Я помню

Очередная ночь в Вавилоне. Очередной безумный танец, которому отдается Джастин, рядом с ним трутся смазливые парни, они всем своим видом показывали, что нижние. Они явно были не против того, чтобы усесться на член Тейлора. Ему плевать на них. Не хочется никого. Разве что Итана, которому он был верен как ни крути. Ну, и пожалуй, Кинни, по которому он начал тосковать после того, как вспомнил свой выпускной. «Самый счастливый день», так он его окрестил, стоя у машины Брайана, ровно за две минуты до удара битой по голове. - Джастин, ты такой странный в последнее время, - замечает манерный Эмметт, помахивая розовым шерстяным шарфиком, который покоился на его аристократично длинной шее. - Что? – он снова не расслышал вопроса. Тейлор вопросительно смотрит на главную принцессу их компании, придерживаясь за барную стойку. - Земля вызывает космос! – Эм щекочет нос Джастина шарфом, - ты выглядишь так, словно похоронил любимого хомячка этим утром. - Я такой же, как и всегда, - улыбается Тейлор, отмахиваясь от Эмметта. Он и сам понимает, что улыбка получилась неприлично натянутой. - Вынужден с ним согласиться, - вздыхает Тэд, пожимая округлыми плечами, - ты все время о чем-то думаешь. - Вот именно! – Эмметт обнимает его, - не хочешь рассказать тетушке Эм о своих проблемах, дорогой? «Вот педики проницательные» - У меня все прекрасно! – не выдерживает Джастин, скидывая с себя тонкую руку Ханикатта. Ребята всегда старались его опекать, думая, что он все еще тот прелестный мальчишка, который дал имя сыну Брайана. Потерявшийся, не знающий что делать, убийственно наивный. Но, кажется, он уже пережил тот период. Больше к разговору о странном поведении Тейлора они не возвращались на свое счастье, шепча друг другу на ухо непристойности, от которых заливались смехом. Если бы начали заново доставать его, Джастин непременно бы психанул. С ним такое было не часто, но если случалось, то спасайся кто может, «Солнышко умеет напускать грозовые тучи, дамочки», как когда-то сказала Дебби. Вавилон стал для него совсем другим. Брайан никогда не появлялся там, когда Джастин покорял местных «фей» своим молодым подтянутым телом. Казалось, что им двоим будет там тесно. Хотя, Тейлор не раз улавливал все новые слухи, передававшиеся из уст в уста, словно городские легенды о Кинни, который предпочитал теперь мальчиков определенного типажа. Какого именно, ему упорно не говорили. Он идет по улице, в стельку пьяный. И плевать на то, что дождь заливает обувь, бесстыдно мочит одежду и хлещет по щекам каплями. Джастин знает, что дома его согреет извечный романтик, который обожает устраивать ужин при свечах. Итан не очень то и любил отпускать своего партнера в Вавилон с друзьями, но упрямый Тейлор просто не отставлял ему выбора. Что плохого будет, если пропустишь с мальчиками по паре кружечек пива и потрясешь телом на танцполе? Он открывает дверь квартиры, борясь с ключом, который никак не хотел проникать в замочную скважину. Дома непривычно темно, слышно легкое копошение, происхождение которого кажется Джастину слегка знакомым. Словно из прошлой жизни. Он щелкает выключателем, отчего глаза прорезает мгновенно врубившийся свет. Полностью обнаженный Итан часто моргает, словно не понимая, что происходит. Первое, что бросается в глаза Тейлору, это второй комплект одежды, валящейся на полу неаккуратной кучей. На его полу. Около его, черт возьми кровати. Темноволосый парень застыл, все еще не сумев стянуть презерватив, в котором плескалась сперма. До Джастина долго не доходит смысл происходящего. Ему безумно хочется спросить у своего парня, на кой он маструбировал в презервативе и не фетишист ли он часом. Хочется высушиться и отогреть замёрзшие руки, он ведь провел под дождем не меньше чертверти часа. Но серию глупых и наивных мыслей прерывает выходящий из душа брюнет, облаченный в ЕГО полотенце. Тейлор вот-вот задохнется от возмущения. Итан бормочет о том, что он не должен был приходить так рано. - Кто это? – спрашивает Брюнет с фигурой барышни, только что сошедшей с подиума. - Джастин Тейлор. – Джастин с вызовом смотрит на него, наклоняя голову на бок. Еще со времен травмы, у него осталась эта чертова привычка, которая возвращалась каждый раз, когда он был вне себя от злости. - Ты ведь должен был прийти под утро. – кажется Итан даже не собирается придумывать себе оправдания. Романтик хренов. - А ты уверял, что у тебя больше никого нет. – прищурившись, кидает ему Тейлор, не замечая замешательства брюнета, который явно чувствовал себя не в своей тарелке. Интересно, откуда он его, такого красивого, выдрал? И как потом его драл? Сцены секса между этими двоими всплывали в голове против воли, заставляя морщиться от омерзения. Хотя нет, это было самой настоящей еблей. На что он вообще рассчитывал? Всю жизнь пить блядский чай с бергамотом и слушать произведения Итана, продавая свои картины за баснословные суммы, которые будут отстегивать чокнутые любители искусства? На то, что этот темноволосый юный гений останется с ним навсегда, упиваясь художником до конца своих ебаных дней? Как бы не так. Джастин ошибся. Жестоко ошибся. Осознание этого выворачивало парня наизнанку. Ему не хотелось вмазать по растерянной физиономии Итана, не хотелось разбить его нос или оставить заметные синяки на теле, не хотелось наброситься на брюнета, который предусмотрительно молча наблюдал за сценой ревности, словно не впервой. Единственное чего ему хотелось, так это собрать свои чертовы вещи и убраться из квартиры. Джастин скидывает самое необходимое в рюкзак, который раздувается под давлением вещей. Он не слушает пламенных речей своего парня, который пытается схватить его за руку. Итан всегда умел красиво и складно говорить. Умел заливать в уши полный бред, который рисовал в слишком живом воображении Тейлора счастливое будущее. Джастин бегом спускается по ступеням, минуя по три за раз. Он судорожно думает, куда ему податься ночью, отбрасывая вариант за вариантом. Парень осознает где находится, лишь когда рука сама стучится в знакомую дверь.