Чем она лучше?

Моё сердце забилось чаще, когда я увидела его. Говорю я о моём однокласснике — Аято Аиши. Высокий, темноволосый, холодные и беспристрастные глаза. Кажется отрешённым от мира сего, но всегда любезен и учтив. Учился только на отлично. Со всеми находится в нейтральных или же приятельских отношениях, у него есть поклонницы среди девушек и я была в их числе. К слову, я красивая и популярная девушка. Меня всегда баловали чужим вниманием, поэтому меня слегка, в начале, задело холодное отношение Аиши ко мне, но тогда, наивная я дура, считала, что он просто стесняется или же, хочет тем самым привлечь моё внимание. Идиотка! Бегала за ним хвостиком, постоянно надоедала. Но с парнями всё равно флиртовала, но только так, чтобы это происходило у него на глазах. Хотела вызвать у него ревность. Но ему было всё равно, хотя, временами, мне даже казалось, что он облегчённо выдыхал, при виде флиртующей меня с рандомным парнем. Это злило ещё больше. Его безразличие. Халатность. Его… его… его равнодушие. Ему было совершенно всё равно на меня и это злило больше всего. Ха-ха! Маленькую принцессу обделил вниманием мальчик, какая трагедия! Это заставляло меня не только злиться, но ещё и нервничать. Масла в огонь подливали ещё те ужасные случаи, связанные с одной девушкой — Таэко Ямада. Мышь серая, не более того. Так я думала при взгляде на эту девушку. Первой жертвой стал её лучший друг, не помню его имени, но он, кажется, был рыжеволосым и тоже моим одноклассником. Его нашли утопленным в собственной рвоте, в мужском туалете. Омерзительная смерть. Второй же, глава клуба кулинарии, Амао Одаяка, пропал без вести и до сих пор неизвестно, что с ним произошло. Вроде бы, с главой клуба драмы произошёл несчастный случай на сцене. Я не знаю подробностей. Жуткий клуб оккультизма действительно приносил жертвы дьяволу, только жертвы были из людей. Надежда на кубки в олимпийских играх, оказывается, принимал допинги и от горя того, что все узнали об этом, сбросился с моста. Замену школьного врача посадили в тюрьму за использование наркотиков и распространение их среди учеников. Замену учителя посадили так же в тюрьму, но уже за совращение малолетних. Гроза школы — Осоро Шидесу, о котором знали все, был убит во время потасовки с группой правонарушителей из другой школы. А наш президент студенческого совета оказался помешанным параноиком с манией слежки за собой и сейчас находится, если верить слухам, в психушке. Жутко, жутко и ещё раз жутко. Но всех их связывает именно эта девушка — Таэко Ямада. У неё обычные тёмные волосы, чёрные глаза и бледная кожа. Соглашусь, миловидное личико и неплохая фигура, тихая и добрая девушка, но нет в ней ничего особенного. Но, каким-то образом, все эти мужчины слетались на неё, словно пчёлы на мёд. Они все проявляли к ней знаки симпатии. И почему-то, в скором времени, после всей череды этих ужасных случаев, она и, мой, на тот момент, драгоценный и любимый Аято Аиши, начали встречаться. Представьте себе, насколько же мне было больно узнать эту новость? Несколько дней подряд я плакала в подушку и отказывалась ходить в школу, прикрываясь тем, будто бы мне плохо, хотя родители видели моё состояние и позволяли не ходить в школу. На почве нервного срыва у меня поднялась температура. И лишь одна мысль крутилась в моей голове тогда. Чем она лучше? Серьёзно, у неё не было ничего, что было у меня. У меня было богатство, сносный, как мне самой даже кажется, характер. Красивое личико и прекрасная фигура. Я — идеал парней. Так, почему она?! Почему?! Почему?! Лучше бы я не знала ответа на тот вопрос. Я впервые ощутила такую сильную ненависть к кому-либо. Мне хотелось стереть её с лица земли, растоптать, словно назойливого жука. И показать всем, что, если бы не она, всего этого ужаса не произошло бы вовсе. Конечно же, я заметила, что все эти парни проявляли к ней симпатию, так как бегала хвостиком фактически всегда за Аиши и тот, «чудным» образом, всегда находился рядом с Таэко и я видела те знаки внимания, что оказывали ей мужчины. И видела то, как недовольно, всякий раз, при виде этих сцен, поджимал губы Аято, словно ревновал. Ревность так сильно вскружила мне голову, что я начала издеваться над ней и распространять злые слухи. Репутация Таэко начала быстро снижаться и ей даже начали писать злые надписи на парте, но он всё равно оставался рядом с ней, поддерживая и утешая, а так же защищая при каждом удобном случае. Начал ходить за ней везде, что бы ей ненароком не навредил никто. Это злило меня ещё больше. И вот, однажды, Аято написал мне записку. В которой просил встретиться в одной из подсобок. Как любая другая самовлюблённая идиотка, я пошла на эту встречу, окрылённая мокрыми и розовыми мечтами о том, как он признается мне в любви и бросит эту мышку Таэко. В таком раскладе дел, я даже думала, что попрошу своих друзей перестать издеваться над ней. Всё-таки, единственная причина, по которой это всё было с ней, то, что она забрала то, что «принадлежало мне». Дура. Но, когда я пришла, было пусто. И меня «кто-то» ударил тупым предметом по голове, приговаривая, что я получу по заслугам.

***

И вот, открыв глаза, я вижу его. Мою «любовь». Которого теперь я боюсь сильнее всего на свете. — А-аиши? З-зачем… зачем ты это сделал? Что я тебе сделала?! — на повышенных тонах спросила я, со страхом глядя на Аято, всё ещё надеясь, что это была злая шутка. Но нет, в его глазах был опасный огонёк, а на лице непривычная и жуткая улыбка. Он больше не казался мне красивым молодым человеком. — Зачем? Причина? Что сделала? Разве это не очевидно? — усмехнувшись, спросил, скалясь, словно хищник при виде дрожавшей жертвы. Я промолчала. Мне нечего было сказать. Наверное, любой мой ответ не удовлетворил бы его. — Ты обидела мою любовь. Моё солнце. Ты тронула то, что принадлежало мне, — с каждым сказанным словом лицо Аято становилось всё мрачнее, это пугало, — ты затронула ту, которая сделала меня живым. Мою Таэко. Так же, как и весь этот жалкий мусор, от которого я избавил мир, — внезапно, он резко наклонился и… приставил нож к моему горлу. Я замерла в ужасе, затаив дыхание. — Все они, словно воры, тянулись к священному сокровищу, которое я, как добропорядочный, — на этом слове, он усмехнулся, наверное, понимая, насколько абсурдно это звучит, — охранник, должен был оберегать от их грязных рук. Он выпрямился и даже нож убрал, после чего, зашёл мне за спину и притронулся к моей голове, точнее, волосам. Я хотела бы повернуть голову, но она была странно зафиксирована, как и остальное моё тело, заставляя меня оставаться и дальше в столь неудобном сидячем положении. — Твои волосы… такие же чёрные, как и у моей любимой Таэко. Это мерзко, омерзительно и отвратительно. Почему такой прекрасный цвет волос достался кому-то, вроде тебя? — не смотря на то, что говорил он это как-то монотонно, он резко потянул меня за волосы. Я невольно вскрикнула от резкой боли. Никогда ещё за волосы меня не таскали. Это, оказывается, действительно больно! — Я бы выразился более определённо насчёт того, что думаю о тебе. Но моя любимая не любит людей, которые нецензурно выражаются. Хотя, знаешь, по моему, короткие волосы подошли бы тебе больше, чем длинные, как у моей любимой, — хоть я и не видела его лица, уверенна, он улыбался, когда отрезал мои волосы. Волосы — было последним, что волновало меня в тот момент. Я чувствовала это холодное лезвие, ели-ели прикоснувшееся к моей шее, но это всё равно вызвало у меня стадо мурашек. Мне действительно никогда не было так страшно, как сейчас. Не думаю, что мои оправдания что-то изменят. Если верить его словам, он действительно сделал всё это ради Таэко. И вариант с «выкупом» его точно не устроит. У меня больше не было зависти или ненависти к этой девушке. Вся моя любовь в миг улетучилась, всё, что я ощущала сейчас, это лишь жалость к ней и некое «облегчение», что он тогда не ответил на мои чувства. Мало ли, окажись я на её месте… всё было бы куда хуже, учитывая то, как я ветрена, а ведь, Таэко даже не оказывала им ответных знаков внимания. — Знаешь, самое забавное то, что я даже имени твоего всё никак не мог запомнить. Понимаешь, даже твоё имя не имеет значения. Смешно, не правда ли? — сзади послышалось нервное хихиканье Аято. Я вздрогнула. Даже имени не знает, действительно «смешно». Только, плакать почему-то охота.

***

Этот ад длился всего неделю, но мне казалось, что он длился вечность. Каждую ночь он приходил и пытал меня всего один час. Каждую ночь он делал, что-то особенное. Не в хорошем смысле, конечно же. В первую ночь, он просто говорил, говорил и ещё раз говорил. О том, как он убивал их всех. Я узнала всё в подробностях. То, в какой он был эйфории, топя «рыжеволосого хама» в его собственной рвоте. С какой радостью он пытал на этом стуле, на котором я сейчас сижу, Амао и, в конце-концов, просто разделал его, словно скот какой-то. И даже, накормил им своих соседей, а также, остатками Амао он кормил меня. Когда я узнала это, меня стошнило, но Аято с беззаботной улыбкой, показавшейся мне самой жестокой, которую я только могла бы видеть, заставил меня это всё проглотить. Собственную рвоту. И так было каждый раз, когда я ела эту мерзость. Как трудно было подделать смерть Кизана на сцене. Что очень сложно подставить было оккультный клуб. Как сильно его раздражал Асу Рито и что именно он и надоумил его спрыгнуть с крыши, то, какими были лёгкими следующие недели, так как найти наркотики, с помощью парочки фотографий трусиков и его помощницы Инфо-чан оказалось легче простого, а набрать компромата на такого ловеласа, как Мидо Рана было ещё легче. Как легко было спровоцировать и разжечь пламя ненависти между Осоро Шидесу и главой другой школы банды правонарушителей. Сестру Таэко, Ханако Ямаду, он упомянул вскользь, сказав, что просто свёл её с каким-то парнем, вроде бы, её одноклассник. Это было не важно, последним был Мегами Сайко. Наш президент студенческого совета. Оказалось, именно он и довёл его до ручки, это было жутко и омерзительно. Даже вспоминать не хочется. Вторая ночь была хуже первой, он просто в течении часа выводил на моём теле узоры, приговаривая под нос весёлую песенку. Наклеил парочку пластырей на особо тяжёлые раны и ушёл, оставив меня истекать кровью. Я выжила, но, скорее всего, имею теперь заражение крови. Мне было больно, я кричала, молила о пощаде, но его ответ был таким: — Моя любимая тоже просила вас не трогать её. Но, вы ведь продолжали. Это было бессмыслицей. Да, я виновата в том, что над Таэко стали издеваться. Да, я плохая. Да, я тварь, но это не даёт ему право убивать меня! И убивать всех тех парней, которым приглянулась Таэко, которая на тот момент не была никем занята! Конечно же, я молчала. Не было выхода, не было способа уйти. У меня не было ничего. Я была совершенно одна. Третьей ночью он вырвал мне ногти и заклеил их всё теми же пластырями. Кажется, у него наверное была «одержимость» этими пластырями. Четвёртой ночью мне выкололы глаз. Пятой он отрезал мои пальцы. Шестой отрезал мои уши и выдавил второй глаз, а язык подрезал. Сегодня седьмая ночь. Я не знаю, чего ожидать. Чувствую его дыхание рядом, чувствую, как смерть приближается. В моей голове больше никогда не будет вертеться вопрос: Чем она лучше?