Упырь

- Он гребаный упырь, как тот хмырь в Сумерках. Робб с силой захлопнул книгу. Эту историю, словно заезженную пластинку, он слушал уже раз двадцатый подряд. Но Теона, вбившего себе что-то в голову, было не переубедить. В прошлом году он решил, что телохранитель Джоффри оборотень. В позапрошлом, что их учительница мисс Тарт инопланетянка, и вот квинтэссенция всего – их новый ученик вампир. - Клянусь тебе, Робб, я это знаю, и скоро у меня будут доказательства! Теон хлюпнул сломанным носом и, развернувшись, побрёл в сторону выхода из библиотеки. Робб лишь устало откинулся на спинку стула, ему было насрать, кем там являлся или не являлся Рамси Болтон, куда сильнее его волновали всё новые и новые травмы Теона. Они с мамой даже просили отца вмешаться, но он со вздохом отвечал, что тут бессилен, у дяди Теона была, видимо, хорошая «крыша», а сам Теон придумывал всё новые и новые объяснения своим травмам. Когда-нибудь, думал Робб, Теон уйдёт к себе домой и уже не вернётся. Если бы был жив Бейлон, такого бы не было, думал Робб, вот только отец Теона кормил рыб, а его откинувшийся с мест не столь отдаленных дядя живее всех живых. Жизнь достаточно дерьмовая штука. Рамси Болтон был вампиром, и Теон готов был поклясться хоть сейчас на библии, которую ни разу в руках не держал, что это чистой воды правда. И дело было даже не в том, как этот чудик одевался, нет, ну вы подумайте, какой псих напялит малиновый пиджак и розовые кеды. Серьёзно, они были розовые. Но на этом все странности не кончались. Рамси сделал его в стрельбе из лука, это было ненормально и простое объяснение Джона, мол, признай, Грейджой, парень лучше тебя, не работало. Джон просто был наивным и глупым бастардом, и вообще ему завидовал. Или вот как объяснить, что вот эта самодовольная рожа складывает лук, а вот уже любезно предлагает проводить Теона до дома, словно какую - то девку. И он постоянно следил за ним, то тут, то там Теон ловил на себе хищный взгляд. Но Грейджои просто так не сдаются, и поэтому с понедельника он как ненормальный стал объедаться чесноком. Он жрал чеснок на завтрак, на обед и ужин, Робб уже воротил нос от него, но Теон знал: безопасность превыше всего. Эта паранойя не покидала его и дома, дядя лишь кривил рожу и сыпал проклятиями, поминая почём свет стоит его отца, мать и Яру за компанию. Один раз Эурон со злости впечатал его в косяк. - Ты выглядишь, словно поехавший малыш, Теон. Больных сук топят в воде. В тот день Теон отделался лёгким испугом, после дядя добродушно скалился и даже выдал ему довольно приличную сумму на карманные расходы. Всё для малыша Теона, чтобы он не держал зла на своего дядю. Сказал он тогда и Теон привычно проглотил эту наживку, как когда-то с радостью принимал щедрые подарки от дяди моряка дальнего плавания. Ни Яру, ни Бейлона, своего брата, Эурон не любил так, как своего драгоценного племянника. И лишь сейчас Теон осознал в полной мере, насколько гнилой и больной была эта любовь. Робб крутил пальцем у виска, но он не знал, что вся эта охота на Рамси стала способом уйти от реальности, в которой он раз за разом возвращался домой к Эурону, а тот смотрел на него, словно на самый ценный трофей. - Ты псих, ты в курсе? Теон подавился колой, а тетрадь с заметками и доказательствами вампиризма Рамси шлёпнулась на землю. Рамси стоял рядом и безучастно и даже как-то скучающе, взирал на Теона. «Сейчас он меня сожрёт, как ненужного свидетеля». Рамси сделал шаг вперёд, а Теон, за последние месяцы достигший состояния полного раздрая, заверещал, словно Санса, увидевшая паука. Рамси, недолго думая, двинул ему кулаком в челюсть. - Неловко как-то получилось. Пристыженный Теон прижимал кусок холодного стейка к скуле, а Рамси виновато улыбался. Они были дома у последнего и, наконец, расставили все точки над «i». Теон ощущал себя идиотом, так глупо он не чувствовал себя со времён, когда пытался доказать, что телохранитель Джоффри оборотень. Пёс так смеялся, что Джоффри даже выяснять отношения не стал. А они с Роббом на целый год заслужили звание чудиков, и общаться с ними упорно никто не хотел. Погрузившись в воспоминания, он совсем не заметил, как пронырливые руки Рамси заскользили вверх по его бедру. Жизнь всё - таки штука с чувством юмора, за все свои годы Теон ещё никогда не становился объектом вожделения геев. Надо сказать, весьма занятное ощущение, но играть за цветных он всё же не собирался, и поэтому пронырливые ручонки были грубо остановлены. - Понял, сбавляю обороты. Рамси поднял руки в примирительном жесте, и Теон невольно улыбнулся. В целом не считая дурного вкуса и гейских заскоков, общаться с Рамси было довольно интересно. Он был начитан, хорошо стрелял из лука, тащился от ужасов (Робб их терпеть не мог). И знал довольно много странных, но по-своему притягательных историй. «Это моё хобби, - сказал он как-то, - собирать городские легенды». Теон считал это крутым, Робб, правда, не оценил резкую смену приоритетов друга. Рамси ему откровенно не нравился. И это ещё больше подстегнуло Теона к общению, у него всегда было так. Если ему говорили «нет», он в лепёшку расшибётся, но сделает. А в один из вечеров Теон просто позволил Рамси себя поцеловать, и это показалось ему правильным. Правда вряд ли стоило это делать перед окнами своего дома, но тормозов и способности ясно мыслить у Теона никогда не было. Когда он, наконец, распрощался с Рамси и проник домой, Эурон был в ярости. Теон ясно ощутил, что, возможно, уже не покинет свой дом никогда. Когда Теон был маленьким, он просто обожал приезды дяди Эурона, тот всегда баловал маленького племянника. Правда, часто путался в словах, называя маленькой принцессой, но Теон совсем не злился на него, а вот Бейлон да. Эурон неизменно возвращался в море, а отец, брызжа слюной, срывал безделушки с тощей шеи Теона и кричал. Сейчас, конечно, он понимал, что так злило и пугало отца, тогда же он его тихо и люто ненавидел. Он стал со временем всё чаще бывать у Старков, а позже и вовсе к ним перебрался. Отцу было плевать, и хоть Яра и говорила, что они одна семья и надо держаться вместе, настоящей семьёй для него стали Старки, а не Грейджои. А потом отца не стало, Яра исчезла в неизвестном направлении, Эурон вернулся, чтобы уже никогда не покидать своего малыша Теона. И поначалу было и правда хорошо, вот только Теон уяснил это очень чётко, за светлой полосой неизменно идёт чёрная. Дрожащими руками он набирал номер Робба снова и снова, но тот, как назло, решил сыграть с Теоном в обиженного мальчика. Дверь в его комнату сотрясалась от ударов дяди. Страх заставил его набрать и номер Джона, и он же продиктовал, что Рамси ему поможет. Что было после, Теон не помнил, хоть убейте. Копам он так и сказал. Провал в памяти, белая дырень, зияющая в башке. Он очнулся в больнице, рядом с его койкой оказались встревоженный Робб и заплаканная Кейтлин. Они сказали, что Эурон мёртв, его словно дикий зверь разорвал, и что теперь всё будет хорошо, ведь опеку над ним оформляют Старки. Теон расслабленно откинулся на подушку, весь пережитый ужас был позади. - Ты мне не звонил, ты что-то путаешь. Рамси покачал головой и отправился за их обедом, но ведь Теон отчётливо помнил, как звонил ему. «Любопытство сгубило кошку», любила повторять Кейтлин, а они с Роббом любили поговорку Нэда – «любопытство не порок». Он по-воровски оглянулся, чтобы убедиться, что его парень? Стоит в очереди на кассу, и, поборов чувство стыда, залез тому в сумку, выуживая старенький телефон. Он быстро промотал список входящих контактов и убедился в своей правоте, он уже хотел убрать телефон, когда рядом раздался голос Рамси. - Ну что, нашёл, что искал? Теон взглянул на своего парня: глаза Рамси отливали красным.