюсь… — шепча выдохнул юноша… — Я с тобой.       — Я не дам тебе утонуть…       Чонгук от удивления задержал дыхание. Жуткие водовороты слушались Тэхена, а лодка плыла, как по спокойной ряби, почти не раскачиваясь. *** — Океан ведь бесконечен? — влюбленно спрашивает юноша, наблюдая за русалом. Им ведь о многом нужно поговорить.   —  Кто знает… Границы там, где нет тебя, — мурлычет Тэхен, активно гребя хвостом. Он чувствует человеческую дрожь. Замерз. Благо, чем ближе остров, тем вода теплее. Ему необходимо, чтобы человеку стало комфортнее.  — Как ты это делаешь? — человек наблюдает, как русал смело касается водных вихрей, как от его прикосновений вода успокаивается, замирает, слушается.        Русал молчит, лишь слегка улыбаясь. А человек вспоминает случай в купальне, прозревая ещё больше.  — Может, поэтому ты спас меня в тот день? — Гук постепенно перестает дрожать.       Тэхён снова молчит, в ответ поглаживая человека по ноге. Вот, они доплыли до берега. Гук восхищённо дышал. Этот остров казался таким маленьким, но теперь ему кажется, что эта громадина буквально придавливает своим размерам. Берег был настолько крутым, что Чонгуку придется карабкаться, чтобы ступить на сушу. — Я спрячу здесь лодку. А сейчас прыгни в воду и  задержи дыхание…   Чонгук прыгнул в воду. Он не ожидал, что они нырнут, но дыхание задержал.     Они ушли глубоко под воду. « Открой глаза »  — раздался чей-то голос в голове, и Чонгук открыл.       Они плыли под островом. Или остров плыл над ними. Мир словно перевернулся вверх дном.       Маленькие рыбешки плавали вверх брюшком, прямо как они сейчас с Тэхеном.       И минуты не прошло, как Тэхен нашел отверстие в земле, которое вело… наверх?       — Где мы? — дыхание никак не приходило в норму.       Они находились в малюсеньком озерце, путь которого вел в открытый океан… Гук ещё не знал, но таких озёр тут было много, как и деревьев, чьи корни сплетались в одно целое, покрывая каждый сантиметр суши.    — Все хорошо? Ты не сильно испугался?    — Боже, это…       Медузы маленькими и большими сферами плавали под ногами, освещая бездну под собой, как звёзды, как планктон.       А на суше деревья, чьи лианы спускались в воду, связываясь и спутываясь с корнями. Дух захватывает. Чонгук не видал ещё таких мест на Земле.       Тэхен потянулся вперёд, забираясь вместе с человеком на сушу. Мокрые рыжие волосы щекочут Чонгуковы плечи. Он снова дрожит и прижимается к холодному телу в надежде согреться. — Тэхен, не отпускай меня, ладно?       Человек ложится на землю, обнимает русла и прикрывает веки.    — Не отпускай.       Тэхен в ответ обнимает Гука и касается его груди. Чувствует его глубокое дыхание, как кровь пульсирует, а сердце барабанит по рёбрам.   — Ты ведь слышишь?  — улыбается Гук, закрывая глаза. — Слышишь, как оно любит тебя?