Бесконечность

Любовь двоих рождается внезапно и не умирает никогда, пусть среди людей и ходит фраза, что любовь живет три года, но Мику никогда в это не верила, так же как и в гороскопы. Она верила лишь своему сердцу, которое каждое утро трепетало от того, что девушка была безумно влюблена в Луку. Ей порой казалось, что она и дня не сможет прожить без ее маленькой розоволосой девочки. На дворе уже стоял новый год, и ей уж очень сильно хотелось сделать для нее нечто особое, поэтому почти весь день девушка провела в магазинах, в поисках чего-то подходящего и стоящего, однако ничего не нравилось и в конце концов она решила, что лучший выход — сделать подарок своими руками, к тому же в голове уже крутились примерные идеи для подарка. Она направилась в свой любимый хобби-магазин, где накупила всякой недостающей, на ее взгляд, мелочи, вроде атласных лент, блесток и других декоративных элементов, после чего направилась домой. В небольшой, однокомнатной квартире уже приятно пахло ужином, а её любимая Лука ходила с собранным высоким хвостом и вытирала кое-где пыль. — Я дома, — громко произнесла Мику, снимая свою розовую куртку и разуваясь. — Я тебя заждалась, — подошла к ней Лука, забирая куртку и вешая ее на вешалку. — Давай поедим и начнем наконец все украшать, а то времени осталось совсем мало, а завтра я хотела к родителям заглянуть. — Хорошо, — улыбнулась Мику, пряча пакет за спиной и поцеловав Луку в щеку. — Ты опять была в том магазине? — подняла бровь Лука. Она совсем не была против творчества возлюбленной, однако знала, что держать деньги Мику не умеет, тем более, когда заходит в подобные магазины, а ведь они договорились экономить до праздников. — Ну, да, — улыбнулась девушка. — У меня же краски закончились, помнишь, я говорила? — А, да, припоминаю. Ладно, давай, жду тебя за столом. Мику быстро забежала в комнату, убрала пакет в шкаф на самую высокую полку, переоделась и выбежала на кухню. После ужина девочки достали новогодние украшения и принялись украшать свою маленькую квартирку, делая ее еще уютнее. Встав на табуретку, Мику стала вешать елочную арку над дверью. Заметив это, Лука подошла к ней сзади и, осторожно обняв сзади, прижавшись головой к ее спине, проговорила: — Не упадешь? — Ну ты же держишь меня, — улыбнулась Мику, прикусывая нижнюю губу, после чего она медленно развернулась и положила свои ладони ей на плечи. — Но до этого я не держала тебя, — подняв голову, улыбнулась та, смотря прямо в глаза своей возлюбленной. Присев, Мику коснулась своими губами губ Луки, нежно затягивая ее в поцелуй. Прижимаясь друг к другу, девушки простояли так около двух минут. После чего все действие перешло в спальню. Жаркая страсть превращалась в звонкие, громкие стоны. Холодная комната мгновенно стала теплой. Ласка, поцелуи, все это вместе порождало все новые и новые чувства. Все это впоследствии было приправлено тихим разговором под покровом ночи, сквозь свист метели за окном, а после сладкий сон в горячих объятиях. Однако среди ночи от сильного порыва ветра резко открылось окно, от чего в комнату влетел холодный ветер, от чего Мику почувствовала холод и проснулась. Укрыв Луку, она встала и плотно закрыла старое окошко. Повернувшись к кровати, она увидела как сладко сопит ее любимая, собравшись в комочек от холода. Тут же в голову Мику пришла одна идея. Тихо открыв ящик стола, девушка достала из него простые карандаши, ластики и бумагу. Устроившись на подоконнике, она включила фонарик на телефоне. Благо еще уличный фонарь светил прямо в окно комнаты, отчего света было достаточно. Линия за линией, словно по волшебству превращались в плавные изгибы тела возлюбленной на белой бумаге. Совсем скоро неказистый набросок приобрел узнаваемые черты. Уже ближе к утру, когда рисунок оставалось только наполнить цветом, Мику все спрятала и устроилась возле Луки, почти мгновенно уходя в сон. Когда часы пробили одиннадцать и Лука проснулась, она сразу обратила внимание на руку Мику, лежащую у нее на груди. Девушке сразу стало ясно, что та рисовала, ведь вся рука была серая от карандаша. Это была одна из привычек Хацуне: рисуя что-то ночью, она никогда после не шла мыть руки, а ложилась прям так, ибо сил дойти до ванной уже не было. Дождавшись, когда та проснется, она спросила: — Ты что-то рисовала ночью? Покажешь? Улыбнувшись, с хитринкой, Мику проговорила: — А вот не скажу и не покажу. Потом все узнаешь. — Ну чего ты какая? — с наигранной обидой протянула Мигурине, надув щечки. — А вот такая я, — засмеялась Мику, ложась на плечи Луки, осторожно обнимая ее и целуя в шею. — Эх, ладно. Мне все равно уже пора бежать, — посмотрев на свою девушку, она поцеловала ее в щеку. — Увидимся вечером. Лука ушла, а Мику, налив себе кофе, решила закончить вчерашний рисунок. Достав его, вместе с ним она достала и старый альбом. Невольно на лице загорелась улыбка. Мику открыла его и воспоминая захлестнули ее с головой. Это были старые рисунки, но не просто рисунки, а самые первые, на которых Мику пыталась изобразить свою любовь. Здесь были и рисунки по фотографиям, которые Лука присылала в первые дни знакомства, и рисунок после первой встречи. Мику хорошо запомнила тот день. Она очень волновалась идя на встречу с той, к которой вспыхнули чувства, после долгого общения в интернете им наконец удавалось встретиться. По привычке она взяла блокнот и карандаши. Они долго общались, гуляли весь день, чем-то делились, а осле сидели в кафе. Мику смотрела на любимую, не отводя глаз, она не могла поверить, что они наконец встретились и, придя домой, она всю ночь ее рисовала. Ее, сидящую за столиком в кафе, в темно-зеленом пальто. Аккуратно выводила крупные кудри, падающие на плечи, пыталась передать тот чистый и лучистый взгляд голубых глаз. Следующий рисунок был нарисован на следующий день. Тогда потеплело, они снова встретились и решили побаловать себя чем-то необычным. Купив на рынке фрукты, девушки пошли в гости к Мику, где из фруктов сделали фруктовый салат, напрочь забыв в другом небольшом пакете персики и бананы. Вспомнив про них, когда все уже закончились, они долго смеялись, сидя на небольшом диване. И вот, когда Лука уснула, Мику еще долго смотрела на оставшийся персик и банан, лежащие на столе. Взяв в руки карандаш, она нарисовала небольшую картинку, изобразив на ней Луку с персиком в руке. Потом в альбоме шли какие-то мелкие зарисовки, сделанные за пару минут «на коленке». И вот, еще один стоящий — Лука и Мику в заячьих и кошачьих ушках. Прошло уже много месяцев с первой встречи, и девочки, наконец, сняли квартирку и стали жить вместе. В тот день, Мику не очень хорошо себя почувствовала, из-за чего ей пришлось пропустить учебу. Но сидеть весь день без дела уж очень девушке не хотелось, и тогда ее голову посетила странная мысль. Достав какие старые вещи, которые уже были приготовлены на выброс, найдя два старых ободка и иголку с ниткой, девушка сшила кошачьи и заячьи ушки, в последствии пришив их к ободкам. Пусть, они были не очень ровные, но Мику ужасно гордилась своей поделкой. Когда вернулась Лука, она ей с огромной радостью продемонстрировала свое рукоделие и, как ни странно, Мигурине оценила старания любимой, особенно когда та, протянув ей ободок с ушками зайчика, сказала, что это теперь ее. Надев их, девчонки долго дурачились, а на выходных, вспоминая тот день и видя, что Лука ходит в этом самодельном ободке, Мику нарисовала этот рисунок. Хацуне очень хотела и старалась запечатлеть каждое мгновение, связанное с Мигурине. Ведь все эти, кажется, незначительные черты и детали, вместе составляли древо воспоминаний, делали их пару особенной. Теперь зеленое пальто, персики и бананы и эти карнавальные ободки имели особый смысл. Небольшой набросок, который Мику давно должна была дорисовать, но руки не доходили, где Лука сидит за пианино, а она в свою очередь рядом за мольбертом говорил о многом. Все эти детали составили один огромный пазл, который девушки медленно собирали, добавляя все новые и новые детали. Сегодня какая-то незначительная мелочь — просто мелочь, повод посмеяться, пошутить или просто поговорить, а уже через некоторое время эта самая мелочь становиться деталькой этого пазла, о ней уже говориться серьезно, она уже что-то значит, значит для них двоих. Никто другой не поймет, а если и поймет, то не так, они же все воспринимали по своему. И каждую такую, ставшей значительной, деталь Мику старалась запечатлеть на бумаге, каждый раз старательно выводя ровные линии, с любовью рисуя черты своей возлюбленной.

Это их история, их пазл, это только их бесконечность.