— harm(less)

Вздохнув, Дженни открыла глаза. Всё верно, они ночевали в отеле, который принадлежит китайской триаде Лондона. Точнее — одной из группировок во главе с молодым мужчиной по имени Джексон Ван. Журналистка не была обманута его показным весёлым нравом и шуточками различного толка, тем более что спустя пару минут он уже возлежал на диване и от скуки метал ножи в цель. Всегда точно в «яблочко». Сравнение само собой пришло на ум — атмосфера здесь была куда менее дружественной и веселой, нежели в «The J’s». После необходимого оказания помощи одним из врачей группировки, Дженни с облегчением перевела дух — вероятность заражения исключена. Теперь всё чистенько и стерильно. И вообще… у неё уже собралась целая карта шрамов на теле! Куда это годится? — Тут вам не мотель, — хмыкнул Джексон Ван, услышав просьбу Вонхо о совместной комнате с коллегой. — Девочки налево, мальчики — направо. — Я дал слово Джиёну, что буду охранять его сестру, — процедил тот, стараясь, всё же, не сильно сверлить главу группировки взглядом. Парень хмыкнул, почесав подбородок. — Мы уже связались с Квоном, и он в курсе наших порядков. Можешь позвонить ему и уточнить, где тебе ночевать в Ламбете — в комнате правого крыла или на улице? Разумеется, он вышел на связь со старшим по банде. Нервный и встревоженный сверх всякой меры Джиён сказал, что в Лондоне они действуют по правилам китайской триады, так что упираться смысла нет — как сказал Джексон Ван, так и следует поступить. Поэтому, журналистка спокойно проспала часа два. Она долго смотрела в потолок и пыталась заставить себя ни о чём не думать, но такое самоубеждение ни к чему не привело. Больше всего на свете, девушка хотела сейчас оказаться в компании кого-то «нормального». Хёнвона или Чангюна. Поболтать с ними о работе, о жизни, рассказать про Сеул и послушать истории о Лондоне. Дженни не хотела обсуждать вопросы о том, как и что ей следует делать, чтобы её не убили. Это совершенно не те темы разговора для девушки в столь молодом ещё возрасте. Сев на кровати, ещё раз обвела взглядом выделенную ей комнату. Небольшая, около 10 кв.метров. Стены выкрашены в насыщенный синий и со стороны кровати — наклеены полосатые до середины обои. Горчичного цвета. У окна располагался небольшой стол, а за туалетом и душевой кабиной была вешалка для одежды. Кровать застилалась тёплым покрывалом горчичного цвета, а синих подушек было две или три. Да, третья попросту упала на пол… Нагнувшись, Дженни подняла её и решила, что больше уснуть она не сможет. Собравшись с духом, потянулась за футболкой огромных размеров, которую ей выделили члены группировки. Сморщилась от боли в плече, но всё равно оделась и вышла в коридор. Где на полу сидел Вонхо, подтянув одну ногу к себе. На колено он сложил руки, так и уснув, опёршись о них лбом. Едва не простонав от бессилия, девушка опустилась на пол, тронув парня за плечо. Дёрнувшись, он открыл глаза, уставившись на неё сонным взглядом. Найдя в себе силы, Дженни улыбнулась, пригладив здоровой рукой его растрёпанные волосы, выкрашенные перед поездкой в Лондон в белый. Корни уже так отросли…. — Тебе, вроде как, нельзя быть здесь, — напомнила журналистка. Вонхо хмыкнул, опираясь о стену спиной. — Мне нельзя быть с тобой в одной комнате, но по этажу я вполне могу гулять. Ты чего не спишь? Нам выходить в эфир в девять утра… — Уснёшь тут, как же, — фыркнула девушка, садясь рядом с ним и тоже опираясь спиной о стену. Плечом к плечу — и уже не так страшно. Прикрыв веки, Дженни вздохнула. — Так мне спокойнее. — Не могла уснуть из-за нападения, из-за моего признания, из-за встречи с братом спустя долгое время или из-за того, что меня не было рядом? — прищурившись, повернул голову Вонхо. Журналистка хмыкнула, не открывая глаз, и вздохнула. — Из-за всего этого. Надо бы всё же попросить у Чангюна номерок психолога — моя голова скоро взорвётся. — Она вполне может взорваться уже сейчас, — пожал плечами оператор. — Твой брат здесь. Пьёт виски с Джексоном Ваном в баре отеля. — Господи, а мы можем просто по-тихому свалить, чтобы на глаза не попадаться? — простонала Дженни, всё же открыв глаза. Она посмотрела на Вонхо, ожидая ответ. Парень покачал головой. — Нельзя так. Это будет неуважительно по отношению к триаде. Если уходим — то должны попрощаться официально… — Поехали домой? Пока доберёмся, пока приведём себя в порядок — уже и на Уимблдон выезжать. Правда, Айэм меня пристрелит… снова синяки маскировать. — Хорошо бы он твоё плечо не увидел, — проворчал Вонхо, поднимаясь на ноги. Он протянул руку своей коллеге. Не отказавшись от помощи, она встала, опираясь на него и вновь ощущая себя в безопасности. — Надеюсь, ему не взбредёт в голову хватать меня за плечи! В баре ресторана, за одним столом, сидели Квон Джиён и Джексон Ван. Мирно попивали вискарь, что-то едва слышно обсуждая. Хмыкнув, Дженни заметила человек пять охраны, которая глаз не спускала со своего главаря. Если бы девушка не знала о биографии этого парня, явно по возрасту не старше самой журналистки, она бы смело посчитала его очень красивым. Но сейчас в его внешности Дженни видела только опасность. — Не спится? — хмыкнул Ван, отставив в сторонку стакан. Он без какого-либо стеснения разглядывал случайную гостью, заставляя её напрячься. Вонхо мог лишь встать рядом и сжать руку девушки, хотя бы этим приободряя её. — Скоро на работу, да и атмосферка нагнетает, — подала голос журналистка, глядя на вскочившего с места Джиёна. Такой бледный… — Дженни, ты как? — Нормально. Рана несерьёзная, врач мистера Вана сделал всё наилучшим образом, — смогла она улыбнуться. Квон вздохнул с облегчением, посмотрев на стоящего с каменным лицом Хо. — Спасибо тебе. Ты в который раз уже спасаешь мою сестру… — Всё в этом мире находится в балансе, — задумчиво протянул Джексон Ван, с интересом глядя на них. — Если убиваешь — должен и жизни спасать, так, Шин Вонхо? — А мне точно нельзя ему по лицу врезать? — прошептала Дженни, чувствуя накатывающее раздражение. Её услышал лишь оператор, на что покачал головой и едва улыбнулся. — Вот блядство… — Думаю, в целях безопасности тебе нужно носить с собой оружие, Дженни, — закусив губу, Джиён повернулся к главе одной из банд китайской триады. — Джексон, сможешь устроить? — Не вопрос. — Но на стадион нельзя с пистолетом, Джиён, — одёрнула его сестра. — Я уже побеспокоился обо всём, — наконец, Джексон Ван поднялся на ноги. А рост у него не такой большой, нежели самомнение… — С этого дня выделяю вам четверых своих людей для охраны. В том числе и на Уимблдоне — они под видом службы безопасности начинают работать там с этого утра, поэтому оружие при себе носить могут. А тебе, Дженни Ким, сейчас выдадут пистолет… насколько я слышал, ты умеешь стрелять. — И убивать, — искривила она губы в улыбке. Китаец хмыкнул. — Это я тоже слышал. В общем, на эти пару дней ты в безопасности с ними… а после — вы вместе улетаете в Сеул. — В моих планах не было возвращаться, — честно ответила Дженни. Вонхо опустил голову, не решаясь посмотреть в глаза Квону. Джексон улыбнулся. — Прелесть. Ну, на пару недель тебе придётся туда съездить — виза, завершение дел и увольнение… а потом — милости просим. — Просто для интереса — на каких условиях я могу вернуться и жить в Лондоне? — Ты не состоишь в банде. Поэтому — делай, что хочешь, Дженни Ким. Мы сможем только изредка приглядывать за тобой, если об этом попросит Ким Джеджун, но охраны и слежки 24/7 не будет. — Мне это подходит. Они получили пистолет для журналистки и, пройдя краткий ознакомительный курс по обращению с этим видом оружия, их отпустили домой. Вместе с четырьмя людьми из охраны китайской триады! Зашибись, Лондон… Дженни и Джиён ехали в одной машине с двумя головорезами, а Вонхо ехал следом с остальными. Всё время пути девушка оглядывалась назад и следила взглядом за автомобилем позади, благо, что рассвет начался давно, и видимость была как днём. Квон вздохнул, посмотрев на сестру. — Ты сильно испугалась… морально ты в порядке? — Пока не знаю… ещё присутствует какая-то заторможенная реакция на происходящее. Возможно, я перепугаюсь к обеду, когда адреналин закончится. — Итак… у тебя теперь есть шрам под коленом, все ноги испещрены мелкими белыми полосками, а сегодня прибавилась рана на плече. Дженни Ким, у тебя больше шрамов, чем у меня, при этом ты даже в банде не состоишь. — Что поделать — мне везёт, — хмыкнула девушка, посмотрев в окно. Машина с Вонхо ехала теперь рядом, но стёкла тонированные и он её не видит. — Если бы не было всего этого дерьма вокруг нас… как думаешь, что бы ты хотела сделать совместно со своим старшим братом? — Дай подумать, — вздохнула журналистка, убирая волосы от лица. Подняла взгляд и увидела его карие глаза близко-близко. А в них — целый спектр эмоций. Боль. Надежда. Страх. Любовь. — Наверное, я бы хотела молча посидеть в гостиной его дома, в трениках и с растрёпанной головой. Пить чай на травах и готовиться сделать массу добрых дел — к примеру, сдать кровь в качестве доноров. У меня никогда не было братьев, Джиён, и я не знаю, как и что можно делать с ними вместе. Но те моменты, которые мы провели вдвоём у тебя дома, три года назад, они мне нравятся. От них веяло теплом… — Позволь мне быть для тебя старшим братом, — прошептал он, не решаясь взять её за руку. Погладить по волосам. Искренне рассмеяться и прижать к себе. — И поверь мне. Поверь в то, что для меня теперь нет никого ценнее. У меня есть младшая сестра. Я — чья-то опора и поддержка. Наконец, я по-настоящему старший в семье и несу ответственность за кого-то. Я хочу иметь возможность искренне любить тебя, показывая это всем; подшучивать над тобой и ругаться из-за ерунды. В качестве извинения сделать завтрак и убраться с твоих глаз, как только ты придёшь в плохом настроении домой. Следить за твоими ухажерами и звонить тебе в ночи, следить за тем, чтобы ты не пала жертвой мужской грубости. В такие моменты как этот — я хочу крепко держать тебя за руку. И говорить о том, что всё будет хорошо. Даже зная о том, что при любой возможности ты действительно можешь меня пристрелить — я всё равно хотел этого. Хотел быть просто твоим братом, которому ты будешь звонить и плакаться в жилетку, с которым будешь отмечать повышение на работе, приходя с корпоратива пьяной вдрызг. Хочу, чтобы для меня ты всегда была маленькой сестрёнкой. Даже когда тебе будет уже за сорок… — Ты красиво говоришь, Джиён, — по щеке Дженни скатилась слеза. Она спешно вытерла её, но брат заметил. — Но красиво ли ты поступаешь? Я этого не знаю, но… ты не сделал мне ничего плохого. Это я признаю. Всю жизнь я провела в одиночестве, а потом у меня появилась такая большая семья в Сеуле, имя которой «The J’s», только вот раз я привыкла быть одна — прощать я не научилась. И мне сейчас очень сложно. Это всё… душит меня, Джиён. Я дышать спокойно не могу. В Лондоне я только почувствовала себя свободной, и у меня появилось время на размышления… как тут же всё рухнуло. Я хотела бы простить тебя, Джиён, правда. Но я не знаю, как это сделать. Как это сделать искренне. — Сейчас, сидя со мной в машине, что ты чувствуешь? — Я просто хочу спать, — улыбнулась Дженни. Парень хмыкнул, решившись взять её руку в свою. Ледяные пальцы чуть согрелись от этого прикосновения. — А теперь? Хочешь, чтобы я отпустил тебя? — Нет, — подняла она взгляд на него. Джиён просиял, сжав хрупкую ладонь чуть крепче. — Если в моих планах всё ещё есть пункт жить дальше — то мне бы хотелось иметь такую возможность. Взять кого-то за руку и просто помолчать. — Тогда — у нас есть все шансы! — … таким образом, это обеспечило ей выход в финал Кубка, — улыбнулась в камеру Дженни, чем вызвала автоматическую ответную улыбку как у Вонхо, так и у Чангюна, который ждал с пуховкой в сторонке. — Но это мы увидим с вами только завтра. А пока — с вами была Дженни Ким из Лондона, со стадиона Уимблдон. До встречи в эфире! — Снято! — команда оператора и камера выключается. Журналистка простонала, схватившись за шею. — Господи, я так хочу спать… — Я вообще не понимаю, чем вы там вдвоём занимаетесь, что не спите вовсе! — бурчал без остановки Айэм, проверяя Т-зону на предмет жирного блеска. Шутка ли — солнце палит нещадно! — Взрослые же люди, можете это как-то по графику сдвинуть, чтобы на работу не влияло? — Эй, мелкий, ты о чём вообще? — хохотнул Вонхо, хлопнув стилиста по плечу. Тот чуть равновесие не потерял. Дженни пробурчала что-то по поводу того, что ему надо выбрать кого-то своей весовой категории, чтоб дубасить. — О важности тайминга в нашей работе, — скорчил рожицу Аэйм, припудривая лицо Дженни. Журналистка лишь улыбалась, заинтересованно взглянув на своего коллегу. — Нет, Чангюн-и, Вонхо у нас слишком строгих нравов и у него по-настоящему стальная выдержка. Даже если ему нравится девушка — он не предпримет решительных действий, пока не увидит готовность с её стороны. — Уверена, что это так? — повернулся к ним Вонхо, перестав собирать камеру. Чангюн и Дженни перестали что-то обсуждать, ожидая продолжения фразы от оператора. — С теми, кто мне интересен чисто как объект удовлетворения физиологических потребностей я поступаю иначе. Беру и получаю, особо не задумываясь. — Какие ты слова подбираешь, — задумчиво произнесла Дженни, — красивые… почти поэт. Сразу бы сказал — если мне надо потрахаться, то я выбираю любую секси-диву и кладу её в постель. Или на стол. Или имею прямо в коридоре отеля. — По жёстким словечкам у нас тут ты главная, — улыбка Вонхо, и он дотягивается рукой до лица Дженни, убирая прядку волос, которая закрывала её глаза. Чангюн сделал вид, что ничего не заметил. Дженни повела себя так, словно всё идёт как обычно. Вонхо пожалел, что всё то, что о нём сказала Дженни, правда. Они втроём шли со стадиона, переговариваясь о рабочих моментах, журналистка мимоходом попросила у стилиста визитку психиатра. Пошарившись в рюкзаке, он выудил свою визитницу и ещё долго искал нужную карточку, после с улыбкой протянул её Дженни. Боковым зрением, она смогла заметить пару фигур в чёрном. На мужчинах была одежда службы безопасности, но они с Вонхо знали в лицо тех, кто охраняет их на стадионе. И теперь так будет всегда… ведь на стоянке их ждут люди Джексона Вана, чтобы проводить домой. Хо и Дженни договорились сразу ехать домой и выспаться. Девушке же требовалась перевязка и приём лекарств, в связи с ранением. Но правда в том, что Дженни Ким, которую ещё вчера пытались убить, не хотела так просто прощаться со своей свободой. Было шесть вечера, лето, знойная жара уже отступала. Слишком жалко так рано менять свою жизнь на график «работа-дом». — Чангюн, — чуть отстала от Вонхо Дженни, чтобы идти в ногу со стилистом. — Да, нуна? — подмигнул ей парень, дерзко обняв за плечи. Девушка едва не зашипела от боли, ведь рану случайно, но задели. — Хочешь сегодня потусить в клубе? Хёнвон зовёт. — Ты и я? Или хён едет с нами? — Твой хён и я сейчас не в лучших отношениях, — уклончиво сказала та, посмотрев на чистое небо над их головами. — Поэтому, диджей ждёт нас в машине на выходе со стадиона. Делаем обманный манёвр, бежим и садимся к нему в тачку. Как тебе такой план? — Поиграть в экшн-боевик с побегом? Да я только за! — Тогда — действуй по моему знаку. Они вышли на автостоянку, оглядываясь по сторонам. Всё было так тихо и мирно, что даже не верилось в то, что ещё вчера в неё стреляли. Вонхо подозвал Айэма, чтобы обсудить съёмку на завтра, в то время как Дженни отошла немного в сторону, набирая смс на телефоне. Увидев, что девушка стоит слишком далеко, оператор тут же приблизился к ней, встав так, чтобы она оказалась позади. Хмыкнув, журналистка ничего не сказала, поднося мобильник к уху. — Вон наша машина, Дженн, — кивнул на чёрный ленд ровер Вонхо. — Мы поедем прямо домой? — Да. Джиён в аэропорте, встречает прибывших из Сеула, так что вечером за тебя отвечаю я, — оператор подал знак кому-то и чёрная машина пришла в движение. Дженни улыбнулась. — Привет, — сказала она в трубку. — Давай сделаем это сейчас! Словно в каком-то фильме по типу «Трёх Иксов», спокойно едущая по дороге машина резко сменила траекторию движения и погнала вперёд. В тот же миг раздался рёв мотора, звук как от небольшого заноса автомобиля и визг шин резво несущейся навстречу машины. Блестящая ярко-красная тачка словно сошла с трассы Формулы 1, не иначе! Дженни широко распахнула глаза от удивления и едва смогла взять за руку Айэма, когда эта несущаяся огненная буря затормозила прямо напротив них. Стекло со стороны водителя опустилось, и выглянул Хёнвон, хитро улыбнувшись. — Карета подана. Золушке пора бежать. — Вперёд! — скомандовала журналистка и они с Айэмом, весело смеясь, прыгнули внутрь машины, заблокировав двери. Потрясённый Вонхо впервые в жизни растерялся, непонимающе глядя на своего друга детства. — Что всё это значит? — Золушка сказала, что злая мачеха хочет запереть её в темнице. Я не принц, но в качестве кучера вполне могу сойти, — подмигнул ему тот. Хо рыкнул, двинувшись к машине и дёрнув за ручку. Дверь не открылась. — Дженни! — Прости, Вонхо, — нагнулась она и посмотрела на него с пассажирского сидения рядом с Хёнвоном. — Но я не хочу сидеть взаперти. Напоследок, я хочу запомнить свою молодость не только полной работы и командировок. Я хочу помнить её беззаботной. После этих слов, диджей вдавил педаль газа, и, резко тронувшись, машина унеслась со стоянки стадиона Уимблдон. В ту же минуту подбежали люди из охраны Джексона Вана и посмотрели на разозлённого сверх всякой меры Вонхо. Кивнув самому себе, один из них позвонил кому-то из группировки и велел преследовать красную машину с определённым номерным знаком. — Нам ехать следом? — поинтересовался он у оператора. Хо, поразмыслив над ситуацией, лишь покачал головой. — Не стоит. Если хочет побыть одна, с друзьями, с обычными людьми… мы не можем её заставить делать то, что хотим мы. Пускай повеселится и отдохнёт. Без меня. Но людям скажи, чтобы глаз с неё не спускали! — Принято, — кивнул мужчина и вновь заговорил по телефону на китайском. Ему от Джиёна точно влетит. Но сейчас Вонхо как никто понимал, что временами надо просто бросить всё и отдохнуть. Душой и телом. Поэтому, он вверил Дженни в руки других людей, а сам поехал домой. Впервые он направлялся в пустую квартиру, один. Без неё. И это стало самым страшным осознанием за последние часы. В огненно-красной машине же настроение было абсолютно противоположным. Хёнвон врубил музыку громче, Айэм, услышав любимый рэп, стал зачитывать с заднего сидения. Дженни расхохоталась, открыв окно полностью и высунувшись навстречу ветру. Это было так круто! Вот так вот нестись по трассе, с сумасшедшими друзьями, подпевать словам песни и знать, что вас ждёт наикрутейший вечер, а то и ночь, в клубе. В восемь они приехали к Хёнвону домой и бросили лишние вещи. Чангюн помог Дженни сделать суперский вечерний мейкап, а её рубашку с примесью делового стиля решительно забраковали. Диджей выудил одну из своих футболок с провокационной надписью, и они вместе сели на пол, принявшись прорезать кое-где дыры, чтобы сделать её более стильной. Оригинальной. Айэм решительно отрезал рукава, попросив нитку с иголкой, чтобы не дать одежде развалиться в самый неподходящий момент. Дженни запротестовала, сказав, что у неё на плече повязка из-за растяжения, поэтому не хотелось бы её показывать. Фыркнув, стилист сказал что-то о том, что бинты ещё никого уродливее не делали, тем более не на лице же. Сказал бы это мумиям… В девять они уже были готовы и выехали в Annabel’s. По пути, однако, сделав остановку в одном из баров, где Айэм и Дженни слегка выпили. В десятом часу Хёнвон по своей личной клубной карте провёл друзей внутрь. А в десять тридцать она вспомнила Вонхо и ей стало стыдно. — Опять грустишь? — вернувшись с третьей партией выпивки спросил Хёнвон. Сегодня он не работал, так что отдыхал так, как ему хотелось. — Это её перманентное состояние, — поведал Чангюн, кивнув старшему. — Когда прямое включение завершается, счастливая улыбка меркнет, а огонь в глазах куда-то исчезает. Я словно знаю двух разных девушек по имени Дженни Ким. — Поэтому я позвала сегодня вас обоих, — улыбнулась девушка, взяв свой коктейль. — Хочу хоть немного повеселиться в своё удовольствие. — Не переусердствуй, ведь Хосок — мой друг, — подмигнул диджей, изящно до безумия запустив пальцы в волосы и откинув их назад. Дженни улыбнулась. — Вы оба… поражаете меня. — В каком смысле? — не понял Айэм, откинувшись на спинку диванчика. — Будучи на месте преступления в клубе, зная, что ту девушку убили просто потому, что не могли убить меня… ничего не зная обо мне и о причинах всех этих событий… вы не задаёте мне вопросов. Будто бы это нормально — находиться в таких ситуациях. — Лично мне кое-что рассказал Хо, — пожал плечами Хёнвон. Чангюн улыбнулся. — А мне просто пофиг. Если ты — дочь мафии или сбежавшая жена мафиози… то это даже интересно! Развлечение в моей скучной жизни задрота. — Смертельное развлечение, — пробурчала Дженни, попивая коктейль. Странно, ни Вонхо не звонил, ни Джиён. — Ещё по одной и на танцпол? — хитрым взглядом обвёл друзей диджей. Остальные счастливо прокричали что-то не членораздельное в ответ и засмеялись. Вечер только начался! А ей ещё предстоит решить, хочет она жить или нет. — Хёнвон, — коснулась она руки парня, обращая на себя его внимание. Тот улыбнулся, придвинувшись ближе к ней. — Если бы я осталась в Лондоне… вы бы помогли мне первое время? Потому что если я решусь, то скорее всего брошу всё в Сеуле. — Разумеется, — закинул ногу на ногу он, расслабленно глядя на неё. Весь такой из себя принц! — Я ведь живу один, так что первое время можешь пожить у меня. Да и я обладаю обширной сетью знакомств на радио и телевидении, работу мы тебе найдём. — Не хочу возвращаться в журналистику, — задумчиво пробормотала Дженни, скрестив руки на груди. — Если менять жизнь, то кардинально. А я устала улыбаться всей стране, когда на самом деле хочу вскрыться. — Чем бы ты хотела заниматься? — подвинулся к ним Айэм. Они сами не заметили, как сбились в кучку и стали разговаривать о совершенно левых вещах, забыв про танцпол. — Знаете, у нас в Сеуле есть один бар. Днём он закрыт, вечером же начинают собираться люди, ночью так вообще полный аншлаг. Мест нет, выпивка рекой… и время от времени на сцене устраиваются концерты. Рэперы зачитывают свои строчки под крутую музыку, ближе к утру хозяин бара играет на пианино и создаёт спокойную, почти семейную обстановку для всех гостей. Я могла придти туда в любое время и поработать, даже когда для посетителей бар был закрыт — передо мной открывали дверь, готовили кофе и болтали о том, о сём. Там я встретила много людей — хороших и плохих. По кому-то из них я до безумия скучаю… кого-то же я потеряла навсегда. Такое ощущение, что тот бар был моей жизнью, моим маленьким миром, но потом я потеряла эти ассоциации. Потому что тот мир был не моим. Но я хотела бы создать свой. — Хочешь открыть бар? — вдохновился Хёнвон. Дженни отмахнулась. — Нет. Что-то более невинное. Кофейня? Кафе, где люди могут читать книжки, работать и встречаться по работе? Не знаю, какое-то заведение, которое помогло бы раз и навсегда заглушить мою боль. — Тогда нужно создать нечто концептуальное, — кивнул Айэм, улыбнувшись. — И пойти как раз от твоих чувств. Чтобы создать только твой мир. С названием, которое отражает твоё состояние. То, из-за чего ты создала это место. — Если брать в расчет меня, то названием будет что-то вроде «– harm»*, — расхохоталась Дженни, допивая свой коктейль. Круто. Горизонт уже перед глазами пошатывается… — Это слишком негативно. Скорее, название для публичного дома! — захохотал диджей. — Но мне нравится, как это слово звучит. Тогда, может поиграть с ним? Не знаю… к примеру, «– harm (less)»**, как тебе? — Звучит двояко. — Как и любой мир, который ты создаёшь. Утопии быть не может, — подмигнул он ей. Дженни несколько раз пробормотала это название, попробовав его на вкус. — Мне нравится. Ближе к двум часам ночи, журналистка Дженни Ким открыла дверь квартиры своим ключом. Конечно, она прекрасно знала о том, что люди из группировки китайской триады следят за каждым её шагом, чтобы не подвергать жизнь кореянки опасности. Это всё тот самый договор между бандой Джеджуна и ими. Но она изо всех сил делала вид, что ничего не замечает, и в какое-то время поверила в это. Наверное, это был самый хороший вечер в обществе друзей. Просочившись на кухню, девушка пошатнулась, будучи сильно нетрезвой. Чертыхнувшись, едва не упала, вовремя схватившись за стену. Вспышка света на какое-то мгновение ослепила. Сморщившись, закрыла лицо руками. — Ты не мог бы включать не весь свет в доме, а только ночник? — поинтересовалась она у Вонхо. Парень хмуро глянул на неё, вздохнув. — Напилась. — Вовсе нет, — скорчила она рожицу и, швырнув сумку на полку, прошла в свою комнату. — Мы хорошо провели время с ребятами и теперь надо поспать. — Совесть спать не помешает? — Могла бы, — не стала отрицать девушка, оглянувшись на дверной проём. Так и есть — парень проследовал за ней. — Если бы я чувствовала себя виноватой. — Вот как. — Именно так, — улыбнулась Дженни, кивнув на дверь. — Не оставишь меня одну? Переодеться нужно. — Я не стесняюсь, — стянул он губы в улыбке. Боже, а Вонхо весьма зол! — Сейчас ты не в лучшем расположении духа, так что давай поговорим завтра. Репортаж у нас только через день, так что выспимся хорошенько и вперёд. — Я поговорю с тобой сегодня, потому что, вероятно, завтра этой смелости во мне уже не будет, — решительно сказал тот, проходя в комнату журналистки. Он встал возле окна и повернулся к ней лицом. — Садись. — Снова будешь говорить, что любишь меня? — Джиён был очень зол, — не ответил на выпад парень. — Он чуть не проломил мне башку пресс-папье в виде серебряного черепа! Он спрашивал меня о том, как мог я отпустить тебя одну с незнакомыми людьми после всего того, что случилось? Как глава банды он имел полное право наказать меня. И я готов к любому наказанию, ведь фактически я ослушался приказа. Мне доверили охранять тебя, но я предпочёл тебя отпустить. — Ты попал в неприятности из-за меня? — что-то кольнуло сердце. Совесть? — Не стану отрицать, — оператор немного расслабился, покачав головой. — Но я не буду жаловаться. Это было принятое мною решение, и я готов понести ответственность за это. Но я бы хотел спросить тебя — ты готова взять на себя ответственность? — За что? — Да хоть за что-нибудь, — немного жёстче, чем обычно, его голос казался будто бы более звонким. — Я понимаю, ты молода, у тебя взрывной характер и слишком много проблем для твоего возраста. Ты всё время жила одна, ты многое потеряла. И тебе абсолютно плевать на свою жизнь, потому что, по сути, — ты не отвечаешь ни за что. Ни за кого. Может, это и есть настоящая причина того, что ты разорвала все связи с «The J’s»? Ты почти стала частью нас и ответственность не заставила бы себя ждать, но… ты исчезла. Чтобы жить так, словно тебе срать на всё и всех. — Я не понимаю, к чему ты клонишь, Вонхо, — резко сказала Дженни, встав напротив него. — Ты захотела побыть без надзора, считала, что мы слишком трясёмся над тобой. Уехала кутить в клуб, подставив, тем самым, меня. В Лондоне, пока твоя жизнь находится под угрозой, я несу за тебя ответственность и я не справился. Неужели, тебе даже на это плевать? Что из-за тебя пострадаю я? — Вонхо… — Дженни, ты ведёшь себя как девочка во время дикого пубертата, — наконец, высказался он. Журналистка замерла, с удивлением глядя на коллегу. — Но тебе уже не шестнадцать. Джиён беспокоится о тебе, он уже однажды едва тебя не потерял, и ты выкидываешь такой финт. А ты срать на это хотела! Твой брат места себе не находил, он рвал и метал, в его глазах было только отражение ощущения предательства и отчаяние. Пойми уже это, Квон Джиён — твой брат! Ты разрешаешь ему делать шаг вперёд и тут же сбегаешь на десять шагов в противоположном направлении… если тебе просто интересно, как он себя поведёт, просто признай это! Джиён не игрушка, да, он когда-то провинился. Но этот человек уж точно меньше всех в твоём окружении заслуживает таких вот издевательств с твоей стороны. Взять ответственность, Дженни, это значит немедленно позвонить ему и извиниться за свои действия. А не пойти спать, как ни в чём не бывало. — Ты хочешь услышать, что мне, правда, совестно?! Что всё это время я себя ужасно чувствую, но продолжаю делать всё это потому, что иначе не могу? — взорвалась, наконец, Дженни. — Так вот, это всё — правда! Все эти поступки, всё то, что я сделала, чтобы насолить своему брату — мне хочется это как-то изменить, но я не могу. Потому что это уже случилось. Да, мне жаль Джиёна, мне невыносимо видеть, что он, на самом деле, страдает из-за моих слов и действий, но… я не могу иначе, Вонхо! Если Джиён привяжется ко мне как к своей сестре — ему будет очень больно, когда он потеряет меня навсегда. Я уже убила одного брата, так не заставляй меня убивать второго, Вонхо, а именно это и случится, если мы станем друг другу семьёй. — Это пустые отговорки, Дженни. — В твоём мире — возможно. — А каков твой мир? — пристально смотрел он ей в глаза. — Какой он, а, Дженни Ким? — Мир, где я всегда одна, — улыбнулась девушка, коснувшись его плеча. — Не кричи на меня, ладно? Мне становится неловко, когда ты ругаешь меня вот так. — Ты знаешь, что на самом деле очень глупая, не так ли? — чуть смягчился его голос. Стал немного теплее его взгляд. — Я знаю, что сейчас больше похожа на истеричку, нежели на сильную женщину, — кивнула журналистка, ощущая дикую усталость. — И так продолжается уже давно. Ты ведь тоже это понимаешь? — Может, это переходный возраст? — Нет, — отошла она на пару шагов и взяла телефон, оставленный на кровати. Зашла в сообщения и написала Джиёну о том, чтобы не волновался, и просила завтра утром зайти, поговорить. — Это, как ты и сказал, отказ брать на себя ответственность. — Если ты хочешь умереть — то скажи это более решительно, нежели раньше. Тогда я поверю в это. — Всё дело как раз в этом, — посмотрела она на него. — Я понятия не имею, что хочу делать со своей жизнью, Вонхо. Жить или умереть? Понятия не имею, что лучше. Может… стоит просто всё пустить на самотёк? Будь, что будет, или что-то типа. — Ждёшь, пока кто-то решит за тебя? — Наверное. Знаешь, я думаю, с этого всё и началось — мои проблемы с выбором и принятием ответственности. Когда у меня никого не было, то и вопросов таких не стояло. Я всё делала сама, но потом… я слишком стала полагаться на «The J’s». Привыкла, что Ким Джеджун точно всё знает и просчитает, подскажет, как лучше. А теперь я сама по себе. Да и решения главы Нейтральной территории уж точно не были на сто процентов верными! — А мы с тобой, как и всегда, поругались, едва не вцепившись друг другу в глотки, и спор сошёл на нет. Обычное дело, — улыбнулся Вонхо. Дженни кивнула, положив телефон обратно на кровать. — Я оставлю тебя, переодевайся… точно сможешь спать в одиночестве? — Не знаю… — растерялась журналистка, вспомнив о том, что человек, который хочет её убить, знает их адрес. Поёжилась, обхватив себя руками. — Не уверена. — За дверью и на улице люди Джексона Вана. — Но ты в соседней комнате. До неё ещё надо добежать. Вонхо поднял голову, всмотревшись в её лицо. Знает же, что он без ума от неё, а подпускает так же близко, как и всегда. Жестокая девушка Дженни Ким! Вздохнув, кивнул ей. — Я буду рядом. — Тогда, сейчас… обними меня? — подняла взгляд журналистка. Вонхо почувствовал, как сердце пропустило удар. — После всех твоих слов, я хочу искренне спросить себя — хочу ли я жить? И, знаешь, жить очень страшно. И я боюсь. Поэтому сейчас ты можешь меня обнять? Шаг вперёд и сильные руки скользят по её спине, прижимая хрупкую фигурку девушки к груди. Подбородок Вонхо лёг на здоровое плечо, он был уже спокоен и не психовал. Да, еще полчаса назад он был дико зол, когда Дженни переступила порог квартиры, но теперь те чувства ушли. Как достучаться до человека, если он так глубоко спрятал свои истинные эмоции и желания? — Если я захочу бороться, — прошептала девушка, прижимаясь к нему всем телом. Вдохнула аромат его парфюма, прикрыла веки. Так спокойно и так хочется спать! Повернула голову, коснувшись носом его шеи, от чего по телу парня прошла едва ощутимая дрожь. — Если я на самом деле хочу жить — ты останешься рядом со мной? — Играешь моими чувствами до конца, да, Дженни? — лёгкая улыбка на губах. Едва сдерживается, чтобы не поцеловать её раненное плечо. — Дело не в этом. Просто не могу даже сама себе ответить, что я чувствую и чувствую ли вообще. Но знаю лишь одно — ты мне нужен. Вонхо, я на самом деле нуждаюсь в тебе. Может быть, как раз поэтому я хочу умереть? Чтобы все эти проблемы разрешились сами собой. Чтобы не пришлось их решать, а ведь рано или поздно придётся. — Я — твоя проблема? — На данный момент — бОльшая, нежели тот, кто хочет меня убить. * harm — вред (с англ.) ** harmless — безвредный (с англ.)