Дело о странном происшествии в Хогвартсе

      За прошедшие два часа Джоан успела сделать несколько выводов.       Во-первых, профессор Бинс был окончательно и бесповоротно мертв.       Умер он как минимум за сто лет до ее рождения, так что беспокоиться было не о чем, если не принимать близко к сердцу его привычку пролетать мимо, что-то бубня себе под нос. Сначала Джоан пыталась прислушиваться, но на фразе «…кровавая битва гоблинов с орками закончилась полным истреблением магического населения северного Уэльса, и ингредиенты для черномагических зелий упали в цене на двадцать процентов» поняла, что это ей не нужно.       Во-вторых, Майкрофт Холмс, мистер Холмс и Шеррингфорд Холмс – все Холмсы, кроме Шерлока – заслужили называться не столпами британского общества, а как минимум его подколодными змеями. Все трое, по странному совпадению, отсутствовали в Хогвартсе и вообще в Англии, хотя по уверениям всех трех, дело было не только магической, но и маггловской государственной важности.       В-третьих, и это было самым пугающим, Шерлок в очередной раз проникся симпатией к профессору Снейпу, и они уже успели расколотить запас зелий в лечебнице.       – Я рада за мальчика, – заявила ей дама в тюдоровском чепце, энергично махая палочкой над осколками, – но дружба должна быть не такой стремительной. Я мадам Помфри, заведующая больничным крылом.       Джоан кивнула и спросила:       – Может быть, хоть вы знаете, кого здесь убили?       – Альбус вам не сказал, – уточнила мадам Помфри.       – Он заявил, что опаздывает на автобус, и убежал, – осторожно ответила Джоан.       – Скорее, это автобус опаздывает на него, но не столь важно. Все равно пистолет нашла я. Может быть, чаю? Вам нужно немного подкрепиться, а лужу крови я заморозила.       – С удовольствием, – ответила Джоан, решив ничему не удивляться. Она уже два года знала о существовании магического мира, но к Хогвартсу привыкнуть было… сложно.       Мадам Помфри провела ее в небольшой кабинет, уютно заставленный этажерками и креслами, и вручила чашку с липовым чаем. Чай пах божественно.       – Может быть, дать вам мантию? – спросила она. – Пусть ученики на каникулах, но не все учителя рады вашему, как бы это сказать, расследованию.       Джоан представила Шерлока в мантии, потом представила себя в мантии и отказалась сразу за двоих.       – В ней будет не слишком удобно бегать.       – Вы думаете, придется бегать?       Джоан пожала плечами.       – Как правило, в какой-то момент расследования это становится необходимо. Но я мало что знаю.       – И даже мистер Холмс не ввел вас в курс дела?       – Нам никто ничего не сказал, – ответила Джоан, стараясь не раздражаться. – Просто выдали портключ в Вулворт-Билдинг и в два голоса прокричали, что это важно. А когда мы добрались сюда из Хогсмида, директор Дамблдор убежал, перепоручив нас профессору Снейпу. И пока что от нас только ущерб вашим зельям.       Мадам Помфри поцокала языком и отставила чашку.       – Да, и Минерва очень некстати уехала в Лондон. Вернется к вечеру, но я не хочу рисковать еще одним шкафом. Оба мальчика слишком блестящи в своем деле, чтобы уступить.       – Хотя я и не вижу, каким образом нашему расследованию поможет их драка.       – Северус слишком чувствительно реагирует на вопросы о своем шраме и том, как ему удалось победить Нагини, – примирительно заметила мадам Помфри. – Я понимаю, Шерлока интересуют конкретные действия, но передайте, что Северус не помнит, слишком сильный шок.       – Но не хочет в этом признаваться.       – Да, уязвленное самолюбие. Но я думаю, что это пройдет. К вечеру должны успокоиться, уверяю вас.       – Вы говорите из опыта?       Мадам Помфри кивнула.       – Это что-то вроде ритуала. Каждый раз, когда Шерлок приезжает к нам, я отвожу им полдня на разрушение Хогвартса, и за ужином они уже могут разговаривать совершенно спокойно. А пока что мы можем заняться этим… странным делом.       Джоан уселась поудобнее и попросила:       – Расскажите, пожалуйста.       Рассказ оказался не слишком долгим. Каждое лето в Хогвартсе проводился немногочисленный съезд преподавателей из разных магических школ. В этом году его назначили на двадцатое августа, но некоторые участники прибыли раньше, чтобы обсудить частные вопросы.       – Профессор Найшпиль из Дурмштранга, – перечислила мадам Помфри, – профессор Вернье из Бобатона, профессор Ортега из Саламанки и профессор Вальмора из Буэнос-Айреса.       – В Буэнос-Айресе есть магическая школа?       – Одна из старейших в Новом свете, пользуется прекрасной репутацией. Ни одного темного лорда среди выпускников, в наше время это что-то да значит. У профессора Найшпиля была назначена дуэль с Филеусом…       – С кем, простите?       – С профессором Флитвиком, надеюсь, вы его помните, он встретил вас на лестнице.       Милейшего маленького профессора Джоан помнила, но дуэлянтом его представить не могла.       – У них совершенно не совпадают взгляды на какие-то заклинания из списка применяемых к троллям.       – И поэтому они дерутся на дуэли?       – После тридцати лет полемики другого выхода не осталось, насколько я понимаю. Филеус не посвящал меня в подробности, но дуэль будет только до первого ранения.       – И они смогут с чистой совестью препираться еще тридцать лет?       Мадам Помфри одобрительно кивнула.       – Вижу, вы начинаете входить в курс дела. У меня готовы все зелья, так что ничего страшного я не ожидала. Дуэль назначили на девятнадцатое. Что еще? Профессор Вернье и Минерва пишут совместную статью в «Вестник генеалогических исследований» о применении трансфигурации к фамильным артефактам.       Джоан перевела взгляд на портрет благообразного старичка в серой мантии, висевший над камином, и спросила:       – Но хотя бы они не собирались драться на дуэли?       Мадам Помфри улыбнулась.       – Признаться, я что-то такое слышала много лет назад, но сейчас они лучшие подруги. Кстати, Шарлотта дальняя родственница Шерлока по материнской линии.       – Я уже ничему не удивляюсь, – ответила Джоан.       – И правильно. Профессор Ортега собиралась отрабатывать улучшенный курс аврорской подготовки с профессором Люпином.       Джоан проглотила замечание о том, что все преподавательские отношения почему-то включали в себя драки.       – Она замечательная учительница, одна из лучших в Саламанке, и очень интересуется, как это она формулирует… правоохранительными практиками. А у нас и в Испании все довольно отличается. Ремус говорит, что они постоянно импровизируют.       – А профессору Ортега это не нравится?       – Соледад любит наводить порядок… или хотя бы контролировать происходящее. Она внештатно консультирует одно из испанских маггловских министерств, там какие-то нюансы.       – Никогда в этом не сомневалась, – с чувством ответила Джоан, вспомнив дело, распутанное в прошлом году в Мадриде. Нюансов в местных коридорах власти было хоть отбавляй.       – А профессор Вальмора?       – Рафаэль просто приехал пораньше отдохнуть. Да, звучит странно, но его только выбрали главой школы Розарио, а выборы там бывают очень волнительными. Когда-то я проходила там практику, поверьте, наша система лучше. А Рафаэль всегда отличался некоторой нервозностью.       – Думаю, с ними тоже придется поговорить, – заметила Джоан. – Раз уж есть пистолет, лужа крови, а Майкрофт уверяет, что происшествие повлияет на международные отношения. Кстати, а что все-таки произошло?       Мадам Помфри отставила чашку и решительно сказала:       – Вы не поверите, но вот это совершенно непонятно. Сегодня утром в Большом зале я чуть не вступила в лужу крови, возле которой лежал пистолет. Кровь человеческая, как минимум два литра, пистолет итальянский, с четырьмя пулями. А все приезжие профессора исчезли.       Джоан воздала должное изложению и выдержке мадам Помфри. Сама она смогла только задержать дыхание и начать считать до десяти.       Кажется, это дело будет сплошной головной болью.              – Ватсон, я выяснил все, что меня интересовало, у профессора Снейпа, и теперь готов приступить к делу. Судя по второй чашке липового чая, которым тебя угощает мадам Помфри, ты тоже в курсе, и оно тебе не нравится.       Шерлок на секунду остановился, чтобы перевести дух, и Джоан быстро спросила:       – Тебе рассказал профессор Снейп?       – Между прочими интересными сведениями о зельях и повадках необычайно крупных змей, и с гораздо большим количеством злобных эпитетов, чем может себе позволить Поппи. Он подтверждает, что кровь человеческая, совершенно свежая, так что глупый розыгрыш студентов, призраков или даже совместное их выступление на этом поприще следует исключить. Поппи, я пришел с дарами и извинениями, если вы посчитаете приемлемым их принять.       – Тавтология, – ответила мадам Помфри, отвесила Шерлоку легкий подзатыльник и забрала зелья. – Посчитаю, и радуйся, что я не Аргус.       – Простите, не мифический персонаж? – на всякий случай спросила Джоан.       – Нет, – синхронно ответили оба собеседника. Шерлок добавил:       – Завхоз с тревожной склонностью к садистским забавам и зоофилии.       – Ужасно.       – Он так не считает, а мнение кошки мне пока не удалось выяснить.       Джоан решила не развивать тему дальше.       – Мадам Помфри уже рассказала мне о пропавших преподавателях.       – Просто Поппи, – сказала та из-за этажерки. – Если вы можете совладать с Шерлоком, по фамилии меня звать не нужно.       Шерлок быстро закатил глаза и повернулся к Джоан.       – Нам нужно осмотреть предполагаемое место происшествия.       – Какого именно происшествия, кстати?       – А вот это, Ватсон, и есть главная наша загадка, – ответил Шерлок и устремился к дверям. – Не отставай!       Джоан показалось, что она услышала фырканье за этажеркой, но думать об этом было некогда.              – Как тебе? – с гордостью спросил Шерлок.       – Ты так говоришь, будто сам здесь учился. Но соглашусь, впечатляет.       Большой зал был прекрасен. Он выглядел так, как Джоан всегда представляла себе зал магической школы – высокие стрельчатые своды, рассеянный свет, лившийся откуда-то сверху, пол, выложенный мозаичными звездами. Возле учительского стола, стоявшего на возвышении, два призрака играли в карты.       – А если с козырей? – добродушно сказал один из них, в старомодном платье с пышным кружевным воротником.       – Да кто же так рано с козырей ходит? – прогудел в ответ дородный монах. – Добрый день, миледи и Шерлок.       Шерлок коротко поклонился. Джоан подумала и сделала то же самое. Призрак с воротником подкрутил усы и приложил руку к сердцу.       Покончив с формальностями, они повернулись к луже крови. Она располагалась точно посредине зала, имела форму аккуратного круга и была ослепительно алой.       – Кровь не бывает такого цвета, – заметила Джоан.       Шерлок хмыкнул.       – Ты тоже заметила параллель с «Кентервильским привидением»? К сожалению, кровь самая настоящая, но, если верить профессору Снейпу, в нее добавили порошок из корня мандрагоры. Очень грубо приготовленный, практически на скорую руку, но эффекта он достиг – мадам Помфри совершенно незачем было замораживать кровь, она и так прекрасно сохранилась бы недели две.       – То есть этот порошок обладает свойством замораживать кровь, изменяя ее цвет, его приготовил не профессор Снейп и не профессор…       – Спраут, она уже успела обругать меня за вторжение в теплицы и слишком громкий разговор возле заснувшей гардении.       – …Спраут, и кто-то хотел, чтобы эта лужа сохранилась достаточное время… для чего? Чтобы ее точно заметили?       – И не убрали.       – Таким образом, – сказала Джоан, обходя лужу по кругу, – к произошедшему хотели привлечь внимание. У меня два вопроса. Тот, кто оставил здесь эту кровь и добавил в нее порошок – один и тот же человек?       – Я бы прибавил к этому еще и третье – тот, чья это кровь, тот, кто ее оставил и тот, кто добавил порошок – один и тот же человек?       – И тогда мы переходим к моему второму вопросу – а было ли здесь преступление?       Шерлок, выгнув голову, уставился на каменный пол.       – Я бы сформулировал осторожнее, Ватсон – не привязываясь ко времени. Но твой вопрос порождает другой: если это не розыгрыш и не преступление, то зачем тогда вообще нужна эта кровь? И не забывай, у нас четыре пропавших профессора. Конечно, нельзя исключать, что их скопом утащил в озеро гигантский кальмар, когда они перепились на пикнике на берегу, но я бы на это не поставил.       – И правильно, Шерлок, – заметил монах-призрак. – Они бы от кальмара отмахались.       – Спасибо, сэр. Именно что отмахались, если можно использовать это слово. Все пропавшие хорошие боевые маги и специалисты своего дела, я проверил. Профессор Вальмора до превращения в бюрократы отслужил в местном департаменте по обезвреживанию, к примеру.       – Обезвреживанию чего?       – Думаю, всего. В Аргентине это случается.       – Шерлок, ты думаешь, это похищение? – спросила от дверей профессор Макгонагалл. Она дружелюбно кивнула Джоан и медленно подошла к луже. Увидев профессора, призраки собрали карты и улетели в стену.       – Я бы не стал сразу же этого утверждать, – туманно ответил Шерлок и снова уставился на каменные плиты. – У меня слишком мало фактов.       Он сделал несколько шагов к учительскому столу, не отрывая взгляда от пола, присел и провел рукой по щели между плитами.       Джоан не выдержала.       – Мы знаем, чья это кровь?       – Она не принадлежит никому из находящихся в замке, – заметила профессор Макгонагалл. – Северус уже проверил. Но у нас нет образцов крови наших гостей.       – То есть она может принадлежать одному из них.       – Или всем сразу, – быстро сказал Шерлок. – Почему вы не рассматриваете этот вариант? Или вообще никому из них, а какому-нибудь волшебнику из Лондона или магглу по соседству.       – Ты действительно так думаешь?       – Нет, последнее – вряд ли. Кровь слишком свежая, а еще нужно было спрятать труп…       – Могли трансфигурировать, – подсказала профессор Макгонагал. – В стул, например.       Джоан рефлекторно оглянулась на возвышение, на котором стоял учительский стол.       – Вы можете проверить мебель и другие вещи в зале на заклинания трансфигурации?       Профессор кивнула.       – Я этим займусь.              Мадам Пинс неодобрительно посмотрела на Шерлока поверх очков в тонкой оправе, но только сказала:       – Никаких сэндвичей у меня в библиотеке!       – Даже с огурцами? – слишком смирно спросил тот.       Взгляд мадам Пинс незначительно смягчился.       – Если ты слишком проголодаешься, – милостиво разрешила она. – Джоан, подпишите ваш формуляр.       Джоан осторожно взяла сложенный вдвое пергамент.       – Простите, эта саламандра здесь специально бегает по краю? – уточнила она.       Мадам Пинс кивнула из-за стойки.       – Не обращайте внимания, она засвидетельствует вашу подпись. Только пером, пожалуйста. Саламандра недавно жаловалась на несварение из-за чернил в маггловских ручках.       – Конечно, туда заливают всякую гадость.       – Шерлок, ты проверял, я не сомневаюсь.       – Ценой собственного желудка.       – И это был один из худших твоих экспериментов.       – Джоан, я прекрасно помню твою позицию по этому вопросу.       – А мог бы и прислушаться к здравому мнению. Почему я знаю тебя с детства, а ты до сих пор ешь все, что ни попадя?       Шерлок победно хмыкнул.       – Зато сколько преступлений я раскрыл благодаря своей выносливости.       – И я только уверяюсь, что у преступников слишком богатая фантазия и слишком мало ответственности. А теперь ты распишись!       Мадам Пинс вручила им по внушительной стопке книг и сама отлевитировала третью к столу у окна.       – Это все, что брали пропавшие профессора, включая книги из Запретной секции. Джоан, если какая-то из них начнет кусаться, зовите меня. Я их усмиряла с утра, но они плохо реагируют на незнакомых людей.       – А на Шерлока тоже среагируют? – спросила Джоан, рассматривая верхний фолиант. Драконья голова на обложке была просто нарисована, но после предупреждения мадам Пинс это уже не казалось надежным обстоятельством.       – Очень смешно, – успел вставить Шерлок, прежде ей ответили на ходу:       – Обязательно! А я проверю остальные книги на их магические подписи.       Взгляд Шерлока, которым он проводил мадам Пинс, можно было назвать влюбленным. Джоан вспомнила, что Майкрофт как-то проговорился – Шерлок впервые приехал в Хогвартс подростком. Зачем, Майкрофт ответить категорически отказывался.       Джоан еще раз посмотрела на драконью голову и решительно протянула руку к книге.       Через полчаса стало ясно, что профессора брали книги по старым заклинаниям, генеалогические справочники, историю Хогвартса и средневековой магической Англии, комментированные уложения законов, сборник уэльских баллад в плохом переводе, путеводители по магическим лабиринтам, действующим в Англии, и антологию приключений джентльмена-грабителя Раффлза. Последнюю взял профессор Вальмора, и Джоан предположила, что из чистого любопытства и желания развеяться.       – Он же бывший аврор, ему наверняка стало интересно, что можно написать о грабителе.       – Вполне возможно, Ватсон… Вот, послушай: «И завихрелись сосны под ветрами, и стал ручей как гребень из волны. Волшебница взмахнула рукавами, и загорелось в крике полстраны». Мда, перевод уэльской поэзии всегда отвратительно давался англичанам.       – А что в оригинале?       – Примерно то же, но звучит более осмысленно.       – Этот стих подчеркнут или ты цитируешь просто так?       – Именно. Подчеркнут энергичным движением пера, заехавшим на «полстраны». Видимо, кого-то зацепило за живое.       – Кого-то из нашей четверки?       Шерлок сверился с формуляром.       – Похоже, и эту взял профессор Вальмора.       – Он так сильно нервничал из-за прошедших выборов, что везде находил аналогии, или это что-то другое?       – Прекрасный вопрос. Мадам Пинс, вы не помните, профессор Вальмора нервничал?       – Он вообще нервничает, сколько его знаю, – донесся голос библиотекарши откуда-то из-за стеллажей. – Такой характер. Предупреждая вопрос, на службе в департаменте он концентрировался и очищал разум.       – Простите, а что же там обезвреживали?       – Все, до чего могли дотянуться. – Мадам Пинс выглянула к ним, очищая палочкой запыленный рукав. – Аргентина – довольно нестабильная территория, магия колонизаторов и индейцев до сих пор в хрупком балансе. Что вы хотите, всего четыреста лет взаимодействия. Нужно хотя бы восемьсот.       – Как будто это помогло некоторым нормандцам, – сухо заметил Шерлок.       – Давайте не будем сейчас о короле Ричарде, – вмешалась Джоан. – Сначала найдем профессоров.       – У меня есть одна идея, Ватсон, но она никому не понравится, от Дамблдора до Шеррингфорда.       – Как будто это может тебя остановить. Какая идея?       Шерлок взмахнул книгой о заклинаниях против троллей. Как ни странно, та не запротестовала и осталась обыкновенным томиком в черном кожаном переплете.       – Что говорит нам этот набор книг, взятый профессорами?       Джоан еще раз сверилась со списком.       – В основном близко к их специальностям. Заклинания – сфера научных интересов профессора Найшпиля, я бы не удивилась, если бы решил удивить противника на дуэли каким–нибудь давно забытым заклинанием против троллей…       Шерлок хмыкнул.       – Профессор Флитвик может обездвижить тролля даже без палочки, так что вряд ли удивить. И нет такого заклинания против троллей, которого он не знает. Но с основным выводом согласен. Что дальше?       – Генеалогические справочники, историю Хогвартса и средневековой Англии брала профессор Вернье. В целом, тоже совпадает с ее специализацией, но тут ты должен знать лучше меня.       – Тетя Шарлотта в основном работает по артефактам Лангедока, но иногда имеет дело и с английскими и уэльскими, если у магической семьи смешанное происхождение. Она в прошлом году разбиралась с артефактами Малфоев, пришлось ей послать ящик отличного бурбона.       – Помню, ты еще заказывал к нему шоколад из Нового Орлеана. Надеюсь, без волшебных добавок.       – Для тети Шарлотты не посмеют. Согласен, взятые книги могли быть ей нужны в связи со статьей или дуэлью, хотя историей Хогвартса она никогда глубоко не интересовалась.       –Хм. Комментированные уложения законов и путеводители по магическим лабиринтам брала профессор Ортега.       – В неволшебном университете Саламанки есть лабиринт.       – Магический?       – Как посмотреть, Ватсон. Пробегать можно долго.       – А в саламанкской школе чародейства?       – У них в лесу был точно. Насчет школы не уверен, меня туда пока не пускают.       – Интересно, почему. То есть профессор Ортега могла взять путеводители, чтобы побольше узнать о лесном лабиринте, а уложения ей пригодятся в рамках изучения этих самых правоохранительных практик?       – Можно было сказать это и без сарказма. Я тоже соглашусь, что взятые книги укладываются в ее интересы. Но что-то здесь не так, Ватсон.       – Начнем с того, что Майкрофт даже не объяснил, почему это дело так важно.       – Нет, этим лучше закончить, когда я поймаю Майкрофта хоть где-нибудь.       – Хорошо. И только профессор Вальмора взял уэльские легенды и рассказы о Раффлзе. Может, он просто любит художественную литературу и решил отдохнуть?       – Мадам Пинс! – закричал Шерлок обратно в стеллажи. – Ваш аргентинский профессор любит художественную литературу?       – Совершенно незачем так орать. Да, любит. Она его успокаивает, – ответила мадам Пинс откуда-то издалека.       – А родственников из Уэльса у него не имеется?       – А у кого их нет?       – Тоже логично. Пока примем интерес к художественной литературе как рабочую гипотезу. Хотя читать уэльские поэмы в английском переводе кажется мне извращением. Тем более, если хочешь успокоиться.       – Может быть, у вас разные представления о спокойствии.       – Как сказать.       – Или о переводах уэльской поэзии.       – Не может быть разного представления о таком ужасном переводе.       – Шерлок, – сказала мадам Пинс, вернувшись из-за стеллажей, – мало мне было Шеррингфорда. Отложим спор о переводе до лучших времен, и нет, не навсегда. Я проверила магические подписи и обнаружила кое-что интересное. Сборник о Раффлзе связан с книгой из Запретной секции.       – Что вы имеете в виду? – спросила Джоан.       Мадам Пинс пробормотала какое-то заклинание, и к ним из дальнего угла выплыла внушительная книга в потрепанной синей обложке. Книга опустилась на стол и тут же начала шелестеть страницами.       – Не советую, – быстро сказала мадам Пинс, когда Джоан потянулась к книге. – Магический ожог до локтя.       Джоан быстро отдернула пальцы, и нестерпимое желание открыть книгу стихло.       – Но можно обойти? – спросила она.       Мадам Пинс кивнула.       – Провести временный ритуал жертвоприношения – обычно хватает яблока или куска тыквенного пирога, и на три часа книга становится смирной.       – Но такой ритуал вы бы заметили?       – Конечно, Шерлок. А если берущий не хочет привлекать к себе внимания, то есть второй вариант – взять немагическую книгу и привязать к ней желаемую заклинанием. Тогда ее текст будет виден в немагической книге, а библиотека мне об этом не скажет, пока я не спрошу.       – И вы не боитесь, что так у вас прочитают даже самые опасные книги?       Мадам Пинс посмотрела на Джоан с легким укором.       – Не боюсь. Во-первых, это довольно забытая практика, о ней нет упоминания в учебниках или распространенных сборниках заклинаний. А во-вторых, для этого заклинания нужно очень много энергии, и волшебника, потерявшего сознание в библиотеке, я точно замечу. Поэтому с сожалением скажу, что профессор Вальмора действовал не один, зачем бы это ему ни понадобилось.       – Тогда можно сделать вывод, что он пришел сюда не один, причем в такое время, когда вы были заняты, заказал сразу несколько книг и сел где-нибудь подальше.       Мадам Пинс задумалась.       – Кажется, это было позавчера… Да, именно. Мы получили небольшую коллекцию травников по завещанию, и Помона говорила об этом за обедом. Все приезжие профессора могли это слышать. Я описывала их, когда вечером зашли Рафаэль и Соледад. Они взяли сборник о Раффлзе и два путеводителя и просидели здесь около двух часов – вон там, у окна. Они ушли, когда я зажгла свечи. Соледад пожаловалась на усталость, и Рафаэль предложил ей опереться на его руку. Было очень приятно видеть такую галантность.       – Боюсь, эта галантность была вызвана его слабостью, и на самом деле профессор Вальмора опирался на руку профессора Ортега.       –Что в этой книге? – вклинилась Джоан.       Мадам Пинс тяжело вздохнула.       – Описание старого обряда открытия и запечатывания портала в мир уэльских духов.       – Духи не очень доброжелательные, насколько я понимаю.       – Фейри разрушения и подчинения, какая уж тут доброжелательность. Даже Хогвартс может не удержать, если сюда вызвать без нужных щитов.       – Вы хотите сказать, что профессора собрались вызвать злых духов? – не веря собственным словам, спросила Джоан.       – Я бы очень не хотела в это верить, – ответила мадам Пинс, – но пока не вижу другого объяснения. Разве что… это был какой-то эксперимент? Или они хотели запечатать уже открытый портал? Конечно, кровь Рафаэля в любом случае подошла бы, но мы бы такого не пропустили. Да и тогда понадобилась бы… Шерлок!..       Он прекратил беготню от окна к стеллажу и ворчливо ответил:       – Почему в этой школе все такие умные?       – Кого именно ты имеешь в виду?       – Всех, Джоан, всех! Вы бы и так додумались, но вам нужно дать в Визенгамот заключение независимого полумаггловского эксперта, чтобы добиться оправдания?       – Нам еще нужно найти профессоров и понять, что за мерлинова чертовщина творится в замке! – отчеканила мадам Пинс. – Шерлок, будь добр, перестань протаптывать дыру в моем любимом ковре и объясни, до чего ты додумался раньше нас, даже если мы все настолько умны!       – У вас все ковры любимые. Хорошо, объясню. Но в Большом зале вечером, и попросите прийти туда Макгонагал и Флитвика в полной боевой готовности.       – А Северус?       – Если я прав, он понадобится мадам Помфри в больничном крыле. И дайте книге яблоко, пожалуйста. Надо ее обезвредить, я чуть позже почитаю, чтобы окончательно подтвердить свою гипотезу. А пока пойду и поищу Шеррингфорда, в этот раз ему не отвертеться.       – То есть? – спросила Джоан ему в спину.       – Здесь слишком много Уэльса! – ответил Шерлок, убегая.       К вечеру Шерлок обошел весь Хогвартс, громко вопя что-то невразумительное, еще раз переругался со Снейпом и дважды переместился портключом в Министерство и на Даунинг–стрит. В резиденцию премьер-министра Джоан попала вместе с ним, и там наконец-то обнаружился Шеррингфорд.       – Джоан, держи его! – рассерженным котом зашипел Шерлок, и им удалось загнать самого младшего Холмса в угол под криво висевший портрет Черчилля.       – Я ничего не… – начал было тот, но Шерлок перебил его:       – Либо я сейчас же получаю списки, либо сам разбирайся с аргентинским департаментом!       – И магической нестабильностью, – быстро добавила Джоан. Перед ней забрезжила смутная догадка.       – Именно! – все таким же зловещим шепотом припечатал Шерлок и для убедительности ткнул пальцем в нос брату. Тот ловко увернулся (Джоан успела восхититься маневром) и ответил:       – Вот без шантажа только. В нашей рафинированной семейке я официальная шантрапа.       – Волшебная. Список, Шеррингфорд!       Все так же мило улыбаясь, Джоан занесла каблук над его щегольским башмаком. Шеррингфорд сдался.       – Хорошо, – сказал он. – Через пятнадцать минут. Чайная комната вон там, сахарницу только не расколотите, фарфор династии Мин.       – Твой брат – та еще зараза, – задумчиво заметила Джоан, смотря ему вслед.       – В нашей семье это практически титул, – ответил ей Шерлок над ухом. – Пойдем, Ватсон, вкусим всех прелестей английского послеобеденного чая, каких успеем за четверть часа.       – А сахарница поддельная?       – Конечно. Оригинал еще при Мейджоре разбили.       Через пятнадцать минут Шеррингфорд появился в чайной комнате, ткнул Шерлоку тоненькую папку с замысловатым гербом на обложке и заявил:       – В следующий раз я тебе портключ настрою прямо на Статую Свободы.       – Спасибо за заботу, – ответил Шерлок. – Давно там не бывал. Пойдем, Ватсон?              – Поправь меня, если ошибаюсь, – сказала Джоан вечером, когда они снова стояли над лужей, – но ты запросил список учеников Росарио с уэльскими корнями, и притом тех, кто выпустился в годы преподавания профессора Вальморы?       Шерлок с гордостью посмотрел на нее, но ответить ничего не успел – в дверях показались Флитвик и Макгонагал.       – Так вы нашли наших заблудших коллег? – доброжелательно спросил маленький профессор. – Надеюсь, с ними все в порядке. А то дуэль простаивает.       – И учебные планы, – добавила профессор Макгонагал. – Но я тоже надеюсь, что с ними все хорошо. И что никто не пострадал.       – Как посмотреть, – ответил Шерлок. – Думаю, кое-кто все же пострадает, но не слишком. Но сначала я должен объяснить.       Он сделал шаг в сторону от лужи и взмахнул рукой.       – Исчезновение приезжих профессоров и появление этой лужи крови, несомненно, связаны между собой. На это указывает хотя бы тот факт, что профессор Вальмора до сих пор числится внештатным консультантом своего департамента обезвреживания, а все сотрудники департамента носят оружие. Что не должно никого удивлять, раз в Аргентине магия намного сильнее вплетена в повседневную жизнь, чем здесь. Да вы и сами это знаете.       – И там используются итальянские беретты?       – Именно, Ватсон. Так что мы можем с уверенностью заключить, что профессор Вальмора был возле этой лужи, дважды выстрелил и, видимо, попал, перед тем как исчезнуть.       – Пистолет работал по магической подписи, – подтвердила Макгонагал. – Я проверила, как ты и просил, Шерлок. И в этом зале нет ничего, трансфигурированного из трупа.       – Отлично! Это подтверждает мои следующие выводы.       Профессор Флитвик взлетел в воздух, на всякий случай сдвинув колпак на затылок. Шерлок продолжил.       – Итак, мы знаем, что прибывшие профессора брали в библиотеке интересный набор книг, и что как минимум Вальмора и Ортега знали о книге, содержащей описание ритуала для вызова уэльских духов – довольно злокозненных, к тому же – и воспользовались сложным заклинанием, чтобы незаметно изучить это описание. Они не хотели привлекать внимания к своим действиям, а профессор Вальмора к тому же пожертвовал серьезной порцией магической энергии, чтобы добраться до этого ритуала. Но сам вряд ли смог бы провести его на следующий день, он был слишком истощен.       – И ему помогла Соледад? – спросил Флитвик.       Шерлок кивнул.       – Открытие и запечатывание портала зависит от уэльской крови инициатора, но, насколько я понимаю, нет ограничений на участие других волшебников.       – А Шарлотта могла подпитать фамильный артефакт Рафаэля! – воскликнула Макгонагал. – Ему оставалось только дать свою кровь для начала ритуала, а провели его вчетвером.       – У Норберта всегда хорошо получались защитные заклинания для порталов, – подтвердил Флитвик. – Тут они были явно не лишние. Но Мерлина ради и его Нимуэ, зачем открывать такой опасный портал, да еще нам ничего не сказав? Мы все, конечно, исследователи… но не безумцы.       – То есть вы не рассматриваете возможность, что им захотелось власти над миром и тому подобных отвратительных, хоть и масштабных, достижений? – спросил Шерлок.       Профессора одновременно фыркнули.       – Молодой человек, – сказал Флитвик, – поверьте, мы на эти масштабные достижения насмотрелись вдоволь, и они тоже.       – Множить трупы, а все к этому и сводится, нет желания ни у кого, прошедшего войну, – добавила Макгонагал. – Мы все прекрасно ее помним.       – И они тоже?.. – спросила Джоан.       – Да, – ответила Макгонагал. – Неофициально в Ордене Феникса было много иностранных волшебников.       – Норберт и Соледад далеко не отсиживались.       – Замечательно, – подытожил Шерлок. – Я тоже пришел к выводу, что в здравом уме они бы не открыли портал, а наложить Империо на всех четверых – та еще задача. Следовательно, кто-то открыл портал или собирался открыть, а они хотели этому помешать. Ведь ритуал работает в обе стороны.       – Но почему нам не сказали? – возмущенно спросил Флитвик.       – У меня есть соображения по этому поводу, но пусть профессор Вальмора объяснит вам сам.       – Хорошо, тогда куда они подевались? – спросила Макгонагал. – Ритуал не предполагает перенесения в мир фэйри. А в случае неудачи здесь лежало бы четыре или больше трупов.       – Именно! Но сопоставьте два факта: в кровь добавили порошок из корня мандрагоры, чтобы заморозить и сделать ее неудаляемой, и я нашел полустертые следы этой же крови на плитах, и они ведут к стене за учительским столом. Зачем?       – Шерлок, не смотри на меня. Таких тонкостей волшебного мира я еще не знаю.       – Тайная комната!       – Конечно! – триумфально воскликнул Шерлок. – Что-то пошло не так, и профессора сделали единственное, что могли – оставили нам подсказки и пожелали оказаться в Тайной комнате, чтобы законсервировать пошедшее не так и ждать подмоги.       – Могли бы послать патронус или хотя бы вызвать миссис Норрис, – проворчал Флитвик больше для порядка.       – Боюсь, у них уже не было сил даже на это, – мягко возразила ему Макгонагал. – Или они поставили перед ритуалом защитную сферу.       – Хорошо, как ты предполагаешь найти эту Тайную комнату?       – Чтобы ее найти, Ватсон, нужно только очень этого пожелать. Там люди, которым нужна наша помощь, а без нее они погибнут. И мне сейчас нужна эта комната больше всего на свете.       – Не только вам, молодой человек, – торжественно подтвердил Флитвик, и Джоан не могла с этим не согласиться.       Они не отрывали взглядов от стены. Несколько секунд прошли в полном молчании, а затем на светлых камнях проступили очертания двери. Тяжелая ручка с головой льва задергалась.       – Зайдем, Ватсон! – воскликнул Шерлок. – Нас услышали и пригласили.       И они зашли.              Шум в больничном крыле улегся далеко за полночь. Профессоров отпоили восстанавливающими зельями; их спутников пришлось лечить обыкновенными неволшебными средствами, чему Джоан была даже рада. Шеррингфорд, призванный в Хогвартс, без единого возражения притащил лекарства, шприцы и аппарат для искусственного дыхания, сразу же вызвавшись ассистировать при операции.       – Лучше трижды шлепнуться в обморок, чем пережить один международный скандал с Аргентиной, – заметил он.       – Не получится, – ответила Джоан и выгнала младшего Холмса за ширму. Операция предполагалась несложной, вместе с мадам Помфри они управились за полчаса.       – Жаль, что нельзя применять к нему заклинания, – сказала та, убрав их самодельную операционную. – Слишком нестабильное магическое поле, да еще и чужое.       – Как такое может быть?       – Они же родственники… можно добровольно отдать часть своей магии. Ненадолго, но ему этого хватило. Признаюсь, не будь я целительницей, врезала бы ему между глаз. Еще и племянника втянуть! Ужасная безответственность. Пойдемте, они вне опасности, Александр будет совершенно здоров к утру, а я поставила ограждение на кровать дяди.       Они вернулись в кабинет, где ощутимо стало тесно. Четыре профессора уселись на диване, взявшемся непонятно откуда; Макгонагал сидела за столом, а Флитвик прямо на нем. Шерлок расположился возле них на подоконнике, каким-то образом уместившись в узкое окно.       Мадам Пинс при их появлении взмахнула палочкой. Джоан с благодарным вздохом опустилась на возникший из воздуха стул.       – Спасибо, Ирма, – сказала мадам Помфри, садясь на растянутое кресло рядом с библиотекаршей.       – Как наши неудавшиеся властелины мира? – немедленно спросил Шерлок.       – Жить будут, – ответила Джоан. – Полагаю, в тюрьме?       –Не надо! – вскинулся профессор Вальмора, бросив теребить аккуратную бородку. – Я имею в виду Александра. А вот его дядя должен предстать перед Визенгамотом! Жаль, что нельзя судить в Аргентине…       – Рафаэль прав, – поддержала его профессор Ортега. – Вины Александра в этом куда меньше.       – Но он совершеннолетний.       – А вы много понимали об устройстве мира в девятнадцать лет? Это моя вина, я не сумел его научить отличать хорошие методы от плохих. А теперь вы предлагаете отправить его в Азкабан за то, что он поддался коварным уговорам дяди попробовать изменить окружающий мир к лучшему?       – Чуть не угробив этот мир в процессе.       Профессор Найшпиль опустил ладонь со лба, показав отливающий синевой синяк, и пробормотал:       – А вот розгами все равно надо.       – Ну, розгами непедагогично…       – Зато практично и доходчиво.       – Тетя Шарлотта! И многое это исправило бы в моем характере.       – В твоем, Шерлок, нет, – ответила профессор Вернье. Она сидела, томно откинувшись на стенку дивана, и чувствовала себя как дома. – А в Азкабан мальчика не хотелось бы отправлять.       – Вот! – перебил ее профессор Вальмора, нервничая больше прежнего.       – Но донести всю неправильность случившегося надо.       – Думаю, он уже сам многое понял, – подытожила мадам Пинс. – А кто-нибудь собирается рассказать, что все-таки произошло?       Профессора Макгонагал и Флитвик синхронно кивнули. Шерлок обратился к профессору Вальморе.       – Думаю, лучше всего вам рассказать с самого начала. А я дополню.       Профессор Ортега успокаивающе погладила коллегу по руке. Тот откашлялся и начал рассказывать.       – Я уже пять лет преподаю защиту от темных сил в Росарио, но в департаменте обезвреживания остаюсь консультантом. Когда-то мы подозревали Роберта Джонса в незаконном ввозе редких компонентов для зелий, но доказать ничего не удалось.       – Темномагических?       – Что?.. А, нет. Таких… просто не запрещенных, но подлежащих регистрации. У нас были косвенные улики, до суда не дошло, но мы следили за его действиями на всякий случай. А потом в школу перевелся Александр. Он хороший мальчик, учился в Саламанке, пока родители не умерли, и опека перешла к дяде. Учеба сначала давалась ему тяжело, и я связался с его предыдущим куратором.       – Со мной.       – Да. Так мы и познакомились. Норберта мы и до того знали, а с вашей тетушкой встретились в Париже на рождественском балу… Я связался с Соледад, она помогла найти к нему подход. Оценки улучшились, и настроение мальчика тоже. К нему часто приезжал дядя – не подумайте, я не против посещений школы близкими родственниками, но это не тот родственник, который ему был нужен. Даже если он единственный, оставшийся в живых.       – Вы снова в чем–то его подозревали?       – Постоянно, конечно. Но он хорошо маскировался. Через третьих лиц помогал радикальным группировкам… террористам, финансировал их, чтобы получать выгодные контракты… Он жил в маггловском обществе, магией пользовался только изредка. У нас часто живут на два мира, так удобнее. И всегда останавливался за шаг до того, как мы могли его поймать. Вы понимаете, для нас это стало делом чести…       Разволновавшись, он попытался вскочить, но профессор Ортега удержала его на месте.       – Простите… И когда он зачастил к Александру, я забеспокоился. Мальчик показывал очень хорошие результаты в защите, но раньше историей своей семьи не слишком интересовался, а перед выпуском вдруг начал задавать вопросы о том, где можно почитать о семейных артефактах, говорил о своих славных уэльских предках… предки у него были славные, отрицать нельзя, и адмиралы, и авроры, и несколько ученых-отшельников…       – От них больше всего вреда, – заметила тетя Шарлотта. – Таким надо пожить в Латинском квартале с годик, и дурь сама проходит.       Профессор Ортега солнечно улыбнулась, и даже Вальмора повеселел.       – Ну, хроноворотов настолько мощных у нас нет, приходится жить с теми предками, какие есть. Я сначала подумал, что это под влиянием нашего преподавателя истории, он умеет увлечь, но Александр был настойчив и слишком часто сводил разговор к артефактам. И Соледад забеспокоилась.       – Если говорят об артефактах – жди беды, есть такая примета в испанском аврорате, – сказала та. – А если при этом имеется дядя-преступник, то беда точно не за горами.       – Именно. Я начал осторожно расспрашивать Александра, на дядю мои коллеги навесили все возможные ограничения и сигнальные заклинания, но таких, которые он не мог бы почувствовать, немного, да и он вел себя крайне осмотрительно. Роберт давил на чувство вины перед погибшими родителями… у них старинный род, в случае внезапной смерти главы рода надо провести обряд примерно через год, чтобы семейная магия приняла его, а тут еще обстоятельства их гибели…       – При исполнении, – кратко сказал профессор Найшпиль. – Физики-нумерологи, авария на коллайдере. Там такие магические воронки были, чуть Женеву не затянуло.       – Но вы нам этого не говорили, – уточнила профессор Макгонагал.       – Не говорил.       – И судя по обмолвкам Александра, дядя хотел, чтобы тот провел обряд, включив его как опекуна главы рода – до двадцати пяти лет. Якобы для передачи всех знаний от старшего. Так редко делают, только если серьезная болезнь или предполагается долгое отсутствие, но опекун получает все права главы, в том числе и в остальных обрядах.       – И мы встревожились, – сказала тетя Шарлотта. – У них там такие артефакты – все темные лорды передерутся.       – Но не хотели ставить крест на репутации мальчика, – быстро добавил Вальмора. – Представьте себе, если пойдет слух, что его родовые черномагические артефакты использует дядя! Этого будет достаточно, чтобы к нумерологии его и близко не подпустили.       – И тем более к коллайдеру, – заметила профессор Ортега. – Он хотел стать физиком, как его родители.       – И вы сколотили спасательную команду, – сказал Флитвик без особого осуждения.       Профессор Найшпиль бросил на него внимательный взгляд.       – Не хотели вас в это втягивать, Филеус. Вы своих темных лордов уже наелись.       Мадам Помфри вздохнула.       – И не говорите. Но почему вы оказались в Хогвартсе?       Профессор Вальмора виновато пожал плечами.       – Боюсь, это все я. Мы с Соледад полагали, что сумели отговорить Александра от обряда с опекуном, но переоценили свои силы и недооценили талант убеждения Роберта. Или его целеустремленность… А неделю назад Александр исчез из поместья под Буэнос-Айресом, где проводил лето. Охранные заклинания не сработали, из эльфов в сознании остался самый старый, он и аппарировал ко мне. Мы осмотрели поместье и нашли следы контрабандного портключа… межконтинентального, и нескольких боевых заклинаний, активируемых при его срабатывании. И дядя тоже исчез. Официально он находился в Патагонии, а там любые следящие чары выбивает… заповедная территория. Соледад проверила на месте, но не нашла его.       – И все, что смог сделать департамент, это завести дело о пропаже по неосторожности. Но Рафаэлю дали понять, что если мы добудем доказательства, то за судом дело не станет. Роберт уже всем надоел.       – Вот почему вы брали комментированные уложения законов, – заметил Шерлок. – Роберт Джонс должен был провести обряд на территории Уэльса, встал бы вопрос об экстрадиции.       Профессор Ортега кивнула.       – А это всегда головная боль, даже если отказ неминуем. И его адвокаты постараются.       – Да, – подтвердил Вальмора, – обряд проводится только в древнейшем родовом поместье. Джонсы давно переехали в Аргентину, но их первый манор под Кармартеном, они там жили пару месяцев в году, чтобы сохранить связь с домом. И там же хранились артефакты, самое безопасное для них место. Так что мы долго не гадали, куда подевался Александр. Но похищение указывало на то, что Роберт не был уверен в Александре и решил подстраховаться.       – А обряд можно проводить под принуждением?       – Нельзя. Да, у нас оставался шанс, что Александр откажется, но тогда Роберт просто его убил бы. А он любит действовать за спинами других, ему удобнее оставить племянника в живых, марионеткой. Думаю, он настроил Александра против нас и убедил его провести обряд в тайне. Тот мальчик впечатлительный, да еще в таком состоянии… Эх, запустил я его с этими выборами школьного директора…       Мадам Помфри звякнула дверцей шкафа и быстро сунула в руки Вальморе стакан с чем–то темным.       – До дна, – сказала она. Профессор послушно выпил, немедленно поморщившись, и пришел в себя.       – Успокоительное? – шепотом спросила Джоан.       Мадам Помфри кивнула.       – Коньяк.       – И поэтому мы с Соледад сразу поженились.       – Поразительная самоотверженность, – сказала Макгонагал, отдышавшись от приступа кашля. – Просто поразительная.       Профессор Вальмора обиделся.       – Мы давно собирались!       – Да, – подтвердила Соледад Ортега, – мы помолвились в марте, а свадьбу планировали ближе к Рождеству. Его родственники, моя семья, две школы коллег и еще половина из остальных, плюс департамент…       – Надо было хорошо подготовиться и подготовить Аргентину, – заметил Шерлок.       – Именно. Но пришлось пораньше, в барселонском посольстве.       – Это как–то связано с вашим происхождением? – спросила Джоан.       – Да. Моя бабушка была последней представительницей старинной уэльской семьи, через нее я даже прихожусь Александру дальним родственником… семиюродным братом, если точнее, но этой части крови могло не хватить.       – А мой прадедушка был из той же семьи, так что я тоже дальняя родственница, и с Рафаэлем мы четвероюродные. Если объединить наши капли крови, то хватит, чтобы в момент обряда пробить защиту кармартенского поместья.       – И меньше чувствуется потеря магической энергии, – сказал Шерлок. – Ненамного, но все же. Так вы и провели старый ритуал перевода в книгу о Раффлзе.       – Да. Соледад смогла дотащить меня до комнат, сам я бы и шагу не мог ступить.       – Так вы изначально планировали провести все в поместье? – спросил Флитвик.       Профессор Найшпиль кивнул.       – Той же ночью. Рафаэль, даже после библиотечного ритуала, смог бы пробить защиту – вместе с Соледад, я должен был прикрывать их заклинаниями из нашего боевого арсенала против троллей. Я даже освежил парочку специфических в памяти, из тех, что против уэльских горных.       – Логично, – сказал Флитвик, – хорошие заклинания, и эффекты интересные. Полстраны раскидать можно.       – Шарлотта подготовила сдерживающие сетки для всех известных нам артефактов Джонсов, Соледад должна была сделать мини-лабиринт и замкнуть их там, а потом мы быстро закрыли бы портал.       – Но вашим запасным планом был Хогвартс. Тетя Шарлотта, никогда не поверю, что вы читали историю школы за вечерними посиделками у камина.       Профессор Вернье хмыкнула в сторону племянника, покачивая расшитой шелковой туфлей.       – Шерлок, а если бы там оказались неизвестные нам артефакты? Поэтому мы и сделали портключ в Хогвартс, чтобы магия школы нас подстраховала.       – А они там оказались, – со вздохом сказал профессор Вальмора. – Два амулета Мордреда. Они питали магию Роберта, открывшего портал после согласия племянника. Кое-как удалось их оторвать, но было слишком поздно. Соледад забросила все остальные в лабиринт, а эти не поддавались. Пришлось изобретать выход на месте. Роберта с Александром оглушили, забрали их и портал с амулетами сюда. В Большом зале их действие ослабло, нам удалось закрыть портал под защитной сферой…       – Но защитную сферу пришлось делать большую, от середины зала до стены за учительским столом.       – Да, портал все время разрастался, мы закрыли его собственной кровью и так попали в ловушку. Стали слишком слабыми, чтобы открыть сферу и одновременно сдерживать амулеты.       – Даже в потухшем состоянии такое излучение – закачаешься, – сказала тетя Шарлотта. – А мы все выжатые как лимоны. А тут еще Роберт очнулся, попробовал ножик метнуть. Ну Рафаэль в него по-простому и выстрелил.       Профессор Вальмора смутился.       – Привычка, на любые операции беру маггловское оружие. Я не пытался его убить, обычно достаточно ранить в рабочую руку.       – Правильная привычка, – успокоила мадам Пинс. Похоже, она больше не сердилась из-за проведенного в библиотеке секретного ритуала.       – Вот я и ранил. Он снова потерял сознание. А мы все равно не могли выйти из сферы.       – Надолго ставили?       – Бессрочную. И непроницаемую, – сказала профессор Ортега. – На всякий случай.       Флитвик присвистнул.       – И мы бы ходили сквозь вас, ничего не замечая, пока последний внутри сферы не умрет.       – Честно говоря, мы были в отчаянии, – сказал Вальмора. – Но тут тетя Шарлотта вспомнила о Тайной комнате, которая появляется, когда очень нужна. И мы пожелали.       – И комната помогла нам управиться с амулетами, – добавила тетя Шарлотта. – Мы надеялись, что вы разберетесь с подсказками, найдете нас и снимете сферу. А мы сами смогли бы недели через две, не раньше. Хорошо, что вы пригласили моего племянника и мисс Ватсон.       – А мандрагора? – спросила Джоан.       Профессор Ортега слегка покраснела.       – Лежала у меня в кармане. Дурацкая традиция. На заключении брака супругам вручают по кусочку мандрагоры, ее нужно прорастить. Пожелание счастливой семейной жизни и все такое, а наш посол в Барселоне…       – Скажем, старый консерватор, – закончила за нее профессор Макгонагал. – Мы знакомы.       – А я в той самой мантии, что и на свадьбе… Забавно, правда?       Профессор Вальмора крепко вцепился ей в руку, но не сказал ни слова.       – И на этой ноте, – сказал профессор Флитвик, взлетая над столом, – предлагаю закончить наш странный случай. Рафаэль, я считаю, вы все должны гордиться собой –школа Росарио так и не получит темного лорда. Конечно, некоторая откровенность с нами не помешала бы… но ладно, что мы, не понимаем. Заступимся за Александра.       Профессор Макгонагал, мадам Пинс и мадам Помфри синхронно кивнули.       – Спасибо, – сказал Вальмора, шумно выдохнув. Руки жены он не отпустил.       – И предлагаю, – продолжил Флитвик, махая палочкой, отчего в кабинете запахло выпечкой, – подождать с аврорами до утра, а разобраться с более насущным делом. Нам нужно отметить вашу свадьбу!       – А Джоан еще не пробовала ваш пунш, – встрял Шерлок.       – Ужас, – сказал Флитвик, еще сильнее махая палочкой, – до чего молодежь дошла. Но ничего, мы это исправим. Джоан, вы мне доверяете?